Общественная мысль в России 19 века

Бессменный лидер  левого крыла реформаторского народничества  Н.К. Михайловский видел первоочередную задачу русской жизни после отмены в 1861 г. крепостного права в немедленном  изменении существующего политического  режима. "Предоставьте русской интеллигенции  свободу мысли и слова, - писал  публицист в январе 1882 г., - и, может  быть, русская буржуазия не съест  русского народа; наложите на уста интеллигенции  печать молчания - народ будет, наверное, съеден". В возможность пробуждения  самосознания масс и их активное участие  в деле свержения самодержавно-бюрократического строя Михайловский не верил. По его  мнению, скорее был возможен обратный вариант развития событий: "По-настоящему раскачается народ тогда, когда  этот режим уже станет достоянием истории". Поэтому борьбу за идеалы прогресса Михайловский и его  единомышленники перекладывали  на плечи интеллигенции, пророча  ей роль "титана-освободителя".

Анализируя идейное  наследие главных идеологов реформаторского  народничества, можно прийти к выводу, что, в конечном счете, все они  стремились консолидировать молодую  русскую нацию на совершенно новой, не известной цивилизованному миру бесклассовой основе. В 70-90-е гг. 19 в. теория крестьянского общинного социализма была настоящим евангелием образованной русской молодежи. По воспоминаниям народников, именно это учение обратило их внимание на положение простого народа и заставило задуматься над возможностью скорейшего избавления его от ужасающей нищеты и каждодневных невыносимых страданий. С другой стороны, народничество русской интеллигенции было своеобразной попыткой облечь в ее "разумные, просвещенные формы" утопические представления самого крестьянства об обществе всеобщего согласия, равенства и коллективизма. Однако подлинные причины возникновения народничества лежат глубже "идеалистических мечтаний" интеллигенции и народа.

Ближе всех к пониманию  сущности народничества и его  специальной задачи подошел один из творцов этой идеологии В.П. Воронцов. По его мнению, "социализм" был  всего лишь внешней оболочкой  народнического движения, одним из мощных средств его активизации, но никак не самоцелью.

Исторические корни  народничества - "в противоречии между задачами государственного преобразования России, как они представлялись уже  в начале александровских реформ... и объемом наличных для того сил... ". Россия давно уже созрела для демократизации ее экономической и политической жизни, но была обречена "топтаться на одном месте" до тех пор, пока в эти процессы не были вовлечены широкие народные массы. Образовать в народе самостоятельную социально-культурную, а затем и политическую силу, способную к систематической борьбе за необходимые реформы, - в этом заключалась историческая задача демократической русской интеллигенции. Другой вопрос - почему, несмотря на многочисленные попытки сближения с народными массами, они так и не признали в "передовой" интеллигенции своего духовного вождя.

Важнейшие положения. Теоретики либерального народничества:

осуждая капитализм, пытались обосновать преимущество мелкого  производства, основанного на общинных или артельных началах;

доказывали возможность  мирного перехода к социализму в  результате реформ, проводимых правительством. Они считали, что марксизм в крестьянской России не применим, а попытки его  утверждения приведут к установлению диктатуры меньшинства над большинством населения;

считали идеалом  общественного устройства гармоничное  сочетание свободы личности и  общинной солидарности, обеспечивающее, по их мнению, необходимые условия  для всестороннего развития человека.

В итоге, они выступали  как против реакции, так и против революции, осуждали насильственные методы преобразований. В годы "контрреформ" получила широкое распространение  либерально-народническая теория и  практика "малых дел", призывавшая  интеллигенцию, в первую очередь, честно выполнять свои профессиональные обязанности  во благо народа.

Легальное народничество 

О том, что демократическая  интеллигенция может и должна сыграть в русской истории  особую и, несомненно, прогрессивную  роль, подобную той, что в средневековой  Западной Европе выпала на долю молодой  буржуазии, народнические теоретики  заговорили примерно с рубежа 1860-1870-х  гг. К этому времени под влиянием либеральных реформ (прежде всего  в области просвещения) в России появляется относительно многочисленный слой разночинской интеллигенции. Разрыв с традиционным укладом жизни своих отцов и неустроенность нового (по сути маргинального) положения, по причине культурной отсталости России, сделали эту новоиспеченную интеллигенцию чрезвычайно восприимчивой к идеологиям радикального толка. К последним относилась и народническая доктрина, обещавшая "умственному пролетариату" стопроцентную занятость при условии немедленной демократизации страны. Одной интеллигенции разрешить эту "сверхзадачу" было не по силам. Но она могла ускорить ход социального прогресса в России, "приобщив" к нему подлинного демиурга истории - его величество русский народ. Так, по крайней мере, учили своих последователей родоначальники русского народничества А.И. Герцен, Н.Г. Чернышевский и Н.А. Добролюбов.

Изменение представлений  образованной молодежи о своем общественном предназначении, которое отныне выходило за рамки ее профессиональных обязанностей, способствовало появлению в первой половине 1870-х гг. специфически русского понятия "интеллигенция". Во всех современных европейских языках термин "интеллигенция" (от лат. intelligens - знающий, понимающий, разумный) означает работников умственного труда со специальным высшим образованием - педагогическим, медицинским, юридическим, художественным, техническим и т.п.

В интерпретации  теоретиков народничества, настоящая "русская интеллигенция" - это  совершенно особая социальная группа, отличающаяся от остального населения  своим бессословным происхождением, определенным (критическим) типом мышления и особой альтруистической моралью.

Главным критерием  принадлежности к новой русской  интеллигенции выступала деятельность в пользу общества, стремление к  совершенствованию существующего  порядка, к уничтожению всяких привилегий во имя идеи всеобщего блага и  процветания, а не ради своих личных или "карманных" интересов. "Выдвинутая процессом истории и дошедшая до сознания гражданских своих обязанностей, - писал о разночинской интеллигенции  С.Н. Кривенко, - она отдает себя всецело  общественному делу и, прежде всего, думает об этом деле, а не о себе, своем брюхе". Интеллигенция "постольку  и существует, поскольку нужна  народу, и до тех пор существует, пока в ней имеется необходимость, как в отдельной, дифференцированной силе... ". Со временем, когда в самом  народе создастся могучее движение к социальному, политическому и  культурному переустройству страны, интеллигенция должна была влиться в его ряды и служить новой России посредством честного исполнения своего профессионального долга.

Наделяя демократическую  русскую интеллигенцию такими идеальными качествами, как критическое мышление, т.е. осознание необходимости радикальных  общественных преобразований, желание  служить народу и бороться за его  дело без всяких личных расчетов, могучее  чувство сострадания ко всем униженным  и оскорбленным, народнические публицисты прекрасно понимали, что "немного  у нас такой интеллигенции". "Деятельность ее, - как замечали "Отечественные записки", - только... начинается, но такова именно новая  интеллигенция, которой предстоит  сыграть историческую роль...".

Важнейшие функции  этой новой интеллигенции, по представлению  идеологов легального народничества, состояли в следующем. Во-первых, это  отрицание старого феодально-крепостнического и нового буржуазного порядка  ради торжества "идей более светлых  и начал более справедливых". Речь, разумеется, шла о социализме - общественном строе, при котором, как  надеялись народники, будут устранены  главные причины "торжествующего в жизни зла" - разделение общества на работников умственного и физического  труда и его прямое следствие - эксплуатация человека человеком. Во-вторых, указание форм быта, отвечающих новым  потребностям страны, и "построение самостоятельной эволюции" социально-экономических  отношений.

Наконец, третья важная функция интеллигенции заключалась  в ее просветительском воздействии  на общество и народ и формировании у них нового общественного самосознания, основанного на идее служения высшим общечеловеческим идеалам.

"Мы должны устроить  благосостояние и правовой порядок  для собственного народа согласно  с его бытовыми особенностями,  миросозерцанием и высоким идеалом  общежития, - конкретизировал задачи  демократической интеллигенции  С. Кривенко, - должны... дать ему  обильную духовную пищу", развить  крестьянское самосознание и  самодеятельность (лучшую школу  общественности). Иначе любые проводимые  в стране преобразования не  пустят глубоких корней, человеческие  отношения не сделаются справедливее, и Россия будет по-прежнему  путешествовать "в хвосте европейской  цивилизации". В защите интересов  простого народа, в создании условий  для его развития и состояла, по убеждению народников, великая  миссия демократической русской  интеллигенции. "Не любим мы  эту интеллигенцию, знаю я, - пишет  Кривенко, - но что же делать, если  без нее нельзя жить, если она  в истории играет теперь бoльшую роль, чем все мечи и пушки, вместе взятые".

Идейные противники народников неоднократно критиковали  их за "наивное мессианство", в  общем-то, справедливо доказывая, что  полное отрицание радикальной интеллигенцией современной русской действительности велось в силу таких идеалов, которые  шли дальше реальных потребностей основного  населения страны. Подлинное назначение образованного общества, утверждали, например, известные либералы К.Д. Кавелин, В.А. Гольцев, А.Н. Пыпин, в служении великому делу народного просвещения. Трудящиеся классы должны были усвоить "культурные понятия" общества, необходимые им для "правильной" личной и гражданской жизни. В других вопросах, включая судьбу русского капитализма, интеллигенция была абсолютно бессильна до тех пор, пока она не заинтересует в их решении русское правительство. Однако впоследствии даже "злейшие враги" легальных народников, русские марксисты, признают, что до революции 1905 г. именно демократическая интеллигенция представляла собой "единственный слой, в массе непримиримый к самодержавию", "единственный активный элемент прогресса". По мнению Ю.О. Мартова и П.Б. Струве, она была единственной группой, способной к борьбе за устранение препятствий на пути русского пореформенного развития и, следовательно, главной движущей силой русского освободительного движения, "историческим преемником казачества".

Основная преграда, о которую, действительно, споткнулось  народничество, - это разобщение интеллигенции  с народом, препятствующее распространению  в массы ее просветительских идей. Уже после знаменитого "хождения в народ" 1874-1875 гг. для многих народников стало очевидным, что понятия  народа об общественной жизни радикально противоположны соответствующим взглядам интеллигенции. Массы привыкли слепо  следовать традиции и верить только своим авторитетам (мир, царь, Бог), тогда  как интеллигенция выработала собственное  миросозерцание критическим отношением к традициям, опираясь на истины, добытые  наукой. Преодолеть это внутреннее отчуждение, поддерживаемое властью  с помощью "полицейских рогаток", было практически невозможно.

Современная наука  полагает, что обращение народников к массам было продиктовано не политической целесообразностью немедленной  ликвидации самодержавия (цель тогдашнего революционного движения), а внутренней культурно-исторической потребностью сближения культур – культуры образованного сословия и народной. Объективно движение и доктрина народничества  способствовали консолидации нации  через снятие сословных различий, формировали предпосылки для  создания единого правового пространства для всех слоев общества.

Многие из народников стремились на собственным примере показать возможность создания нового типа культуры с особым отношением к труду, семье, науке, искусству, морали, религии. Они хотели личным участием изменить социальное развитие страны, облагородив его. Социокультурный идеал народничества оказал сильнейшее влияние на все российское общество, обнаружив себя к началу 20 в. не только в русском либерализме, но даже и в консерватизме. Народнические идеи активно оспаривались многими общественными деятелями и философами, но при этом они заставляли их проникаться отдельными постулатами народничества.

Проникновение марксизма в Россию

  После разгрома  «Народной воли» многие народники  уехали в Европу, где большой  популярностью пользовался марксизм. Карл Маркс считал, что рабочий класс под руководством коммунистической партии совершит социалистическую революцию, уничтожит капитализм и будет строить новое общество — социализм, основанный на общественной собственности, всеобщем труде, равенстве людей, социальной справедливости. Безусловно, это утопическое учение, но многие последователи Маркса в России предприняли попытку реализовать его в действительности.

  Первым русским  марксистом был Г. В. Плеханов, в прошлом руководитель народнического  «Черного передела». В 1883 г.  в Женеве Плеханов, а также  В. Засулич, Игнатов, М. Дейч, Аксельрод создали группу «Освобождение труда». В своей работе «Социализм и политическая борьба» Плеханов писал, что борьба за социализм — это борьба за политические свободы и конституцию. Ведущей силой в этой борьбе будут промышленные рабочие. В России вначале надо свергнуть самодержавие, а через определенный период пролетариат должен совершить социалистическую революцию.