Массовая коммуникация в информационно-коммуникативном обществе: аспект глобальной сети Интернет

     При этом необходимо не забывать, что главная  цель построения глобального информационно-коммуникативного общества – улучшение жизни людей, создание условий для их максимальной самореализации – может быть достигнута лишь при соблюдении ключевого принципа: любое развитие должно опираться не на объекты, а на людей [36, с.43]. В следующем подразделе будут рассмотрены этот и другие аспекты трансформации современного общества в информационно-коммуникативное в соответствии с представленными выше концепциями.

     1.2 Зарубежные концепции ИКО

     Один  из основоположников концепции «информационно-коммуникативного общества» (иначе называемого «постиндустриальным обществом») Д. Белл выделил его характерные признаки. В своей работе «Социальные рамки информационного общества» он определяет сущность нового общества через изменения, происходящие в обществе настоящем, тем самым, выделяя и подчеркивая именно те признаки, которые будут отличать «послереволюционное» общество от сегодняшнего. «В наступающем столетии решающее значение для экономической и социальной жизни, для способов производства знания, а также для характера трудовой деятельности человека приобретет становление нового социального уклада, зиждущегося на телекоммуникациях. Революция в организации и обработке информации и знаний, в которой центральную роль играет компьютер, развертывается одновременно со становлением постиндустриального общества. Три аспекта постиндустриального общества особенно важны для понимания телекоммуникационной революции: 1) переход от индустриального к сервисному обществу; 2) решающее значение кодифицированного теоретического знания для осуществлении технологических инноваций; 3) превращение новой «интеллектуальной технологии» в ключевой инструмент системного анализа и теории принятия решений» [27, с.330].

     В целом Д. Белл определяет постиндустриальное общество как общество, в котором производство как дискретный и постоянно возобновляющийся процесс сменяется непрерывным воздействием на окружающую среду, а каждая сфера человеческой деятельности оказывается тесно связана со всеми другими [2, с.137]. В этих условиях основным ресурсом становится информация, приоритет переходит от полуквалифицированных работников к инженерам и ученым, дальнейшее совершенствование знаний человека о мире происходит, в первую очередь, на базе применения абстрактных моделей и системного анализа, центральное значение приобретает кодификация теоретического знания, а важнейшей задачей становится перспективное прогнозирование хозяйственных и социальных процессов [11, с.10].

     Большое значение для определения понятия «информационно-коммуникативное общество» имеют размышления Т. Стоуньера. В статье «Информационное богатство: профиль постиндустриальной экономики» автор дает развернутую характеристику понятия «информация», демонстрируя принципиальное отличие последней от иных видов социальных и экономических ценностей. Тем самым он обосновывает идею об исключительности наступающей стадии в развитии общества и неизбежности кардинального перелома в истории с ее наступлением. Т. Стоуньер пишет: «...инструменты и машины, будучи овеществленным трудом, суть в то же время овеществленная информация. Эта идея справедлива по отношению к капиталу, земле и любому другому фактору экономики, в котором овеществлен труд. Нет ни одного способа производительного приложения труда, который в то же самое время не был бы приложением информации. Более того, информацию, подобно капиталу, можно накапливать и хранить для будущего использования. В постиндустриальном обществе национальные информационные ресурсы суть его основная экономическая ценность, его самый большой потенциальный источник богатства» [27, с.393].

     Одной из наиболее разработанных философских концепций ИКО является теория японского ученого Й. Масуды. Основные принципы построения грядущего общества представлены в его книге «Информационное общество как постиндустриальное общество». (The Information Society as Postindustrial Society). Фундаментом нового общества, по мнению автора, станет компьютерная технология, главная функция которой видится им в значительном усилении умственного труда человека. Информационно-технологическая революция будет быстро превращаться новую производственную силу и сделает возможным массовое производство когнитивной и систематизированной информации, новых технологий и знания. Потенциальным рынком станет «граница познанного», возрастет возможность решения насущных проблем и развитие сотрудничества. Ведущей отраслью экономики станет интеллектуальное производство, продукция которого будет аккумулироваться и распространятся с помощью новых телекоммуникационных технологий.

     Уделяя  особое внимание трансформации человеческих ценностей в глобальном информационном обществе, Й. Масуда предполагает, что оно будет бесклассовым и бесконфликтным, говорит о том, что это будет общество согласия с небольшим правительством и государственным аппаратом. Он пишет, что в отличие от индустриального общества, характерной ценностью которого является потребление товаров, ИКО выдвигает в качестве характерной ценности время [36, с.32-33].

     Отличительной особенностью взглядов Маршалла Маклюэна (Канада) является то обстоятельство, что информационные технологии рассматриваются им в качестве главного фактора, влияющего на формирование социально-экономической основы нового общества. Телекоммуникационные и компьютерные сети сыграют роль своеобразной нервной системы в образовании «глобального объятия», где все оказывается настолько взаимосвязано, что в результате происходит становление «глобальной деревни».

     Говоря  о перспективах развития средств  массовой коммуникации в информационном обществе, Маклюэн неоднократно подчеркивает тенденцию усиления активной роли масс-медиа. Массовая коммуникация как структурно оформившаяся сфера жизни общества видится им в недалеком будущем, с одной стороны, его частью, а с другой – таинственной силой, имеющей над этим обществом все возрастающую власть [36, 33-34].

     Питер Дракер, известный американский экономист, один из создателей современной теории менеджмента, принимал активное участие еще в дискуссиях начала 70-х годов. Однако свой непосредственный вклад в формирование нового облика существующих концепций постиндустриализма он внес позднее, опубликовав книгу «Посткапиталистическое общество».  Ядром концепции Дракера является идея преодоления традиционного капитализма, причем, основными признаками происходящего сдвига считаются переход от индустриального хозяйства к экономической системе, основанной на знаниях и информации, преодоление капиталистической частной собственности, формирование новой системы ценностей современного человека и трансформация национального государства под воздействием процессов глобализации экономики и социума. Современная эпоха, по мнению Дракера,  представляет собой время радикальной перестройки, когда с развитием новых информационно-телекоммуникационных технологий человечество получило реальный шанс преобразовать капиталистическое общество в общество, основанное на знаниях [36, с.35-36].

     Профессор социологии Калифорнийского университета, исследователь новых технологий Мануэль Кастельс считает, что новый мир зародился приблизительно в конце 1960-х – середине 1970-х гг., в историческом совпадении трех независимых процессов: революции информационных технологий; кризиса как капитализма, так и этатизма, с их последующей реструктуризацией; расцвета культурных социальных движений, таких, как либертарианизм, борьба за права человека, феминизм, защита окружающей среды. Взаимодействие между этими процессами и спровоцированные ими реакции создали новую доминирующую социальную структуру, сетевое общество; новую экономику – информациональную/глобальную и новую культуру – культуру реальной виртуальности [14, с.492]. Тем не менее, М. Кастельс отмечает, что на закате ХХ века информациональное общество в своих исторически разнообразных проявлениях еще только складывается.

     В книге «Возникновение сетевого общества»  исследователь теоретически обосновывает понятие «информационно-коммуникативное общество». М. Кастельс предлагает свой вариант термина, а именно: «информациональное общество» (informational society), мотивируя это предложение аналогией с понятием «индустриальное общество», в терминологическом названии которого суффиксально подчеркивается мысль о его индустриальной, а не какой-либо иной основе. По мнению М. Кастельса, информациональное общество отличается от индустриального тем, что оно стремится не к производству товарной массы из всех доступных сырьевых источников, а к богатству знаний, черпаемых из информационных ресурсов, в целях максимального использования высокоразвитой техники для удовлетворения запросов ее пользователей. Если «индустриализм ориентирован на экономический рост, то есть на максимальный выпуск продукции», то «информационализм направлен на накопление знаний и к более высоким уровням сложности обработки информации» [36, с.37].

     М. Кастельс затрагивает не только технологический  и экономический аспекты, но и более широкие факторы, влияющие на современное общество: урбанизм, демографию и т.д. Говоря об ИКО, исследователь имеет в виду так называемые взаимоотношения «человек – Сеть» («индивидуализм–всеобщность»), к которым и обращается в своей монографии «Информационная эпоха. Экономика, общество и культура»: «Как объединить новые технологии и коллективную память, универсальную науку и общинную культуру, страсти и разум? И действительно, как?! И почему мы наблюдаем во всем мире противоположную тенденцию, а именно увеличение дистанции между глобализацией и идентичностью, между Сетью и «Я»?» [14, с.237].

     По  мнению, М. Кастельса, переход к ИКО накладывает особый отпечаток на структурирование регионального пространства – на смену иерархии территорий приходит так называемая «сетевая организация», то есть, сетевые структуры являются одновременно и средством и результатом глобализации общества. Основным противоречием (и соответственно движущей силой развития) формирующегося нового общества, основанного на сетевых структурах, является противоречие между глобализацией мира и самобытностью (идентичностью) конкретного сообщества. «Новая самобытность, устремленная в будущее, – подчеркивает Кастельс, – возникает не из былой самобытности гражданского общества, которой характеризовалась индустриальная эпоха, а из развития сегодняшней самобытности сопротивления» [26, с.300]. М. Кастельс приводит основные группы сообществ, которые, по его мнению, могут через самобытность сопротивления перейти к самобытности, устремленной в будущее (project identity) и тем самым способствовать преобразованию общества в целом. Это, прежде всего, религиозные, национальные и территориальные сообщества. Территориальная самобытность и рост ее общемировой активности ведет к возвращению на историческую сцену «города-государства» как характерной черты эпохи глобализации. Женские сообщества и экологические движения также имеют этот потенциал. Признаком соответствия этих сообществ архитектуре нового общества является их сетевая децентрализованная форма организации и самоорганизующаяся система информационного обмена внутри сообщества.

     1.3 Современное общество в связи с трансформацией в

           информационно-коммуникативное  общество.                                               

     Вторая  половина XX века оказалась переломной для человечества. Действительно, все  сферы деятельности общества оказались охваченными глубинной трансформацией, что дает основание говорить о завершении одного исторического этапа – индустриального – и начале нового – информационного. Рассмотрим более подробно явления и процессы, свидетельствующие о данной трансформации.

     1. Изменения социальной структуры. В мировом сообществе сегодня происходят радикальные изменения общественного устройства, которые затрагивают его структуру. Они открывают путь к установлению равноправных информационных связей «всех со всеми». Интернет-технологии, делающие такие связи реальными, общедоступными и свободными от пространственно-временных ограничений, становятся вещественной основой нового, «сетевого» общественного уклада. Наличие прямых «равноправных» связей всех со всеми, являющееся определяющим качеством сетевого общества, дает всем участвующим в них лицам прирост дееспособности, о чем свидетельствует ряд обстоятельств: 1) резко снижается потребность в построенных на основе централизации управленческих конструкций, без посредничества которых до сих пор невозможно было организовать совместную работу большого количества людей; 2) социальный статус участвующих в каком-либо деле перестает быть довлеющим обстоятельством, определяющим их поведение; 3) сетевая организация взаимодействия резко повышает скорость решения практически любых вопросов;

     2. Плюрализация источников информации. С одной стороны, человек может, сидя перед экраном, собирать информацию практически по любому вопросу со всего мира, загружать в память компьютера картины, звукозаписи, посылать электронную почту и обмениваться информацией с другими пользователями Интернет. Современные медиа открывают невиданные возможности обращения к обширным культурным и интеллектуальным ресурсам, охватывающим музыку, живопись, литературу, науку, философию, политику. Что раньше требовало соответствующего образования, социального статуса, свободного времени и материальных средств, то теперь становится общедоступным. Шедевры музыки и живописи доступны в Интернете. Кроме того, в качестве составных элементов они включаются в видеоклипы и развлекательные программы. Сложные произведения искусства, научные теории, политические идеологии — словом, все, что раньше требовало от реципиента высокого культурного уровня, теперь транслируется массмедиа и в Интернете, нередко в упрощенном и в искаженном виде. При этом возникает проблема сохранения в обществе традиций «высокой» культуры в условиях экспансии «массовой» культуры;