Интегральная социология Питирима Сорокина

   и Ч. Гэлпиным, 1929 г.).

      Интересные данные этого периода его жизни можно обнаружить в переписке

   Питирима Сорокина с профессором Самюэлем Харпером (1882 – 1943) одним  из

   первых американских специалистов по России, преподавателем русского языка

   в университете Чикаго, неофициальным советником ряда американских  послов

   в Москве, автором многочисленных книг  о  России.  Питирим  Александрович

   очень ценил его работы, статьи и книги, посвященные России: «…  я  должен

   честно признаться, что он представляет собой очень счастливое  исключение

   из большого числа американцев,  пишущих  о  России.  Ваша  характеристика

   спокойна, но совершенно  адекватна.  Будучи  русским,  выражаю  Вам  свою

   глубокую благодарность за такую правдивую информацию  для  американцев  о

   моей стране».[22]  Переписка относится к 1923 –  1930  годам  и  включает

   шесть писем С. Харпера и 14  писем  Сорокина.  Общение  профессионалов  и

   коллег, начатое посредством эпистолярного жанра, постепенно  переросло  в

   дружеские отношения. С. Харпер помогал Сорокину в  организации  различных

   его лекций в Чикаго, в основном посвященных революции в России,  а  также

   общей  теории  социологии  революций.  Они  обменивались  информацией   о

   положении в  России,  обсуждали  книги,  газетные  и  журнальные  статьи,

   касающиеся России, также взаимно обменивались собственными трудами.

       Хотелось  бы  особенное  внимание  уделить   двум   фактам,   которые

   представляются нашему вниманию благодаря этой переписке. В письме  от  22

   января 1924 года Сорокин сообщает  С.  Харперу:  «Как  любопытную  личную

   новость, я должен совершенно конфиденциально  сообщить  Вам,  что  другой

   редактор «Крестьянской России» ( Сорокин был  редактором  этого  сборника

   вместе с А.А. Аргуновым,  А.Л.  Бемом  и  С.С.  Масловым)  и  я  получили

   неофициальное  приглашение  от  Советского  правительства   «вернуться  в

   Россию  и   беспрепятственно  продолжить   издание   журнала,   а   также

   экономическую и культурную организацию крестьянства».  Разумеется,  ответ

   был единодушным и  отрицательным.  Мы  хорошо  знаем,  что  значит  такое

   предложение. Но этот факт снова подтверждает, что как кажется,  положение

   правительства не очень хорошее. Оно теперь пытается  заполучить  обратно,

   чтобы держать в узде и, наконец, усилить свою  базу,  большое  количество

   людей, глубоко отличных от нынешних правителей».[23]

      Необходимо отметить, что Сорокин не только имел  нелегальные  связи  с

   Россией (предполагается, что  они  поддерживались  по  каналам  «Трудовой

   крестьянской партии», во главе которой стоял С.С. Маслов  и  за  связь  с

   которой и был арестован Н.Д. Кондратьев 19 июня 1930 году), но  также  «…

   достоверно известно, что он вел  переписку  с  земляками  до  конца  40-х

   годов»[24]. Липский  и Кротов нашли людей,  которые  хорошо  знали  тетку

   Питирима Александровича Анисью. По  их  воспоминаниям  Сорокин  постоянно

   писал ей письма, присылал доллары и белую муку, из которой  Анисья  пекла

   «французские булки» и угощала односельчан. Ответные  послания  племяннику

   под ее диктовку писал учитель Жешартской  школы  П.И.  Климушев.  Однако,

   удивляет не сам факт переписки Сорокина с односельчанами, а то,  как  эта

   переписка могла осуществляться в годы сталинщины. Поиски  этой  переписки

   Сорокина в настоящее время продолжаются.

      Что же касается его нелегальных связей, то в переписке  с   С.Харпером

   мы находим несколько косвенных подтверждений самого Сорокина: «Я  получаю

   информацию из России  более или менее регулярно и полно…  Если  в  России

   будут появляться  признаки  чего-либо  экстраординарного,  насколько  это

   можно  предвидеть   в   России,   я   получу   информацию   заранее».[25]

   Предполагается, что связь эта осуществлялась  через  Финляндию,  но  этот

   вопрос, несомненно, еще предстоит исследовать.

       В переписке Сорокина с С.Харпером упоминается также Н.Ф.  Кондратьев,

   друг Сорокина и выдающийся русский экономист, и обсуждается вопрос о  его

   выезде в США в связи с начавшимся в  Советской  России  террором.  Однако

   помощь другу Сорокин так и смог, тот был арестован и репрессирован.

      С момента своего пребывания в Америке Сорокин  сталкивается  с  глухой

   оппозицией  со  стороны  академических  ученых,  однако,  предвзятость  в

   отношении ученого спадает не только благодаря поддержке таких асов как Ч.

   Кули, Э. Росс, Ф.Гиддингс, но также его трудам периода работы в Миннисоте

   (1923 – 1929), которые хотя  и  были  неоднозначно  встречены  и  оценены

   американским научным сообществом, но определяли  уровень  социологической

   науки  того  времени  и  создали  Сорокину  репутацию  крупной  фигуры  в

   американской социологии, ученого  противоречивого,  но  такого,  которого

   нельзя игнорировать.

      Благодаря достоинствам его трудов президент Гарвардского  университета

   Эбботт  Лоуэлл пригласил Сорокина в 1930 году стать первым  руководителем

   создаваемого отделения социологии. Лоуэлл искал ученого, который вывел бы

   Гарвард на ведущую позицию в весьма   активной  тогда  социологии.  Ранее

   Сорокин отклонял предложения такого рода, но на сей раз  решается  занять

   деканское кресло и с головой  уходит  в  организацию  нового  факультета,

   предпринимая попытку воплотить свои творческие и  дидактические  замыслы,

   имевшие место еще в России. За 12 лет,  в  течение  которых  Сорокин  был

   деканом, факультет воспитал множество известных и популярных  ученых  (Р.

   Мертон,У.Мур, Ч.Лумис, Э.Шилз, Р.Бербер, Дж.Хоманс, Э.Тирьякан и  др.  );

   факультет  стал  впоследствии  центром  социологии  в  Америке.   Питирим

   Александрович проработал на  факультете до ухода на пенсию в  1959  году.

   Кстати, гражданство США чета Сорокиных получает в начале 30-х годов,  при

   переезде в штат Масачусетс в Гарвардский университет.

      Когда в середине 30-х годов  Сорокин  аннонсирует   новое  направление

   исследований  своей  творческой  лаборатории,   Гарвардский   университет

   выделяет четырехгодичный грант колоссальных по тем временам размеров в 10

   тысяч долларов для осуществления его замыслов. На  протяжение  нескольких

   лет, привлекая к работе многих ученых, и учеников в качестве соавторов  и

   для сбора эмпирического материала и для технической обработки  источников

   и специальной литературы, он создает  свой  главный  труд  «Социальную  и

   культурную динамику» (в 4-х томах), где «проанализированы  закономерности

   циклической   флуктуации   европейской   культуры   в     течение    трех

   тысячелетий».[26]  Реакция  на  это  академических  кругов,  которые    и

   являлись основными читателями Сорокина, оказалась весьма  неблагоприятной

   и Сорокин обращается к «читающей Америке» и издает  популярную  адаптацию

   «Динамики»  для  массового  читателя  –  книгу  «Кризис  нашего  времени»

   (1941г.), которая стала впоследствии самой читаемой книгой ученого. Также

   появляются не менее известные его книги «Человек и общество в  бедствии»,

   «СОС: значение нашего кризиса» (1951г.)

      Нарастающая интеллектуальная изоляция Сорокина еще больше  усиливается

   в 50-е годы, когда главным направлением его работ и выступлений  является

   проблема бескорыстной, альтруистической любви ( в этическом  смысле),  ее

   природы, способов проявления, возможностей; Сорокин все больше расходится

   с основным течением американской социологии во главе  с  Т.Парсонсом  (их

   отношения    всегда     носили     оттенок     «холодно-соревновательного

   сосуществования»).

      Сорокин продолжает писать книгу за книгой: «Социальная философия в век

   кризиса» (1950), «Альтруистическая любовь» (1950), «Изыскания  в  области

   альтруистической любви и поведения» (1950), «Пути и власть любви» (1954),

   «Виды любви и ее сила» (1954), «Причуды и недостатки социологии и смежных

   наук» (1956), «Американская  сексуальная  революция»  (1957).  «Власть  и

   нравственность» (1959).

      В конце 1959  года  Сорокин  выходит  в  отставку  и  получает  звание

   почетного профессора Гарварда. В 60-е  годы  ученый  закладывает   основы

   теории конвергенции в     книге  «Взаимная  конвергенция  США  и  СССР  в

   направлении   смешанного   социокультурного     типа»    (1961),    пишет

   автобиографию «Дальняя  дорога» (1963), издает труды «Основные  тенденции

   нашего времени» (1964) и «Социологические теории сегодня» (1966), которые

   разрывают  круг  его   изоляции    и   встречаются   читателями   гораздо

   благожелательнее.  Переиздание  его  классических  трудов  в  60-егоды  и

   появление двух  сборников  статей,  посвященных   ему  (Allen.A.  Pitirim

   Sorokin in Rewiew. Durham. N.Y., 1963; Tiryakian E.  Sociological  Theory

   Values, and Sociocultural Change, N.Y.,1963) привлекло к нему еще  больше

   внимания.

      В апреле 1963 года  впервые  в  истории  американской  социологии  все

   участники съезда сообщества социологов США выразили ему  свое  признание,

   внеся имя Сорокина, не включенного в бюллетени, и избрав его  президентом

   Американской социологической ассоциации.  Весь  мир  вновь  обернулся   к

   позабытому старцу, которому все еще  хватало  сил  для  жестких  атак  на

   правительство за аморальную войну во Вьетнаме, а на  академическую  науку

   за злоупотребления позитивизмом.

      Однако, после выхода на пенсию, хотя и не  отходит  от  науки,  больше

   времени он уделяет выращенным собственноручно цветам и похвале за  умелое

   садоводство радуется гораздо больше, чем различным званиям и наградам.

      Приковывают внимание многие аспекты личности Сорокина: каким он был  в

   жизни, каким преподавателем, ученым и просто человеком. Здесь  необходимо

   обратиться прежде всего к воспоминаниям современников, учеников.

      Один из выпускников Гарварда вспоминал: «Сценически Сорокин как лектор

   был бесподобен. Обладая громадной физической силой, он  совершал  натиски

   «атак» на классную доску, зачастую разламывая при этом все мелки»[27].

       Роберт  Мертон,  его  ученик,  в  своих  воспоминаниях   подчеркивает

   противоречивость и цельность личности своего учителя.  Сорокин  отличался

   «научным нетерпением все охватить», острым критицизмом, и  хотя  «Сорокин

   подходил к чужим   работам  со  скептицизмом,  рассматривая  их  с  самых

   высоких  общенаучных  позиций»,  это   не   мешало   ему   «относится   к

   аспирантскому творчеству как к последнему  слову  в  науке»,  и  включать

   подготовленные Мертоном «куски» текста  для   «Социокультурной  динамики»

   прямо в свою книгу. По  воспоминаниям  Мертона,  его  семинары  «походили

   скорее на лекции, чем на обычный процесс работы со студентами».  «Вспышки

   гнева охватывали его в тех случаях, когда люди не оказывали ему  должного

   уважения, в  открытую не соглашались с его идеями  или  посягали  на  его

   авторитет.  Он не был  очень  общительным,  но  я  никогда  не  испытывал

   дискомфорта  в  его  присутствии.  В   целом   он   был   очень   хорошим

   человеком».[28]

      Последние два года были омрачены тяжелой  болезнью.  11  февраля  1968

   года П.А. Сорокин скончался в своем доме на Клифф-стрит в  Винчестере.  В

   том же году  Американская  ассоциация  учредила  ежегодную  премию  имени

   Сорокина за лучшую книгу по социологии. Жена  и  двое  сыновей  Сергей  и

   Петр, передали часть архива Сорокина в  канадский  университет  провинции

   Саскачеван, часть бумаг остались в Гарварде. Сыновья  Сорокина  пошли  по

   стопам родителей, оба стали докторами наук. Петр – физик, Сергей –  врач-

   микробиолог. В начале 1999 года Сергею посчастливилось побывать на родине

   отца, когда с докладом «Воспоминания о Питириме Сорокине» он приехал   на

   Международный научный симпозиум, посвященный 110-летию  со  дня  рождения

   ученого. Он побывал в  Москве,  Санкт-Петербурге,  Сыктывкаре  и  в  селе

   Турья, где  торжественно  был  открыт  первый  в  мире  памятный  знак  с

   барельефом П.А. Сорокина. Этот год можно считать «возвращением», конечно,

   символическим, П. Сорокина и его наследия в Россию. Но сделать для  этого

   предстоит еще очень  много.  Особенно  важным  итогом  работы  симпозиума

   является решение о создании Международного института Питирима Сорокина  и

   Николая Кондратьева как автономной некоммерческой организации.

      Завершить изложение жизненного пути Этого  крупнейшего  социолога  мне

   хотелось бы его собственными словами, которые он использовал  в  качестве

   эпиграфа ко  многим своим книгам  его  жизненным  девизом  и  которым  он

   никогда не изменял в течение своей долгой жизни: «Чтобы ни приключилось в

   будущем, я твердо знаю, что  извлек  три  урока…  Жизнь,  даже  если  она

   трудна, самое  прекрасное,  чудесное  и  восхитительное  сокровище  мира.

   Следовать долгу столь же прекрасно,  ибо  жизнь  становиться  счастливой,

   душа же обретает непоколебимую силу  отстаивать идеалы,- вот  мой  второй

   урок. А третий – насилие, ненависть и несправедливость никогда не  смогут

   сотворить ни  умственного,  ни  нравственного  и  ни  даже  материального

   царствия на земле».[29]

      Истоки философских и общесоциологических взглядов П.А. Сорокина,

   целостность и единство его научного творчества русского и американского