Межкультурная коммуникация

Подход к государству  как к «живому пространственному, укорененному в почве организму» объясняет эти повторяющиеся  качественные изменения. Пространство как конкретное выражение природы, окружающей среды рассматривается  как целостное жизненное тело этноса, это пространство населяющего. Государство рождается, растет и  развивается, подобно живому существу. Следовательно, его пространственное расширение и сжатие, распад и последующее  объединение являются естественными  процессами, связанными с его внутренними  жизненными циклами.

Уже давно немецкими  геополитиками было отмечено, что  существенную роль в формировании этноса Германии сыграли особенности ландшафта  этой обширной (357 тыс. км 2 ) сухопутной территории, около 30% которой покрыто лесами. На севере Германии расположена так называемая Северо-Германская низменность с холмами и озерами, южнее - возвышенности и средневысотные горы (Рейнские Сланцевые горы, Шварцвальд, Тюрингский лес, Гарц, Рудные

190

горы), чередующиеся с  плато и равнинами. Южная часть  Германии -это прежде всего отроги Альп высотой до 2963 м (гора Цугшпитце). По территории Германии протекает большое число рек. Самыми крупными являются Рейн, Везер, Эльба и Одер.

Большое количество границ природных (гряды гор и холмов, реки и озера) в значительной степени  способствовали обособлению территорий, появлению большого числа диалектов, возникновению культурных и впоследствии политических границ между регионами, многовековой раздробленности и  межрегиональному противостоянию. Даже сейчас, спустя сто тридцать лет  после объединения Германии под  эгидой Пруссии, еще слышны отголоски  средневековой разобщенности. Они  существуют как в положительной (региональная кухня, традиции, гордость за свою собственную историю, диалект), так и в явно отрицательной  форме (негативные предубеждения, стереотипы и недоверчивое отношение к представителям других регионов и земель).

В древности на территории современной Германии были расселены  разные, во многом несхожие племенные  союзы германцев: але-манны, бавары, саксы и др. Объединяясь друг с  другом, они с успехом противостояли  натиску могущественного Рима. Не случайно началом немецкой истории  принято считать дату разгрома Арминием трех римских легионов в Тевтобургском  лесу (9 год н. э.).

Тацит считал, что  климат Германии малопригоден для жизни  и обработки земель. Однако германцы успешно занимались земледелием. Большое  значение для них имело скотоводство. Скот составлял их главное богатство, давал основную часть продуктов  питания: сыр, молоко, мясо. Из напитков, как и сейчас, более всего было распространено пиво. В VI-VIII веках произошло  первое объединение германцев: разные племенные союзы вошли в состав Франкского государства. В результате его раздела в 843 году было создано  Восточно-Франкское королевство, на основе которого в X веке сформировалось раннефеодальное королевство Германии. В 962 году с завоеванием германским королем Отгоном I Северной и Средней  Италии образовалась «Священная Римская  империя германской нации», просуществовавшая  вплоть до 1806 года.

В X-XV веках, с началом  захвата славянских земель и формированием  таких автономных военных образований, как Немецкий орден, начался мощный процесс децентрализации «Первого рейха». Ре-

191

формация, Крестьянская война 1524-1526 годов, а также Тридцатилетняя война (1618-1648) усилили эту тенденцию: фактически Германия распалась на отдельные  государства-княжества.

Обратная тенденция  проявила себя лишь в XVII веке, когда  из всего многоликого немецкого  мира выделились два геополитических  центра - Австрия и Пруссия. После  разгрома 1806 года и фактической ликвидации «Священной Римской империи» в ходе наполеоновских войн немецкий мир снова  оказался перед нелегким выбором. В  созданном решением Венского конгресса 1814-1815 гг. «Германском союзе» долго  главенствовала Австрия. Однако она  потерпела сокрушительное поражение  в войне 1866 года, что дало канцлеру Бисмарку окончательную возможность  объединить Германию. Это было объединение  «сверху».

Эти две тенденции, глубоко укорененные в истории  немецкого народа и его пространстве, существуют и в новейшей истории. Вспомним всеобщее ликование австрийцев на площади Героев в Вене по случаю объединения недавних политических антагонистов под эгидой третьего рейха и, с другой стороны, актуальное и сейчас «средневековое» разделение на баварцев, пруссаков, вестфаль-цев и т. д., на которое в последнее время накладывается след недавнего раскола Германии на Восточную и Западную. Уже более десяти лет немцы живут в едином государстве, продолжая, однако, проводить границу между выходцами из Восточной и Западной Германии.

Применительно к Германии немецкие геополитики традиционно  развивали идею «срединности», «континентального  государства». Они были уверены в  том, что в контексте Европы Германия является тем пространством, которое  обладает осевым динамизмом и которое  призвано структурировать вокруг себя остальные европейские державы.

И действительно, Германия, имеющая выход к морю лишь на севере (Северное и Балтийское моря), просто вынуждена строить политику исходя из того, что она со всех сторон окружена сушей (то есть соседствует с другими  государствами). В таких условиях она всегда была вынуждена вступать в контакт с большим количеством  соседей, нередко претендуя на решающий голос в общеевропейском полилоге.

Со «срединным»  географическим положением Германии исто-

192

рически связаны такие  особенности, как стремление к оптимальному использованию собственного пространства, а также некий «комплекс неполноценности» из-за отсутствия морских колоний. Именно поэтому первая мировая война  интерпретировалась немцами как  естественный геополитический конфликт, возникший между динамической экспансией Германии («осевого государства») и  противодействующими ей «периферийными»  европейскими государствами (Антанта).

Еще одной важной идеей  немецких геополитиков, тесно связанной с теорией «срединности» и также предопределенной особенностью географического положения Германии, была концепция Центральной Европы. Для того чтобы выдержать конкуренцию с такими геополитическими образованиями, как Англия с ее колониальной империей, США и Россия, народы, населяющие Центральную Европу, должны были объединиться и организовать новое совместное политико-экономическое пространство. Ядром, центром такого образования должны были стать немцы.

Этот проект, который  в отличие от существовавших ранее  «пангерманских» проектов был уже  не национальным, а сугубо геополитическим, где основное значение придавалось  не этническому единству, а общности географической судьбы, имел глубокие культурные корни. Германия как органическое образование начиная со средневековья отождествляла себя не только географически, но и духовно с понятием «Mittellage» («срединность»). Эту мысль сформулировал еще в 1818 году Эрнст Мориц Арндт (1769-1860): «Бог поместил нас в центре Европы; мы - сердце нашей части света».

Все эти особенности  геополитического самопозиционирования Германии в существенной степени сформировали немецкий национальный мир и концептосферу Германии.

Идеализм (Idealismus)

Идеализм (лат. idea) - способ отношения к действительности, сформировавшийся в немецкой культуре последних столетий. Под идеализмом понимают: 1) связанное  с самопожертвованием [mit Selbstaufopferung verbundenes Streben] стремление к воплощению, осуществлению [Verwirklichung] идеалов; 2) мировоззрение, сложившееся под воздействием идеалов, жизненная позиция (Lebensfuhrung); 3) философское  направление, сложившееся в Германии,

связанное с приматом «идеи» над действительностью, разработанное  в учениях И. Канта, И. Г. Фихте, Ф. В. Шеллинга, Г. В. Ф. Гегеля; 4) вера в  лучшие качества мира. В сочетании эти определения как раз и образуют суть немецкого концепта «идеализм». Такие черты немецкого национального характера, как вера в духовную первооснову мира, жертвенность, стремление к красоте, составляют его суть.

Выстраивается ряд: «Идея (идеал) жизнь (Leben, wirklich) - самопожертвование (Selbstopfer)». Сочетание «идеал-жизнь» принципиально. Реалистичность идеала - неотъемлемое свойство немецкой культуры, унаследовавшей из мифологии культ земного, срединного мира (Мидгард). Философы-идеалисты  также тесно связали «трансцендентальный  мир» и мир реальных ощущений, чувств. Размышляя о «красоте», немецкие ученые пытались снять оппозицию  «часть -целое», «субъективное - объективное», «идеальное - реальное». Г. В. Ф. Гегель назвал ее «чувственной формой идеи», находящейся «между непосредственной чувственностью и идеализованной мыслью».

Эти взгляды составили  основу эстетики немецкого романтизма. Произведения Новалиса, Ф. Шлегеля, К. Брентано, Л. Тика - гимн красоте, «земле и небу», любви и Богу, природе и искусству, тотальной «музыкальности» мира, которая есть «последнее дыхание души, более тонкое, чем слова, даже, может быть, более нежное, чем мысли...» (И. Фолькельт). В качестве примера можно привести роман Л. Тика «Ловелл» (1796). Идеальная «музыкальность» мира воссоздана в его заключительных строках: «Вся природа теперь издавала только один звук для моего слуха, как будто поэзия на крыльях широких, как небо, пролетала через мир и касалась солнца, луны и звезд так, что они звучали...». Романтик воспринимает звуки реального мира как музыку мироздания, как «язык Божий».

В этих строках проглядывает «религиозная» сущность концепта. Отказ  от субъективности, от эгоистического творчества, диалог с природой и  миром - сущность духовной жертвы, характерной  для романтического чувства (В. М. Жирмунский). Преодоление первоначальной субъективности романтизма - основа «высокого» немецкого  идеализма. Он прочно вошел в немецкую после-романтическую культуру. Иначе осмысливался художественный конфликт - идеал становился недостижимым или даже опасным, -но стремление к нему оставалось константной чертой «немецкого» характера.

194

Так, в романе Т. Манна  «Доктор Фаустус» (1947) главный герой, музыкант Адриан Леверкюн, отрекается от частной жизни, от всего человеческого. Ради музыки, ради достижения «идеала» он заключает «сделку» с дьяволом. Идеалом здесь оказывается сверхчеловеческая  гениальная музыка. Этот «роковой, демонический»  идеализм гения Т. Манн считает символом немецкой трагедии XX века. Сочетание  идеального и трагического, гениальности и смерти, субъективного и объективного в истории Германии и в жизни  каждого немца - важная тема романа. Эту мысль автор связывает  с музыкой позднего Бетховена. Анализируя фортепианную сонату (опус 111), учитель  Леверкюна Кречмер подчеркивает «полифоническую объективность» этой сонаты, отличающую ее от «гармонической субъективности» ранних произведений композитора. В последней сонате Бетховена «...сошлись величие  и смерть...», здесь возникла «склоняющаяся  к условности объективность, более  властная, чем даже деспотический  субъективизм...». Кречмер рассматривает  случай, когда «.. .чисто личное является превышением доведенной до высшей точки традиции», а индивидуализм «...перерастает себя вторично, вступая величавым призраком уже в область мифического, соборного» 174 . Изображая безумие Леверкюна как трагедию Германии, Т. Манн оставляет надежду на спасение, возможное благодаря высшему качеству немецкого идеализма - умению преодолевать себя.

Стремление к объединению , «полифонической объективности» пронизывает всю историю немецкой культуры. Падение Берлинской стены в 1990 году свидетельствует об актуальности концепта «идеализм». Немецкий идеализм интересен как напряженный конфликт с реальностью и как ее воплощение, «Verwirklichung».

Порядок

Порядок (Ordnung) (от лат. «ordo», «ordinare») - концепт немецкой культуры, системно охватывающий все сферы  общественной и духовной жизни. Порядок - 1) упорядоченное состояние, упорядоченный  образ жизни, 2) следование правилам, установленным государством и контролируемым им, 3) общественная иерархия, 4) осо-

174 Т. Манн. Доктор  Фаустус. Жизнь немецкого композитора  Адриана Леверкюна, рассказанная  его другом. Собрание сочинений:  в 10-ти тт. Т. 5./ Пер. С. Апта  и Н. Манн / Под. ред. H. H. Вильмонта. - М- 1960, с. 71-72.

195

бая форма объединения  людей (Gemeinschaft), 5) религиозная, космическая  организация мира. Концепт граничит с близкими ему «законом», «силой», «волей». В немецкой культуре «порядок»  соотносится и с другим, синонимичным ему концептом - «дух», связанным  с верой в реальность идеального.

Контрастное сочетание  разнонаправленных «сил» в немецкой культуре имеет давние истоки. Достаточно вспомнить одно из центральных божеств германо-скандинавской мифологии Вотана, который сочетал в себе шаманский дар (готское wops - «неистовствующий», лат. Vates - «поэт», «провидец») и воинский талант, умение собрать (ordnen) дружину (Gemeinschaft) и повести ее в бой. На стыке «агрессивной», воинствующей и идеалистической ипостасей зарождается особый тип порядка, характеризующего германскую культуру.

В немецком эпосе порядок  со значением космос, миропорядок  противопоставляется разрушительному  хаосу. Одним из центральных мотивов, запускающих трагический конфликт, становится нарушение запретов, несоблюдение заветов, нарушение правил. В художественных документах X-XIII веков воцарение  хаоса (как вариант эсхатологической традиции в германской мифологии) равнозначно  полному разрушению, смерти.

Постепенно в немецкой культуре складывалось отношение к  порядку как к высшей добродетели, нравственному долгу, как к Богу. Отчасти такое понимание порядка  сохранилось и в современной  Германии.

Вместе с тем  в эпоху романтизма актуализируется  еще одно значение концепта. Порядок  оказывается атрибутом буржуазной, бюргерской среды, указывая на благополучное, защищенное существование среднего класса немецкого общества. Романтики  критиковали его. Так, А. Арним (1781-1831) в романе «Граф отправляется в  Сицилию» говорит о филистерах: «Er suchte immer burgerliche Ordnung auf...» (Он вечно искал  филистерского благополучия...). Однако те же «уют» и «порядок» составляли одну из основ стиля би-дермайер.