Философия, круг ее проблем и роль в обществе

Таким образом, именно Аристотелю удалось создать ту теоретическую  базу, на которой, в сущности, и начало развиваться затем все естествознание. Естественные науки постепенно превращаются в собрания отдельных фактов, наблюдений за природными процессами, которыми они  были в до-аристотелевскую эпоху, в теоретические, рационалистические и систематизированные концепции, исследующие сущность природных процессов. Тем не менее, особенности древнегреческого мышления, которые были присущи и философии Аристотеля, не позволили древнегреческому естествознанию стать подлинной наукой по меркам того естествознания, которое возникло в Западной Европе в ХVII в.

Дело заключалось в  том, что античность не знала экспериментального исследования природных процессов. А это обстоятельство обуславливалось, в свою очередь, сугубой теоретичностью или созерцательностью (если вспомнить  этимологию древнегреческого слова  theoria) древнегреческой философской мысли. Так, создавая свою классификацию или скорее иерархию наук, построенную на иерархии форм всех существующих предметов, Аристотель приходит к выводу, что высшей наукой является наука о высшей форме, пребывающей вне материального мира и являющейся его перводвигателем, то есть о боге, сущность которого лишь созерцательно постигается умом.

Причина этой теоретичности, «созерцательности» древнегреческого мышления заключалась в том, что  экономический базис древнегреческого общества был построен на использовании  ручного труде рабов и не нуждался в развитии техники. Поэтому древнегреческая  мысль не искала выхода в практику, а технические достижения древнегреческого общества не были связаны с наукой. Все это не могло не быть существенным тормозом на пути развития философии  и научного знания.

Философия Аристотеля является завершением древнегреческой философии. Это не означает, что после Аристотеля в Древней Греции и в наследующем  ее Древнем Риме философия не развивалась, не появлялись оригинальные философские  концепции, не велись философские дискуссии. Тем не менее, таких по масштабу мыслителей, как Аристотель и Платон не появлялось. Дело тут не в личной одаренности  тех или иных мыслителей, творивших после них, а в тех социально-культурных условиях, которые задают определенные рамки творчества любого мыслителя.

Кризис философского мышления после Аристотеля весьма тесно связан с тем кризисом, который переживал  в III—II в. до н. э. греческий полис  — та социальная почва, на которой  и возможен был расцвет древнегреческой  культуры и философии. Завоевательные походы Александра Македонского на Восток, развал его великой империи на ряд огромных государств, усвоивших  для своего выживания культуру управления, до совершенства доведенную на Востоке, превращение самой Греции в одну из провинций этих империй, постепенная  ликвидация свободной политической деятельности в полисах приводят к переориентации всей философской  мысли.

Крах попыток восстановить былую независимость полиса заставляет ее интеллектуальную элиту отказаться от активной общественной деятельности и начать проповедь о бесперспективности всех попыток изменить существующее положение вещей. Философов начинает волновать вопрос не о том что есть, как существует мир, а о том, как надо жить в мире, чтобы избежать опасностей, угрожающих на каждом шагу частному индивиду от централизованного бюрократического государства, являющегося наследником Восточных деспотий. Вследствие этого ослабевает сила теоретической мысли, философы отворачиваются от проблем общественной жизни, решить которые они не в состоянии. Ученые оставляют в стороне проблемы обоснования научного знания и начинают заниматься частными, узкопрактическими задачами. Главной проблемой философии становится проблема выживаемости частного человека в условиях тотального социального и политического подавления, проблема частной морали, частного поведения.

Так возникают наиболее популярные в Древней Греции философские  учения скептицизма, эпикуреизма и  стоицизма. Образование Римской  империи, включившей в свой состав почти  всю цивилизацию тогдашнего Запада и бывшие древневосточные деспотии, усугубило кризис античной цивилизации. Колоссальные социальные противоречия, проблематичность судьбы отдельного индивида, деспотия высшей власти и прогрессирующая бюрократия органов управления полностью отвращают интеллектуально мыслящую часть тогдашнего общества от участия в общественной житии, нарастает тяга к религии. Философия приобретает религиозный, даже мистический характер. Ведущей философской школой становится неоплатонизм, главная задача которого — попытка раскрыть происхождение всего сущего из последнего основания — Бога и указать путь, ведущий к этому исходному единству.

В последние века существования  Римской империи неоплатонизм постепенно становится теоретической основой  христианской теологии. В 529 г., когда декретом императора Юстиниана была закрыта платоновская академия в Афинах, официально закончилась история древнегреческой философии, но это отнюдь не означало, что умерли те идеи, которые были выдвинуты древнегреческими философами.

5. СРЕДНЕВЕКОВАЯ ФИЛОСОФИЯ

Своеобразие и особенности  философии европейского средневековья  непосредственно вытекали из той  роли, которую играло религиозное  мировоззрение в духовной жизни общества из того места, которое занимала церковь среди социально-политических институтов средневекового общества. Уже с III в. н. э. начинается и все более углубляется социальный, экономический и политический кризис Великой Римской империи, объединявшей все цивилизованные народы Западной Европы и побережья Средиземного моря.

Рабство, как экономическая  основа всех достижений тогдашней Европейской  цивилизации, являлось одновременно и  тем ферментом, который разрушал эту цивилизацию. С одной стороны, рабство превращало свободное население  метрополии и провинций огромной Римской империи в люмпенизированную  массу, оторванную от реальной производительной деятельности, рабски покорную перед  деспотизмом императоров, требующей  только двух вещей — хлеба и  зрелищ. С другой стороны, дешевый  рабский труд обрекал на стагнацию  развитие производительных сил общества и, прежде всего, развитие средств производства, орудий труда, техники, поскольку мускулы раба делали ненужным их развитие.

Кроме того, приток все большего количества дешевых рабов требовал постоянных войн на границах империи, покорения и превращения в  рабов так называемых варваров, а это в свою очередь требовало чрезмерных финансовых усилий. Выкачивание все больших средств из провинций приводило к дезинтеграции хозяйственного механизма Римской империи, к стремлению провинций обособиться, к борьбе за центральную власть, которую начинают вести друг с другом римские военачальники — проконсулы этих провинций. Все это приводило к развалу Великую империю, к ее агонии как единого целого, пока варварские походы не прекратили ее.

Когда под напором варваров пали последние остатки государственности  Римской империи, именно руководители христианских общин явились организаторами и строителями новой жизни  в полуразрушенных городах. Все  это было очевидно и формировало  уважительное отношение к духовенству  и церкви, желая видеть их своим  союзником. Становление основ социальной жизни на завоеванных варварами территориях бывшей Западной Римской империи проходило через слияние германских и романских социальных порядков, и важнейшую роль в этом процессе создания Европейской феодальной общности выполняла христианская церковь.

В свою очередь вожди германских племен, превращающиеся в феодальных властителей, понимают, что без поддержки  церкви они не смогут осуществлять контроль ни над завоеванным населением римских провинций, ни над своими соплеменниками и активно ищут этой поддержки у церковных иерархов и прежде всего у папы Римского, который уже с V в. фактически становится главой церкви на территориях Западной Римской империи. Активно поддерживал церковь Карл Великий, которому за небольшой промежуток времени удалось объединить под своей властью почти все территории бывшей Западной Римской империи. Папа и епископы пользуются поддержкой и покровительством Карла Великого и его потомков — императоров Священной Римской империи. Церковь накапливает огромные земельные богатства и денежные средства.

В период классического развития феодализма в Европе в Х—ХIII вв. в связи с резким ослаблением централизованной власти императора и королей, с процессом феодальной раздробленности церковь в лице папы Римского претендует на роль не только духовного наставника, но и политического арбитра между крупными феодалами и императором. В это время церковь достигает зенита своего не только духовного, но и политического могущества, заставляя покоряться себе самых влиятельных феодальных властителей.

Кроме того, церковь, располагая полной поддержкой со стороны светских властей, а в ХI—ХIII вв. являясь своеобразным политическим руководством Западной Европы, беспощадно карала любые проявления свободомыслия и даже сомнения по отношению к официально принятым догматам католицизма. Вследствие этого философская мысль могла развиваться только в рамках, жестко очерченных для нее церковно-религиозной догматикой. Самые смелые умы средневековья не могли открыто выступать против католической апологетики. Философия была обречена на участь служанки теологии.

Тем не менее, развиваясь в  лоне христианской догматики, философия  как бы изнутри разрушала эту  догматику, раздвигала те жесткие рамки, в которых могла развиваться. Вначале философский разум допускается в качестве теоретической базы теологии — «я должен знать, чтобы поверить», затем в качестве равноправных рассматривается философская и теологическая истины и, наконец, только за философией признается право решающего голоса для определения истинности или ложности теологических положений. Таков один из путей развития философского мышления в средние века.

Другой путь состоит в  признании того, что познание Бога осуществляется непосредственно, без  помощи схоластических мудрствований, а поэтому церковь не может  рассматриваться единственным средством  спасения. Мистические идеи спасения (как слияние души с ее первоначалом — Богом) являются источником идеологии  реформации и философских концепций  пантеизма.

В это время творит один из выдающихся философов средневековья  Иоанн Скот Эриуген (810—877 гг.), намного опередивший свое время. Он высоко ценил роль разума в познании истины, ставя его выше, чем само священное писание. Естественно, что церковные деятели рассматривали его философию как еретическую. Может быть поэтому идеи Эриугены оказали меньшее влияние на развитие философии, нежели они этого заслуживали. В этот же период времени появляются многотомные сочинения Алкуина и Рабана Мавра, которые были своеобразными компендиумами всего тогдашнего знания и явились предпосылкой для последующего развития философии.

XI в. был временем своеобразного  поворота в истории средневековой  философии. К этому времени  окончательно сложились социально-политические  институты феодального общества, закончилась эпоха нашествий  варварских народов, а церковь  превратилась в ведущий компонент  не только духовной, но и социальной  жизни средневекового общества. С этого времени начинается  период борьбы церкви со светской  властью за главенствующую роль  в политической структуре. Для  своих притязаний на верховенство  по отношению к светской власти  римским первосвященникам необходимы  были теоретические концепции,  обосновывающие их. С другой стороны,  и светская власть нуждалась  в теоретической опоре в борьбе  против этих притязаний. Все это  давало импульс для развития  философских знаний.

В этой связи одной из главных проблем, вставших перед  философией, была проблема понятийного  знания в деле обоснования и интерпретации  основных религиозных догматов. Таковы истоки знаменитого спора номинализма и реализма, который пронизывает всю зрелую и позднюю средневековую схоластику. За спором средневековых номиналистов, настаивающих на объективности только единичных предметов, и реалистов, пытающихся доказать реальность существования общих понятий в духе религиозного неоплатонизма, скрывался более глубокий вопрос о роли разума и веры в познавательной деятельности человека.