Личность как целостная система и варианты индивидуального подхода

     Основой судьбы является прошлое.  Прошлое – это зафиксированные  способы реализованных возможностей  и переживаний. Прошлое – это   то,  в  которой,   ничто не теряется. « Целостность прошлого – именно потому, что в нём уже ничего нельзя изменить, - составляет основу человеческой судьбы. То, что прошло, становится принципиально неизменным. И, тем не менее, человек обладает некоторой свободой, даже по отношению к собственной судьбе, воплощённой  в прошлом»/2, с. 206/.  Прошлое может служить основой для самоактуализации субъекта и созидания собственной судьбы. Реализованные возможности, спасённые от небытия,   сохраняются в стране прошлого, также как и ошибки.  Её ошибки могут служить как плодотворным материалом  для творчества, так и основой для защиты от ответственности  и  действенности.

    Франклом выделяется три формы  судьбы: 1. судьба как естественная  предрасположенность, природный  дар, телесная неизбежность или  биологическая участь человека; 2.Судьба как целостность его внешнего окружения, т.е. социальная детерминированность человека; 3. Судьба как позиция, определяемая взаимодействием  естественных предрасположенностей и ситуаций, отражающих психологическую судьбу.

    Рассматривая меру свободы выбора  в пределах биологической судьбы, он не отрицает значимости  её влияния. Анализируя различные  экспериментальные данные из  сферы психофизиологии, психопатологии  он показывает те ограничения,  которые накладывает биологическая предрасположенность на свободу выбора. « Ну,  как тут не склониться … перед мощью природной судьбы? Рассматривая эти факты, свидетельствующие о способности органических сил выходить на передний план, противостоя всему остальному, как мы можем сомневаться в этих силах? Разве человеческая судьба не сформирована в основном такими биологическими факторами, этими врождёнными природными задатками?»/2, с 209/.  Однако, указывая на мощь природной судьбы, естественных предрасположенностей человека он ставит проблему  духовной регуляции человеческой судьбы. Основываясь на экспериментах по исследованию влияния переживаний / радости/ на повышение иммунной  активности,  анализируя судьбы людей преодоления, он отмечает силу духа, обеспечивающего выходы за пределы влияния биологической судьбы. Даже патология, болезнь, телесная ограниченность при высокой силе духа   могут служить отправной точкой придания жизни особого смысла и формирования собственной судьбы.  Способ жизни избранный этими людьми ассоциируется им как произведение искусства, высшее достижение, мастерство жизни, олицетворяющее управление «силами природы» духом. В данном случае, человек отталкиваясь  от своей биологической судьбы,  придаёт ей особый смысл и форму, вплетая её в психологическую судьбу. «Снова и снова мы становимся свидетелями того, как осмысленно человек вплетает свою биологическую предопределённость в структуру собственной жизни.  Мы постоянно встречаем людей, добившихся успехов в преодолении невероятных трудностей – серьёзных физических недостатков, которыми они были наделены от природы; люди эти преодолели первоначальные препятствия на пути своего духовного  развития, препятствия, навязанные  так называемым биологическим фактором » /2,с. 211/.

     Взаимодействие духовной и биологической судьбы отражает психологическую судьбу. Мера влияния духовной регуляции, определяющая психологическую судьбу,  очень различная.  Она зависит от меры свободы, отражающая выбор и принятие своего ограничения.  Если один, осознавая свою ограниченность, придаёт ей позитивный смысл, усиливая духовную регуляцию, то другой может пользоваться   своей ограниченностью как способом привлечения заботы и внимания других, акцентируя внимание на установку «тяжёлая судьба» или «фатальная, предопределенная судьба». Таковы,  например, фатализм  невротика, объясняющего трудности преодоления своей  «несчастной», «неизбежной» судьбой, или параноидного шизофреника, «воля которого кем-то сковывается» или просто ленивого человека, постоянно рационализирующего своё поведение и действия в свою пользу. Согласно Франкла, изначальное слабоволие – это выдумка для оправдания неприменения усилий, своих поступков « по течению». Невротик приписывает независимый статус силе воли и рассматривает его как нечто неизменное, чтобы уйти от принятия решения. И если даже принимает решения, он утопает в сомнениях и контраргументах.

    Если биологическая судьба «формирует  предложения», то социальная судьба  формирует «спрос».  Поэтому Я  как субъект принимает решение  по поводу предложений, о том,  как их использовать, когда и  как их направлять. «Именно Я способно решать  - и совершать свободный выбор, именно Я выступает субъектом желания: « Я хочу». И так происходит всегда – независимо от того, куда нас влечёт сумма бессознательных побуждений Оно.»/ 2, с 213/.

      Не меньшее значение имеет социальная судьба. Социальная судьба – это отражение особенностей взаимодействия человека с социальным окружением. «Человек всегда и везде оказывается включённым в социальный контекст – в связи с другими людьми и в цепи событий. Личность детерминирована сообществом в двояком смысле: с одной стороны, её поведение в целом обусловлено социумом – в то же время, с другой  стороны, она сама воздействует на  социум, постоянно направлена на него»/ 2,с. 219/. В связи с этим,  Франкл выделяет социальную причинность и социальную направленность. Относительно социальной причинности он отмечает, что влияние её социальных законов не окончательное для субъекта, поскольку не всегда определяет его поведение и действия. Это определяется мерой восприятия и принятия их субъектом. Социальная направленность субъекта – это выработанное человеком ориентация на реализацию тех или иных ценностей, имеет более действенный характер.

    Социальная судьба – это характеристика социального  окружения- родители, его происхождение,  дальнее и ближнее окружение. Он имеет возможность выбирать окружение, но не может выбрать родителей, происхождение.    Человек не определяется своим происхождением и нельзя ориентироваться на детерминированность его типом.  Истинно субъектное в человеке начинается там, где он преодолевает ограниченность своего типа, обретает свободу противостоять от особенностей, диктуемых типологией. Только свободное и ответственное бытие человека делают его субъектом своей жизни. Ориентация на детерминацию происхождением, типом направлена на стандартизацию человека, которым легче управлять. Кроме того, стандартизация позволяет уходить от ответственности за поступки, обеспечивая растворение в своём классе, национальности, расе и т.д., обеспечивая среднего человека.

    Человек  « гражданин нескольких миров», поэтому он всегда выходит за пределы себя и находится в состоянии постоянного жизненного напряжения в «биполярном силовом поле». Поэтому процесс выбора позиции у него далеко не прост.  Смысл человека выходит за свои пределы благодаря тому, что он направлен на своё сообщество.  Взаимодействие с окружающей социальной средой детерминируют смысл отдельного человека и, в свою очередь,  он влияет на  изменения их системы смыслов. В этом плане Франкл отмечает необходимость различения понятий «сообщества» и «толпы». Сообщество – это такое окружение, представленное ответственными личностями, которые способствуют обеспечению реализации возможностей своих представителей, стимулируя формирование собственного смысла,  динамику и  рост человека. Толпа же – это  обезличенное окружение, которое растворяет человека в себе, не позволяя ему выделиться и проявить себя, осуществить  свой смысл. « Смысл сообщества держится на индивидуальности каждого его члена, а смысл личности проистекает из смысла сообщества, «смысл»  толпы  разрушается индивидуальными особенностями составляющих её людей, а смысл отдельной личности топится толпой (в то время как сообщество помогает этому смыслу проявиться.)/2,с. 199/    

    В связи с этим, одним  из  удобных способов защит для непреодолевающих и невротиков является стремление раствориться в толпе и убежать от ответственности за свои деяния и поступки.   Защита от ответственности посредством  «бегства в толпу» - это способ скинуть с себя бремя собственной ответственности. Это проявляется в ориентации человека на понимание себя «как будто» он всего лишь частичка «высшего» целого и только это целое играет определяющую роль. Это  позволяет ему «сбросить» с себя,  хотя бы часть ответственности. Франкл отмечает, что такой способ защиты своей пассивности и безинициативности  и убегания от ответственности является характерным  для любых форм коллективизма. Он отмечает, что это чревато последствиями для формирования субъектности, так как обеспечивает усреднённый тип человека. « Когда дело доходит до оценки человеческих поступков, коллективизм  нередко приводит к нелепым заблуждениям. Вместо конкретного, персонально ответственного индивида идея коллективизма подставляет лишь усреднённый тип, а вместо личной ответственности – конформность и уважение к социальным нормам. В этом процессе ответственность утрачивается не только объектом оценки, но и в не меньшей степени и субъектом такого оценочного суждения»/ 2, с. 201/.

    Социальная судьба зависит от  особенностей его социального  окружения. Значимое социальное сообщество – это один из важных стимулов преодоления жизненных трудностей. Таким субъектом для самого Франкла в условиях лагеря была его мать. Стремление сохранить жизнь, быть на уровне и в самых тяжелых условиях, создавать способы работы с другими, обеспечивалось его сознанием собственной жизни для жизни матери. Можно сказать, что представленность личности его матери в нём стимулировала его активность, творчество, стремление выжить и преодолеть  воздействия  негативного окружения.  Ориентация на наличие значимого человека легло в дальнейшем в основу логотерапии Франкла.  В лагерной психотерапии – это был один из способов нахождения смысла жизни и стремления выжить.   «В сознании каждого незримо присутствует так называемый  интимнейший собеседник, Ты. Для кого-то – это мог быть  Бог, для кого-то сосед по камере, недавно «ушедший», значимые другие за пределами окружающей действительности.  «Кто бы, однако, ни занимал это место высшей и последней инстанции, важен был лишь задаваемый себе вопрос: «Что он ждёт от меня»./ В поисках5,с 152/.   Т. е значимые другие были представлены своими ожиданиями от человека, теми или иными требованиями относительно его жизни, что стимулировало их стремление выжить, поскольку в условиях концентрационного лагеря –  эта была первейшей потребностью.

    Таким образом, наличие значимых других обеспечивало стимуляцию жизнеутверждающей активности заключённых,  и служила той тоненькой струйкой духа, которая связывала их с тем «нормальным» миром, который за пределами.   

    Поэтому, находясь постоянно на лезвии жизни и смерти в условиях, одним из вариантов связи с ними служила их духовная жизнь. Смысл духовной жизни заключался в общении с богом,  позитивном представлении своей жизни в будущем, в постановке жизненных задач на будущее и постоянном углублении мыслительной деятельности, связанной с обеспечением ухода из ужасающей действительности.  Франкл,  на основе наблюдений за жизнью заключённых установил, что те, кто занимался духовной деятельностью, были более жизнеспособны и имели больше шансов для преодоления тяжестей бездны.  Духовная жизнь человека – это та его внутренняя свобода,  которая обеспечивает  человеку выходы за пределы самого себя, за пределы ситуации.  Можно физически вмешиваться в жизнь человека, но мешать течению его мыслей,  внутренней духовной деятельности дано не каждому. Именно, благодаря ей, возможно, было адаптироваться к условиям «царства смерти». Франкл по этому поводу отмечает, что « Если заключённый обнаруживал, что он не может больше выносить реальность лагерной жизни, он находил в своей духовной жизни возможность выхода, которую трудно переоценить, - возможность ухода в духовную сферу, которую СС не в состоянии разрушить… Духовная жизнь заключённого укрепляла его, помогала ему адаптироваться и тем самым в существенной степени повышала его шансы выжить»/5,Экз. , с. 153/.

      Значимость осознания связей со своим значимым окружением – это был вопрос смысла жизни и смерти. Кто не мог осознать свои духовные связи со своим сообществом, терялись, заболевали  и умирали гораздо быстрее, чем те, кто  ценил и чувствовал свою значимость для других, и свою ответственность перед жизнью и смертью.  Анализируя поведение и жизнь заключённых в экстремальных условиях концентрационного лагеря, он показывает различные варианты осознания меры  изменения социальной судьбы, ограничивая и духовно преодолевая их негативные влияния.

   Как видим, относительно социальной судьбы, его общественной предопределённости также можно сказать о наличии достаточно значимой области, в пределах которого тоже есть свобода выбора, как и при биологической и психологической предопределённости.

      Анализируя детерминированность  смыслов биологической и социальной  судьбой, Франкл, подчёркивает значимость  психологической судьбы, определяющей их взаимодействие и соотнесённость, обеспечивающих меру духовной регуляции. Психологическая судьба зависит от самого субъекта, поскольку какой бы выбор он не осуществил- это всегда его выбор. Психологическая судьба зависит не только от особенностей выбора, но и принятия своей участи – биологической и социальной.  Если человек не принимает своей участи, то он теряет либо упускает смысл. Проблема принятия своей участи или судьбы обеспечивается тем, что он окружён определёнными ограничениями, в частности ограничения, связанные с его происхождением, типом ВНД, характерными только для него возможностями, поскольку никто не обладает именно теми возможностями, которыми обладает он и специфическими жизненными ситуациями, характеризующими его жизнь.

      Человек, как субъект, является той духовной личностью, которая соотносит духовную свободу и судьбу. Как соотнести эти два противоположных фактора в различных ситуациях жизни, когда человек должен  найти смысл и реализовать его,  учитывая все возможности ситуации и ограничения, диктуемые судьбой. Задача, не из простых.  В этой вечно щипитильной ситуации выбора, Франкл, большое значение придаёт совести человека,  являющейся его интуитивной и творческой  способностью. Источником совести является подсознательная духовность, поэтому совесть иррациональна. В связи с этим, многие экзистенциальные решения нерефлексируемы и неосознанны. Их решения рационализируются задним числом.   

     Совесть – это диалог человека с самим собой и ответственность за свои решения. Но не только. Франкл определяет совесть как трансцендентное, как диалог и ответственность перед богом. В связи с этим, он пишет, - «за человеческим «сверх - я» стоит божественное «Ты», совесть – это трансцендентное «Ты» /Фил1, с.126/.  Однако ответы на вопросы интуитивная совесть находит не сразу, так как это глубоко символический акт, отражающий взаимодействие субъекта  с трансцендентной сверхличностью – богом.  В процессе общения с богом как с интимнейшим, всеобъемлющим  собеседником «Ты»,  человек « мудростью своего сердца всякий раз угадывает присутствие великого, хоть и незримого наблюдателя, перед которым он отвечает за требующееся от него осуществление его личного конкретного смысла жизни»/ 1,Фил., с . 128/.