Ответы по философии

Вл. Соловьев (1353-1900} — выдающийся, истинно гениальный мыслитель России, поражающий многогранностью своих интересов. В его жилах билась кровь проповедника, публициста, оратора, литературного критика, поэта, иной раз даже какого-то пророка и вообще человека, преданного изысканным духовным интересам. Для философа по призванию, как сказал Соловьев, нет ничего более желательного, чем осмысленная или проверенная мышлением истина; поэтому он любит самый процесс мышления как единственный способ достигнуть желанной цели и отдается ему без всяких посторонних опасений и страхов. Он обладал удивительной эрудицией вообще и прежде всего глубоким знанием мировых философских систем и учений и критиковал такие их недостатки, как отвлеченность и односторонность: одни подчеркивали всеобщее и рационализм, а другие — эмпиризм, частное. И та, и другая крайности заводили философскую мысль в тупик, преграждая путь к адекватному осмыслению единого сущего. Он первым в России создал свою особую философскую систему. Предельно высшим единством сущего, по Соловьеву, является Бог. Вся глубина и полнота сущего, предполагает принцип абсолютной личности, энергийно-волевой, всеблагой, любящей и милостивой, но наказующей за грехи. Именно Бог олицетворяет положительное всеединство сущего. Все неисчислимое многообразие сущего скреплено божественным единством. Все материальное одухотворено божественным началом, выступая s качестве мировой души, или Софии, т.е. смыслонаполнен-ностью вещей и событий, что связано с идеей творческого мастерства. Таким образом, стержневым принципом философии Соловьева является философия положительного всеединства. Сущее содержит в себе благо как проявление воли, истину как проявление разума и красоту как проявление чувства. Из этого вытекает принцип: абсолютное осуществляет благо через истину в красоте. Эти 3 начала — благо, истина и красота — составляют нерасторжимое единство, предполагающее любовь — силу, подрывающую корни эгоизма. Им Была заложена основа собственно философского принципа всеединства — оригинального и глубоко продуманного принципа нашей философии, обогатившего сокровищницу мировой философской мысли. Соловьев развил плодоносную тенденцию к синтезу философской и богословской мысли, рационального и иррационального типов философствования, единения западной и восточной культурных традиций. Реальный мир представал у Соловьева как самоопределение, или воплощение абсолютно сущего, — это тело Божие или материя Божества, субстанциональная премудрость Бога, проникнутая началом божественного единства, посредником между ними выступала София — Мудрость Божия. Разделяя, таким образом, общехристианский взгляд на природу как на творение Бога, Соловьев не мог признать его совершенным, но лишь идущим к совершенству. Эмпирический, матер.мир, в котором действуют временная и пространственная разорванность и механ.причинность, находится в хаот. состоянии. Призванием человека, который яв-ся «центром всеобщего сознания природы», выступает его мессианская по отношению к природе роль — роль ее освободителя и спасителя. Именно челов-во яв-ся посредником между божеством и природой. В его сознании уже содержится форма всеединства. Рассматривая проблему «человек и общество», Соловьев утверждал, что человек — вершина творения Бога. Общ-во есть расширенная личность, а личность — это сосредоточенное общество. Идеалы совершенного добра открывает христианство. Юрид.право не в состоянии это сделать: оно способно преградить путь для проявления лишь крайних форм зла. Требования добра необходимы в политике, экономике и вообще во всех сферах социума. Как центр.фигура во всей истории рос.филос.мысли, Соловьев оказал огром.влияние на целую плеяду рус.мыслителей, которые в период марксизма в России придерживались определенного религиозно-философского направления.

В качестве самостоятельного духовного явления о русской  философии может идти речь, начиная  с конца XVIII — начала XIX в. В широком  смысле русская философия этого  периода является продуктом взаимодействия самобытных идей русского православия и воззрения французских философов эпохи Просвещения. В XIX в. русская философия формировалась при заметном влиянии Шеллинга и Гегеля (Веланский, Давыдов), а позднее позитивизма и материализма (Киреевский,Белинский, Герцен, Бакунин). Последний в результате генезиса своих взгядов стал идеологом русского анархизма. Среди последователей материализма и позитивизма — Н.Г. Чернышевский, П. Лавров, М.М. Филиппов. Первая попытка связать марксизм с русской философией была сделана В.Г.Плехановым. В конце XIX в. начинает формироваться русская мистически-религиозная философия. Сначала она получила отражение в произведениях Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского. Последний дал философско-психологический анализ пограничных ситуаций. Принято считать, что он является предтечей экзистенциализма. Первые известные за пределами России представители русской православной философии — В. Соловьев и П. Флоренский. Соловьев сформировался как философ под воздействием Канта и пришел таким образом к оправданию мистического христианства. Благодаря этим философам детальную разработку получили такие этико-религиозные понятия как «соборность», «софийность», «всеединство» и «общее дело». Близко по воззрениям к ним стоял П.Я. Чаадаев. Религиозный философ Лев Шестов был близок к экзистенциализму. Дальнейшее развитие русской философии связано с тремя основными направлениями: психологическим (рефлексология Бехтерева и Павлова), теософско-мистическим, в лице русского космизма Е. Бловацкой и этическим учением Н.К. Рериха, которое было в наиболее полном виде изложено в его сочинении «Живая этика». Междисциплинарные исследования на стыке философии и методологии естествознания осуществил В.И. Вернадский. Он развил понятие ноосферы, введенное в науку Тейяром де Шарденом.

Понимание веры и религии в либеральной теологии XIX-XX вв. было в значительной степени  связано с принятыми в ней  принципами критических исследований Библии, особенно Нового Завета. В этой области Шлейермахер считал необходимым  придерживаться в отношении Библии общих правил герменевтики и исходить из условий, которые делают возможным само понимание текста. Согласно этим правилам, в чтении Библии, как и в любом акте коммуникации, присутствует возможность непонимания, которая определяется культурно-историческими и психологическими особенностями как автора, так и читателя, и тем обстоятельством, что уникальные особенности личного опыта человека не могут быть адекватно выражены с помощью языка. Поэтому результатом герменевтической процедуры может быть только приблизительное понимание смысла текста. В то же время, поскольку автор или авторы текста обычно не осознают до конца смысла того, о чем они пишут, то процесс интерпретации всегда является также процессом развития этого смысла, то есть интерпретатор может иногда понять смысл текста даже лучше, чем сам автор. Библия как книга веры в традиции либеральной теологии оказалась предметом интерпретации, основанной на тех принципах,которые интерпретатор считает адекватными. Таким же образом предметом интерпретации становилась вера, оказываясь при этом в зависимости от способности верующего к ее пониманию, т.е. от его отношения к вере. В XX в. теологи, стоящие на противоположных позициях в понимании сущности веры, в равной степени считали Кьеркегора своим предшественником: с одной стороны, это была диалектическая теология, исходившая из признания принципиального отличия Бога от мира, с другой—либеральная теологическая традиция, применившая к пониманию веры основные понятия экзистенциальной философии и психоанализа. Первая исходила из констатации тотальной неподлинности человеческого существования в мире, абсолютной трансцендентности Бога миру и вытекающей из этого неподлинности понимания веры как следствия субъективного опыта человека. Вторая, наоборот, исходила из разрыва между актуальной неподлинностью существования и потенциальной подлинностью, достигаемой во внутреннем опыте веры, и стремилась, как писал П. Тидпих, «убедить некоторых... в наличии скрытой силы веры в них самих». Но и в том, и в другом случае понимание веры не выходило за пределы по существу философского подхода.