Политика оккупантов в сфере экономики

В течение зимы 1942–1943 годов, особенно после объявления в Германии «тотальной мобилизации», в оккупированных областях прошел переучет всего трудоспособного  населения и массовая принудительная отправка рабочей силы в Германию. От отправки освобождались лица, мобилизованные или вступившие добровольно в  антисоветские воинские части, в  полицию или в «рабочие батальоны», которые использовались на строительстве: укреплений и других военных объектов.

Из некоторых волостей оккупационные власти отправляли в  Германию поголовно все население, не считаясь с возрастом, состоянием здоровья, семейными обстоятельствами.

О способах набора рабочих, применявшихся в оккупированных районах РСФСР, дают представление  следующие примеры. В Таганроге  и его окрестностях была проведена  регистрация мужского населения  в возрасте от 16 до 60 лет под предлогом  выдачи хлебных карточек. Фактически регистрация имела целью выявить  квалифицированных рабочих, которые  и были отправлены на работу в Германию. Остальные жители были увезены в  Донбасс и на правобережье Днепра на строительство различных военных сооружений, а также для восстановления разрушенных при отступлении Красной Армии предприятий.

Летом и осенью 1942 года на территории Смоленской области захватчики развернули широкую кампанию по вербовке населения якобы для поездки  на полевые работы на Украину. Особенно усиленно вербовали девушек и  одиноких женщин. Всех, изъявивших желание поехать на Украину, отправили на принудительные работы как «добровольцев» в Германию.

В Гдовском и Сланцевском  районах Ленинградской области  германские комендатуры издали приказы, согласно которым каждый сельский староста должен был назначить определенное число физически здоровых мужчин и женщин для отправки в Германию. Ответственность за явку людей на железнодорожную станцию возлагалась  на сельских старост и волостных  старшин. За уклонение от поездки  в Германию виновные арестовывались и отправлялись в концентрационные лагеря. Из Красногвардейска, Пушкина, Слуцка и других оккупированных городов  Ленинградской области немцы  вывезли до 60 тысяч человек, при  этом некоторым было объявлено, что  они переселяются на «родину», так  как они будто бы являются потомками  немцев, переселившихся в окрестности  Петербурга при Екатерине II. При  этом им обещались особые льготы в  «фатерлянде».

Волостные старшины и деревенские  старосты Солецкого района получили от немецкого командования распоряжение, в котором говорилось о том, что  из-за наличия большого количества беженцев запасы продовольствия быстро уменьшаются. С целью решения  этой проблемы приказывалось выселить 800 семей из Солецкого района в  Прибалтику или в Германию. Обещалось, что «эти семьи будут устроены на сельхозработах и получат хорошую  зарплату и достаточное продовольствие». При этом специально оговаривалось: «Выселение этих семей так разложить  по деревням, чтобы очистка дорог  и заготовка и вывозка лесного  материала в Солецком районе не замедлялась. Предназначенные для выселения  люди должны: а) иметь знания в сельхозработах, б) быть совершенно здоровыми, в) во всех отношениях политически благонадежными. Члены коммунистической партии и ее подразделений, комсомольцы, и все политически неблагонадежные люди к высылке не допускаются».

Из-за частых побегов эшелоны  с рабочими первоначально охранялись в пути вооруженными полицейскими. Так как их сил оказалось явно недостаточно, оккупационные власти были вынуждены привлекать немецких военнослужащих. Так, комендант тылового армейского района 580, находившегося  в районе Курска, 16 мая 1942 года издал  распоряжение, из которого следовало, что «…на 1 тысячу перевозимых русских  рабочих должна выделяться охрана. Численность ее: 1 офицер, 20 унтер-офицеров и караульных. Для выделения охраны в комендатуры регулярно поступают  находящиеся в их районах воинские подразделения».

Тяжелые условия работы и  жизни в Германии скрывались от населения  оккупированных областей. Объявления немецких вербовочных комиссий всячески рекламировали работу в Германии. Так, молодым людям обещалось, что  они смогут получить любую, интересующую их профессию, на германских предприятиях и даже в будущем поступить  в университет.

Добровольно записавшимся обещали  заботиться об остающихся семьях, обеспечить питание по существующим в Германии нормам, отдельную комнату, медицинское  и культурное обслуживание. Орловская  газета «Речь», поместила 9 сентября 1942 года объявление том, что семьям рабочих, уехавших в Германию, будет выдаваться пенсия и талоны на получение три  раза в месяц молока.

Практически все газеты, издаваемые немцами в оккупированных областях, публиковали письма, якобы  написанные находящимися в Германии рабочими, которые призывали своих  земляков следовать их примеру и  ехать в Германию.

Однако до населения доходили известия о непосильном труде, голоде и издевательствах, которым подвергались советские люди в Германии. Вот  что говорилось в одном из немецких отчетов о секретной перлюстрации: «Особенно отрицательно воспринимется  то, что в результате принудительных вербовок женщин отрывают от маленьких  детей, а детей школьного возраста — от семей. Те, кого пытаются завербовать, всеми способами стараются уклониться от вывоза в Германию».

Для того чтобы усилить  контроль за контактами между людьми, отправленными в Германию, и их родственниками, на территории России массовыми тиражами стали выходить брошюры «Как писать письма в Германию». «Восточным рабочим» в Рейхе предоставлялись уже готовые бланки с текстами писем на Родину, куда предлагалось вписать только имена тех, кому они будут адресованы.

Весной 1942 года немецкие газеты сообщали, что недостаток рабочей  силы ставит под угрозу срыва весенний сев и уборку урожая в Германии. В марте 1942 года в Берлине было принято решение «срочно и  в увеличенных масштабах использовать в сельском хозяйстве советских  военнопленных и рабочих из оккупированных восточных областей».

Генеральный уполномоченный Рейха по использованию рабочей  силы Заукель подчеркнул необходимость  «мобилизации всей без остатка рабочей  силы». Он установил следующую очередность  удовлетворения заявок на рабочую силу, исходя из степени важности различных  отраслей деятельности:

1. Германская промышленность  и сельское хозяйство.

2. Военно-строительные работы на оккупированной территории.

3. Работы по обслуживанию  армии.

4. Различные работы, организуемые  германскими гражданскими властями  на оккупированной территории.

5. Сельскохозяйственные  работы в оккупированных областях.

Для контроля за использованием рабочей силы и организации отправки рабочих в Германию при рейхскомиссарах, и германских комиссарах всех низших степеней были созданы специальные отделы. Непосредственно на местах набор производили вербовочные комиссии при содействии бирж труда, административных и полицейских органов. Каждая вербовочная комиссия комплектовалась из представителей определенной германской провинции, для которой производился набор рабочей силы. Определенных результатов им удалось достичь летом-осенью 1942 года на Северном Кавказе. Однако причины готовности некоторой части местных жителей оказывать содействие немцам крылись не столько в успехах немецкой пропаганды, сколько в успехах вермахта и до какой-то степени в советской национальной политике. Из прифронтовой полосы глубиною в 150–300 км было угнано в немецкий тыл или увезено на работу в Германию все трудоспособное население. Исключение делалось только для вступавших в полицию и мобилизованных в антисоветские воинские части. Одновременно немцы реквизировали весь хлеб, продовольствие, скот и личное имущество населения вплоть до мелкой домашней утвари. Спасаясь от террора, тысячи жителей скрывались в лесах. В разграбленных районах оккупанты сжигали дотла все постройки, минировали местность, отравляли колодцы и водоемы, создавая так называемую «зону пустыни».

Сопротивление вербовке и  угону в немецкий тыл для использования  в качестве рабочей силы в III Рейхе  было в России гораздо более активным, чем на других оккупированных территориях. Вопрос о том, что больше содействовало  этому — политическая зрелость, вера в советские идеалы или же осознание той горькой истины, что немцы пришли в качестве колониальных господ, обращавшихся с русскими, согласно одному образному выражению, «как с  белыми неграми», остается дискуссионным. Но можно сказать, что все эти  факторы в большей или меньшей  степени сыграли свою роль.

Анализ как немецких, так  и советских документов позволяет  сделать вывод о том, что изменившаяся политика не принесла оккупантам желаемого  результата. Несмотря на все акции  фашистов, как карательные, так и  пропагандистские, начался активный рост партизанского движения. Он был  связан, во-первых, с победой Красной  Армии под Сталинградом и на Курской  дуге, во-вторых, с грабительской  политикой оккупантов и, в-третьих, с активизацией и изменением форм и методов идеологического воздействия  народных мстителей на население.

Партизаны и подпольщики  делали все, чтобы не допустить крупномасштабной эвакуации мирного населения  и промышленного оборудования в  немецкий тыл. Во многом им это удалось. Только ленинградские партизаны сорвали отправку в Германию более четырехсот тысяч советских граждан.

Таким образом, советское  сопротивление в тылу врага уменьшало  возможности оккупантов по мобилизации  людей на работу в Германию и на различные оборонные объекты, лишало их работоспособной части населения. Кроме того, тем самым усиливался мобилизационный потенциал Красной  Армии на освобожденных территориях.

Немецкие оккупанты и  их союзники делали все, чтобы успешно  решить одну их основных своих задач: превращение захваченных областей России в сырьевой придаток III Рейха, а местное население в рабов  на немецких промышленных предприятиях.

Солдат вермахта убеждали в том, что само существование  их родины как мировой державы, во многом зависит от удержания и  освоения областей на Востоке.

Везде, где это было возможно, гитлеровцы стремились использовать захваченные  советские предприятия для нужд своей армии. Также ими широко практиковались различные формы  изъятия, как промышленного обрудования, так и лома черных и цветных  металлов.

Для успешного осуществления  нацистской оккупационной политики в сфере экономики и промышленности был создан специальный административный аппарат с широкими полномочиями. Немецкие фирмы, а так же фирмы  стран-сателлитов Германии, создавали  здесь свои филиалы.

Многочисленные публикации в коллаборационистской прессе

0 «возрождающемся русском хозяине промышленности» не соответствовали истине. Даже когда во главе предприятия номинально находился местный житель, фактически оно находилось в полной зависимости от немецких тыловых служб.

Ни о каком «свободном труде», базирующемся на «материальной  заинтересованности работника», о чем  так же утверждали немецкие пропагандисты, говорить не приходится. Занятое на промышленных объектах русское население  сгонялось туда под страхом многочисленных репрессий, вплоть до смертной казни.

Обещания нацистов показать населению Советского Союза «как нужно жить и работать на примере III Рейха» вылились в насильственные депортации трудоспособных лиц для  использования их на наиболее тяжелых  и вредных производствах Германии.

Советское Сопротивление  делало все, чтобы сорвать экономические  планы гитлеровцев. Саботаж и  диверсии, нежелание работать на оккупантов — являлись проявлением патриотизма  и ненависти к врагу.

2. Налоги и сборы, заработная плата, банковская система

Победа национал-социалистов  в Германии в начале 30-х годов  XX столетия во многом была вызвана сложной экономической и политической обстановкой в стране. Поражение в Первой мировой войне, унизительный Версальский мирный договор, огромные репарации, гиперинфляция, неверие населения в демократические ценности — все это способствовало усилению таких крайних идеологических течений, как коммунизм и фашизм.

Используя демагогическую пропаганду, а также значительную финансовую поддержку со стороны крупного капитала, играя на национальных и националистических чувствах, национал-социалистическая немецкая рабочая партия смогла уничтожить своих политических оппонентов, монополизировать власть.

Обещание «новой земли  на Востоке» гражданам III Рейха было нераздельно с рассказами о богатстве славянских земель, которые обеспечат немцам безбедную и сытую жизнь.

В первые недели войны германские воинские части, реквизируя у крестьян сельскохозяйственные продукты, в отдельных  случаях «расплачивались» занумерованными  расписками с гербовой печатью, имевшей  надпись «германские вооруженные  силы». Бланки расписок были изготовлены  типографским способом, на простой  бумаге и могли быть заполнены  и подписаны любым офицером. В  расписках было указано, что реквизированные  продукты будут в ближайшее время  оплачены командованием вермахта. Фактически же никакой оплаты так и не было произведено.

Позднее на всей оккупированной территории платежным средством  были объявлены билеты германских кредитных  касс (Reichskreditkassenschein - оккупационные марки). По внешности они имели вид денежных знаков, но по существу являлись денежным суррогатом, не имеющим никакого реального обеспечения. Расчеты же в рейхсмарках, имевших золотое обеспечение, были на оккупированной советской территории категорически запрещены. Это делалось, чтобы избежать их накопления в руках местного населения. С этой целью даже жалование солдатам на восточном фронте выплачивалось не в рейхмарках, а в имперских кредитных банковских билетах.