Теория культуры

3. Патриотизм и любовь к героическому прошлому. Эта характерная черта римской ментальности может считаться продолжением предыдущей (подчинение авторитету), но теперь главным авторитетом выступает сам Рим. Действительно, римляне больше всего ценили и прославляли собственное прошлое.  Самая знаменитая героико-эпическая поэма Виргилия «Энеида» (1 в. до н.э.) прослеживала происхождение Рима от самого знаменитого народа – троянцев.

Этим же можно объяснить и удивительный интерес римлян к истории. В отличие от греков, которые были поглощены мифологической картиной мира, римляне заменили миф собственной историей (исторические летописи «анналы», историки Полибий, Тацит, Плутарх, Тит Ливий).

Наиболее ярко проявилась эта черта в искусстве: Рим украшали тысячи памятников собственным победам – триумфальные арки, триумфальные колонны, статуи императоров и полководцев. Великая история побед и завоеваний становилась неотъемлемой частью римского сознания.

4.Представление о богоизбранности римского народа и предназначенности ему побед.

Если древние греки противопоставляли свой народ другим по принципу культурности, обладания пайдейей, то древние римляне ставили себя выше других совершенно по другим причинам.

Вергилий выразил это в совершенстве:

«Одушевленную медь пусть куют другие нежнее,

Так же из мрамора пусть живые лики выводят,

Тяжбы лучше ведут, и так же неба движенья

Тростию лучше чертят и восход светил возвещают;

Ты же народы должен вести, о, римлянин, властью своею.

Вот искусства твои – налагать обычаи мира,

Подчиненных щадить и завоевывать гордых».

Военная сила, власть и могущество составляли идею исключительности римской истории и римского народа. Роль властителя стала для римлян одним из главных культурообразующих факторов.

5. Юридическое сознание.

Римское право можно считать высшим достижением Римской культуры и одной из основных черт римского мировоззрения. Если греческая молодежь заучивала наизусть Гомера («воспитателя Эллады»), то римская – «Законы XII таблиц», записанные в V в.до н.э. и ставшие основой римского законодательства и нравственности.

Уже с III в. до н. э. можно было получить консультацию профессионального юриста, во II в. до н. э. появились первые правоведческие исследования, а в 1 в. до и. э. уже существовала обширная юридическая литература.

Вершиной же римского права стал Полный свод законов, оформленный при Юстиниане (VI в.), во введении к которому говорилось: «Оружие и законы образуют великую силу государства; род римлян превзошел в том и другом все народы… Так было в прошлом, так будет вовеки».

В отличие от древне-римской, греческая культура не знала единого, четкого законодательства: большинство судебных вопросов решалось Народным собранием при участии всех жителей, и каждый гражданин был причастен к тому или иному решению, что, безусловно, сплачивало греческий полис. В Риме же закон, стоящий выше индивидуального и общественного мнения, уравнивает граждан, но отменяет свободу в оценке и решении того или иного вопроса и личное в нем участие.

Цицерон в I в. до н.э. писал: «…вот какова воля законов: узы между гражданами неприкосновенны». И в этом – главный смысл римского правосознания: закон установлен вне человека и независимо от него, а значит, освобождает человека от внутреннего закона, запрета – совести, справедливости. Юридическое сознание выносит нравственность вовне человека (в закон), а мораль в Риме перестает чем-либо регулироваться, отсюда садизм, жестокость граждан «Вечного города» в развлечениях и зрелищах, преступные и развратные императоры («безудержные личности» - Калигула и Нерон). Не случайно именно в Древнем Риме родилась поговорка «Человек человеку – волк» (Плавт, III в. до н.э.).

6. Рационально-практическое отношение к мифу.

Для Древней Греции миф был универсальным способом миропонимания. Древний Рим выделил из мифа обряд, право, историю, и сделал их самостоятельными сферами культуры.

В самом же мифе обрядовая сторона имеет большее значение, чем смысловая. Этим объясняется и долгий период неразработанности и архаичности мифа в Древнем Риме: изначально существовали духи-покровители (лары, пенаты, духи предков или видов деятельности). Лишь после завоевания Греции римляне переняли греческий пантеон, переименовали богов, но не восприняли ту образно-поэтическую мифологию («шумное и веселое население Олимпа»), которая прославила греков. Больше того, греческая фантазия и восторженность оценивалась римлянами скептически. Вергилий замечает:

«Наши поля не были вспаханы быками, выдыхавшими пламя из ноздрей; их никогда не засевали зубами чудовищной гидры и никогда на нашей земле не произрастали внезапно готовые воины со шлемами и копьями…

Много, как видно чудес и вымыслов всяких ужасных

Есть у Гомера в стихах: циклоп Полифем

                             в целых 200 ростом ступеней,

А затем его маленький посох,

                              выше самой высокой из мачт…

Все это выдумки, вздор, галерея картинная только.

Правду сказать, мне и плащ, и раб, и циновка, и кляча

Много полезней, чем всякий мудрец».

Переживание, трепетное «проживание» мифа не сочеталось с римским характером. Очень скоро в Риме появились пародии на греческие мифы – ателланы (например, «Геракл – сборщик податей», где Геракл, осыпаемый насмешками и оскорблениями, ходит по рынкам и собирает налоги).

Подобное рациональное отношение к мифу сочеталось у римлян с удивительной практичностью. Религиозные обряды воспринимались как своеобразные юридические сделки: правильно, со всеми формальностями совершенный обряд считался гарантией выполнения богами просьбы молящегося. Человек обязан совершить обряд, а бог обязан его выполнить, в противном случае – человек мог оставить бога без жертвоприношений; все  божества завоеванных народов не отрицались, а присоединялись к римскому пантеону; культ был частью политики, а государь – главным жрецом. Вершиной практичности римлян можно назвать строительство грандиозного и великолепного Пантеона - храма, посвященного всем богам сразу.

Рациональность римлян особенно проявилась в развитии науки. Если для Греции наука – творческое осмысление мира, ярче всего выраженное в философии, то для Рима характерен энциклопедический тип знаний, без философии и вопросов о мироздании, но с акцентом на практическое их применение.

7. Утилитарность как принцип культуры.

Римский мир – первый пример цивилизованного общества, понимаемого в плане высших достижений научно-технического развития, поставленных на службу обществу. Именно в Древнем Риме появились благоустроенные города с регулярной застройкой и многоэтажными домами, системы водопровода и канализации, развитая система дорог и мощеные улицы, городские парки, фонтаны и бани, множество сооружений для массовых зрелищ и развлечений. В частной жизни римляне прославились великолепными домами и виллами, роскошными пирами, дорогими украшениями. Практичность, утилитаризм, удобство впервые в истории  занимают столь важное место среди приоритетов культуры. И это еще одно отличие Древнего Рима от Древней Греции, подчеркивающее исключительно земной, материальный характер римской культуры. Именно поэтому римская культура не дает примеров глубокой духовности в искусстве, а внешняя сторона затмевает внутреннее содержание. Следует сказать, что и сами римляне понимали, что чрезмерное богатство и комфорт лишают их внутренней силы и развращают: «Свирепей войн полегла на нас роскошь», - писал Ювенал.

Римляне не знали возвышенного стремления к гармонии и совершенству как греки. Достаточно сказать, что образцом гармонии для римлян служил военный лагерь, с его четкой организацией и военной дисциплиной. Примечателен факт, что при основании Рима местные жители сначала построили укрепления, осушили болота и построили канализацию, а после приступили к капитальному строительству храма, т.е. приоритет ценностей определился с самого начала.

8. Представление о личности.

Если у греков не существовало понятие «личность», человек не отделял себя от полиса, то в Древнем Риме существовало слово «individuum», означавшее «то, что не делится, последняя часть общества». Этот нюанс можно считать определяющим для понимания своеобразия римского мира: общество здесь представляло собой множество самостоятельных индивидуумов, живущих своей жизнью, но связанных в единое целое посредством законодательства.

Замечательным примером может служить факт, что первым литературным произведением древних римлян был Календарь Флавия (304 г. до н.э.). Появление календаря означало, что каждый гражданин мог сам определять даты религиозных праздников и обрядов, благоприятные для проведения собраний, заключения договоров, начала военных действий и т.д., а значит, сам распоряжаться своей жизнью и своим временем. В это же время (280 г.до н.э.) появились «Сентенции» Аппия Клавдия – нравственные поучения, одно из которых: «Каждый кузнец своего счастья». В I в. до н.э. была написана и первая автобиография: сочинение бывшего консула Катулла «О моем консульстве и деяниях».

Подобная самостоятельность немыслима в других странах Древнего мира и даже в Древней Греции. Именно поэтому культуру Древнего Рима следует рассматривать как непосредственную предшественницу западно-европейской культуры.

Но самым значительным свидетельством о понимании личности служит возникновение в Древнем Риме скульптурного портрета, где отразились главные черты римского человека: воля, целеустремленность, непреклонность, замкнутость в себе и полное отсутствие стремления к идеалу или красоте.

Характерным примером может служить также возникновение пеанов – гимнов, слагавшихся в честь победителей, тогда как в Древней Греции гимны слагались лишь в честь богов.

С завоеванием эллинистического Востока изменились и суровые традиции римской республики: в центре внимания оказались радости личного бытия, наслаждения, ученый досуг среди книг и т.д. Времена больших исторических эпопей и героизма миновали, им на смену пришла элитарная поэзия для знатоков и ценителей (школа «неотериков», Катулл). Индивидуализм все больше проявлялся через дистанцирование от общества, в том числе и в гедонизме, себялюбии, изнеженности, развращенности.

9. Брутальный характер римской культуры.

Ощущение римского гражданина повелителем мира определило и его морально-этические представления. Особенно это проявилось в понимании любви. Для римлянина любви как духовного самопожертвования не существовало; любовь в понимании римлян - непристойность, понижение статуса, зависимость.

Несентиментальность – вот принцип римского гражданина; сострадание, самоотверженность расценивались как моральный порок: «Эмоции присущи старухам и глупым женщинам», - писал Сенека. Любовь в браке расценивалась как разврат (римский брак заключался простым пожатием рук и имел целью только продолжение рода). Плавт писал, что любовь – табу для матроны, ее задача – чистота рода; любовная история грозила ей ссылкой или смертью. Любовь гетеры на сцене была бы освистана, а автора отправили бы в ссылку. Когда Публий Овидий Назон сказал: «Я не желаю услуги от женщины», и воспел взаимность, Август сослал его в ссылку, где тот и умер через 18 лет.

Единственная модель римской сексуальности - владычество. Насилие над тем, у кого ниже статус – норма поведения, а наслаждение, доставляемое кому-либо, расценивалось как рабская услуга. Римская модель любовных отношений проявлялась в виде оргий, словесных непристойностей, покорности рабов и целомудрия матрон (при этом супружеская верность объяснялась не чувством привязанности к супругу, а осознанием непорочности рода).

Другим проявлением римской моральной вседозволенности являлись публичные зрелища и развлечения. Гладиаторские бои и расправы над животными приучали римлян к виду крови. Когда Цезарь устроил сражение, в котором участвовали 500 воинов и 500 слонов, зрители жалели умиравших слонов, а при императоре Траяне в 107 г. во время праздников за несколько дней было убито 11 тыс. животных. Римляне вокруг арены были подобны богам, решавшим, кому жить, кому – умирать. Бои гладиаторов – символ власти над всем варварским миром. Жестокость и безжалостность не порицались, а считались достоинством римлянина.

Парадоксальная ситуация произошла с римской культурой: римский гражданин, повелитель мира оказался одиноким, не знающим надежды: «Нет в мире более мрачного животного, чем человек», - писал Сенека. Презрение к любви, жестокость и отсутствие моральных запретов сделали Рим уязвимым и безоружным перед неизвестным для римлян чувством – любовью. И именно любовь и надежда, которую принесло христианство, стали той силой, которая разрушила Древний Рим.

  На территории Апеннинского полуострова в 1 тыс. до н. э. этрусская цивилизация стала предшественницей Римской. Этруски создали федерацию городов-государств. Каменные стены и здания, четкая планировка улиц, здания с купольным сводом, возводившимся из клиновидных балок – были характерны для этрусской цивилизации.

Этрускам принадлежит изобретение римских цифр и  латинского алфавита.  От этрусков римляне унаследовали ремесленную и строительную технику, способы гадания. Заимствованы были и одеяние римлян - тога, форма дома с атрием - внутренним двориком - и т. д. Первый в Риме храм - храм Юпитера на Капитолийском холме - был построен этрусскими мастерами. Именно благодаря этрусскому влиянию римский портрет достиг впоследствии такого совершенства.

Уже в раннюю эпоху можно заметить некоторый формализм в отношении римлян к религии. Все культовые функции были распределены между различными жрецами, объединенными в коллегии.

Существовали особые коллегии жрецов- предсказателей: авгуры гадали по полету птиц, гаруспики - по внутренностям жертвенных животных. Жрецы-фламнины обслуживали культы определенных богов, жрецы-фециалы следили за точным соблюдением принципов международного права. Как и в Греции, жрецы в Риме - не особая каста, а выборные должностные лица.