Приватизация в Россиии

align:justify">Летом 1992 г. были введены ваучеры (приватизационные чеки), которые небесплатно раздавались населению. За каждый ваучер необходимо было заплатить 25 рублей, независимо от того, кто получал ваучер взрослый человек или ребёнок. Номинальная стоимость ваучера составляла 10 тысяч рублей. Имущество предприятий страны было оценено в 1400 миллиардов рублей, и на эту сумму были изданы ваучеры. По утверждению главы Госкомимущества Чубайса, руководившего приватизацией, один ваучер соответствовал по стоимости двум автомобилям «Волга». Но купить эти автомобили в обмен на ваучер было нельзя.

Бывший министр экономики  экономист Андрей Нечаев так прокомментировал ваучерную схему:

«С точки зрения применявшейся  модели приватизации номинал ваучера  не имел никакого значения. Ваучер определял  лишь право что-то купить при приватизации. Реальная его стоимость зависела от конкретной приватизационной ситуации на конкретном предприятии. Где-то на ваучер можно было получить 3 акции, а где-то — 300. В этом смысле на нем можно  было написать и 1 рубль, и 100 тысяч рублей, что не изменило бы его покупательную  способность ни на йоту. По-моему, идея снабдить эту ценную бумагу номиналом  принадлежала Верховному совету. Чтобы  придать номиналу хотя бы какую-то рациональную основу, решили привязать его к  стоимости основных фондов на душу населения».

2.4.2. Залоговые  аукционы

Следующим этапом российской приватизации и одной из её главных  особенностей являлось появление залоговых  аукционов. Залоговые аукционы были «особым достижением» российских либерал-реформаторов. Залоговые аукционы были предприняты в 1995 году с целью пополнения государственной казны. Правительство планировало получить деньги, приватизировав часть государственных предприятий. Идею аукционов с целью пополнения бюджета выдвинул Владимир Потанин, возглавлявший «ОНЭКСИМ-банк». Инициативу поддержал Анатолий Чубайс, который в то время был вице-премьером. Курировал проведение аукционов глава Госкомимущества Альфред Кох.

На продажу был выставлен ряд крупнейших компаний. Аукционы назывались залоговыми, так как, в отличие от обычных аукционов, компании не продавались, а отдавались в залог. Однако выкуплены обратно они не были. По мнению большинства экспертов были выставлены чрезвычайно заниженные цены. Конкурс на аукционах был очень низкий. Как отмечала Счётная палата России, «анализ состава участников аукционов и их гарантов показал, что в большинстве случаев состязательность при проведении аукционов не предполагалась». Во многих случаях в конкурсе участвовало несколько фирм, принадлежавших одному и тому же человеку или группе лиц. Более того, госпредприятия зачастую покупались не за собственные деньги, а за деньги, взятые в кредит у государства. Как отмечалось в докладе Счётной палаты, «сумма кредитов, полученных от передачи в залог федерального имущества, была эквивалентна сумме временно свободных валютных средств федерального бюджета, размещенных в это время Минфином России на депозитных счетах коммерческих банков, ставших затем победителями в залоговых аукционах. <...> Таким образом, сделки кредитования Российской Федерации под залог акций государственных предприятий могут считаться притворными, поскольку банки фактически „кредитовали“ государство государственными же деньгами. Минфин России предварительно размещал на счетах банков — участников консорциума средства в сумме, практически равной кредиту, а затем эти деньги передавались Правительству Российской Федерации в качестве кредита под залог акций наиболее привлекательных предприятий. В результате банки, „кредитовавшие“ государство, смогли непосредственно либо через аффилированных лиц стать собственниками находившихся у них в залоге пакетов акций государственных предприятий»¹³. Кроме того, вопреки правилам проведения аукционов банки не направляли кредитные средства на счёт в Центробанке, средства оставались в тех же коммерческих банках, но на специальных счетах.

В результате залоговых аукционов  появились олигархи-миллиардеры (Березовский, Потанин, Ходорковский, Абрамович и другие).

А. Чубайс оправдывает проведение залоговых аукционов следующим  образом: «Если бы мы не провели залоговую  приватизацию, то коммунисты выиграли бы выборы в 1996 году, и это были бы последние свободные выборы в  России, потому что эти ребята так  просто власть не отдают». В то же время  он отмечает: «В то время я не вполне понимал, какую цену нам придется заплатить. Я недооценил то глубокое чувство несправедливости, которое  зародилось в людях»¹⁴

Сумма средств, которые должно было получить правительство, составляла около 1,85 % доходной части федерального бюджета. Счётная палата резюмировала результаты своих проверок: «в результате проведения залоговых аукционов отчуждение федеральной собственности было произведено по значительно заниженным ценам, а конкурс фактически носил притворный характер».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Залоговые аукционы 1995 года

Название компании Пакет акций, выставленный на аукцион Рыночная стоимость Победитель аукциона Цена, предложенная победителем НК "Сургутнефтегаз" 40,12% нет данных НПФ "Сургутнефтегаз" $8,9 млн АО "Северо-Западное пароходство" 20,5% $10,23 млн МФК $6,05 млн АО "Челябинский меткомбинат" 15% $4,3 млн "Рабиком" $13,3 млн РАО "Норильский никель" 38% $190 млн ООО "Реола" $170,1 млн НК "ЛУКойл" 5% $150 млн НК "ЛУКойл" и банк "Империал" $35,01 млн НК СИДАНКО 51% нет данных МФК $130 млн АО НЛМК 14,84% $31 млн ОНЭКСИМбанк $31 млн АО "Мурманское морское параходство" 23,5% $4,75 млн АОЗТ "Стратег" $4,125 млн НК ЮКОС 45% нет данных АОЗТ "Лагуна" $159 млн АО "Новороссийское морское параходство" 20% $15,2 млн АО "Новороссийское морское пароходство" $22,65 млн НК "Сибнефть" 51% нет данных банк СБС $100,3 млн

Источник: Газета «Коммерсантъ»   № 110 (1995) от 21.06.2000  

 

 

2.4.3. Инвестиционные  конкурсы

Еще одним «своеобразием» российской приватизации явились инвестиционные конкурсы в том виде, в каком  они были предложены реформаторами  и практически реализованы.

Распоряжением от 13 ноября 1992 г. № 770-р Госкомимуществом было утверждено Положение об инвестиционных конкурсах (инвестиционных торгах) по продаже  объектов приватизации, находящихся  в государственной собственности.

В Положении (п. 2) кроме объектов приватизации появляются дополнительные слова: «… в том числе акции (пакеты акций). Продажа объектов приватизации на конкурсе осуществляется в соответствии с утвержденным планом приватизации». А в п. 3 указывается: «… от покупателя требуется вложение инвестиций в  приватизированное предприятие  в соответствии с инвестиционной программой, установленной продавцом...». Пунктом 34 было установлено, что «право собственности на объект приватизации переходит от продавца к покупателю с момента регистрации договора купли-продажи». То есть любые действия по неисполнению условий конкурса уже  должны рассматриваться в арбитражном  суде.

С этого момента в понятие  «объект приватизации» попали акции  предприятий, планы приватизации объектов приватизации были подвергнуты соответствующей  доработке (Указ Президента РФ от 24 декабря 1993 года № 2284).

По сути, инвестиционные конкурсы для федерального бюджета  являются убыточной формой продаж. В случае если бы пакет акций того же предприятия продавался на аукционе или коммерческом конкурсе, продажная  цена пакета в результате торгов взлетела бы многократно и главное –  деньги сразу бы были направлены в  бюджет.

Государство в условиях дистрофии  федерального бюджета передавало предприятию-эмитенту сумму средств размере инвестиционной программы. Государство поручало инвестору-покупателю осуществить инвестиционную поддержку  приватизируемого производства, имея при этом в виду, что упущенный  доход бюджета будет компенсирован  в дальнейшем за счет преобразования действующего производства. Покупатель, став собственником, как правило, крупного пакета акций, приобретенного на инвестиционном конкурсе, становился, по сути, исполнителем государственного заказа по финансовой и производственной реабилитации приватизированного предприятия.

Опыт продаж на инвестиционных конкурсах показал, что продавец имущества – РФФИ и территориальные  фонды имущества не проводили  должной подготовительной работы, недостаточно изучали истинные намерения покупателей. Выявлены многократные нарушения в  расчетах уровня инвестиций, корыстный  сговор инвестора и эмитента, иные нарушения, связанные с неисполнением  инвестиционных обязательств.

Показательно мнение Чубайса: «Еще одна наша ошибка – инвестиционные конкурсы. Что можно сказать по сути? Халява. Неконтролируемая. Так  называемый инвестор за бесценок приобретает  пакет акций предприятия, обещая, что в дальнейшем вложит в это  предприятие большие деньги, и  дальше за спиной государства договаривается с директором»¹⁵.

Законодательно не был  установлен порядок подбора организаций-разработчиков  инвестиционных программ и порядок  согласования программ. Технико-экономическое  обоснование инвестиционных проектов, как правило, не разрабатывалось, проекты  инвестиционных программ не согласовывались  с отраслевыми проектными институтами.

По поручению Государственной  Думы (постановление Государственной  Думы от 04.06.1999 г. № 4050-П ГД) Счетная  палата в ноябре 1999 года провела  проверку соблюдения законодательства при исполнении инвестиционных обязательств, принятых в ходе приватизации предприятий  лесопромышленного комплекса.

Счетная палата оценила 15 договоров  купли-продажи, в том числе 6 договоров  купли-продажи были закрытии как  исполненные, однако проверкой установлено  отсутствие каких-либо материальных следов инвестиционной деятельности. Здесь  уместно привести показательный  пример.

АО «Соломбальский ЦБК» (Фонд имущества Архангельской области).

На инвестиционном конкурсе был продан пакет акций 40% уставного  капитала. Договор купли-продажи  закрыт как исполненный в декабре 1997 г. в сумме 10 млн. долларов. Но инвестиционная программа, предложенная победителем  – АОЗТ «Экокомплекс», предусматривала  внесение инвестиций в сумме 26 млн. долларов. Фактически почти все средства, направленные на реконструкцию, были получены самим АО «Соломбальский ЦБК» в виде кредитов от Международного Московского  банка. На момент закрытия инвестиционной программы общий объем кредитных  средств, предоставленных банком, составил 24 млн. долларов. В покрытие недостающей  суммы инвестор предложил засчитать  потенциальные дивиденды, которые  им могли бы быть получены за 1996 год  на свой пакет акций, и это при  том, что собрание акционеров не принимало  решения о выплате дивидендов.

Победитель конкурса получил 40% акций комбината по номинальной  стоимости и ни копейки не внес в качестве обязательств по инвестиционному  конкурсу. Несмотря на наличие информации в РФФИ, инвестиционная программа  была признана выполненной.

По инвестиционным конкурсам, проведенным только при приватизации предприятий лесопромышленного  комплекса, чьи акции выставлялись на конкурс, потери составили более 2 млн. долларов, которые не законно  были переданы комитетам и фондам имущества.

Через инвестиционные конкурсы прошли фактически все крупнейшие предприятия  России: предприятия нефтедобычи  и нефтепереработки, РАО «Норильский  никель», гиганты горнодобывающей  отрасли, предприятия энергетики и  связи.

2.4.4. Приватизация  через банкротство

Еще одной специфической  формой отчуждения государственной  собственности и передачи ее в  частные руки стало доведение  до банкротства. Собственно в банкротстве  предприятия нет ничего удивительного  для рыночной экономики. Банкротство (несостоятельность) — это неспособность  должника платить по своим обязательствам, вернуть долги в связи с  отсутствием у него денежных средств  для оплаты. Банкротство фирмы  возникает чаще всего в связи  с тем, что в течение длительного  времени ее расходы превышают  доходы при отсутствии источника  покрытия убытков. Официально предприятие  становится банкротом после решения  суда о его несостоятельности  как должника и неспособности  расплатиться с кредиторами.

Если с заявлением в  суд о своей несостоятельности  обращается сам должник, то банкротство  считается добровольным. Если с заявлением в суд обращаются кредиторы, которым  не возвращен долг, то банкротство  называют принудительным. Иногда фирмы  идут на фиктивное банкротство с  целью получить юридическое основание  не выполнять долговые обязательства, чтобы утаить долговые деньги и оставить их у себя. По решению суда несостоятельное  предприятие может быть реорганизовано. При этом ему дается срок для вывода из состояния банкротства, погашения  долгов, а иногда оказывается необходимая  помощь в этом.

В качестве крайних условий  в рыночной экономике существуют два регулятора предпринимательства: удачливых и «зарвавшихся» ограничивает антимонопольное законодательство, диктуя граничные условия их деятельности сверху, создавая правила игры, обеспечивающие конкурентные условия на рынке. А  снизу граница установлена законодательством  о банкротстве, которое отсекает неудачников, плохих организаторов, оттягивающих на себя и замораживающих в неплатежах рабочий капитал, чужие оборотные  средства. В ходе реформ в России действовали три закона о финансовом оздоровлении и банкротстве:

• от  19 ноября 1992 г № 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий»;
• от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»;
• от 26 октября 2002 г № 127-ФЗ «О несостоятельности».

В первом российском законе о банкротстве отсутствовали  численные критерии банкротства.