Политическая система в Германии и Казахстане

ПДС выступает  за новый экологически ответственный  тип занятости. Для преодоления  массовой безработицы предвыборная партийная программа требовала концентрации экономической и структурной политики на обеспечении занятости. Считая труд одним из основных прав человека, партия добивается, чтобы у каждого желающего была работа, обеспечивающая нормальное существование. Для справедливого распределения труда предлагается по меньшей мере 20%-е сокращение рабочего времени при полном сохранении заработной платы для низших и средних тарифных групп, а также создание нового стимулируемого обществом сектора занятости. По мнению депутатки бундестага и бывшего министра экономики в правительстве Модрова Лутта, такое сокращение необходимо, чтобы эффект политики в области занятости не был сведен на нет в результате рационализаци. Предусмотренное сохранение зарплаты может быть компенсировано в результате повышения производительности труда и роста прибыли.

При этом ПДС исходит из того, что существует огромная потребность в деятельности по ликвидации экологического ущерба, уже нанесенного будущим поколениям Германии. Для финансирования этого сектора занятости предлагается образовать на федеральном уровне и под демократическим управлением фонд по решению социальных и экологических задач. На 60 - 70% такой фонд мог бы финансироваться за счет постепенного уменьшения расходов, связанных с безработицей.

Часть предложений ПДС явно имеет популистский оттенок и нуждается в более  солидном экономическом обосновании. Но при всем том их нельзя упрекнуть  в антиконституционности или  экстремизме. ПДС заявила себя, скорее, как левосоциалистическая партия реформ и социальной защиты, делающая особый упор на представительство специфических интересов восточных немцев и предлагающая свой путь их интеграции с населением западных земель и достижения внутреннего единства Германии.

Подобная  направленность способствует и усилению влияния ПДС, и преодолению препятствий на пути ее сотрудничества с другими левыми силами. Это уже проявилось в отношениях ПДС с социал-демократами Восточной Германии, прежде всего в землях Саксония - Анхальт и Мекленбург - Передняя Померания. В первой еще до парламентских выборов 1998 г. у власти находилось социал-демократическое правительство меньшинства при терпимом отношении к нему фракции ПДС. Во второй сложилась сходная ситуация и земельный лидер СДПГ Г.Рингсдорф публично характеризовал местного руководителя ПДС Хелера как чистого социал-демократа, которому только обстоятельства биографии (работа в аппарате СЕПГ и нежелание осудить свое прошлое) мешают оказаться в СДПГ.

ХДС/ХСС, СвДП и большинство немецких средств  массовой информации ряд лет ведут массированную кампанию по дискредитации ПДС, а заодно и контактов с нею социал-демократов. Однако влияние ПДС в восточных землях (поддержка более чем 20% избирателей) и ее практическая деятельность таковы, что некоторые лидеры СДПГ, в том числе ее тогдашний председатель О.Лафонтен, весной 1998 г. фактически одобрили существование региональных социал-демократических правительств меньшинства при терпимом отношении к ним ПДС. Уже тогда не была исключена возможность официальной коалиции с ней в земле Мекленбург Передняя Померания. После выборов в ландтаг, прошедших одновременно с выборами в бундестаг осенью 1998 г., в этой земле состоялись переговоры и был подписан коалиционный договор, на основе которого впервые и истории ФРГ было создано земельное правительство СДПГ-ПДС.

Некоторые аспекты состоявшихся переговоров  представляют интерес и с точки  зрения отношений СДПГ и ПДС за рамками данной земли. Так, ПДС предложила принять меры по снижению в земле  безработицы к 2000 г. по крайней мере на 10% для этого 20 тыс. рабочих мест. Кроме того, имелось в виду создать еще 5000 рабочих мест в общественном секторе и 1000 - для социальных работников.

Реалистичность  этих предложений спорна. Социал-демократический  министр финансов земли Зигрид Келер  заявила, что пакет предложений ПДС стоил бы земле 1 млрд. марок. Таких денег у земельного правительства нет, а залезать в долги крайне опасно. Неясно также, как финансировать такое требование ПДС, как право граждан на первичное профессиональное обучение и однолетнюю гарантию занятости по завершении учебы5. Тем не менее практическая заинтересованность в сотрудничестве оказалась сильнее разногласий. Компромисс был найден, и необычная для Германии коалиция начала действовать.

Наиболее  сильной оппозиционной партией  до выборов в бундестаг 1998 г. оставалась Социал-демократическая партия Германии (СДПГ). Попытки социал-демократов вернуться к власти долго оставались безуспешными. Не в последнюю очередь потому, что была дискредитирована их прежняя социально-экономическая стратегия, во многом основанная на неокейнсианских рецептах.

Проблемы  разработки убедительной альтернативной стратегии остро встали перед  СДПГ уже в конце 70-х - начале 80-х  гг. С течением времени эта острота  усиливалась. Не только потому, что  на протяжении ряда лет социал-демократам не удавалось отстранить от власти коалицию правоцентристских партий. Не менее важной была все большая тупиковость прежних стратегических схем.

До конца 70-х гг. социал-демократы, как и  другие левые, могли предложить обществу ясную альтернативу проводимому правительством курсу. Эта альтернатива предполагала .усиление влияния государства на хозяйственную жизнь, повышение общественной роли организаций наемного труда, прежде всего профсоюзов, разрядку в отношениях со странами Восточной Европы. Однако с течением времени казавшаяся незыблемой альтернатива стала терять силу воздействия. Начались продолжавшие много лет поиски подходов к новым сложным проблемам внутренней и внешней политики.

В декабре 1989 г. на своем съезде в Берлине  СДПГ приняла новую партийную программу принципов, в которой была предпринята попытка осмыслить и отразить сущностные изменения в подходе к решению внутренних и международных, глобальных проблем. В программе был провозглашен отказ от прежней веры в неотвратимость поступательного общественного развития и в непрерывный количественный экономический рост. Под влиянием зеленых был пересмотрен с экологической точки зрения весь комплекс важнейших общественных проблем. Вопросы занятости предполагалось решать путем сокращения рабочего времени и перераспределения общественно необходимого труда и т.д. Однако в результате бурных перемен, связанных с крахом "реального социализма" и объединением страны, многие тезисы Берлинской программы устарели, едва появившись на свет.

Ориентация кандидата в канцлеры от СДПГ на выборах в бундестаг 1990 г. О.Лафонтена на постепенное, а не немедленное объединение страны не нашла поддержки не только у населения, отдавшего предпочтение курсу Г.Коля, но и в собственной партии. Выборы 1990 г. СДПГ проиграла. Неудачей для нее завершились и следующие выборы в 1994 г. Этому в немалой мере способствовала вынужденная замена дискредитировавшего себя председателя партии и кандидата в канцлеры Б.Энгхольма на мало популярного Р.Шарпинга. Оказалась неэффективной и избранная последним тактика сближения СДПГ с позициями ХДС/ХСС. Тем самым социал-демократы как бы говорили населению, что намерены делать то же самое, что и Г.Коль, только немногим лучше.

Разработку  и реализацию эффективной партийной  стратегии и тактики крайне затруднила также возросшая гетерогенность социального состава СДПГ, разновекторность интересов ее реальных и потенциальных сторонников. Не меньшие трудности представляла выявившаяся невозможность дальнейшего количественного увеличения социальных услуг в условиях постоянной высокой безработицы, наплыва иммигрантов и усиливавшейся международной конкуренции.

Многие  из этих проблем все еще остаются нерешенными. Об этом постоянно твердят  политические оппоненты социал-демократов. В апреле 1996 г. генеральный секретарь ХДС Хинце обвинил социал-демократов в программной дезориентированности. Такого же мнения придерживаются многие видные социал-демократы. Примерно в это же время заместитель председателя СДПГ, представляющий в ее руководстве восточногерманскую часть партии, Тирзе заявил, что "облик СДПГ расплывчат, неясно, за что она стоит, в чем собственно ее концепция, каков ее политический профиль" 6.

Отсюда - особая интенсивность попыток социал-демократических  деятелей найти новые пути повышения  привлекательности партии. Проблема, однако, заключалась в том, чтобы в ходе поисков не утратить своей идентичности, а следовательно и причин, побуждающих избирателей предпочесть СДПГ ее соперникам. Поэтому понятно, почему вопрос, который публично поставил еще в 1995 г. Г.Шредер, "можно ли еще проводить оригинальный социал-демократический экономический курс, или же существует только современная и несовременная экономическая политика?" - вызвал в партийных кругах бурный отклик и оживленные дискуссии7.

Промежуточный ответ на этот вопрос был дан Маннгеймским съездом СДПГ в 1995 г., когда председателем был избран О.Лафонтен. Съездом были намечены основные направления оппозиционной стратегии СДПГ, подтвержденные и развитые в установках Ганноверского (1997 г.) и Лейпцигского (1998 г.) съездов 8.

В этих установках политика правоцентристской  коалиции была подвергнута аргументированной  критике. Одновременно обществу была предложена программа альтернативных мер. Показательны в этой связи следующие высказывания О.Лафонтена на Ганноверском съезде СДПГ: "Мы хотим фундаментально другой экономической и социальной политики в Германии, потому что прежняя политика предложения терпела крах, год за годом с все более ухудшающимися результатами... Политика предложения - да, но не суженная до соревнования за сокращение расходов, соревнования, экономически неоправданного, поскольку все не могут выиграть за счет других. Политика предложения в отношении образования, школ, воспитания, научных исследований, университетов - да. Но без спроса дело в национальной экономике тоже не пойдет. Все время сокращать социальное государство - значит не понимать его экономического значения. Экономическое значение социального государства состоит также и в том, чтобы при падении спроса стабилизировать экономическую систему, не говоря уже о милосердии или иных ценностях".

Останавливаясь  на недостатках налоговой системы, О.Лафонтен заявлял: “Наша налоговая  система устроена так, что каждое сокращение налогов снизу идет на пользу всем налогоплательщикам, В  том числе и миллионерам. Но снижение ставок на высокие доходы идет на пользу только получателям высоких доходов. Не может быть так, чтобы росли котировки акций и доходы и падала реальная зарплата. Мы за политику зарплаты, ориентированную на производительность. Неверно, когда рост зарплаты опережает рост производительности. Это ведет к инфляции и т.д. Точно так же неправильно, когда рост зарплаты слишком сильно отстает от развития производительности, потому что это ведет к систематическому ослаблению внутреннего рынка.

Правительство Коля уклоняется от истины, говоря, что  безработица возникает из-за глобализации, поскольку социальные системы не могут выдержать кризиса. Расходы  социального государства в западных землях Германии ниже, чем в начале 80-х гг. Дело в том, что неправильное финансирование единства поставило социальные кассы в очень трудное положение. Финансирование Востока - задача всего общества и его нельзя возлагать только на социальные кассы и финансировать из налоговых поступлений9.

Несколько иной была тональность выступления Г.Шрёдера10. Будущий кандидат в канцлеры подчеркивал необходимость ориентироваться на "новую середину" (т.е. новые средние слои, ремесленное сословие, мелких и средних предпринимателей, наемных работников с высокими доходами и т.д.). Он высказывался против форсированного введения "экологического налога", за снижение ставок на высокие доходы и общее снижение издержек на зарплату и налоги, допуская некоторое сокращение социальных расходов, чтобы повысить конкурентоспособность немецкой продукции на европейском и мировом рынках.

Некоторые положения, содержавшиеся в речах  Г.Шредера и О.Лафонтена, нашли  в партии неоднозначный отклик. Это  относилось и к призывам Г.Шредера  признать необходимость сокращений в социальной сфере, временно отказаться от "экологической налоговой реформы", и к предложениям О.Лафонтена притормозить во имя повышения занятости приток немецких переселенцев с Востока, допустить ограничение зарплаты при сокращении рабочей недели и отменить запрет на работу в субботу и воскресенье. Новации такого рода, подававшиеся как проявление реалистического подхода, воспринимались как недопустимое отступление от принципиальных ценностных ориентаций. Так, протестуя против выступления Г.Шрёдера, представители левого "Франкфуртского кружка" в СДПГ заявляли, что партия нуждается не в призывах к реализму, а в способности отважиться на реформы.11 В ходе внутрипартийных дискуссий стал активно обсуждаться вопрос о выборе ориентации: то ли на английских лейбористов, то ли на французских социалистов, на отход от традиционных принципов или же на их сохранение. При этом Г.Шредер как бы отождествлялся с английским, а О.Лафонтен - с французским вариантом.