Система социальной защиты детей-сирот в РБ

     Однако  это является не лучшим ни для взрослого, для которого это становится эмоциональным  донорством, а в итоге приводит к эмоциональному выгоранию, ни для ребенка, который становится потребителем этой эмоциональности, постепенно приобретает так называемую "рентную установку", постоянно требуя внимания и любви. При этом ребенок не учится любить сам, не учится что-то давать в ответ.

     Замена  профессионализма эмоциональным отношением - ошибка, которую допускают не только психологи и педагоги, но и люди других профессий, например, актеры. Существует категория актеров, которые профессиональную технику склонны заменять "подлинным чувством", перенося на сцену, вкладывая в роль свои собственные "живые" переживания. В итоге это оказывается пагубным для актера, но и далеко не лучшим образом сказывается на его игре. Вспомним эпизод из романа С. Моэма "Театр", когда его героиня - великая актриса Джулия Роберте, - потерпев неудачу в своем любовном приключении, начинает буквально выплескивать свои эмоции на сцене. Ей при этом кажется, что она играет гениально (и кое-кому в зале это действительно нравилось). Однако муж Джулии и одновременно профессиональный режиссер был буквально в ужасе от ее игры.

     Во-вторых, эмоциональность, о которой идет речь, не позволяет увидеть, ясно и  трезво, реальную проблему ребенка  и найти оптимальное ее решение.

     И, наконец, в-третьих, это общение в  итоге не приносит удовлетворения взрослому и не ведет к его личностному росту, в то время как психологически правильно выстроенное общение взрослого и ребенка должно приносить удовлетворение и вести к росту того и другого. Сошлемся в этой связи на мнение крупнейшего специалиста по психологической работе с людьми американского психолога и психотерапевта, создателя клиент-центрированной терапии Карла Роджерса, который считал, что для эффективного общения психотерапевта, педагога, воспитателя или родителя и ребенка необходимо соблюдение трех условий:

     1) конгруэнтность как подлинность, открытость, честность, соответствие подлинных чувств человека их выражению в поведении;

     2) эмпатическое понимание, когда психотерапевт (в нашем случае взрослый) "ощущает чувства и личностные смыслы клиента в каждый момент времени, когда он может воспринять их как бы изнутри, так, как их ощущает сам клиент, когда он способен успешно передать свое понимание клиенту;

     3) безусловное принятие.

     Соблюдение  этих трех условий ведет к тому, что происходит личностный рост и клиента, и психотерапевта, происходит их взаимное обогащение.

     Справедливо и обратное утверждение. Если у психолога, у взрослого нет ощущения, что от общения с ребенком он сам много получил, если у него есть только ощущение, что он растратился, "всего себя отдал", значит общение было выстроено неправильно.

     Сделаем небольшой комментарий к третьему сформулированному К. Роджерсом  условию. Профессиональное отношение  состоит не в том, чтобы любить детей, с которыми вы работаете, а  в том, чтобы принимать их, принимать  такими, какие они есть. Отметим, что это весьма непростое профессиональное умение.

     Помимо  общей профессиональной позиции  психолог должен владеть и целым  рядом инструментальных навыков. Перечислим основные из них:

     -  умение разговаривать с ребенком;

     -  умение слушать и слышать его; 

     -   умение наблюдать и видеть;

     - умение в каждом случае найти  или разработать конкретные и адекватные формы диагностической, развивающей, психокоррекционной работы;

     - умение использовать вербальные  и невербальные возможности общения.

     В этой части книги представлены методики, хорошо зарекомендовавшие себя в работе с детьми и подростками, воспитывающимися в детских домах и школах-интернатах. Эти методики направлены на изучение различных сторон личностного развития детей разных возрастов.

     Использование диагностических процедур в детских  учреждениях закрытого типа предъявляет  особые требования к профессионализму и этической позиции психолога. Обратим внимание на ряд моментов.

     Главное требование профессиональной этики - "Не навреди" - приобретает особое значение, поскольку эти дети в наибольшей степени беззащитны.

     Участие детей в обследовании должно соответствовать  принципу "осведомленного согласия", т. е. детям надо в доступной форме  объяснить, зачем проводится исследование и как могут быть использованы его результаты. Естественно, что при этом далеко не вся информация о проведении исследования может быть доведена до учащихся, во-первых, в силу возрастных ограничений, а во-вторых, поскольку многие методики в этом случае потеряют свою валидность.

     В любом случае нельзя допустить, чтобы участие ребенка в обследовании привело к снижению его самооценки, повышению тревожности и других отрицательных переживаний.

     Следует быть очень внимательным к соблюдению принципа конфиденциальности. Это не означает, конечно, что получаемая в ходе психологической диагностики информация должна быть исключительно достоянием психолога. Несомненно, учителя, воспитатели должны получать от психолога необходимую информацию, однако мера этой информированности должна быть определена необходимостью педагогической работы с воспитанником. Ни в коем случае не должны сообщаться полученные в ходе психодиагностики личные сведения о ребенке.

     Необходимо  также предостеречь от расширительного  толкования получаемых данных, четко  видеть границы возможностей и применяемых  методов, и собственной компетентности, имея в виду особую ответственность перед детьми-сиротами и учитывая специфические условия жизни в закрытом учреждении, где соблюдать права ребенка на частную жизнь и тайну личности гораздо сложнее, чем в семье и обычной                школе [4, c.246]. 

   2.2  Поиск оптимальных форм общения детей-сирот со взрослыми 

     Вопрос  об оптимальных формах общения детей-сирот  со взрослыми дискуссионен. В его  разрешении, как нам представляется, существенны аргументы, которые  дает практика, учитывающая все богатство  жизненных обстоятельств, включая  и временной аспект. Аргументы  выливаются в очевидную на сегодняшний  день тенденцию перехода от воспитания детей-сирот в детских учреждениях  к детским домам семейного  типа, а еще предпочтительнее - к  усыновлению таких детей. Данная тенденция наблюдается во многих странах, в том числе и в  нашей, но, пожалуй, наиболее показательна она для Германии.

     В этой стране, население которой пережило две разрушительные мировые войны, воспитание детей, оставшихся без родителей, на протяжении длительного времени было в центре внимания психологов и педагогов. С немецкой тщательностью и педантичностью были опробованы, кажется, все возможные модели и формы организации, учтены все возможные научные рекомендации. И тем не менее сегодня специалисты практически единодушны в том, что никакая, даже самая прогрессивная организация общественного воспитания не сравнится с воспитанием в приемной семье. А если это невозможно, то задача состоит в том, чтобы создать такие небольшие детские дома, жизнь в которых напоминала бы жизнь в семье.

     Целесообразность  приближения воспитания детей-сирот  к формам, похожим на семейные, с  ограничением числа взрослых, постоянно общающихся с детьми, в последние десятилетия признается и в нашей стране. Существуют семейные детские дома, в которых один или двое взрослых берут на воспитание группу детей-сирот, а государство материально обеспечивает такую семью. Развивается система патронатных семей, которые называют также "фостеровскими семьями" (по имени автора этой идеи). В такую семью ребенок помещается на некоторое, часто даже не слишком длительное время. Это может быть периодом перед усыновлением или периодом, когда настоящие родители или опекуны ребенка по каким-то причинам не могут о нем заботиться и т. п. Все больше бездетных родителей или семей, имеющих своих детей, усыновляют одного-двух детей-сирот. Особо отметим развитие системы Детских деревень - SOS.

     Положительно  оценивая такие приближенные к семейным формы воспитания детей-сирот, мы все  же полагаем, что нецелесообразно  полностью отказываться от так называемых "учрежденческих" форм. Приведем в этой связи аргументы канадских психологов, которые несколько лет назад выступали с докладом в Москве, в Психологическом институте РАО. Они, в частности, говорили о том, что жизнь в семье или в детском учреждении, моделирующем семейную ситуацию, требует от ребенка высокой степени эмоциональной включенности, эмоциональной отдачи, поскольку именно на эмоциональных связях строится жизнь в современной семье. Бывают, однако, дети, которые жили в таких тяжелых условиях, что их эмоциональные связи и представления о связях с другими людьми оказались нарушенными или даже извращенными. Такие дети или не знают, какой реакции ждать от взрослого, поскольку их опыт говорит о том, что она может быть любой - от любви и принятия до полного отвержения или даже побоев, или ждут именно отрицательной реакции, предпочитая агрессию холодному отношению или отвержению. Многие из них не доверяют ласке, доброжелательному отношению со стороны взрослого, боясь подвоха, и потому часто реагируют на доброжелательность взрослого агрессией, либо же ведут себя, по выражению Д. Стотта, "подобно настороженному животному". Таким детям трудно и даже вредно оказаться сразу в теплой семейной обстановке. Значительно полезнее для них, по мнению канадских психологов, - детское учреждение с четкими, определенными правилами и с более нейтральными, даже прохладными отношениями со взрослыми, которые не требуют от них ответной любви, проявлений благодарности         и т. п. [4, c.237]. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     3. Социальная защита  детей-сирот

     3.1 Социально-правовые  основы защиты  и устройства детей-сирот 

     Проблема  сиротства, в том числе социального  сиротства, является одной из важнейших  социально-экономических и психолого-педагогических на мировом уровне. По данным СМИ, в 2000 г. число детей в возрасте 15 лет, лишившихся одного или более родителей, достигло 33 млн., прогнозируется, что к 2010 г. эта цифра превысит 41 млн. Предположительно более 10 млн. детей в мире воспитываются в специальных учреждениях. Дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, изначально лишены важного этапа формирования первоначального социального опыта в семейном микро-социуме, вследствие чего дальнейшая социализация личности ребенка-сироты носит часто деструктивный характер. В связи с этим возникает необходимость усиления социально-правовой защиты данной категории детей и восполнения утраченного семейного микросоциума системой учреждений государственной поддержки детства и соответствующими общественными институтами.

     В последние годы общество и государство  уделяют этой проблеме пристальное  внимание. Однако, несмотря на законодательно обеспеченные основы правового механизма  и решения, принимаемые органами исполнительной власти, проблема сиротства  в Республике Беларусь продолжает обостряться, о чем свидетельствуют следующие  факты.

     Анализ  статистических данных показывает, что  на фоне сокращения общего количества детей в возрасте до 18 лет количество осиротевших и оставшихся без  родительской опеки детей увеличивается. В 2004 г., по сравнению с 2001 г., количество детей данной категории увеличилось на 17 тыс. 648 чел. Процент детей, отобранных у родителей в связи с лишением их родительских прав, растет из года в год. По предварительным данным Министерства статистики и анализа, в Республике Беларусь по состоянию на 01.01.2007 г. на учете находилось 28 тыс. 322 детей-сирот и детей, оставшихся без родительской опеки, в возрасте до 18 лет. Из них 15 тыс. 942 чел. (49,23%) находились на государственной опеке, в том числе 426 чел,- на временной форме опеки (в социальных приютах), 16 тыс. 380 чел. (51,03%) - на частной опеке. Отметим, что, по данным органов охраны детства, в каждом из сельских районов в крайне неблагоприятных условиях в семьях социального риска проживают от 200 до 600 детей, которые при определенных условиях могут пополнить ряды социальных сирот. На наш взгляд, важно учитывать тот факт, что более 50% вновь выявляемых детей-сирот получают сиротский статус, находясь в возрасте 7-13 лет. Это практически лишает детей возможности обрести новую семью в результате установления опеки или усыновления, так как чем "моложе" ребенок, тем он более предпочитаем для семейных форм устройства, особенно для усыновления. Имеет место и такое негативное явление, как возврат детей-сирот в детские интернатские учреждения.