Гений родился в Италии. Микеланджело

«Брут» — образ  народного трибуна. Героизм его  обусловлен осознанной исторической миссией. Отсюда проявление воли, убежденности, благородства и ума. Бюст Брута не был закончен. Богатейшая его пластика сохранила следы энергичной рубки  шпунтом по мрамору. Но и сама эта  волевая манера исполнения соответствует  характеру образного строя произведения, в котором создан один из самых  значительных, многоплановых и ярких  образов гражданственного звучания не только в искусстве Микеланджело, но и во всем искусстве эпохи Возрождения.

Цезарь навлек на себя ненависть свободолюбивых римлян - презрением к трибунам и сенаторам, неудержимой жаждой власти и царского звания. В мартовские иды, по дороге в Сенат, заговорщики окружили императора, будто для приветствия. Двадцать три ножевых удара нанесли  они упавшему диктатору, из них впоследствии только одна была признана врачем Анистием как смертельная - вторая, нанесенная в грудь. Марк Брут, бывший другом Цезаря, участвовал в заговоре, и бросился к убиваемому императору, по преданию, последними словами Цезаря были: "И  ты, Брут?". С тех самых пор  имя Брута ассоциируется с  предательством, но во имя свободы  всего народа.

Микеланджело изваял бюст Брута для своего друга Донато Джанотти, который позже опубликовал  в "Диалогах о "Божественной комедии" Данте" обсуждения в кругу друзей творения Данте, в которых нередко  участвовал и Микеланджело, бывший признанным ее знатоком. Когда к  художнику обратились с вопросом, почему Данте поместил Брута и  Кассия в последнем кругу ада, а Цезаря - выше, он разъяснил свое понимание: "Прочтите внимательно  первые песни, и вы убедитесь, что  Данте прекрасно понимал натуру тиранов и знал, какой кары они  заслуживают от Бога и от людей. Он относит их к грешникам, совершившим "насилие над ближним", которых  наказывают в седьмом круге, погружая их в кипящую кровь... Поскольку  Данте так на это так смотрит, едва ли можно допустить, чтобы он смотрел на Цезаря иначе, как на тирана своей родины, и не считал что  Брут и Кассий вправе были его не убить; ибо тот, кто умервщляет тирана, убивает не человека, а зверя в  человеческом образе. Все тираны лишены естественной для человека любви  к ближнему, лишены человеческих наклонностей - это уже не люди, а звери. Что  у них нет любви к ближнему - не подлежит сомнению, иначе они  не стали бы захватывать того, что принадлежит другим, и, попирая других, не сделались бы тиранами.... Отсюда ясно, что тот, кто убивает тирана, не совершает убийства, ибо он убивает не человека а зверя в человеческом образе".

Хотя затем спешит добавить, что от тиранов следует  отличать наследственных королей и  вообще законных властителей: "Я  не говорю здесь о повелителях, чья  власть освящена веками или покоится на воле народной и которые управляют  своим городом в полном единомыслии  с народом...".

8.7 Фрески виллы  Паолина (1542-1550)

«... папа Павел приказал построить в том же этаже и  по образцу капеллы Николая V некую  капеллу, именуемую "Паолиной", решив, чтобы Микеланджело написал в  ней две пространные истории  на двух больших картинах; на одной  из них он написал Обращение св. Павла с парящим в воздухе  Иисусом Христом и множеством обнаженных ангелов в великолепнейших  поворотах; а внизу - как лежит  на земле упавший с лошади, ошеломленный и напуганный Павел в окружении  своих солдат, из которых одни пытаются его поднять, другие же, ошеломленные голосом и сиянием Христа, ослепленные  и испуганные, убегают в различных  и прекрасных положениях и движениях, а убегающая лошадь словно увлекает за собою в быстроте своего порыва всех тех, кто старается ее удержать; и вся эта история выполнена  с исключительным мастерством и  искусством рисунка. На другой изображено Распятие св. Петра, который пригвожден к кресту в обнаженном виде; это - редкостная фигура: видно, как распинающие  ее, выкопавшие в земле углубление, собираются поднять крест так, чтобы  распятый оказался вверх ногами; там  заключено множество примечательных и прекрасных наблюдений. Как уже  говорилось в другом месте, Микеланджело достиг совершенства в своем искусстве  собственными силами, ибо здесь нет  ни пейзажей, ни деревьев, ни построек, как не видать и того разнообразия и прелестей искусства, к которым  он ведь никогда и не стремился  как художник, не желавший, быть может, унизить свой великий гений подобными  вещами.

Это были последние  живописные работы, написанные им в  семидесятипятилетнем возрасте и, как  он мне сам говорил, с большим  напряжением, ибо по прошествии определенного  возраста живопись, и в особенности  фресковая, становится искусством не для  стариков.

Микеланджело распорядился, чтобы, пользуясь его рисунками, превосходнейший живописец Перино дель Вага отделал потолок лепниной, а многое бы и расписал, и такова же была воля папы Павла III, который  потом отложил работу надолго, и  ничего и сделано не было: так  многое остается незавершенным иной раз по вине нерешительных художников, иной же раз, когда малоревностные правители  их не подгоняют» Вазари.

Закончив фреску Сикстинской капеллы «Страшный  суд», Микеланджело надеялся, что теперь он без помех сможет завершить  надгробие папы Юлия II. Этим надеждам вновь не суждено было сбыться. Ненасытный папа Павел III потребовал, чтобы семидесятилетний старик расписал ему ватиканскую  капеллу Паолина, Микеланджело написал  две фрески: - «Обращение Апостола Павла» - «Распятие Апостола Петра»

Он начал роспись  виллы Паолина в 1542 году, усиливающаяся  слабость и болезни заставили  дважды его прерывать работу –  в 1544 и 1546 гг. Ценой огромного напряжения ему удалось закончить работу в 1549-1550 гг. Сейчас фрески почти совершенно разрушенные временем и копотью.

От паолинских фресок веет все более усиливающимся  мучительным трагизмом. Еще острее становятся характерные типы. Необычная  точка зрения сверху приводит к специфическому ракурсу изображения, в котором  резко разграничены сферы светлого неба и тяжелой темной земли, привлекающей основное внимание мастера. В целом  позднее творчество Микеланджело отмечено тревогой, сознанием бренности бытия, углублением в скорбные мечтания и думы, порой отчаянием. Это были последние произведения его кисти, отчасти предвосхитившие формирование маньеризма.

В фресках «Обращение Павла» и «Распятие Петра» некоторые  образы поражают своей выразительностью, могучей и острой, но в целом  — раздробленностью композиции, спадом общей направляющей воли, торжествующего героического начала — эти сцены  свидетельствуют о душевном надломе  их создателя. Эти фрески сами по себе необычные и замечательные произведения, в которых нарушены ренессансные нормы композиции. Их духовная насыщенность не была оценена; в них видели лишь то, что «это были всего-навсего произведения старого человека» (Вазари). При всей одухотворенности героев поздних росписей, при цельности общего решения, усилившейся  обобщенности форм, силуэтов, гармоничности  колорита, в поздних росписях все  же утрачивается та уверенность и  мощь восприятия жизни, тот крепкий  безошибочный рисунок и могучая  светотеневая моделировка, которые  были присущи его ранним и зрелым живописным творениям.

Постепенно у  Микеланджело, вероятно, формируется  собственное представление о  христианстве, выразившееся в его  рисунках и стихах. Сначала оно  питалось неплатоническими идеями кружка Лоренцо Великолепного, которые  были товергнуты художником последние  годы жизни. Его занимает вопрос, насколько  искусство соразмерно христианской вере и не является ли оно непозволительным и высокомерным соперничеством с  единственным законным и настоящим  Творцом?

8.7.1 Обращение Апостола  Павла (1542-1550)

"... Микеланджело  написал в ней две пространные  истории на двух больших картинах; на одной из них он написал  Обращение св. Павла с парящим  в воздухе Иисусом Христом  и множеством обнаженных ангелов  в великолепнейших поворотах;  а внизу - как лежит на земле  упавший с лошади, ошеломленный  и напуганный Павел в окружении  своих солдат, из которых одни  пытаются его поднять, другие  же, ошеломленные голосом и сиянием  Христа, ослепленные и испуганные, убегают в различных и прекрасных  положениях и движениях, а убегающая  лошадь словно увлекает за  собою в быстроте своего порыва  всех тех, кто старается ее  удержать; и вся эта история  выполнена с исключительным мастерством  и искусством рисунка" Вазари.

Фреска вилы Паолина  Ватикана изображает драматический  момент уникального обращения Савла, жестокого гонителя Христиан. После  явления ему Господа, Савл совершенно изменился, и стал столь же ревностным проповедником Христа, сыграв ведущую  роль в распространении христианства за пределами Иудеи. Послания Апостола Павла разным церквям и служителям составили большую часть Нового Завета.

"Савл же, еще  дыша угрозами и убийством  на учеников Господа, пришел  к первосвященнику и выпросил  у него письма в Дамаск к  синагогам, чтобы, кого найдет  последующих сему учению, и мужчин  и женщин, связав, приводить в  Иерусалим. Когда же он шел  и приближался к Дамаску, внезапно  осиял его свет с неба. Он  упал на землю и услышал  голос, говорящий ему: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна. Он в трепете и ужасе сказал: Господи! что повелишь мне делать? и Господь [сказал] ему: встань и иди в город; и сказано будет тебе, что тебе надобно делать. Люди же, шедшие с ним, стояли в оцепенении, слыша голос, а никого не видя. Савл встал с земли, и с открытыми глазами никого не видел. И повели его за руки, и привели в Дамаск" Деяния 9:1-8.

8.7.2 Распятие Апостола  Петра (1542-1550)

"На другой  изображено Распятие Св. Петра,  который пригвожден к кресту  в обнаженном виде; это - редкостная  фигура: видно, как распинающие  ее, выкопавшие в земле углубление, собираются поднять крест так,  чтобы распятый оказался вверх  ногами; там заключено множество  примечательных и прекрасных  наблюдений. Как уже говорилось  в другом месте, Микеланджело  достиг совершенства в своем  искусстве собственными силами, ибо здесь нет ни пейзажей, ни деревьев, ни построек, как  не видать и того разнообразия  и прелестей искусства, к которым  он ведь никогда и не стремился  как художник, не желавший, быть  может, унизить свой великий  гений подобными вещами" Вазари.

В фреске «Распятие  Апостола Петра» страх и безысходность, покорная пассивность и беспокойство переданы в образах зрителей казни  Петра. Насильно согнанные на это  устрашающее зрелище, бессильные перед  злобой и жестокостью палачей, они  не смеют выразить свои чувства. И  только гневный, испепеляющий взгляд самого распятого Апостола напоминает о  могучей внутренней энергии образов  пророков и сивилл зрелого Микеланджело.

«Распятие Апостола Петра» стало последней картиной Миекланджело. Историки сообщают, что  Петр был распят по его желанию  вниз головой, ибо почитал себя недостойным  быть умервщленным так же, как и  Господь Иисус Христос. Это обстоятельство усложняло работу многим худоникам, так как зачастую изображенная ими  фигура распятого вниз головой Апостола выглядела несколько комично. Микеланджело изобразил Петра перед воздвижением креста. Единственная обнаженная фигура на полотне, что не характерно для  Микеланджело - массивная фигура Святого  Петра, образующая центр композиции. Остальные фигуры расположены так, словно стоят вдоль обода гиганского колеса. Взгляд Святого Петра устремлен  прямо на зрителя. Выражение его  лица остается спокойным, но решительным, словно он ежесекундно помнит о том, что он - "камень", на котором  будет создана церковь. По левому краю изображена группа всадников. Их лица выражают беспокойство и интерес. Возможно, лицо человека в тюрбане - автопортрет Микеланджело, изобразившего  себя в юном возрасте, а лицо командира  отряда, повернутое к нему в профиль - портрет Томмазо Кавальери, друга  и ученика мастера. Также полагают, что автопортрет Микеланджело - это  одинокая мужская фигура справа. Бородатый  муж присутствует на казни, полуотвернувшись от группы вокруг Св. Петра, скрестив сильные  руки на груди, он словно пребывает  в глубокой задумчивости. В правой части картины написана группа женщин, с ужасом следят за приготовлением к казни. Одна из них поднимает  к глазам платок.

Фреска вилы Паолина  Ватикана изображает драматический  момент уникального обращения Савла, жестокого гонителя Христиан. После  явления ему Господа, Савл совершенно изменился, и стал столь же ревностным проповедником Христа, сыграв ведущую  роль в распространении христианства за пределами Иудеи. Послания Апостола Павла разным церквям и служителям составили большую часть Нового Завета.

Один из двенадцати Апостолов, Петр всегда каким-то образом  выделялся среди них: когда Христос  выбирал кого-нибудь из учеников для  особого дела, Петр всегда оказывался среди избранных.

Господь предсказал Петру мученическую смерть: "Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был  молод, то препоясывался сам и  ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь. Сказал же это, давая разуметь, какою смертью [Петр] прославит Бога. И, сказав сие, говорит ему: иди за Мною" Евангелие от Иоанна 21:18-19.

Католические христиане  особенно почитают Апостола Петра, памятуя  о словах Христа:

"Придя же в  страны Кесарии Филипповой, Иисус  спрашивал учеников Своих: за  кого люди почитают Меня, Сына  Человеческого? Они сказали: одни  за Иоанна Крестителя, другие  за Илию, а иные за Иеремию,  или за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого  почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты - Христос, Сын  Бога Живаго. Тогда Иисус сказал  ему в ответ: блажен ты, Симон,  сын Ионин, потому что не  плоть и кровь открыли тебе  это, но Отец Мой, Сущий на  небесах; и Я говорю тебе: ты - Петр, и на сем камне Я создам  Церковь Мою, и врата ада  не одолеют ее; и дам тебе  ключи Царства Небесного: и  что свяжешь на земле, то  будет связано на небесах, и  что разрешишь на земле, то  будет разрешено на небесах"  Евангелие от Матфея 16:13-19.

В день Пятидесятницы  Петр использовал эти ключи, чтобы  открыть двери Царства для  трех тысяч иудеев, а затем, в лице Корнилия, и язычникам.

8.8 Муза скульптора  Виттория Колонна

В жизни Микеланджело не знал нежной ласки и участия, и  это отразилось в свою очередь  на его характере. Большим умом и  врожденным тактом должна была обладать та женщина, которая бы поняла его. И  он встретил такую женщину, но слишком  поздно. Ему было тогда уже 60 лет.

Это была Виттория Колонна, имя которой на веки связано  с именем Микеланджело. Она происходила  из старинного и могучего римского рода. Внучка герцога Урбинского и  вдова знаменитого полководца маркиза  Пескара, разбившего французского короля Франциска I, она овдовела в 35 лет, когда  горячо любимый ею муж умер от полученных ран в битве при Павии. Целых 10 лет до встречи с Микеланджело она оплакивала свою потерю, и только в вере и поэзии находила облегчение своему горю, хотя при его жизни  жестоко страдала от его постоянных измен. Виттория не отличалась красотой. На медале неизвестного художника, воспроизведенной в "Переписке Виттории Колонны", изображено своевольное и суровое  мужеподобное лицо - высокий лоб, длинный  и прямой нос, короткая вздернутая верхняя  губа, слегка выпяченная нижняя, крепко сжатый рот, выступающий подбородок. На ней строгое закрытое платье, волосы скрыты под большим полосатым  чепцом. Выражение лица говорит о  покое без иллюзий, без радости, о молчаливости и высокомерии.