Правосознание: духовные и мировоззренческие основания

    Менталитет  человека формируется в течение  всей его жизни. Он может постепенно изменяться при его переходе из одной  социальной группы в другую, при  переменах социального статуса  субъекта. В первую очередь на него влияют жизненные обстоятельства, непосредственно воспринимаемые человеком и требующие ответной реакции. История общества, традиции, социокультурные коды, принятые стандарты правового поведения, стиль мышления складывается на протяжении длительного времени. Все это, часто не осознаваемо субъектом, а если и рационально им принято, то без должной оценки. Тем не менее, эти факторы влияют на человека, «оседают» в нем, становятся частью его менталитета.

    С.Э. Крапивенский и М.Ю. Шевяков пришли к выводу, что отправным моментом в исследовании менталитета послужило то обстоятельство, что анализ социокультурной среды всегда приводил к некоему «остатку», который не позволял напрямую выводить мыслительные реакции из существующей на данный момент реальности¹¹⁷. Эти ускользающие от анализа объекты назывались по-разному: человеческим фактором, национальным характером, общественной психологией, культурной традицией и т.д. Ментальный слой сознания отражает не только наличную социальную реальность, но и исторически складывающиеся и транслирующиеся из поколения в поколение сведения о пространстве, времени, формах и организации социального и природного бытия. Этот слой сознания фиксирует такие универсалии культуры, всеобщность которых непереводима непосредственно на языки конкретных наук и алгоритмы конкретных видов деятельности¹¹⁸. Менталитет является в своей сущности интерсубъективным феноменом, который в процессе рационализации выборочно связывает формы общественного сознания (философию, науку, религию и идеологию) с совокупностью бессознательных структур, с неосознаваемыми культурно-генетическими кодами, определяя тем самым образ жизни человека.

    Несмотря  на то, что человек находится в  динамичных, бесконечно разнообразных  обстоятельствах правовой жизни, стремится  адекватно реагировать на них, приспосабливаясь к ним, непрерывно меняя ориентиры своего поведения, ментальные основания его правосознания имеют устойчивый характер. Без динамичной адаптивности к правовым ситуациям он просто не смог бы активно и успешно заниматься социальной деятельностью. Менталитет задает рамки правового поведения человека. Его можно понимать как некоторую стационарную основу социального существования, которая как раз и позволяет субъекту бесконечно видоизменять свое поведение, оставаясь при этом одним и тем же.

    П. Сорокин проанализировал вместе со своими единомышленниками в работе «Социальная и культурная динамика» огромное количество фактического материала из экономической, социальной, политической и культурной сфер жизнедеятельности общества. Он пришел к выводу, что в основе единства функционирования всех сфер общества лежит некий центральный принцип, интегрирующий их все – «культурный менталитет». По его мнению, каждый тип культуры имеет соответствующие ему оригинальную систему знаний; философию и мировоззрение; религию и собственные представления о том, что правильно или неправильно; форму искусства и литературы; законы и нормы поведения; экономическую и политическую организацию; тип человеческой личности с особым менталитетом и поведением.

    Идеалы  различных народов, их нормативные представления о том, что является добрым и злым отмечены национальным духом. Не существует какого-либо сверхнационального или сверхисторического критерия оценки добра и зла. Все критерии обусловлены историческими и географическими обстоятельствами. Согласно И. Гердеру, каждая историческая эпоха является неповторимой и тем самым уникальной (einmalig)¹¹⁹. Дух или менталитет эпохи отпечатан на всех ее отдельных проявлениях и придает им определенную объединяющую характерную особенность. Например, дух греческой античности проникает не только в философию, но и в искусство, поэзию и интеллектуальную жизнь. Благодаря этому все эти феномены являются типичными именно для этой эпохи. То же самое можно сказать и о национальном духе.

    По  сравнению с Гердером, А. Хёбель занимает более жесткую позицию в вопросе об общественных нормативных представлениях: «Каждое общество должно по необходимости отбирать лишь ограниченное число поведенческих моделей, соответствующих его культуре, и оно должно безоговорочно и диктаторски отвергать возможность принятия своими членами тех линий поведения, которые не совместимы с отобранными ими линиями, равно как и многих других, только на одном том основании, что они другие»¹²⁰. Аргументирует это «долженствование» А. Хёбель тем, что живущие вместе люди должны иметь возможность предвидеть поведение других, живущих рядом с ними людей в типичных ситуациях. Если этого нет, жизнь людей превратится в хаос или сумасшедший дом. Причем, как замечает А. Хёбель, несмотря на то, что жесткость здесь характеризуется относительностью и в каждом отдельном случае имеет свои допуски, селекция все же и психологически, и социологически носит императивный характер. И это очень важно иметь в виду при оценке правосознания общества, так как главная проблема, стоящая перед той или иной социальной группой, это отбор: какую линию правового поведения она должна поддерживать, а какую подавлять.

    Менталитет  человека, будучи устойчивой основой  общественного существования, выступает  активным фактором его правовой деятельности. С одной стороны, он подвигает субъекта на принятие определенных действий, следование определенным нравственным ценностям, предпочтение определенной субкультуры, образа правовых мыслей и чувств. С другой – он же выступает основой отторжения всего того, что чуждо, критерием определения стандартов правового поведения и отбора юридических идей для их воплощения в правовую реальность и т.д. Менталитет детерминирует алгоритм правового поведения человека.

    Правовой  менталитет формируется в зависимости от правовой культуры, юридических структур и всей социально-правовой среды обитания человека и сам, в свою очередь, образует определенную социокультурную матрицу, выступая как нечто порождающее формы правосознания, как трудноопределимый исток культурно-юридической динамики, находящийся на глубинном уровне коллективного и индивидуального правосознания, включающего в себя и бессознательное. По К.Г. Юнгу, под «коллективным» следует понимать «второй отдел бессознательного – так называемое сверхличное, или коллективное бессознательное. Содержание этого коллективного бессознательного... принадлежит не одному какому-либо лицу, а по меньшей мере целой группе лиц; обыкновенно они суть принадлежность целого народа или, наконец, всего человечества. Содержание коллективного бессознательного не приобретается в течение жизни одного человека, они суть прирожденные инстинкты и первобытные формы постижения – так называемые архетипы или идеи»¹²¹.

    О.Г. Усенко представляет менталитет в виде строительной конструкции, фундамент  которой – сфера «коллективного бессознательного», а крыша – самосознание индивида. Структурными компонентами менталитета являются «картина мира» и «кодекс поведения». Поле их пересечений есть то, что называется «парадигма сознания». В содержание менталитета включены установки, лежащие в основе концепции мироздания; представления о ценностях и соответствующий набор «ценностных образцов»; априорные идеи об истине, т.е. «аксиомы сознания»; система универсальных оппозиций сознания, их модификаций и воплощений; концепция мироздания; сфера переживаний, атрибутивно связанных с концепцией мироздания и системой ценностей; правила мышления; шаблоны оценок и алгоритмы, т.е. стереотипы мышления; семиотика поведения¹²².

    Большую роль в становлении концепции  менталитета сыграли также идеи, разработанные в семиотике. Это связано с тем, что ментальности, будучи имплицированы в языке и других знаковых системах, в обычаях, традициях и верованиях, выражают не столько индивидуальные установки, сколько надындивидуальную сторону общественного сознания. В этом смысле предмет изучения истории ментальностей отчасти сближается с предметом семиотики¹²³. В связи с этим следует отметить, что М. Фуко дает слишком пессимистическую оценку современному менталитету, критикуя его за тотальное отсутствием «веры в смысл». По его мнению, все то, что наивно полагалось источником семантической определенности, демонстрирует разреженность, а вовсе не нескончаемые щедроты смысла. М. Фуко отождествляет смысл и семантическую определенность, что не вполне правильно, поскольку смыслы могут восприниматься и интуитивно.

    М.И. Бородина придает большое значение правовому менталитету как одной  важнейших компонент правовой культуры. По ее мнению, «правовой менталитет характеризует прежде всего то основное, исходное, на чем базируется право и что является предпосылкой «развертывания» всех основных «составляющих» правовой системы – правовых норм, предписаний, положений, законов и т. д., через которые право выполняет свои функции, свою «социальную заданность». К этому основному можно, прежде всего, отнести нормативность, регулятивность, общеобязательность правовых актов, обеспеченность их силой, авторитетом государства. Над этими исходными компонентами и «надстраивается» вся совокупность правовых, юридических терминов, которые в своем содержании являются ментальными образованиями, во всяком случае, большинство из них, ибо они вырабатывались, складывались, отбирались в ходе исторического становления правовых отношений, опираясь на традиции того или иного общества, тех или иных правовых семей»¹²⁴.

    На  наш взгляд, М.И. Бородина абсолютизирует и идеализирует фактор правового  менталитета, утверждая, что к нему «можно, прежде всего, отнести… общеобязательность правовых актов, обеспеченность их силой, авторитетом государства»¹²⁵. Все-таки правовой менталитет и общеобязательность правовых актов находятся в разных плоскостях социальной жизни. Так, достаточно часто в российских общественных отношениях возникает несоответствие действующих юридических норм особенностям национального менталитета.

    Правовой  менталитет характеризуется определенной целостностью, наличием некоего системообразующего компонента. Все элементы, его составляющие, формируются в структуру, определяющую направленность мысли индивида, его  чувства и восприятие окружающего мира. Правовой менталитет выступает как основа целостного образа правовой жизни человека, детерминирующая его линию поведения.

    По  мнению К. Юнга, как личностно бессознательное, так и коллективно бессознательное  содержат архетипы – некие образы, находящиеся в бессознательном и порой овладевающие сознанием. На наш взгляд, в структуре бессознательного следует выделить совокупность архетипов, которые выступают в качестве ядра правового менталитета, задающего код поведения определенной социальной группе, который во многом определяет ее правовые установки. От менталитета зависит, какая именно правовая идеология будет восприниматься на уровне общественного сознания¹²⁶. Более того, некоторые исследователи считают, что именно благодаря консерватизму, парадоксальной устойчивости менталитета, отложившейся в структурах повседневного языка, в когнитивных структурах, в системах символического кода возможна критика идеологических принципов и их радикальная смена¹²⁷. Отсюда делается вывод о существовании «религиозной, национальной, номенклатурно-бюрократической и иных ментальностей», наличие которых вовсе не обусловлено определенными идеологическими отношениями¹²⁸.

    Правовой  менталитет охватывает не только логико-юридические  конструкции, но и определяющие их национальные, культурные, образно-эмоциональные компоненты, чувства исторической и религиозной принадлежности. Соединение всех этих частей осуществляется на уровне подсознания и, как правило, не осознается самим субъектом. Вследствие этого возникает совокупность общих юридических установок, касающихся наиболее важных и общих моментов правовой жизни и деятельности человека, имеющих сложный интегративный и целостный характер. Субъектом этой формы менталитета могут выступать как отдельные социальные группы, так и все общество.

    При определении сущности правового менталитета важно определить его структуру. В отличие от правовой культуры как ценностно-ориентированного кода юридической деятельности, правовой менталитет в содержательном плане представляет собой совокупность повседневных юридических представлений, ценностей и установок (порой неосознанных) определенных социальных общностей.

    Каждый  из рассматриваемых слоев, выступая доминирующим в структуре менталитета  той или иной социальной общности, предопределяет культурный архетип, социогенную матрицу соответствующих общественных групп и слоев¹²⁹.

    Правовой  менталитет – это  сфера, включающая как неосознанные, так и осознанные структуры. Неосознанные структуры  – устойчивы, консервативны и  реактивны. Они пассивны до определенного  момента. Но как только возникает соответствующая правовая ситуация, они активизируются, детерминируя желание и волю. Неосознанные структуры правового менталитета выполняют идентификационную функцию социально-правового статуса субъекта («свой – чужой», «высокий или низкий ранг в социальной иерархии»), в соответствии с которым строятся отношения. Некоторые исследователи считают, что этими структурами можно управлять: предвидя их реакцию на ситуацию, «вызывать» эти структуры к жизни, создавая подходящую ситуацию, или, наоборот, предотвращая возникновение такой ситуации, «блокировать» активизацию архетипических, коллективно-бессознательных структур¹³⁰. На наш взгляд, подобные манипуляции крайне сложны, и при малейшей ошибки чреваты тяжелыми последствиями. Учитывать архетипические особенности необходимо, но их искусственная активация может привести к социальным потрясениям.

    Осознанные  структуры правового менталитета  – динамичны, рациональны и креативны. Большое влияние на их изменение  оказывают многие факторы: режим  политической власти, смена социально-правовых отношений, рефлексия по поводу имеющегося юридического опыта, состояние социально-правовых коммуникаций, воздействие символов духовной жизни и т.п. Если неосознанные структуры правового менталитета более или менее присущи в той или иной мере всей социальной группе и с трудом поддаются изменениям, то осознанные структуры разнородны, изменчивы и относительно индивидуальны. Трансформируя осознанные структуры менталитета, можно в короткий срок менять юридический предпочтения той или иной социальной группы, добиваться легитимации власти, поднимать авторитет действующих юридических актов.