Принципы уголовного судопроизводства

     Формальное  следование законодательным предписаниям в современный период, чем бы оно  ни мотивировалось, неприемлемо. Конституционный Суд РФ придерживается демократического понимания права, законодательства и законности, а поэтому само правосудие им рассматривается как судебная деятельность, отвечающая началам справедливости, гуманизма и обеспечивающая эффективное восстановление нарушенного права. Принимая во внимание объективную потребность конкретизации конституционных положений, учитывая существующую практику толкования уголовно-процессуальных норм Конституционным Судом РФ, при совершенствовании главы 2 УПК надо законодательно закрепить принципы равенства человека и гражданина перед законом и судом и независимости судей, подчинения их только Конституции Российской Федерации и федеральному закону.

     Постановления Конституционного Суда РФ конкретизируют и вносят уточнения в систему принципов уголовного судопроизводства, что имеет не только теоретическое, но и огромное практическое значение. Правильное понимание сущности принципов может сократить, по мнению автора данной дипломной работы, количество уголовно-процессуальных ошибок и правонарушений. Более того, любое несоблюдение положений, закрепленных в принципах, должно вызывать отмену соответствующего процессуального решения. Законность в уголовном судопроизводстве, на наш взгляд, следует рассматривать как имманентное базовое начало отправления правосудия, условие реализации многих других принципов.

     Принципы  играют важную роль в правовом регулировании. В уголовном судопроизводстве они  определяют стадии, формы, содержание институтов, характеризуют реальную гарантированность прав и свобод человека и гражданина, важнейшие черты предмета и метода процессуального воздействия. Можно утверждать, что они детерминируют сущность и содержание уголовно-процессуального права. В то же время ни Конституция РФ, ни действующий Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не дают определения принципов судопроизводства, а тем более их развернутой характеристики, что затрудняет их понимание, толкование и применение.

     В отечественной литературе подход к  определению принципов судопроизводства и их системе неоднозначен. Так, по утверждению М.С. Строговича, принципами следует считать важнейшие и определяющие правовые положения, на которых построен уголовный процесс[55;с.76]. Близки к этому пониманию суждения Т.Н. Добровольской, А.М. Ларина, Н.П. Митрохина, Я.О. Мотовиловкера, И.Л. Петрухина, А.Л. Ривлина[12; с.37].

     Нормативность большинством исследователей рассматривается  как имманентное свойство принципов  судопроизводства. Более того, в  качестве норм права принципы выступают  как основные, исходные положения, которые определяют характер всех других процессуальных правил. Их роль видится в том, что с "ними сравниваются все иные нормы, которые получают возможность позитивной реализации лишь при условии полного соответствия требованиям принципов. Из этого положения следует возможность толкования с помощью принципов всех остальных уголовно-процессуальных норм          [53; с.20], ибо принципы по своей сути представляют собой обобщенную характеристику содержания уголовно-процессуального права.

     Мировое сообщество в современный период разработало механизм, позволяющий на высоком уровне закрепить требования уголовно-процессуальных принципов, что является эффективной защитой от их возможных нарушений. 10 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Всеобщую декларацию прав человека[6; с.8], в которой среди других положений значительное внимание уделено закреплению принципов уголовного процесса. Основные положения этой Декларации вошли в действующую Конституцию Российской Федерации и отраслевое законодательство. Поскольку Россия является членом Совета Европы, то частью отечественного законодательства стала Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и Протоколы к ней[22; с. 13].

     Принципами  уголовного судопроизводства являются не только нормативные положения, воплощенные в конкретных процессуальных нормах высокой юридической силы, но также и те, которые, хотя прямо не сформулированы законодателем, но вытекают из совокупности и смысла более общих законоположений. Такая возможность допускалась, Т.Н. Добровольской[12; с.46].

     Если  посмотреть на данную проблему с точки зрения динамики развития государственно-властных институтов, то становится очевидным, что анализируемые принципы, являясь продуктом политики государства в области правосудия, первоначально формируются в виде идей, которые постепенно в результате сложного и длительного правотворческого процесса в парламенте закрепляются в виде кодифицированных законодательных норм. Обязательность, нормативность, внешняя определенность принципов способствует достижению целей судопроизводства, правосудия. Вряд ли можно подвергать сомнению тот очевидный факт, что наибольшая эффективность правоприменительной деятельности достигается при закреплении общих начал судопроизводства. В то же время, даже установленные в статьях Уголовно-процессуального кодекса РФ нормы-принципы нередко требуют конкретизации, исходя из содержания конституционных норм или системного анализа действующих уголовно-процессуальных предписаний.

     В литературе существуют неодинаковые подходы  к определению количественного состава принципов; их число у разных авторов колеблется от одиннадцати до двадцати[6; с. 8]. Действующий Уголовно-процессуальный кодекс РФ закрепил тринадцать принципов. Однако при этом не упоминаются принципы, ранее входившие в уголовно-процессуальное законодательство: осуществление правосудия на началах равенства граждан перед законом и судом; независимость судей и их подчинение Конституции РФ и федеральному закону; гласность уголовного судопроизводства; принцип всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела; принцип участия представителей народа в уголовном процессе.

     Большая роль в развитии принципов уголовного судопроизводства принадлежит постановлениям Конституционного Суда РФ. Одной из причин толкования органом конституционного контроля правовых норм является диалектическое противоречие двух начал. С одной стороны, суды исходят из буквального смысла норм, к чему их обязывает статья 120 Конституции РФ (судьи должны подчиняться Конституции РФ и федеральному закону).

     С другой стороны, в условиях нестабильности законодательства, пробелов и правовых коллизий суды обязаны использовать различные способы и приемы толкования, им также предоставлено право  обращаться в Конституционный Суд  РФ с запросом о конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле.

     Все вышеизложенное приводит к тому, что в отечественной правовой системе значительна роль судейского усмотрения, а судам предоставлена определенная свобода действий для обеспечения справедливого правосудия.

     Особую  актуальность в разумном сочетании  норм кодифицированного писаного права  и свободного усмотрения придает  процесс переустройства российского  общества и государства на началах  демократии. В реформировании судопроизводства, развитии его принципов и законодательных основ важная роль принадлежит созданному в 1991 году Конституционному Суду Российской Федерации и его решениям[8; 149].

     Последние имеют ряд особенностей.

     1. Конституционный Суд, будучи сам  частью судебной системы, рассматривает запросы судов и принимает постановления, которые также адресованы в основном судам.

     2. Он не оценивает законность  и обоснованность судебных решений,  рассматривая лишь вопросы о  соответствии обжалуемых норм  Конституции РФ.

     3. Исходя из потребностей юридической практики, Конституционный Суд рассматривает не все нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ, а лишь те, которые были применены или подлежали применению. Такое самоограничение высокого суда позволяет более тщательно подходить к тонкой структуре права, внося в нее строго дозированные изменения.

     4. Отдельные статьи Уголовно-процессуального кодекса РФ могут признаваться не соответствующими Конституции. Однако неконституционной признается не норма целиком, а лишь ее отдельные аспекты. Это свидетельствует о том, что уголовно-процессуальная норма в целом правильно отражает существующие общественные отношения, однако ее необходимо откорректировать, "осовременить", сообразуясь с общественно-политической обстановкой. Обычно это сопровождается выражениями "в той мере, в какой она допускает...", "в том смысле, что...".

     5. Этот орган конституционного  контроля не только рассматривает  дела о конституционности оспариваемых  актов, но и толкует положения  закона, включая нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ. Эта весьма сложная процедура не всегда однозначно воспринимается правоприменителем. По результатам толкования возникают новые вопросы, субъекты правоприменения могут вновь обращаться с запросами по поводу принятых постановлений. В этом случае Конституционный Суд занимается толкованием собственных постановлений, например, Определение Конституционного Суда РФ от 7 октября 2007 г. по запросу Генерального прокурора Российской Федерации или Определение КС РФ от 27 декабря 2006 г. по запросу Президиума Верховного Суда России[41; с. 65].

     6. Конституционный Суд оценивает  конституционность нормативного  положения, исходя из его места  в системе нормативных актов  и учитывая как его буквальный  смысл, так и смысл, придаваемый  ему актами толкования и сложившейся  правоприменительной практикой.

     Среди базовых начал судопроизводства определяющее значение имеет принцип  законности, который является также  и универсальным принципом организации  и деятельности всех органов государственной  власти и важнейшей основой подлинного правосудия[57; с.221]. Его истоки восходят к знаменитому древнеримскому правилу: нет преступления без наказания, нет наказания без закона, нет преступления без законного наказания. Общим условием законности является недопустимость издания в Российской Федерации нормативных и правоприменительных актов, внутригосударственных и иных договоров с антиконституционной направленностью.

     Сущностные  проявления законности разнообразны и  многоаспектны, так как имеют всеобщий характер и закреплены в фундаментальных нормах:

       а) верховенство закона (ст. 4 Конституции  РФ);

     б) прямое действие Конституции РФ и  закона (ч. 1 ст. 15);

     в) всеобщее требование соблюдения конституционных  и законодательных норм (ч. 2 ст. 15);

     г) единство общероссийской законности (ст. 4, 5, 8);

     д) гарантированность законов, прав и свобод человека и гражданина (ст. 1, 2, 17, 18, 19);

     е) связанность судов законодательными нормами и принятие ими решений  «в соответствии с законом» (ч. 2 ст. 120 Конституции РФ).

     В решениях Конституционного Суда неоднократно подтверждались высшая юридическая сила Конституции РФ, непосредственность действия основных норм, требование верховенства федерального закона[56; с.66]. В условиях демократии посягательства, на установленный Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации порядок судопроизводства по уголовным делам, являются не только недопустимыми с каких-либо позиций, например, моральных или политических, но и прямо противозаконными. Поэтому в Определении от 7 октября 2007 г. о разъяснении постановления от 28 ноября 2006 г. вновь обращено внимание на неукоснительное соблюдение судами положений законов и процедур судопроизводства, на недопустимость собственных официальных толкований судами решений органов конституционного контроля, обязательных для других правоприменительных органов[56; с. 72]. 

     1.2 Источники принципов  уголовного судопроизводства. 

     Учение  о принципах, по мнению автора дипломной работы, является важнейшей составной частью теории уголовного судопроизводства. Уровень его разработанности позволяет нам судить о состоянии юридической науки в целом, а также о культуре правоприменения.

     Давая характеристику источников принципов, мы прежде всего обращаемся к терминологии. Ряд ученых, таких как А.С. Барабаш, Л.И. Даньшина, М.В. Духовской, Е.Б. Мизулина, Н.В. Жогин под принципами понимают некие абстрактные положения морально-этического плана, не имеющие реального нормативного выражения. Другие юристы: В.М. Савицкий, М.С. Строгович, Д.Г. Тальберг, Ф.Н. Фаткуллин, И.Я. Фойницкий требуют обязательного закрепления принципов в действующем законодательстве в виде норм-предписаний. Существует также определение принципов как основных положений, идей, получивших свое закрепление в законе независимо от приемов и форм их закрепления, а также положений, хотя и не получивших непосредственного выражения в законе, но вытекающих из ряда его норм[12; 54].