Молодежные субкультуры г. Барнаула: социокультурный и психологический аспекты

"Сама Система", - говорит Щепанская, - "категорически отвергает попытки свести ее к какой-либо социальной схеме… Действительно, Систему нельзя определить ни как организацию или партию, ни как общину или политическое (идейное, религиозное) движение". На тот же феномен мы натолкнулись при изучении современных молодежных субкультур. Особенно четко он выражен у "толкиенистов", они даже отрицают свою причастность к "неформалам" - термину уже занявшему прочное положение в общественном менталитете.

Существует способ определения сообщества через его место в социальной структуре. Что касается молодежной субкультуры, как отмечает Щепанская, ее типичный представитель находится в промежутке между позициями социальной структуры. Соответственно эти люди оказываются в неопределенном положении и в отношении норм, ведь нормы связаны со статусом. В общем, типичный пример лиминальной личности, "подвешенной" между позиций. "В Системе", - говорит Щепанская, - "к кому ни подойди - такой же промежуточный: считает себя художником, среди друзей известен как художник - а работает в котельной кочегаром… таких здесь большинство. Статус в собственных глазах не совпадает со статусом в глазах общества; принимаемые нормы и ценности - иные, чем предписаны обществом".

Система, объединяющая таких людей, оказывается в результате сообществом, находящемся в промежутках социальной структуры - вне ее. Если представить общество как иерархию взаимосвязанных позиций (статусов), то молодежные субкультуры окажутся между позиций, то есть вне общества. Не случайно общественным мнением и научной традицией они относятся к сфере андеграунда, контркультуры, или в отечественном лексиконе было популярно еще словечко "неформалы". Все эти определения указывают на внеположенность - характерны приставки "контр-", "под-", "не-". Ясно, что речь идет о чем-то противостоящем ("контр-"), невидимом и скрытом, неоформленном.

Эта локализация - вне структур общества - вполне согласуется и с собственно субкультурным мировосприятием. "Все, кого я встречала на тусовках Системы,", - говорит Щепанская, - "настаивали на своей непринадлежности к обществу, или, иначе, независимости: это черта Системного самоосознания".

В. Тернер, говоря об общинах западных хиппи, отнес их к "лиминальным сообществам", то есть к возникающим и существующим в промежуточных областях социальных структур. Здесь собираются "лиминальные" личности, лица с неопределенным статусом, находящиеся в процессе перехода или выпавшие из общества.

Исследователи практически единодушны в том, что сообщества андеграунда формируются из тех, кто выпал из общества. В педагогической литературе по проблемам подростковых компаний много говорится о дезадаптации, неумении войти в трудовой или учебный коллектив; конфликт в семье так же часто называется в качестве причины ухода в альтернативные сообщества. Дезадаптация - одно из определений отторжения от структур (групп, коллективов) "большого" общества, выпадения его из коммуникативных сетей.

Активно обсуждается в литературе так же вопрос о причинах выпадения из сообщества, разрыва или перекрывания связей с ним. Откуда и почему появляются выпавшие люди? Здесь два направления. Первое: в этом выпавшем, неопределенном, "подвешенном состоянии" человек оказывается в период перехода с позиции одной на позицию другой социальной структуры. Потом он, как правило, находит свое постоянное место, обретает определенный статус, входит в социум - и покидает сферу субкультуры. Такие рассуждения в основе концепций В. Тэрнера, Т. Парсонса, Л, Фойера и др. по Парсонсу, нарпимер, причина протеста молодежи и ее противостояние миру взрослых - "нетерпение" занять места отцов в социальной структуре. А они некоторое время еще остаются заняты. Но дело кончается встраиванием нового поколения в ту же структуру и, следовательно, ее воспроизводством.

Второе направление объясняет появление выпавших людей в обществе сдвигами в самом обществе. У М. Мид это выглядит так: молодежь приходит, взрослея, уже не в тот мир, к которому ее готовили в процессе социализации. Опыт старших не годится. Молодых готовили к занятию одних позиций в социальной структуре, а структура уже другая, прежних позиций в ней нет. Новое поколение вступает в пустоту. Не они выходят из социальной структуры, а сама структура ускользает из под их ног. Здесь и начинается бурный рост молодежных сообществ, отталкивающих от себя мир взрослых, их ненужный опыт. И результат пребывания в лоне контркультуры уже другой: не встраивание в прежнюю структуру, а строительство новой. В ценностной сфере - смена культурной парадигмы: ценности контркультуры "всплывают" и ложатся в основу организации "большого" общества. А прежние ценности опускаются в подземный мир контркультур.

Щепанская говорит о том, что на самом деле эти два направления не отвергают друг друга, а дополняют. Речь идет просто о разных периодах в жизни общества, или его разных состояниях. В стабильные периоды и в традиционных обществах (изучавшихся Тэрнером) выпавшие люди - это действительно те, кто в данный момент, но временно, находится в процессе перехода. В конце концов они входят в общество, там устраиваются, обретают статус. В периоды перемен выпавшими становятся в той или иной мере значительные прослойки и многие проходят через контр- и субкультурное состояние (и попадают в зону действия соответствующих ценностей).

Субкультура немыслима и не существует без официального общества - они взаимодополнительны и связаны. Это одно целое.

Для такого рода "выпавших" культур Щепанская предлагает термин "экстернальные", в переводе с латинского - чужие. Молодежные субкультуры как сообщества действительно отчуждены от общества - хотя и неотделимы от него.

Сфера экстернальной культуры включает, собственно, множество разных субкультур, они экстернальны в той мере, в какой их внутренние ценности противопоставлены так называемым "общепринятым". Их объединяет то, что они все - локальные коммуникативные системы, расположенные вне рамок основной сети (той, что определяет государственное устройство). Экстернальные культуры существуют и существовали в разных обществах: ранние христиане были экстерналами в Римской империи, в средневековой Европе это многочисленные ереси, в России - раскол.

Экстернальные культуры аккумулируют определенные нормы и символику. Если основная культура - это те нормы и символы, которые задают основной принцип упорядочения данного общества, то в экстернальные стекается все, что осталось вне основного мифа - самоописания общества. Ни одна система не может охватить всего без остатка. Неизбежно что-то из нее выпадает. Это остатки прежних мифов, ростки нового, информация, проникающая от чужих и не вписывающаяся в основной миф. Все это оседает в сфере экстернальной культуры. Взаимоотношения между основной и экстернальной подсистемами культуры (или общественного сознания) могут быть различны. Щепанская говорит о том, что система "основная - экстернальная культура" может переживать несколько состояний, по ее наблюдениям, - три. Она определяет их как: "изолят", "источник", "инверсия", - в соответствие с ролью экстернальной сферы.

Когда общество а стабильном состоянии (я бы еще добавила - в монолитном), все выпавшие из него изолируются; люди, оказавшиеся в состоянии перехода, отправляются в "священный лес", задержавшиеся в неопределенности - изгоняются, изолируются в психиатрических лечебницах или исправительных  учреждениях или просто отторгаются общественным мнением  и оказываются отделены невидимым, но непреодолимым барьером презрения. В традиционных обществах на период перехода человек отгораживается ритуальным барьером.

Эту модель отношений Щепанская называет "изолят": информация не вписывающаяся в основной миф, в этом случае сохраняется экстернальной культурой, но практически не проникает в основное общество. В такие периоды подход к изучению "неформалов" соответственный: хиппи, панки, другие движения изучались в основном в рамках криминологии, психиатрии - дисциплин, занимающихся отклонениями и направленных на поиск путей "нормализации" или изоляции изучаемых явлений.

В периоды социальных сдвигов подходы меняются. С началом перестройки у нас, а на Западе раньше появляются концепции, рассматривающие тех же хиппи как источник новых ценностей, моделей будущего развития, скажем преодоления экологического кризиса. Эту модель отношений, когда основная, господствующая культура обращается к экстернальной в поисках новых ценностей, Щепанская определяет как "источник".

Наконец, наступает момент, когда основная и экстернальная культура меняются местами. На предыдущем этапе ("источник") экстернальные ценности проникали и перестраивали синхронную систему связей, обеспечивая реакцию общества на изменения среды. Но затем эта новая информация закрепляется в мифе - самоописании общества, получая, таким образом, возможность передаваться во времени. То, что было нормами и символами исключенной культуры, становится основой нового принципа упорядочения общества, а прежний основной миф уходит в подполье. Это момент инверсии. Здесь новые модели и идеи проникают в систему вертикальных, временных связей - в традицию.

Эту схему взаимодействия основной и экстернальной культуры интересно рассмотреть в связи с тем, что мы говорили ранее о роли контркультуры в современном мире. В сущности, субкультуру называют контркультурой, лишь когда она радикально противоречит общественным установкам и поведению. И эта схема справедлива лишь для контркультуры, причем не как сообщества, а как идеологии. Выполнив свое предназначение, совершив культурную революцию, на этапе инверсии контркультура исчезает. Это вовсе не означает того, что все начинают вести образ жизни, характерный для бывшей контркультуры. В обществе происходит смена идеологических установок, парадигмы общественного развития. Оставшаяся же культурная форма продолжает существовать уже в субкультурном статусе, как некое сообщество ведущее определенный образ жизни. но поскольку основная идеологическая установка принята обществом их нормы и ценности, образ жизни, уже не противоречат мэйнлайн общественного развития.

Отсюда мы можем вывести глубокое различие между терминами "контркультура" и "субкультура". "Контркультура" - это прежде всего идея, идеологическое направление, которое противоречит существующему направлению развития общества. Ее цель (достигаемая или нет)- культурная революция. Идеология общества и идеология контркультуры настолько противоречат друг другу, что их отношения складываются лишь в аспекте противостояния. Добившись своей цели контркультура (данная) исчезает как факт. "Субкультура" - это, прежде всего образ жизни, подразумевающий некоторое сообщество, некая культурная форма. При этом нормы и ценности субкультуры могут отличаться от норм и ценностей культуры основной, но не противоречить им, не "ссориться". Отношения, складывающиеся между субкультурой и основной культурой (а в нашем случае и с другими субкультурами) можно скорее обозначить как неприятие, взаимное отторжение, протекающее в легкой форме, без конфликтов.

2.4. Символика молодежной субкультуры: роль и функции.

При изучении молодежных субкультур представляется целесообразным подробнее остановиться на символике молодежной субкультуры. Примечательна в этой области работа Т. Щепанской, о которой мы уже говорили выше. Роль и функции символики в субкультурном сообществе, описанные ею на примере хип-системы, помогли сформировать определенный подход в нашем исследовании молодежных субкультур в области символики. Поэтому разговор о роли и функции символики в молодежной субкультуре является необходимой частью этой работы.

Рассматривая происхождение символа, Щепанская отмечает, что в некоторых случаях у человека возникает потребность вынести свои программы поведения "вовне", прикрепив их к реальным объектам. Человек, который не может овладеть своим поведением непосредственно, прибегает к внешним знакам, которые помогают ему управлять поведением.

В связи с этим, Щепанская рассматривает символ как средство интериоризации норм сообщества, самоидентификации с нормой. За символом - норма поведения. Символ работает как программа действия. Символика, отражая нормы определенной среды, работает как средство повседневной коррекции поведения в соответствие с нормами сообщества, а, следовательно, является средством формирования базовой для сообщества личности.

То есть, одна из функций символики в сообществе - это регуляция поведения, состоящая из двух аспектов:

      Создание символа - идеального "Я"

      Соответствие избранному символу

Щепанская говорит о том, что регулирование поведения осуществляется посредством символических или даже ритуальных средств. Что это дает? Управление идет помимо сознания индивида, как бы изнутри личности. С помощью символа субкультурные нормы встраиваются в структуру личности, и уже оттуда руководят поведением индивида. Человек постоянно и неосознанно сопоставляет свое поведение с идеальным символическим "двойником" "Я", стремясь ему соответствовать. В свою очередь это идеальное "Я" аккумулирует нормы сообщества, а значит, эта группа управляет поведением своих членов.

Символ как средство самоорганизации сообщества и управления поведением членов наиболее удобен. Щепанская отмечает, что символ обладает свойством управлять поведением человека оставляя ощущение свободы, что делает его одним из немногих средств эффективного социального воздействия в условиях статусной неопределенности. Существует связь между уровнем социальной неопределенности в сообществе и ростом ритуально символических форм. Эту роль символа подчеркивал В. Тэрнер: "Лиминальность, маргинальность и низшее положение в структуре - условия, в которых часто рождаются мифы, символы, ритуалы, философские системы и произведения искусства". Плотность символики, отмечает Щепанская, в лиминальных сообществах повышается потому, что возрастает ее роль в качестве средства регуляции поведения сообщества.

То есть - первая функция символа в сообществе - регуляция поведения его членов в соответствии с нормами данного сообщества. Эту функцию Щепанская отражает в схеме:

Символ        норма           базовая личность        социальная структура

Таким образом, набор символов не только отражает экстернальность сообщества (интерпретируясь как система норм), но и закрепляет ее.