Организационно-управленческие начала расследования

     Различие компетентности следователей и органов дознания (любого органа дознания, по фактам, находящимся в пределах его компетентности) заключается также в том, что первые, в независимости от деятельности органа дознания, вправе в любой момент приступить к  предварительному следствию. После этого орган дознания может осуществлять следственные и розыскные действия только по поручению следователя.

     В обеспечении реализации данного  полномочия орган дознания обязан уведомлять следователя о каждом обнаруженном преступлении,  после чего он продолжает осуществлять уголовно-процессуальную функцию. По собственной инициативе орган дознания вправе передать дело (материал проверки) следователю, только после выполнения действий, предусмотренных ст. 119 УПК.

     Уголовно-процессуальный закон предусмотрел три вида передачи (направления) от органа дознания следователю находящегося у него, в производстве дела (материала проверки) другому, это:направление заявления (сообщения) по подследственности (ст. ст. 109 и 114 УПК); передача дела следователю в связи с выполнением неотложных следственных действий или окончанием срока дознания (ст. ст. 19 и 124 УПК);·передача дела (материала проверки) следователю в свзяи с тем, что последний приступил к производству предварительного следствия (ч. 3 ст. 127 УПК).

     Две первые стороны могут осуществляться по инициативе органа дознания. Третья – только следователя.

     В ч. 3 ст. 109 и ст. 114 УПК говорится  о направлении по подследственности  не материалов предварительной проверки заявления (сообщения) о преступлении, а самого заявления или сообщения. Такая формулировка статьи исключает возможность передачи по подследственности  материалов предварительной проверки. Как правильно отметил А.М. Ларин,  «на практике… руководители органов дознания… произвольно избирают менее сложное, менее ответственное решение о передаче заявления (сообщения) по подследственности в порядке ст. 114 УПК и уклоняются от возбуждения уголовного дела о неподследственном преступлении, предусмотренном ст. 119 УПК».

     Преступив к предварительной проверке орган дознания лишается возможности использовать названную ст. 114 УПК. В Приказе МВД сказано: «…следователем должны передаваться только материалы (вернее было бы сказать: «Заявления (сообщения)») (не совсем логично получается, предварительной проверки не требовалось, а материалы собирались), по которым и требуется проведение проверочных действий и имеются основания возбудить уголовное дело.

     Рассматриваемые статьи (п. 3 ст. 109 и ст. 114 УПК) не могут  быть применены в такой ситуации к отношениям между следователем и органом дознания и потому, что на момент получения заявления (сообщения) производство и предварительной проверки, и неотложных следственных действий находится в пределах процессуального статуса и органа дознания, и органа следствия одновременно. Такого рода направление заявления (сообщения) просто нарушило бы принцип публичности (ст. 3 УПК) задачи быстроты, полноты уголовного судопроизводства (ст.2 УПК).

     Именно  поэтому, представляется, законодатель не говорит о направлении дела по подследственности даже после того, как неотложные следственные действия выполнены. В законе речь идет о передаче дела следователю (ч.3 ст.119 и ч.1 ст.124 УПК).

     Приступив к предварительной проверке заявления (сообщения) о преступлении и обнаружив  основание к возбуждению уголовного дела, орган дознания по преступлениям отнесенным к его ведению, в соответствии со ст.3, 112 и 119 УПК обязан принять соответствующее решение. Закон наличие таких условий связывает лишь с возбуждением уголовного дела. Право передать дело следователю  у органа дознания появляется только после производства всех необходимых, перечисленных  в ст. 119 УПК, неотложных следственных действий. Указание ведомственных нормативных актов, поддержанное некоторыми авторами, о том, что возбуждать уголовные дела должны следователи, а не органы дознания, как представляется, касается следователей. Оно требует они них при каждом сообщении о подследственном или преступлении приступать к предварительному следствию, не дожидаясь сбора и предоставления им соответствующего материала органом дознания. От органа дознания это положение может требовать лишь немедленно уведомить следователя об обнаруженном преступлении. Не органы дознания не в праве возбуждать уголовные дела, а органы следствия должны приступят к осуществлению уголовно-процессуальной деятельности до того, как орган дознания возбудит уголовное дело. Иначе решение вопроса будет односторонним. Орган дознания отстранится от обеспечения расследования, а следователь к нему не приступит. Такое положение может привести лишь к негативным последствиям. Аналогичного мнения придерживаются многие процессуалисты.

     Своевременное «возбуждение уголовных дел… и одновременно с этим проведение неотложных следственных действий, является надежным средством  охраны прав граждан и соблюдения… законности». Напротив, волокита при возбуждении уголовного дела, связанная с затратами времени на передачи заявления, сообщения от органа дознания следователю, приводит часть процессуалистов к убеждению в необходимости принятия окончательного для этой стадии решения только тем органам, которые первыми получили заявление (сообщение) о преступлении. Правильно отмечает в этой связи А.Я. Дубинский: «Нельзя лишать орган дознания предоставленного им законом права возбуждать уголовные дела, отнесенные к подследственности следователя…».

     Работниками специализированного органа дознания могут выявляться преступления, не только отнесенные к их ведению. Нельзя не согласиться с утверждением М.А. Петуховского, что «предварительную проверку заявлений или сообщений о преступлениях могут производить только те государственные органы и должностные лица, которые правомочны принимать по ним решения. Поэтому в случае получения сведений о совершении деяния, содержащего признаки этого (не подведомственного) преступления, орган дознания принимает заявление, сообщение о преступлении и направляет его «по подследственности» в порядке ст.ст.109, 114 УПК.

     Нетрудно  заметить, что употребленное в  ст.114 УПК, а равно в п.3 ст.109 УПК  понятие «подследственность» не идентично тому, которое приведено в ст.132 УПК. Это омонимы. «Подследственность» закрепленная в ст.ст. 126, 132 УПК приобретает уголовно-процессуальное значение на этапе, начинающемся после производства неотложных следственных действий (пусть даже и некоторых, предусмотренных ст.119 УПК из них). Она определяет, кто правомочен осуществлять по делу предварительное расследование в колном объеме.

     «Подследственность» же, о которой речь идет в ст.114 УПК, совершенно не касается ст.126 УПК. Это скорее подведомстенность. Применительно к органам дознания, она разделяет происшествия на те заявления, сообщения о которых государственный орган вправе разрешать и на те, что выходят за пределы его компетенции.

     Специализированный  орган дознания не вправе отказывать в возбуждении, не в праве возбуждать уголовные дела по фактам не отнесенным ст.117 УПК к его ведению. Только такие органы смогут применять ст.114 УПК, не вступая при этом в противоречие с принципом публичности (ст.3 УПК). Необходимо дать анализ и самому наименованию решения, о котором идет речь в ст.114 УПК. Направление предполагает определенный промежуток  времени, когда заявление (сообщение) не будет ни у кого в производстве. Орган дознания отошлет его по подследственности, а следователь еще не получит. Такое положение, думается, может быть оправдано, и это касается всех соответствующих решений, лишь в одном случае, когда заявление, сообщение (материалы проверки) истребуются у органа дознания следователем, приступившим к производству предварительного следствия, который в порядке ч.4 ст.127 УПК дал поручение органу дознания направить, а не передать ему заявление, сообщение (материал проверки).

     Во  всех остальных ситуациях заявление, сообщение (материал проверки) нужно  предавать следователю (по подведомственности). Пусть даже не для осуществления расследования в полном объеме, а всего лишь для производства неотложных следственных действий и последующего направления дела по территориальной подследстввенности. Правда так может быть только, если преступление подследственно органу расследования другого района, области, республики и т.п. Иначе время будет потеряно впустую. Срок уголовно-процессуальной деятельности пройдет, а деятельности как таковой, осуществляться не будет.

     Избежать  названных негативных последствий  можно, если изменить содержание ст.114 УПК. Так, Рыжаков А.П. предлагает следующую редакцию ст.114 УПК: «Статья 114. Передача заявления или сообщения по подведомственности. Неуполномоченный разрешать заявление или сообщение орган дознания передает его по подведомственности. В этом случае он обязан принять меры к предотвращению или пресечению преступления, а равно к закреплению следов преступления».

     Уголовно-процессуальная деятельность органов дознания не завешается производством неотложных следственных действий. В соответствии с ч.4 ст.127 УПК следователь по расследуемым им делам вправе давать органу дознания письменное поручение, указание о производстве розыскных и следственных действий, требовать от них содействия при производстве розыскных и следственных действий.

     В этой связи хотелось бы высказаться в отношении позиции Р.А. Миусской. Последняя отмечает, что следователь вправе истребовать из органа дознания документы. Не ясно, в порядке какой статьи УПК будет в такой ситуации действовать следователь.

     Представляется  же, что истребовать материалы у органа дознания не вполне законно, так как. институт истребования не включает в число субъектов, у которых берется информация, органы обеспечения расследования. Последним следователь правомочен давать поручения, хотя, несомненно, ответы на таковые предполагают и получение от соответствующих учреждений определенных материалов.

     Дословное толкование содержания ч.4 ст.127 УПК  приводит к мысли о том, что  у следователя рассматриваемое  право возникает только по конкретному  уголовному делу. Однако сложившаяся практика привлечения сотрудников органа дознания к производству осмотра места происшествия до возбуждения уголовного дела, а также то обстоятельство, что это следственное действие является элементом предварительного расследования, позволяет сделать вывод, что в исключительных случаях органу дознания могут даваться поручения и до вынесения постановления о возбуждении уголовного дела.

     Право следователя давать поручения подкреплено  обязанностью органа дознания его исполнять. Вместе с тем, не случайно в ч.4 ст.119 УПК говорится не об обязанности, а о праве органа дознания производить следственные и розыскные действия. Специализированный орган дознания имеет определенные пределы своей компетенции. Так, некоторые из них, не вправе применять такой вид розыскной деятельности, как оперативно розыскные меры. Круг следственных действий, которые по подследственным следователям преступлениям могут производиться самостоятельно сотрудниками органа дознания, ограничен ч.1 ст.119 УПК. Сюда не входят следственный эксперимент, очная ставка и некоторые другие. Органу дознания не может поручаться осуществление этих действий. А если даже такое поручение имело место, то последний вправе не выполнять его.

     На  такой вид уголовно-процессуальной деятельности, как исполнение поручений следователя, в определенной мере распространяется и признак территориальной подследственности.

     Любое учреждение, перечисленное в ст.117 УПК по происшествиям, отнесенным к  его ведению, является органом дознания. Поэтому следователь, независимо от места совершения преступления, по своему усмотрению имеет право выбрать орган, которому он даст поручение. Однако исходя из сложившейся практики, а также из особенностей специализированных органов дознания (например, обслуживающий объект, где обнаружено преступление), резонно сделать вывод, что в большинстве случаев только они и способны эффективно содействовать следователю в процессе расследования преступления. Вопрос о соотношении полномочии следователя и органа дознания нельзя рассматривать в отрыве от института процессуальной самостоятельности следователя. По большому счету именно это закрепленное в УПК положение о самостоятельности следователя является критерием соотношения полномочий следователя и органа дознания.

     Процессуальная  самостоятельность следователя.

     Производство  дознания и предварительного следствия  является процессом сугубо творческим. От инициативы следователя многое зависит  в деле быстрого и полного раскрытия  преступления, а также полного, всестороннего  и объективного его расследования. Предоставление следователям процессуальной самостоятельности, укрепление правовых гарантий их деятельности является одним из необходимых условий эффективности их работы. В то же время предоставление следователю процессуальной самостоятельности способствует повышению его ответственности за порученное дело.

     При расследовании преступлений все  решения о направлении следствия  и производстве следственных действий следователь принимает самостоятельно за исключением случаев, когда законом  предусмотрено получение санкций прокурора или постановления судьи, и несет полную ответственность за из законное и своевременное проведение (ст.127 УПК).

     Процессуальная  самостоятельность следователя  обеспечивается тем, что закон предоставляет  ему право не согласиться с  указаниями прокурора, которые касаются существа расследования, - о привлечении в качестве обвиняемого, квалификации преступления, объеме обвинения, направлении дела в суд или прекращении производства по делу. Во всех этих случаях следователь может не выполнять указания прокурора и представить дело своими письменными возражениями вышестоящему прокурору, который либо отменяет эти указания, либо поручает производство следствия другому следователю. На органы дознания это правило не распространяется. При несогласии с указаниями прокурора орган дознания вправе обжаловать их вышестоящему прокурору. Тем не менее сам факт такого обжалования не приостанавливает выполнения указаний прокурора.