Принципы организации судебной власти

Во-вторых, при рассмотрении основных черт и особенностей судебной власти, равно как и при разработке ее общего понятия, представляется обязательным исходить из того, что судебная власть в силу своей природы и назначения имеет не только частноправовой, но одновременно и публично-правовой характер.

Это означает, что в качестве проводников и носителей таковых выступает создаваемая и обусловливаемая характером судебной власти иерархическая система судебных органов и что эта власть проявляется не только в форме правоприменительной, но и правотолковательной, а отчасти - и правотворческой деятельности.

Соответственно, в функциональном плане судебная власть выступает не только как источник индивидуальных норм, рассчитанных на конкретное лицо и отдельные институты, но и как источник многих общих норм, касающихся неопределенного круга лиц и создаваемых ими институтов.

Судебная власть, таким образом, будучи публично-правовым явлением, выступает не только в традиционной для нее правоприменительной и тесно связанной с ней правотолковательной форме, но и в нормотворческой форме.

1.2. Основные принципы организации судебной власти

Под принципами организации и деятельности судебной власти в широком общепринятом смысле понимаются основополагающие начала, исходные положения и руководящие идеи, на основе которых возникает, функционирует и укрепляется как сама судебная власть, так и ее носитель, механизм ее реализации - судебная система.

Под принципами судебной власти в собственном смысле имеются в виду основополагающие идеи и положения, которые лежат в основе возникновения и развития самой судебной власти как явления.

Подобное подразделение принципов судебной власти, равно как выделение и отдельное рассмотрение принципов последней, с одной стороны, и принципов ее носителя - судебной системы, с другой, является вполне естественным и логичным, исходя из факта их относительно самостоятельного существования и функционирования.[8]

Разумеется, в силу того что между судебной властью и ее носителем существует неразрывная взаимосвязь и взаимозависимость, аналогичным образом обстоит дело и с их принципами. Они не только органически связаны между собой и взаимозависимы, но и формируют единую иерархическую систему принципов, в которой главенствующую, ведущую роль играют принципы самой судебной власти, а, соответственно, производные от них функции выполняют принципы построения и деятельности ее носителя - судебной системы.

По своим природе и характеру принципы, а вместе с ними и функции судебной власти являются первичными в этой иерархической системе судебных принципов, а принципы и функции механизма реализации судебной власти, ее носителя, будучи производными от них и обусловленными ими, соответственно, являются вторичными.

Такого рода классификация судебных принципов на первичные и вторичные и отнесение последних, вопреки сложившемуся в отраслевой юридической литературе отношению, к судебной системе, которой как механизму реализации судебной власти и, соответственно, ее принципам традиционно уделяется основное внимание и отводится главенствующая роль, вовсе не означает недооценки, а тем более принижения их роли и значения. Это означает лишь констатацию того столь очевидного, сколь и непреложного факта, что первичность судебной власти как явления и вторичность, производность от нее и обусловленность ею - ее природой и характером механизма ее реализации и носителя - судебной системы неизбежно и вполне естественно порождает и соответствующую иерархичность их принципов.[9]

В практическом плане это означает помимо всего прочего, во-первых, то, что первичные принципы судебной власти, более емкие по своему логическому объему и более общие по сравнению со вторичными принципами, существуют и реализуются не иначе как только в них и через них. Весьма трудно себе представить, например, осуществление на практике такого основополагающего принципа судебной власти, как принцип ее независимости, в отрыве от аналогичного принципа построения и функционирования судебной власти в целом, отдельных ее составных частей - судебных органов, наконец, самих судей, которые в российском варианте согласно их конституционному положению "независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону".

Аналогично обстоит дело и с другими принципами судебной власти.

Во-вторых, это означает, исходя из факта органической взаимосвязи судебной власти и судебной системы и относительной их самостоятельности, что не все принципы, на основе которых создается и функционирует судебная система, в реальной действительности непосредственно совпадают, а тем более идентифицируются как принципы судебной власти. В качестве примера можно сослаться на такие конституционно закрепленные в России и других странах принципы построения и функционирования механизма реализации судебной власти, как принципы несменяемости судей, их неприкосновенности, принцип открытого разбирательства дел во всех судах, принцип прекращения или приостановления полномочий судей не иначе как в порядке и по основаниям, которые установлены в законе, и др.

Разумеется, эти принципы не могут возникнуть и существовать сами по себе, в отрыве от других составляющих суть и содержание судебной власти принципов и элементов. Они, в конечном счете, органически связаны с последними, обусловливаются ими, но отнюдь не смешиваются и не отождествляются с ними. Наряду с полностью совпадающими по своей направленности, содержанию и социальной значимости принципами судебной власти и принципами судебной системы, у последней как относительно самостоятельного, весьма сложного и многогранного явления есть и свои собственные, институциональные принципы ее построения и функционирования.

Данное обстоятельство, обусловленное фактом относительно самостоятельного существования судебной власти и судебной системы с их взаимосвязанными между собой и взаимно дополняющими друг друга, но не смешиваемыми друг с другом принципами, далеко не всегда учитывается в научной литературе и в законодательстве. В результате этого принципы судебной власти зачастую рассматриваются и законодательно закрепляются как принципы судебной системы, и наоборот. Происходит смешение и подмена одних принципов другими.

Наиболее очевидно это проявляется на примере конституционного законодательства России и тех стран (Бельгия, Греция, Испания, Франция и др.), где в Основных законах содержатся статьи, главы или разделы под названием "Судебная власть" или "О судебной власти". В них логически предполагается установление и законодательное закрепление принципов именно судебной власти, а на самом деле излагаются и закрепляются принципы ее носителей в лице системы судов, отдельных судебных органов и судей.[10]

Так, в Конституции России (гл. 7 - "Судебная власть") вместо логически предполагаемого, исходя хотя бы из названия главы, законодательного закрепления принципов судебной власти фактически закрепляются принципы судебной системы. Среди них принцип равноправия сторон и осуществления судопроизводства на основе состязательности; принцип, согласно которому не допускается заочное разбирательство уголовных дел в судах, "кроме случаев, предусмотренных федеральным законом"; принцип, в соответствии с которым судья не может быть привлечен к уголовной ответственности "иначе как в порядке, определяемом федеральным законом"; принцип, согласно которому суд принимает решение только в соответствии с законом, если при рассмотрении дела он установит "несоответствие акта государственного или иного органа закону" и др.

Более последовательной в плане подразделения принципов судебной власти и судебной системы является Конституция США, которая избегает законодательного (на конституционном уровне) закрепления как тех, так и других. В ней лишь констатируется, что "судебная власть Соединенных Штатов предоставляется Верховному суду и такому количеству нижестоящих судов, которое Конгресс может по необходимости установить и учредить", и что "судебная власть распространяется на все дела, которые рассматриваются по общему правилу и праву справедливости и возникают на основе Конституции, законов Соединенных Штатов и договоров, заключенных и заключаемых от их имени, на все дела, касающиеся послов, других официальных представителей и консулов"[11].

Говоря о соотношении принципов судебной власти и ее носителя - судебной системы, о первичности одних и вторичности других, об их системности и иерархичности, следует иметь в виду, исходя из практики их существования и функционирования, что речь идет лишь об общей иерархической системе принципов судебной власти и механизма ее реализации. Помимо того, что эта общая система складывается из двух менее общих систем, в качестве каковых выступают система принципов самой судебной власти и система принципов механизма ее осуществления, она логически распадается, так же как и составляющие ее менее общие системы, на ряд частных систем.

Принимая во внимание тот факт, что судебная власть как родовое понятие и явление, равно как и судебная система - носитель этой власти, не являются монолитными, а складываются, по справедливому замечанию ученых, из различных составных частей механизма ее реализации, не погрешив против истины, можно сделать вывод, что аналогичным образом обстоит дело и с градацией принципов, на основе которых они возникают и функционируют.

По аналогии с классификацией ветвей судебной власти и судебной системы их можно подразделить на принципы судебной власти и судебной системы в сфере конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Подобная классификация принципов судебной власти и механизма ее реализации будет иметь более ощутимое практическое значение в будущем, в процессе их дальнейшего развития и совершенствования, чем сейчас. На нынешнем же этапе развития судебной власти и судебной системы в разных странах, включая те, которые именуются высокоразвитыми, "цивилизованными", она носит в основном академический характер и имеет скорее теоретическое, нежели практическое значение.

К тому же, как показывает анализ различных источников, в отечественной и зарубежной литературе гораздо больше внимания уделяется унификации принципов судебной власти и судебной системы, нежели отражающей особенности существования и функционирования судебной власти и судебной "надстройки" в разных странах и в различных сферах жизни общества их дифференциации.

В связи с этим нельзя не согласиться с констатацией того очевидного факта, что большинство конституций, "перечисляя суды и закрепляя порядок их формирования", фиксируют в основном "один и тот же набор принципов", характерный для всех судов, которым они руководствуются в своей работе. Это независимость суда, "которая обеспечивается рядом гарантий, в том числе несменяемостью судей"; коллегиальность при рассмотрении большинства дел; профессионализм судей; право на обжалование решений; гласность при рассмотрении "абсолютного большинства дел"; равноправие сторон в процессе и состязательность при рассмотрении дел.[12]

Унификация судебных принципов как в теоретическом, так и в практическом плане, несомненно, весьма важна. Однако при одном непременном условии, а именно если для этого есть все необходимые основания и если она органично сочетается с обусловленной особенностями существования и функционирования в той или иной стране или сфере жизнедеятельности общества судебной власти и судебной системы их дифференциацией. В противном случае это будет искусственная, мало значащая и в теоретическом, и в практическом отношении унификация.[13]

Унифицируя судебные принципы на уровне судебной власти как целостного явления, равно как и на уровне судебной системы в целом, и акцентируя при этом внимание на их общности, нельзя в то же время не принимать во внимание их особенность, которая проявляется на других уровнях и в рамках отдельных видов судопроизводства.

Сравнивая между собой принципы, например, гражданского судопроизводства и уголовного или административного судопроизводства, нельзя не заметить, в частности, такую особенность первых по отношению ко вторым, как преобладание принципа диспозитивности над принципом императивности.

Принцип диспозитивности, подчеркивают специалисты в области гражданского права и гражданского процессуального права, является одним из наиболее "специфических принципов гражданского судопроизводства", он "устанавливает механизм движения гражданского процесса". В соответствии с принципом диспозитивности движущим началом гражданского судопроизводства служит инициатива участвующих в деле лиц. Гражданские дела по общему правилу возбуждаются, изменяются, переходят из одной стадии гражданского процесса в другую и прекращаются под влиянием заинтересованных лиц. Иными словами, "начало диспозитивности пронизывает все стадии гражданского процесса". Преобладание принципа диспозитивности в гражданском судопроизводстве, однако, полностью не исключает и не может исключать императивность.

В научной литературе верно подчеркивается, что "чрезмерная императивность снижает ценность судебной власти", но тем не менее "и в диспозитивном правосудии императивность незаменима, выступает против процессуальных уловок, недобросовестности, неуважения к суду, участникам процесса"[14].

Cпецифичность принципов судебной системы проявляется в сфере гражданского или любого иного судопроизводства, специфичность принципов самой судебной власти "материализуется" в различных ее ветвях.

Указывая, например, на особенности судебной власти и ее принципы в гражданском правосудии, ученые не без основания акцентируют внимание на том, что это власть в первую очередь "организующая, координирующая действия сторон, сближающая конфликтующих участников к примирению или к соглашению на взаимоприемлемых для них, не противоречащих закону условиях".

С учетом этого следует рассматривать и принципы судебной власти в целом в их соотношении с принципами образования и функционирования ее различных ветвей.

Теоретически, конечно, можно допустить, что наряду с принципами судебной власти как таковой существуют также самостоятельные принципы ее отдельных ветвей. Такая постановка вопроса будет вполне логичной и правомерной, если, руководствуясь принципом разделения властей, согласно которому декларируются как самостоятельные законодательная, исполнительная и судебная власти, пойти дальше и распространить этот же принцип на разновидности каждой в отдельности взятой власти, в частности судебной.