Криминалистика как наука и как учебная дисциплина

в то же время  объектом приложения познанного, результатов  познания.

Среди этих специальных закономерностей есть и такие, которые относятся к процессу

доказывания. Они  проявляются в системе норм доказательственного  права, форм их

реализации и  в возникающих при этом правоотношениях. Проявление таких закономерностей 

заключается в том, что от них зависят выраженные в нормах закона условия, формы, общий

порядок и последовательность процессуальных действий по собиранию, исследованию и оценке

доказательств, права и обязанности участников доказывания.

Чем же отличаются специфические закономерности предмета уголовно-процессуальной науки

от тех, которые  изучает криминалистика?

Начнем с того, что вне сферы воздействия  закономерностей, изучаемых уголовным  процессом,

лежит весь процесс  возникновения доказательств. Механизм возникновения доказательств

“действует” вообще за рамками уголовного процесса. И  доказательственное право и уголовно-

процессуальная  наука имеют дело только с результатом  этого процесса — с возникшими

доказательствами  как уже существующими объективными явлениями действительности.

Поэтому закономерности возникновения доказательств не являются предметом науки 

уголовного процесса.

Собирание доказательств  есть часть доказывания, и поэтому  оно является объектом

исследования  уголовно-процессуальной науки. Но в  этом случае ее предмет составляют не те

закономерности, которые проявляются в самом  содержании процесса собирания доказательств,

в его механизме, которые обусловливают ''обнаруживаемость'' доказательств – это предмет 

криминалистики, а те закономерности, под воздействием которых формируются процессуальный

порядок этого  этапа доказывания, его формы  и средств а, т. е. процессуальные действия.

Этапами доказывания  являются также исследование и оценка доказательств. Поэтому и они 

находятся в  поле зрения процессуальной науки. Применительно к исследованию доказательств

ее предметом  являются те закономерности, которые  проявляются в специфических  условиях,

целях и формах познания содержания доказательств. Однако закономерности,

обусловливающие само содержание этого процесса познания, его динамику и методы, т. е.

криминалистически интерпретированные общие закономерности познания, — это уже не предмет 

науки уголовного процесса, а предмет криминалистической науки. То же можно сказать и о 

закономерностях оценки доказательств: уголовный процесс изучает те из них, которые

определяют условия  этой стадии доказывания и его  цель — возникновение внутреннего 

убеждения оценочного характера, но не криминалистически  интерпретированные

закономерности  этого логического процесса. Что же касается использования доказательств, то

здесь предметом  науки уголовного процесса являются те закономерности, которые 

обусловливают возможность и порядок принятия процессуальных решений на основе “состояния

доказанности”, т. е. достижения истины оперированием доказательствами; содержание же

такого оперирования доказательствами в целях установления истины подчинено 

закономерностям, изучаемым криминалистикой.

Различие в  предметах криминалистической науки  и уголовно-процессуальной науки  вовсе не

исключает частичного совпадения объектов исследования. Такое  совпадение имеет место в 

отношении норм закона.

Известно, что  среди некоторой части криминалистов  получила распространение концепция,

согласно которой  предметом уголовно-процессуальной науки являются нормы процессуального

закона, а предметом  криминалистической науки — разработка технических и тактических 

рекомендаций, не имеющих обязательной силы. Так, например, с точки зрения С. П. Митричева,

различие между  криминалистикой и уголовно-процессуальной наукой “заключается в том, что

наука уголовного процесса изучает правовые нормы, соблюдение которых обязательно для всех

участников процесса, криминалистическая наука же на основе этих норм разрабатывает 

технические и  тактические рекомендации, применение которых зависит от их целесообразности

в том или  ином конкретном случае, исходя из интересов  расследуемого дела”.

Но не следует  поддерживать данную концепцию по следующим  причинам. Во-первых, даже если

считать предметом  науки уголовного процесса нормы уголовно-процессуального права, то,

помимо них, к  предмету этой науки относят еще  и основанную на этих нормах деятельность суда,

прокуратуры и  других органов государства и  возникающие в процессе этой деятельности

уголовно-процессуальные отношения между ее участниками. Во-вторых, при таком

разграничении науки возникает перспектива  сведения криминалистической науки  к небольшому

числу частных  технических приемов и средств  работы с доказательствами, ибо процесс 

непрерывного  улучшения и пополнения уголовно-процессуального законодательства

закономерно приводит к включению в него наиболее значительных и эффективных 

криминалистических  рекомендаций.

2.3 Связь криминалистической  науки с естественными и техническими  науками 

Следует различать  активное, творческое использование криминалистикой данных естественных

и технических  наук от ее взаимодействия с этими  науками. Использование данных других на есть

проявление одного из законов развития криминалистики выражается в разных формах: от

использования данных об изучаемых естественными и техническими науками закономерности

объективной действительности до создания на базе этих данных или  на базе специальных 

методов этих наук специальных метод криминалистики либо ее рекомендаций практике. При 

этом следует подчеркнуть, что никакое использование данных иных наук означает лишения

криминалистики  значения самостоятельной области  знаний. Криминалистика никогда не

выступала только роли проводника чужих знаний. На этом неоднократно акцентировал внимание

А. И. Винберг, который писал, что криминалистика — это не конгломерат разрозненных данных из

области физики, химии, биологии и других наук, а  знание, отличающееся качественно, новое 

знание. Как правильно  отмечает А. А. Эйсман, “основным и  главным источником знаний,

образовавших  содержание криминалистики, была непосредственная практика раскрытия и 

расследования преступлений”. Между тем отдельные  юристы игнорируют эти принципиальные

положения, что  принижает значение криминалистики как науки.

Взаимодействие криминалистики с естественными и техническими науками не означает

поглощения этих наук криминалистикой и включения  их в ее содержание либо, наоборот,

поглощения ими  криминалистики. Однако подчас высказываются  именно такие мнения. Так,

например, ряд  криминалистов европейских стран (Я. Пещак, В. Солнарж, Л. Виски и др.)

полагают, что  судебная медицина, судебная психиатрия, судебная психология, судебная химия  и 

некоторые другие науки, как и криминалистическая наука, содействующие своими положениями 

борьбе с преступностью, являются составными частями криминалистической науки.

Отечественные криминалисты не разделяют этих взглядов и в большинстве своем 

рассматривают судебную медицину, судебную психиатрию и другие подобные отрасли знаний как 

отрасли соответствующих  “материнских” наук, призванные обслуживать  своими данными 

практику борьбы с преступностью.

Данные таких  наук учитываются криминалистикой  при разработке ею своих рекомендаций

практике. Так, например, разрабатывая тактику осмотра трупа  на месте происшествия,

принимают во внимание характеристику трупных явлений  и их изменения во времени, признаки,

позволяющие судить об орудии, которым причинялись повреждения; при разработке методики

расследования убийств, изнасилований, телесных повреждений  и некоторых других

преступлений  — возможности судебно-медицинской  экспертизы и т. д. Эти данные именно

учитываются, а  не преобразуются криминалистикой, и оттого, что они упоминаются в

соответствующих криминалистических разработках, они  отнюдь не становятся

криминалистическими, а их источники – частью криминалистической науки.

Точно так же применение в криминалистике некоторых  методе медицины и химии не дает

основания считать  те или иные разделы криминалистики или такой основывающейся на ее

положениях разновидности  практики, как криминалистическая экспертиза частью, например,

судебно-медицинской  науки или судебно-медицинской  экспертизы. С равны успехом можно было

бы тогда считать  криминалистику (и не только ее) математической наукой только на том 

основании, что  в ней все шире начинают использоваться математические метод. Если бы даже

“математизация” криминалистики шла более быстрыми темпами и более широким фронтом, то и

в этом случае криминалистика осталась бы (и остается) юридической  наукой. Аналогично

обстоит дело с  применением в криминалистике данных такой науки, как теория информации, и 

др.

Научно-технический  прогресс влечет за собой расширение сферы взаимодействия

криминалистики  с естественными и техническими науками и их специальными отраслями. В эту 

сферу включаются все новые и новые науки, такие, как бионика, квантовая электроника,

кибернетика, биофизика  и др. Возникает и “обрати связь”: достижения криминалистики

начинают использоваться другими науками — археологией, археографией, палеопатологи и др.

Основной вопрос этой главы состоит в рассмотрении места криминалистической науки  в системе 

научного знания. В главе анализируется на основе имеющегося теоретического опыта развитие

научных представлений  о природе криминалистической науки  с момента её становления до

наших дней. На основе этих данных мы можем производить  дальнейшее прогнозирование 

развития криминалистической науки с учётом сегодняшних реалий. В главе акцентируется

внимание на особом месте криминалистической науки, её юридической природе, заблуждениями,

которые преследовали теоретиков криминалистов касательно места криминалистической науки 

в системе юридических  наук.

Особое место в главе отведено вопросу связи и соотношения криминалистического научного