Проблемы взаимодействия естественного и позитивного права в рамках российской политико-правовой действительности

План

Введение

     Целью данной работы является постановка вопроса  о соотношении права и нравственности. То есть закона как позитивной и  нравственности как естественной составляющих права в целом. Вопрос о сочетании естественной и позитивной сторон права ставился с древних времён. И каждый раз ответ, принимаемый той или иной эпохой как превалирующий, знаменовал отношение к личности и имел коренное значение в политико-правовой жизни. На сегодняшний день мир в целом имеет общую и достаточно сильно разработанную систему позитивного права, целью которого поставлена охрана личности и прав человека. Но тем актуальнее разработка естественного права как правовой составляющей. Нет единой моральной основы в регулировке общества. Это имеет ряд причин и в первую очередь связано с глобальным уровнем современных общественных взаимоотношений. Если ранее люди были замкнуты в одной стране или хотя бы на одном материке то,  у них имелись свои обычаи и традиции, ныне же мы перешли к общемировому уровню отношений.

     На  сегодняшний день право представляет собой совокупность норм, целью которых  поставлена охрана свободы и иных естественных прав человека, соответственно эта охрана направлена и на защиту определенного общественного строя  и порядка, в рамках которого он существует. И именно права и свободы индивида имеют характер основополагающего, а защита государства представляется как нечто проистекающее из первого, что закреплено конституционно¹ в нашей (и не только) стране. Тем не менее, практика реформ, проведенных со дня принятия основного закона демонстрирует обратное. Для подтверждения указанного тезиса можно обратиться и к сегодняшним дням: новый порядок губернаторских «выборов», изменения в налоговом жилищном законодательствах, монетизация льгот. Все выше перечисленное вызвало явное неодобрение со стороны народа, являющегося, согласно статьи 3 Конституции РФ, единственным источником власти на территории нашей страны². Высказывание данных проблем не является новацией, они не единожды были указаны многими политическими аналитиками. Вопрос заключается в поиске причин, а если выразиться точнее, в том, почему такое явное противоречие букве закона становиться возможным.

     Необходимо на наш взгляд обратиться к тому факту, что в функции права входит не только охранительная, но и регулятивная. Именно последняя выражается в новых реформах и, вообще, проводимой государством политике. Но если охрана свобод граждан закреплена как основная задача права и подробно оговорена в конституции и иных законах, то о содержании направления регулятивной функции несказанно практически ничего. Меж тем, является очевидным, что политика государства должна быть направлена на обеспечения общественного блага – категории нравственной, то есть составляющей естественного права. Отсутствие дефиниций в регулировании отношений, несомненно, является одной из причин, допускающих возможность проведения политики более выгодной «бюрократической элите», нежели гражданам Российской Федерации.

I. История подходов к определению естественного и позитивного права. Взаимодействие категорий права, справедливости и нравственности

1. Генезис понимания права

     Разбор  вопроса всегда следует начинать с истории подходов к его решению. История же развития института права, есть история взаимопроникновения и определения его естественной и позитивной сторон. 

     Первые  исследования в сфере определения  должного поведения человека в обществе, защиты его интересов от посягательств  других и направления государственного развития встречаются еще в древнем  Китае. В восточной нравственной философии (этике) имеются две основных категории Дао и Де.

     Изначально  Дао истолковывалось, в том же значении, что и субстанция на западе. То есть нечто, что определяет все, но само ни чем извне не определяется, а полагает и само себя³. «Дао (китайское - Бог, слово, логос, путь) - понятие древнекитайской философии, обозначающее то, что: не имея ни имени, ни формы; будучи вечно единым, неизменным, непреходящим, существующим от века; являясь неслышимым, невидимым, недоступным для постижения - неопределяемым, но совершенным; находясь в состоянии покоя и неизбывного движения; выступая первопричиной всех изменений, - является "матерью всех вещей", "корнем всего"»⁴. Согласно философии Лао-цзы, дао означает всеединое, то есть «зависит лишь от себя самого: "человек зависит от земли, земля от неба (космоса), небо - от Дао, а Дао - от себя самого"»⁵.

     В нравственной философии Дао обрело смысл императива для человека и вектора бытия «Дао означало “путь”, “дорогу”. Впоследствии понятие “Дао” было применено в философии для обозначения “пути” природы, ее закономерности. Вместе с тем Дао приобрело также смысл жизненного пути человека, превратилось в понятие “этическая норма” (даодэ)»⁶.

     Впоследствии конфуцианством и чань-буддизмом учение о Дао-пути вплелось во все философские, религиозные, политические, эстетические и другие сферы китайской культуры. Однако, невыразимое и запредельное, оно проявляется через дэ «(добродетель, справедливость, благородную силу). Дэ, являясь этической манифестацией Дао, направлено на естественное упорядочивание отношений человека с обществом, природой и самим собой. Согласно порядку этих законов, Дао и дэ постоянно следуют принципу естественности (цзы-жань) и осуществляют недеяние (у-вэй). Естественность Дао противостоит каким-либо внешним законам, в том числе ритуалам (ли) и табу (фа), являясь предельным критерием космической гармонии»⁷. Таким образом, Дао в китайской философии обрело конечный характер естественного права, как основного пути всего живого.

     Развивая  учение о Дао, Конфуций дал ему оценочные характеристики и истолковал его на языке морали. По Конфуцию, беспредельность Дао реализовывается в образе совершенномудрого и служит благоприятному ходу общественных событий.

     Резюмируя изложенное можно определить Дао - как некий основополагающий императив, божественную волю, а Де – как форму его проявления, мораль. В совокупности эти категории представляют собой естественное право в противовес законам.

     Для запада деление на естественное (право справедливое, от природы) и позитивное (право по закону) право возникло в античной Греции. В мифологии Эллады право в первую очередь связывалось со справедливостью в лице двух богинь-сестёр: Дике (справедливость) и Эвномии (Благозаконие), дочерей Зевса и богини правосудия Фемиды⁸.

     Платон  не отступился от древней традиции ассоциации  права со справедливость в своих первоначальных трудах, где, по-видимому, выражалась позиция его учителя-Сократа. Но справедливость, здесь уже понимается не как воздаяние по заслугам (благому – благое, дурному - дурное). Справедливость понимается как добро. Ибо если справедливый будет воздавать дурным дурному человеку, то последний от этого станет лишь хуже. Так же как хороший наездник не может научить лошадь плохо скакать, так и справедливый не может научить несправедливости⁹. Таким образом, в первоначальных работах Платона превалирует естественная сторона права, как блага и добра. Но в последствии Платон уходит от понимания права как олицетворения добра, выстраивая концепцию, где право понимается как не оспариваемый догмат, сдерживающий людей в тесных рамках во имя стабильности государства¹⁰. Данный догмат устанавливается философами-правителями, что позволяет сделать вывод о позитивном значении  права в поздних трудах мыслителя (Законы, Политик)

     Сократу и его ученику Платону противопоставляется  школа софистов¹¹ в лице своего основателя Протагора, провозглашавшая человека «мерой всех вещей». Таким образом, право и государство есть продукт человеческого познания, т.е. его реализация человеческой добродетели. На такой вывод Платон отвечал: «Пусть мерой всех вещей является главным образом Бог».

     В период эллинизма так же свойственна  ассоциация права со справедливостью. Эпикурейцы определяли справедливость не как нечто, имеющее своё положительное значение, а как «договор», возникающее в общении между людьми. Но, тем не менее, существуют некие принципы справедливости: «в общем, справедливость для всех одна и та же, потому что она есть нечто полезное в сношениях людей друг с другом»¹². Стоики же понимали справедливость как некий вселенский, естественный закон фатального характера¹³.

     В древнем Риме впервые сформировались термины: «в латинском языке есть выражение «естественное право» (jus natural) и естественный закон (lex natural)»¹⁴. Естественное право означало право в обычаях и традициях, в сравнении с правом позитивным, как право патрициев в сравнении с правом плебеев¹⁵.

     Следующему  периоду – средневековью свойственна  ассоциация права с Божьей волей. Понимание данной эпохи о соотнесении и понятии естественной и позитивной сторон права наиболее полно и закончено олицетворяется в работах Фомы Аквинского. Согласно мнению мыслителя существуют четыре типа закона¹⁶. Вечный закон, понимается как Божественное предопределение бытия. Данный закон не доступен человеческому пониманию, но человек может сознавать некие максимы добра и зла, должного и недолжного, на основе этих отвлечённых понятий выстраивается закон естественный. Естественный закон человек реализует в позитивном праве – законе человеческом. Кроме того, выделялся закон Божий – библия, явления святым, т.е. проявления вечного закона в догматах и прямых императивах.

     Эпоха Возрождения стала определять естественное право через волю природы, а так  же религиозные традиции и обычаи, что ярко проявляется у Томаса Мора в его «Утопии»¹⁷. В философии Томмазо Кампанеллы мир существует по принципу божественной воли «Все вещи, поскольку в них есть положительное бытие в виде силы, знания и любви, происходят прямо из Божества в трех его соответственных определениях; отрицательная же сторона всего существующего или примесь небытия, в виде немощи, неведения и злобы, допускается Божеством как условие для полнейшего проявления его положительных качеств»¹⁸. Таким образом, антологическое начало бытия, как и в китайской философии, соответственно, являются императивной основой этики.

     В противовес средневековой традиции и эпохе Возрождения, новому времени свойственно определение права через свободу или независимость. Но эта «свобода», трактовалась по разному: положительно «свобода для» и как явление имеющие лишь отрицательное значение «свобода от». Достаточно выразительными и оставившими наибольший практический след в истории, по нашему мнению, являются идеи Гоббса, Локка и Руссо. 

     Томас Гоббс¹⁹ определяет правовую свободу: «как возможность по собственному усмотрению делать то, что не запрещено законом, и не делать того, к чему закон не обязывает»²⁰. То есть данная теория определяла закон, как нечто ограничивающее свободу, а право – как ту часть свободы, которая сохранилась за индивидом. Вообще же позиция мыслителя не соответствует классическому делению на естественное и позитивное право. Есть лишь право, как доля свободы и закон как обязанность. Но так как закон устанавливается сувереном, это позволяет нам сделать вывод о преобладании позитивной стороны права у Гоббса. Само же право, определяется отрицательно, относительно положительного значения закона.

     Данное  понимание права оказывается перед серьёзным затруднением – логической коллизией, какую представляет случай, когда суверен повелевает убить поданного или посадить его в тюрьму. Суверен всегда вправе это сделать, но в таком случае закон (воля суверена) уже не ограничивает свободу, а полностью или частично её уничтожает.

     Правовая  свобода в либеральном понимании  Локка²¹ добавляет к предыдущему определению также свободу от чужой воли. В либеральном государстве носителем высшей власти является закон и потому человек так же имеет свободу и от произвола другого: «всякий водящий ограничения закон является законом не только по отношению к поданным, но и по отношению к власти: подданным он что-либо запрещает делать, власти – разрешает применять к преступнику предусмотренную меру наказания»²². То есть в либеральном государстве: «верховная власть не имеет права ограничивать волю подданных, если это ограничение не увеличивает независимости от чужих воль»²³.

     Здесь мы имеем дело с отношением диалектического снятия между правом расширяющим рамки свобод и правом их ограничивающим. Таким образом, либеральное понимание имеет два измерения: «главное – степень независимости от чужих воль, побочное – объём того, что не запрещено законом и к чему закон не обязывает»²⁴. Всякий новый закон уменьшает побочную меру, но если при этом увеличивает главную и свободы в целом становиться больше. Если же новый закон не увеличивает главной меры, то он превращается в волю.