Экспортно сырьевая промышленность

Во-вторых, характер и темпы  развития российской экономики в XXI в. будут в решающей степени определяться не столько нашими национальными  планами, программами, "сладостными  мечтами" и подчас просто благими  пожеланиями, но прежде всего теми вполне объективными конкурентными экономическими преимуществами, которыми страна обладает сегодня и будет сохранять  их завтра. И все это будет и  далее проходить в повсеместно  жесткой конкурентной борьбе с другими  странами как на внешнем, так и на и на внутреннем рынке.

Основные реальные конкурентные преимущества России проистекают, прежде всего, из ее огромного природного потенциала. Это около 15 - 17% мировых запасов полезных ископаемых, 1/4 мировых запасов леса, питьевой воды и огромные рекреационные возможности. Более того, вполне очевидно, что в мировом общественном и деловом сознании все это уже рассматривается не только как наше исконное национальное богатство, дарованное Всевышним именно России, но - что крайне важно в плане стратегическом - как в значительной мере и достояние всего человечества.

В то же время очевидно и  другое. Опыт предшествующих десятилетий  не сформировал в России столь  же явных и сопоставимых по значимости конкурентных преимуществ в обрабатывающих и машиностроительных отраслях экономики, разве что, в производящих вооружение, аэрокосмической и немногих других. Учитывая это, в перспективе, несомненно, будут разработаны более эффективная, чем сегодня нормативно-правовая база и соответствующие долгосрочные экономические программы по целенаправленному стимулированию ускоренного развития в стране инновационных тенденций и передовых наукоемких отраслей.

В-третьих, Россия, встав  с начала 90-х годов прошлого столетия на рельсы рыночной экономики, будет  продвигаться в этом направлении  и далее, всемерно расширяя международное  экономическое сотрудничество и  неукоснительно следуя нормам и правилам мирового рынка. Ключевым здесь будет  предполагаемое в ближайшие год-два  присоединение нашей страны к  Всемирной торговой организации (ВТО), членами которой уже стало  подавляющее большинство стран  мира.

В-четвертых, можно также  предположить, что в обозримой  перспективе стабилизируется политическая, а также улучшится общая социально-экономическая  атмосфера в стране; снизятся ужасающие масштабы бюрократизации и криминализации в деятельности государственных и муниципальных органов власти; государство и крупный российский бизнес найдут оптимальную и устойчивую линию взаимного поведения и сотрудничества; малый бизнес по опыту других индустриальных стран получит надежные базовые нормативно-правовые условия для своего развития. Все это позволяет предполагать, что серьезно улучшится общий инвестиционный климат в стране, а это будет способствовать стабильному и более масштабному притоку в страну иностранных инвестиций.

И, наконец, в-пятых, будут  разработаны и приняты к реализации целевые общегосударственные программы  по созданию наилучших условий, включая  прямое и косвенное финансирование, для ускоренного развития российского  бизнеса в сфере высокотехнологичных  и наукоемких производств в стране на базе сверхдоходов от сырьевого  экспорта, в первую очередь в периоды  наиболее благоприятной конъюнктуры  на мировом рынке.

России на рубеже XX и XXI вв. в наследство от эпохи реального  социализма и монополии централизованного  государственного управления досталась  крайне низкоэффективная, неконкурентоспособная  отраслевая структура экономики. Не всегда удачные рыночные реформы 90-х  годов еще больше ее разбалансировали и дестабилизировали, воочию показав, что большая часть отраслей страны (особенно машинотехнических) не может эффективно функционировать в новых условиях и требуется их коренная перестройка и обновление. Отсутствие, однако, реальных финансовых возможностей у государства, а тем более у новых владельцев предприятий закономерно привело к многолетнему политическому и социальному хаосу, а также глубочайшему экономическому кризису, продолжавшемуся вплоть до первых лет нового столетия. Сильнейшие потрясения имели место и в области научно-исследовательских и конструкторских разработок (НИОКР), а также в качестве высшего (особенно технического) образования, что может самым неблагоприятным образом сказаться на характере развития страны в течение как минимум ближайших 10 - 15 лет.

На начало XXI в. на Россию приходилось менее 3% мирового ВВП - почти вдвое меньше, чем полтора десятилетия назад. По объему внешнеторгового оборота страна занимает лишь 20 - 21-е место. Рост ее экономики почти на 2/3 обеспечивается топливно-сырьевыми отраслями, от 40 до 90% продукции которых идет на экспорт. На начало XXI в. он составлял порядка 55 млрд. долл., или около 53% всего российского экспорта.

Если сюда добавить еще  металлы (около 19 млрд. долл., или 18%), лесоматериалы (3.7 млрд. долл. или 3.6%), а также химические продукты (2.4 млрд. долл. или 2.3%), то общий  сырьевой экспорт сегодня составляет львиную долю - около 77%, тогда как  вывоз машин и оборудования остается крайне незначительным - лишь около 9%. Для сравнения: в мировом экспорте доля машин и оборудования в последние  годы достигла 40%, в экспорте США  и ФРГ устойчиво составляет почти 50%, а в Японии - 70%.

Чрезмерно утяжеленная структура  российской экономики в результате гипертрофированного развития таких  отраслей, как горнодобывающая, тяжелое  машиностроение, металлургия, базовая  химия, целлюлозно-бумажная, цементная  и др., имеет еще один существенный минус - все более усиливающееся  загрязнение окружающей среды.

Крайне неблагоприятной  особенностью российского экспорта продукции обрабатывающих отраслей является то, что более половины его приходится на низкотехнологичную продукцию, чуть больше 40 - на рядовую по технологии и лишь 1.5 - 1.8% - на наукоемкую, высокотехнологичную. И это при том, что в мировом экспорте на продукцию высокотехнологичных отраслей уже приходится около 17%. Более 90% машинотехнической продукции, выпускаемой в России, уступают по конкурентоспособности аналогичным западным образцам.

Авторитетная в международных  деловых кругах организация World Economic Forum (WEF) недавно опубликовала очередной доклад о мировой конкурентоспособности. В соответствии с этим документом в рейтинге макроэкономической конкурентоспособности основных стран мира в 2001 и 2002 гг. наша страна занимала лишь 56-е и 58-е места против 46-го места в 1998 г. Кроме промышленно развитых стран впереди России по этому показателю находятся также Южная Корея, Малайзия, Словения, Венгрия, Эстония, Чили, Тунис и др.

Уместно вспомнить в этой связи, что вопрос о путях стратегического  характера (инерционного или инновационного) развития экономики России провозглашается  как важнейшая стратегическая задача уже по крайней мере с 60-х годов прошлого столетия. Достигнутый же к настоящему времени практический результат более чем скромен. Если в те далекие годы в общем экспорте из СССР доля машинотехнической продукции достигала 23 - 27%, то сегодня она почти втрое меньше.

В годы продолжающихся реформ основные фонды российской промышленности серьезно не обновлялись и износились на 70%, а их средний возраст приближается к 25 годам. Так, за 1995 - 2000 г. износ вырос (%): в нефтедобывающей отрасли  с 51 до 61, нефтеперерабатывающей - с 75 до 80, газовой - с 59 до 73, угольной - с 52 до 64 и электроэнергетике - с 58 до 63. Столь же неблагополучно и в обрабатывающей промышленности, где износ основных фондов продолжается высокими темпами. Кроме того, более 50% российских магистральных нефтепроводов эксплуатируются уже 25 лет при нормативе 30 лет, 13% - свыше 30 лет (20% - в пределах 20 - 30 лет) и только около 35% - 10 - 20 лет. Техногенные катастрофы стали реальностью повседневной жизни ТЭК.

Топливно-энергетический комплекс сегодня является базовой и системообразующей  отраслью российской экономики, главной (а скорее всего даже и единственной) движущей силой, способной обеспечить реальный прорыв не только к ее дальнейшему  устойчивому и ускоренному развитию, но и к коренному преобразованию. В первую очередь это касается энергетического сырья - нефти и  газа, в меньшей степени - угля. Существенную роль по-прежнему будут также играть лес, цветные металлы - алюминии, медь, цинк, никель; железорудные концентраты и листовой прокат; драгоценные металлы - золото, платина, палладий; урановое сырье и редкие металлы, а также необработанные алмазы и бриллианты.

В этой связи нельзя не согласиться  с мнением известного российского  специалиста в области проблем  мировой энергетики проф. Ю. Ершова. Он считает, что пора поставить точку  в бесперспективном противостоянии различных оценок и подходов в  вопросе выбора наиболее эффективных  путей социально-экономического развития России, с самобичеванием и комплексом неполноценности по поводу нашей "сырьевой зависимости", "нефтяной иглы", "сырьевого придатка" и т.п. Нужно более трезво и взвешенно  оценивать ситуацию, излишне ее не драматизируя, видеть, что, например, и  промышленно развитые страны, особенно западноевропейские, не располагающие  достаточными топливно-сырьевыми ресурсами, находятся в еще более сильной  внешней рыночной зависимости от сырья, как и Россия, только в зеркальном отображении этого состояния (11). И в этом смысле их положение несравненно хуже, чем наше, что, впрочем, не мешает им эффективно развиваться.

Известно, что многие страны даже из числа промышленно развитых устойчиво сохраняют в своем  экспорте значительную долю сырьевых товаров. Так, в Австралии это  уголь, черные и цветные металлы  и их руды; в Канаде - уголь, газ, цветные  металлы и лес; в ЮАР - цветные  и драгоценные металлы, уголь, алмазы; в США - уголь; в Норвегии и Великобритании - нефть и газ; в Голландии - газ; в Финляндии и Швеции - лес и  лесоматериалы и т.д.

При ожидании до середины текущего века наиболее вероятных темпов роста  ВВП промышленно развитых стран  в 2.5 - 3% в год, можно надеяться, что  спрос на интересующее нас промышленное сырье будет расти на 1.5 - 2.5% в  год. Вероятно, что во второй половине прогнозного периода этот показатель будет несколько меньше из-за все  более интенсивного внедрения энерго- и материалосберегающих технологий, в первую очередь в отраслях, потребляющих нефть, нефтепродукты и природный газ.

Чрезвычайно благоприятным  фактором для нашей страны будет  то, что в долгосрочной перспективе  можно ожидать опережающего роста  мировых цен на энергетическое сырье  по сравнению с общим их ростом в международной торговле. Это  позволит России получать от экспорта нефти и природного газа существенно  больше доходов, особенно после 2030 г., даже при неизменном уровне их добычи. Вполне вероятно, что далее, по крайней мере, вплоть до 2050 г., это будет "золотой век" экспортных поступлений для нашей экономики, примерно как сегодня для нефтедобывающих стран Ближнего Востока. В наибольшей степени, однако, эта ситуация будет характерна только для нефти и газа, тогда как для большинства других сырьевых товаров, в частности металлов, картина, по-видимому, будет для нас менее благоприятной.

Если для сравнения  общего состояния экономики России по отношению к другим странам  мира за точку отсчета взять показатель душевого ВВП таких лидеров мировой  экономики, как Германия и Франция, то по состоянию на 2001 г. разрыв составит около 50 лет. Причем, как свидетельствует  статистика, он был достаточно устойчивым на протяжении более чем 100 лет (1870 г. - около 60 лет, 1913 г. - 63 года, 1950 г. - 46 лет  по сравнению с Францией и 55 - с  Германией, 2001 г. - 50 и 48 лет соответственно) (3).

Разумеется, речь не идет о  том, что Россия в перспективе  должна слепо копировать путь, пройденный Францией и Германией с этим же лагом порядка 50 лет. Но при разработке долгосрочного прогноза экономического развития нам, несомненно, будет полезен опыт стран-лидеров по решению стратегических задач, с которыми нам только предстоит столкнуться. Перелом же сложившейся ситуации, кардинальное сокращение разрыва - генеральная задача, стоящая перед страной в обозримой перспективе.

Вместе с тем известно, что в наиболее развитых странах  мира уже в течение последних  двух десятков лет все более активно  складывается постиндустриальная, новая, инновационная экономика, технологический  и хозяйственный уклад которой  таков, что роль главного двигателя  развития, основного производственного  ресурса играют не материальные средства, а знание, интеллект и информация. Именно становление этого уклада в значительной степени уже определяет, а в перспективе будет еще  больше формировать основные тенденции  развития мирового хозяйства и реальное место каждой страны в международном  разделении труда в условиях глобализации.

К сожалению, следует констатировать, что Россия все еще развивается  по инерционному сценарию, по-прежнему опираясь практически исключительно  на свой сырьевой потенциал, и по существу еще не вступила на более прогрессивный  путь. Предпринятые в этом направлении  шаги со стороны государства пока еще крайне непоследовательны и  носят характер скорее популистских лозунгов, чем реальных намерений.

Вполне очевидно, что в  обозримой перспективе российские обрабатывающие и машинотехнические  отрасли, как более наукоемкие, должны развиваться опережающими темпами  по сравнению с сырьевыми, но это  реально выполнимо лишь при условии, что речь идет о стране с достаточно конкурентоспособной экономикой в  целом. Россия же к этой категории стран пока еще не относится и внешний рынок (а в условиях глобализации именно он играет роль лакмусовой бумажки фактической степени эффективного развития) отнюдь не встретит российскую даже новейшую машинотехническую продукцию с распростертыми объятиями. На мировом рынке уже давно господствуют могущественные транснациональные корпорации, конкурентные возможности которых несравнимо выше, чем у подавляющего большинства российских фирм и предприятий.