Политическая корректность

При этом для получения интегральной картины, например, исторической действительности, можно изучать не только тексты с точки зрения их целостного содержания, но и фрагменты текстов, значимые для данного исследования. Такими фрагментами текстов могут быть слова, поскольку слово "интегрирует картину и определяет нормы действий и характер взаимоотношения людей в их деятельности". [19]

Ю.В. Рождественский относит это положение к словам в терминологическом и стандартизованном значении, однако этот подход применим и к новым словам, создаваемым политической корректностью как некий стандарт и представляющим интегральную картину ее деятельности.

Во-вторых, здесь возникает проблема словотворчества, которую необходимо исследовать с точки зрения теории именований. Рассматривая античные теории именований, Ю.В. Рождественский приводит принцип, сформулированный древнекитайским мыслителем Конфуцием, который является основой развернутой теории именования: "Если имя дано неверно, то речь не повинуется, если речь не повинуется, то дело не образуется. Если же имя дано верно, то и речь повинуется, если речь повинуется, то и дело образуется". [20]

Содержание теории именования связано с тремя понятиями : "имя", "речь" и "дело", которые раскрываются следующим образом:

–  имя – не просто условное название предмета – реального или воображаемого, –  оно содержит в себе самом правила обращения с именуемым предметом и объясняет его свойства;

–  речь подразумевает связь с процессом абстрактного суждения и фактом поведения, а также указывает на намерение совершить действие или переход к действию;

–  дело – это действия с реальным или воображаемым предметом, предполагающие тот или иной результат.

Слово, будучи ведущим началом в познании мира человеком и объединяющим началом в деятельности людей, требует к себе особенно внимательного отношения и осторожного обращения. "Слово нужно правильно создавать и применять, так как, в противном случае, нарушается порядок в обществе". [21]  Из этого следует, что нужно исследовать правильность новых именований политической корректности.

В третьих, создание слов, в соответствии с Ю.В. Рождественским, есть, по сути дела, создание языка, а все изменения языка необходимо внимательно рассматривать не только в интересах языкознания, но также и в целях сохранности культуры.

Обеспечение сохранности культуры входит в задачи прикладного культуроведения, которые, однако, не могут решаться в отрыве от языкознания. Необходимость языковедческих исследований в целях обеспечения сохранности культуры связана с тем, что:

– во-первых, язык как семиотическая система объединяющего назначения есть необходимое условие существования культуры как целого;

– во-вторых, язык как основная индексирующая система есть уникальное средство поиска и систематизации фактов культуры;

– в-третьих, язык как система культурно значимых знаков является фактом культуры.

Для языковедов задача сохранности этих трех функций языка означает необходимость определения и описания условий или возможных направлений развития языка, которые могли бы ограничить либо сделать невозможным выполнение им этих трех функций.

Применительно к политической корректности особую роль играют вновь создаваемые слова, в этом случае –  имена. Под именем понимается лексическая единица, слово или словосочетание, "значение которой представляет собой прямое, то есть непереносное, именование предмета или предмета мысли". [22]  Особая роль имен связана с тем, что они являются, с одной стороны, культурными объектами как факты языка, а с другой стороны – как имена они являются носителями культурно значимой информации, т. е. информации обо всех других фактах культуры неязыкового характера. При этом, как отмечает Ю.В. Рождественский, "создание информационных систем во второй половине ХХ века особенно усилило функцию имен как носителей информации о фактах культуры". [23]

Имена и общие места риторики в культуре

Наряду с этим возникает вопрос и том, какие свидетельства дает новый стиль речи о новом стиле жизни. Этот вопрос относится к области теории речевых действий, риторике. Риторика всегда играет большую роль в развитии речевых отношений и речевых действий. "Современные задачи риторики, как и в античности, состоят в том, что риторика есть искусство управления общественными процессами. Риторика объясняет категории политологии и является инструментом развития экономической деятельности, образования и культуры". [24]  Современная риторика рассматривает отношения людей через речь. При этом, если рассматривать стиль жизни через речь, то особую важность приобретают общие места риторики, так как именно они являются показателем стиля жизни.

Общими местами риторики, в понимании Ю.В. Рождественского, являются "естественные непререкаемые суждения, общепризнанные постулаты… Истинность общих мест состоит в общепризнанности, носящей эвристический характер для создателя и получателя речи", [25]  а "повсеместно принятые общие места представляют собой основу риторической культуры". [26]  Семантическое содержание общих мест фиксируется с помощью имен.

Источником повсеместно принятых общих мест являются авторитетные тексты – устные или письменные, – в которых общие места фиксированы как аксиомы. Такая аксиоматика общих мест не складывается стихийно, она есть результат общественного договора: общие места возникают вначале как суждения – идеи, принципы, – содержащиеся в каком-либо авторитетном тексте, а затем к ним "примыкают по принципу общественного договора другие люди и создаваемые ими тексты". [27]  Общие места используются для доказательства, опровержения и изобретения мысли как данность, хотя психологически они не являются сознаваемыми рационально. [28]

Общие места представляют собой особую область культуры, и их развитие, аналогично всякой области культуры, подчиняется строгим закономерностям. Становление культурно-исторической системы общих мест соотносится с развитием родов словесности – дописьменной, устной, речи, рукописной речи, печатной речи и речи средств массовой коммуникации. Ю.В. Рождественский показывает, что историческим ядром и ведущей частью общих мест является мораль.

Что касается дописьменной речевой практики, то общими местами здесь являются основные позитивные положения фольклора, формирующие системные отношения по принципу противопоставления позитивного и негативного, соотношение которых ставится в зависимость от меры.

В систему фольклорных общих мест входят:

1) связи соседства и родства:

гость – хозяин;

родители – дети;

муж – жена;

старшие – младшие;

свои – чужие;

добро – зло;

обязанности сторон.

2) качества личности:

сила – слабость;

трудолюбие – лень;

честность – обман;

храбрость – трусость и т. п.

3) познавательные действия:

ум – глупость;

знание – невежество;

истина – заблуждение,

опытность – неопытность.

4) качества событий, данные в наблюдении:

хорошее – плохое;

большое – малое;

частое – редкое;

свойственное – несвойственное и т. п.

Эта система общих мест представляет собой фольклорную, практическую, мораль, на которую опираются для доказательства и опровержения, оправдания или осуждения поступка и которая является основанием для нравственного выбора. Целью практической морали является при этом достижение материального блага для себя, своей семьи, своего рода.

Знание системы общих мест зависит от степени образованности отдельного человека и общества в целом. Общество, не имеющее Священного Писания, живет по законам фольклорной, практической, морали, содержащейся в системе общих мест фольклора. Эта мораль представлена как некоторый набор рекомендаций, она не содержит запретов, носящих всеобщий характер. Фольклорному человеку, не знакомому с "духовной грамотой", то есть не имеющему Священного писания, неизвестен, например, принцип "не убий". Поэтому физическое устранение человека в интересах собственной семьи, своего рода и племени не является для фольклорного человека безнравственным, аморальным поступком.

С развитием письменной речи возникает новая система общих мест, формируемых религией. Священное писание является опорным текстом, фиксирующим аксиомы духовного характера, т. е. общие места духовной морали. Эти общие места формулируются как запреты, поскольку религия запрещает такие действия, как убийство, прелюбодеяние, воровство, ложь, лжесвидетельство, клятвопреступление.

Однако развитие письменной речи и Священного Писания не отменяет фольклорных общих мест, а дополняет их духовными общими местами. Таким образом, практическая мораль сохраняется с развитием родов словесности, но ограничивается запретами духовной морали. Тем самым нравственный выбор человека определяется не только рекомендациями практической морали, но подчиняется нормам духовной морали, то есть принципу ненарушения запрета.

С развитием печатной словесности возникает новая система общих мест с опорой на научные тексты и документы. Как указывает Ю.В. Рождественский, эти общие места, опирающиеся на философские категории, выработанные в античности, восходят в значительной части своего содержания к фольклорной гносеологии и присутствуют как начала в Священном писании и теологической литературе.

С появлением научной литературы "факты как действительность, данная человеку, стали делиться на научные и ненаучные. Научным фактом стал называться такой факт, в истинности которого может убедиться любой член научного общества". [29]  Умножение научного знания приводит к его дифференциации и разделению на отдельные научные дисциплины. "Разделения наук по их исходным положениям, основаниям есть общие места. Каждая наука имеет свои начала, т. е. свои общие места в риторике научного текста". [30]

Иными словами, в современной науке общими местами являются отправные положения отдельных наук с их аксиоматикой. Позитивное знание разделено, таким образом, на серию общих мест. При этом научные общие места объединены, с одной стороны, системными отношениями применительно к каждой области научного знания. С другой стороны, научное знание в целом, включая в себя все науки, имеет системный характер. Аналогично этому, системы общих мест отдельных наук составляют вместе систему общих мест научного знания.

Кроме этого, с развитием науки формируются научная этика и профессиональная мораль со своей системой общих мест, которой дополняются практическая и духовная мораль.

Таким образом, формируется система общих мест, представляющая собой смысловую связь целого общества. "С точки зрения культуры, система общих мест содержит три смысловые области: гносеологическую, моральную и позитивно-познавательную". [31]  Поскольку "общие места есть, по своему семантическому содержанию, имена", [32]  то это означает целесообразность филологических исследований для изучения смысловой связи общества.

Наряду с этим, нельзя забывать и об общественных задачах риторики, требующих осознанного и ответственного употребления слова. По определению профессора А.А. Волкова, "общественные задачи риторики состоят:

1) в воспитании ритора – достойного гражданина, компетентного в публичной речи;

2) в создании норм публичной аргументации, обеспечивающих продуктивное обсуждение значимых для общества проблем;

3) в организации речевых отношений, которые составляют базис общества: управление, образование, хозяйственная деятельность, безопасность, правопорядок;

4) в определении критериев оценки публичной деятельности, на основе которой отбираются лица, способные занимать ответственные должности".[33]

Все эти задачи непосредственно связаны с правильным выбором слов при построении речи. Крайне важным представляется при этом такой фактор, как статус слова в системе языка, обусловленный, с одной стороны, историей употребления слова, а с другой стороны, внутренней формой слова и определяющий возможности использования слова в аргументации. Ритору необходимо ясно понимать статус слова в языке и учитывать его в своей речи по той причине, что "… слово несет в себе дополнительный знак – указание на происхождение и прецеденты употребления, и эти дополнительные знаки слов оказываются одновременно знаками того, кто эти слова использует". [34]

Особую важность риторики в периоды изменения стилевых предпочтений подчеркивает профессор В.И. Аннушкин: "Сейчас в России – риторический "бум" при "очередной" смене общественно-политического стиля. Создание новой идеологии, морали, нового стиля жизни невозможно вне риторического творчества. Благополучие будущей жизни не может не зависеть от языка, а практическим языком как раз и занимается риторика. Какой будет новая риторика (а значит, и новая мораль, и новая идеология), не в последнюю очередь зависит от конкретных усилий сегодняшних филологов". [35]

Ю.В. Рождественский, филологические и культуроведческие исследования которого образуют целостное единство благодаря его пониманию универсального характера языка, определяющего его роль для жизни культуры и жизни общества, формулирует принципы новой философии языка, которая имеет не только чисто философское, но и научно-прикладное значение, определяя направления филологических исследований.

Принципы новой философии языка

Профессор А.П. Лободанов пишет в очерке научной биографии Ю.В. Рождественского: "Философия языка Ю.В. Рождественского стала закономерным обобщением его научного творчества – содержательные части новой философии языка были понятийно разработаны в предшествующих трудах Ю.В. Рождественского: его семиотическом учении, учении о теории именования, общей филологии, учении о массовой коммуникации и информации, теории риторики, теории языкового существования постиндустриального информационного общества, учении о законах развития культуры […]". [36]

Можно думать, что не будет преувеличением утверждение, что ключевую роль в научном творчестве Ю.В. Рождественского играет его семиотическая концепция. По крайней мере, это справедливо по отношению к его учению о культуре и философии языка.