Роль интуиции в познании

    Толчком для завершения учения об органической связи субстанциальных деятелей, по признанию самого философа, послужила  книга П.Флоренского, присланная ему  автором. В сочинении "Столп и  утверждение истины" было введено  понятие единосущия для раскрытия  подобия между строением мира и Святой Троицы. Единосущее определяет взаимоотношение лиц Святой Троицы и тварных существ. П.Флоренский ясно выразил ту мысль, которая постоянно  присутствовала в исканиях философов  с древности, - идею о внутренней связи всех элементов мироздания. Отправляясь от положения о. Павла, Лосский добавляет: единосущее субстанциальных деятелей следует отличать от связи Бога Отца, Сына и Духа Святого. Первое носит отвлеченный характер, так как содержание своей деятельности каждая из монад творит самостоятельно. Совершенная любовь лиц Святой Троицы позволяет говорить о единосущии конкретном.

    Применительно к этике различение отвлеченного и конкретного единосущия существенно  в том плане, что ведет к  признанию возможности полного  осуществления личности только в  Царстве Божием, где царит совершенная  любовь к Богу и всем абсолютным ценностям. В нашем психоматериальном  мире обнаруживается постепенное движение к этой цели. "В царстве Божием, - полагает Н.О.Лосский, - нет взаимоотталкивания, а потому нет и материальных процессов. Тела членов Царства Божия могут  состоять только из световых, звуковых, тепловых и т. д. Чувственных содержаний, воплощающих абсолютно ценнное  духовное содержание и обладающих ценностью  абсолютной красоты. Эта телесность нематериальная, преображенная. Такие  тела не обособлены друг от друга, а  взаимопроникнуты. К тому же каждый член Царства Божия, будучи связан совершенною  любовью со всем миром, обладает и  телом космическим, т.е. охватывающим весь мир". Поскольку единство Царства  Божия поддерживается любовью, которая  не знает границ, то там невозможно разъединение и, следовательно, нет  смерти. Таким образом, в этике  Лосского Божество выступает в качестве абсолютной нравственной самоценности и отсюда открывается перспектива  конечного торжества добра над  злом. Ее важное значение заключается  в преодолении субъективизма  и нравственного релятивизма.

    В послевоенные годы он подытоживает исследования в области отечественной философии  в книге "История русской философии" (1951), содержащей очерк и его собственной  системы. Работы "Достоевский и  его христианское миропонимание" и "Характер русского народа" завершили  этот тематический цикл. Ему удалось взглянуть на русский национальный характер через его внутренние противоположности. Выясняя данную проблему, философ отправляется от основного положения своей персоналистической метафизики о существовании в бытии иерархии субстанциальных деятелей. С этой точки зрения, каждый народ представляет собой личность более высокого порядка, чем бытие индивида. Люди, составляющие народ, выступают как его органы - отчасти автономные, отчасти включенные в единое органическое целое. Личность народа обладает индивидуальностью, несводимой к свойствам отдельных лиц, более того, в народе как целом присутствует неискоренимая противоположность, что затрудняет постижение его характера. Так, русскому народу присущи, по мысли Лосского, и религиозный мистицизм, и земной реализм. "Особенно интересно найти ту основу, - пишет мыслитель, - из которой у народа вырастают пары противоположных свойств так, что органическая цельность народа не разрушается. Русский мистицизм, например, имеет характер мистического реализма; в русской гносеологии этой черте мистицизма соответствует такое направление, как интуитивизм; в метафизике - конкретный характер русских философских систем и любовь к индивидуальному бытию".

    Попытку раскрыть тайну "загадочной русской  души" мыслитель предпринял в  книге "Характер русского народа", сконцентрировав внимание на сильных  сторонах и их противоположных свойствах, присущих русскому этносу. Во-первых, он составил своего рода реестр, в котором  способности к высшим формам опыта  соотнесены с иными нравственно-психологическими качествами. Во-вторых, Лосский дает картину их сложного переплетения и  взаимообусловленности. В-третьих, философ  рассматривает народный характер под  углом зрения задачи возрождения  России, что придает его труду  особое значение сегодня, в эпоху  коренной ломки привычного уклада жизни. Наиболее существенной, исконной чертой характера русского народа Н.О.Лосский  считал его религиозность. Глубокая совестливость народа, по мысли философа, доказывает, что в русской душе укоренилось учение Христа. В своем утверждении Лосский не одинок, он развил и подытожил идеи Хомякова и Киреевского, Толстого и Достоевского, Франка и Бердяева. Понимая религиозность как своего рода инвариант русского характера, Лосский рассматривает его как постоянное, неизменное во времени свойство, заключающееся в стремлении действовать во имя абсолютного, нравственно совершенного. "Русский человек, - отмечает философ, - обладает особенно чутким различением добра и зла; он зорко подмечает несовершенство всех наших поступков, нравов и учреждений, никогда не удовлетворяясь ими и не переставая искать совершенного добра".

    Другими примечательными способностями  русских людей являются, по мысли  Лосского, интеллектуальная интуиция и искание смысла жизни, сильно развитая сила воли, любовь к свободе, в частности  к свободе духа, признание высокой  ценности всякой личности, доброта  и отсутствие злонамеренности. Достоинства  русского характера обуславливают  также и его "теневые" стороны, когда, например, склонность к максимализму может приводить в этических  концепциях к воинствующему атеизму. Впрочем, философ стремился быть объективным в оценках своих  идейных противников. Возвращение  к абсолютным ценностям мыслилось  Лосскому как неотделимое от церкви, и будущее России представлялось ему как восстановление христианских основ жизни.

    Созданное Н.О.Лосским принадлежит к лучшим образцам русской философии ХХ в. Его заслуги очевиднее всего  в области теории познания и связаны  с разработкой интуитивизма. Философ  показал, что сознание имеет открытый характер, а основным законом познания является гносеологическая координация, т.е. равенство субъекта и объекта  познания. Учение Лосского о мире как  органическом целом опирается на переработку лейбницевского понятия  монады; он разработал персоналистическую метафизику "субстанциальных деятелей", взаимодействующих друг с другом, но не поглощаемых в мировом единстве, ибо между Творцом и его творением остается онтологическая пропасть. Органическое единство оказывается, таким образом, скорее замыслом и задачей, которую необходимо решить в будущем. Отстаивая самоценность личности, философ вместе с тем утверждал, что она должна служить сверхличностным целям, и в любом случае не может быть средством для решения сомнительных задач.

    §2.2. Интуиция как источник знания в трудах А.Бергсона

    Анри  Бергсон (1859-1941) - крупнейший представитель  иррационализма XX в. Родился в Париже в англо-польской семье. Поступил в  лицей Кондорсэ, затем учился в  Высшей нормальной школе, которую окончил  в 1881 г. Преподавал философию в Анжере и Клермон-Фер- ране, затем вернулся в Париж и преподавал в нескольких лицеях, после чего перешел в Высшую нормальную школу. В 1900 г. получил кафедру  в Колледж де Франс. К этому  времени он уже начал публиковать .своя работы: "Смех" (1900), "Творческая эволюция" (1907). "Творческая эволюция" принесла Бергсону международную известность  и стала исключительно популярной. В 1914 г. он избирается во Французскую  Академию. В том же году его книги  попадают в Индекс запрещенных книг католической церкви, так как антиинтеллектуализм  Бергсона рассматривается вредным  для римского католицизма.

    Но  его философия продолжала пользоваться широкой известностью и популярностью. Она оказала огромное влияние  на других философов. В 1919 г. выходит  сборник очерков "Умственная энергия", в котором Бергсон обсуждает  с Эйнштейном проблемы относительности. В силу плохого здоровья он уходит в отставку с поста профессора в Колледж Ле Франс в 1921 г. В 1927 г. ему присуждается Нобелевская  премия по литературе. В период после  первой мировой войны он уделял большое внимание международной политике и много сделал для сотрудничества и мирного сосуществования между нациями. Вскоре после начала второй мировой войны во время жизни в оккупированном Париже от Бергсона потребовали зарегистрироваться в качестве еврея. Ему пришлось стоять в очереди в течение нескольких часов на холоде, чтобы заполнить регистрационный лист, и он заболел воспалением легких, от которого умер 3 января 1941 г. Хотя философскую известность Бергсону принесла работа "Творческая эволюция", уже в "Очерке о непосредственных данных сознания" (1899) он заложил основные положения своего учения. Центральным для его философии является понятие времени. Он отличает научное время, которое измеряется часами и другими средствами, и чистое время как динамичный и активный поток событий - поток самой жизни. Это время мы переживаем непосредственно и внутри него иногда возможно действовать свободно. Именно интеллект действует во времени в первом смысле. Он организует и концептуализирует все отдельные сущности, последовательности, состояния и дает реальности ясный и оригинальный аспект, которым она фактически не владеет. Интеллектуализм имеет практическую направленность, позволяет нам выжить, но в то же время, полагает Бергсон, это приводит к философской ошибке, а именно: дает ошибочную картину мира.

    В реальности нет ни одной "идентичной ситуации", в которую мы верим  на основе слов и интеллектуальных определений. На самом деле существует поток изменяющегося опыта, который  всегда различен. Это есть то, что  представляет реальное время, или "длительность". Оно не простирается через пространство и не измеряется каким-либо хронометром. Оно существует как длительность только потому, что мы сами наблюдаем  его. Бергсон пишет: "Интервал длительности существует только для нас и вследствие взаимного проникновения наших  состояний сознания, вне нас нельзя найти ничего, кроме пространства, и таким образом одновременностей, о которых нельзя даже сказать, что они следуют друг за другом объективно".

    Бергсон различает время физики, которое  имеет пространственное выражение, и длительность - время сознания. Последнее содержит в себе развитие. События, которые создают его, неповторимы, и потому обладают непрерывностью, направлены в будущее. Эта идея подобна  идее У. Джемса о "потоке сознания".

    В "Творческой эволюции" Бергсон  отвергает механистическое описание реальности, а также теории, которые  описывают реальность в терминах движения к некоторой цели. Он отвергает  взгляд, что функционирование каждого  организма подчинено действию какой-либо цели. Его собственный взгляд состоит  в том, что творческой эволюцией  каждого управляют жизненная  сила, жизненный порыв, жизненный  дух. Эта основная энергия не имеет  специфической цели. Именно эта творческая и порождающая сила производит бесконечные  вариации форм. Бергсон стремится  рассматривать человеческие существа как организмы, которые определяются жизненной силой. Органом познания этого жизненного порыва, силы, по Бергсону, выступает интуиция, где акт познания "совпадает с актом, порождающим  действительность" и исчезает различие между тем, кто познает, и тем, что познается. Интуиция - это созерцание, которое не зависит от практических интересов, она свободна от различных  точек зрения, которые связаны  с практикой. Адекватное познание реальности возможно только вне зависимости  от практики. Интуиция -идеальный вид  познания.

    По  мнению Бергсона, интеллект и наука  возникли не для познания, а лишь для действия, практики. Интеллект  связан с практикой не только своим  происхождением, но и использованием своих методов и категорий. Отношение  между наукой, т.е. интеллектом, и  действительностью только практическое. Получается, что предмет науки - не реальность, а наши действия по отношению к этой реальности. "Обычный труд интеллекта, - пишет Бергсон, - далеко не является трудом бескорыстным. Вообще мы добиваемся знания не ради знания, но для того, чтобы принять известное решение или извлечь выгоду, словом, ради какого-либо интереса. Каждое понятие... есть практический вопрос, который ставит наша действительность, реальность и на который реальность должна отвечать, как это и надлежит в практических делах, кратким "да" или "нет".

    Интеллект в лице научного познания, 'по Бергсону, всегда односторонен, так как видит  и выбирает только то, что ему  нужно для практики, и опускает все то, что его не интересует, хотя это и важно само по себе. Бергсон пишет: "Прежде чем философствовать, нужно жить, а жизнь требует, чтобы  мы надели наглазники, чтобы не смотрели ни направо, ни налево, но прямо перед  нами в том направлении, куда нам  нужно идти... в бесконечно обширном поле нашего возможного познания мы собрали  все, что полезно для нашего действия на вещи, чтобы создать из этого  нынешнее знание: остальным мы пренебрегли. Мозг, по-видимому, построен ввиду этой работы подбора, что можно показать без труда на деятельности памяти". Бергсон полагает, что сознание "можно  было бы считать простым помощником действия, светом, который заключается  действием, мгновенной искрой, рожденной  от трения между реальным действием  и действием возможным"

    Из  одной оценки интеллекта вырастает  и критика Бергсоном интеллекта и науки. По его мнению, интеллект  познает не сами вещи, их суть, а только отношения между ними. Интеллектуальное познание -это познание внешнее. В  этом состоят как преимущество, так  и недостаток интеллекта, его ограниченность. Все же Бергсон признает, что интеллект  дает относительно верную картину мира.

    Бергсон высоко ставил интеллект даже в сравнении  с интуицией. Он пишет, что даже философия  полностью овладеет интуицией, она "никогда не достигнет такого познания своего предмета, как наука -своего. Интеллект становится лучезарным ядром, вокруг которого инстинкт, даже очищенный и расширенный до состояния  интуиции, образует только неясную  туманность". Интеллект и наука  имеют дело с самой реальностью, "лишь бы только она не выходила из своей области, каковой является инертная материя" .

    Однако  наряду с преимуществами интеллекта Бергсон говорит и о то недостатках. Он подчеркивает, что истинная цель познания состоит чистом созерцании, которое недоступно интеллекту. Это  сразу обнаруживается тогда, когда  надо изобразить, познать движение, становление, развитие. Интеллект способен воспроизводить движение подобно кинематографу. Интеллект, по Бергсону, характеризуется "естественным непониманием жизни". Познание жизни во всей ее полноте  возможно, по Бергсону, лишь посредством  интуиции, которая представляет собой  более совершенную и глубинную  форму познания. Интуиция для Бергсона - это "род интеллектуальной симпатии, путем которой переносятся внутрь предмета, чтобы слиться с тем, что есть в нем единственного  и, следовательно, невыразимого".