Рассказы и пьесы А.П. Чехова: Ситуации и персонажи

Психологизм этого раннего рассказа-сценки – традиционно раннечеховский[19], то есть выраженный не вербально (словесно), не во внутренней речи персонажей и речи автора-повествователя, а  во внешнем поведении – в жестах, мимике, телодвижениях, действиях. Причем это стремление было целенаправленным, осознавалось Чеховым как важнейший прием характеристики персонажа, о чем он писал в письме брату Ал. Чехову 10 мая 1886 года: "В сфере психики тоже частности… Лучше всего избегать описывать душевное состояние героев; нужно стараться, чтобы оно было понятно из действий героев". Литературовед А.П. Чудаков назвал такой психологизм "мимическим": "говорит Очумелов строго, кашляя и шевеля бровями" (важно не только то, что говорит, но и не менее важно  – как); "Сними-ка, Елдырин, с меня пальто" (чем же была вызвана вдруг эта просьба!"; "Надень-ка, брат Елдырин, на меня пальто"; "И все лицо его заливается улыбкой умиления"; " грозит ему Очумелов".

Речевые характеристики. Ранние рассказы Чехова драматургичны, то есть в них говорят и действуют в основном сами персонажи и, естественно, в этих рассказах преобладает диалог как главное средство характеристики, вернее, самохарактеристики героев. В этом, конечно, сказывается Чехов-драматург. Чрезвычайно колоритна речевая характеристика Очумелова, изъясняющегося грубо и косноязычно: "По какому это случаю тут? - спрашивает Очумелов, врезываясь в толпу. - Почему тут? Это ты зачем палец?.. Кто кричал?"  Речь Очумелова не просто косноязычна и груба (ко всем обращается на  "ты"). Важен сам тон мелкого чиновника, получившего маленькую власть спрашивать. Тон, лексика, стиль речи Очумелова создают устрашающий эффект: его фразы короткие, отрывистые, с повелительной, устрашающей грубой интонацией и грубой лексикой.

Особенность композиции. Композиция рассказа - кольцевая. В начале рассказа "через базарную площадь идет полицейский надзиратель Очумелов в новой шинели и с узелком в руке", а в финале Очумелов "запахиваясь в шинель, продолжает свой путь по базарной площади", то есть ничего значительного вроде бы и не произошло. Композиция намеренно подчеркивает заурядность, внешнюю незначительность, естественность и подлинность произошедшего, бытовой характер со-бытия (как в анекдоте и притче). Локализуя, замыкая время и пространство рассказа, кольцевая композиция создает особый замкнутый (завершенный, с "завершенным" притчевым смыслом) мир, делает рассказанную историю самодостаточной, поучительной саму по себе.

В то же время место действия выбрано не случайно и для российской действительности очень точно: базарная площадь - это место публичной жизни, совершающихся каждодневных бесчисленных событий, она становится едва ли не символом всей России, характеризует общие принципы русской ментальности, взаимоотношения власти и всего остального населения. Продолжение шествия Очумелова по базарной площади - это продолжение его шествия по всей необъятной России, - шествия, которое мы в XXI веке воспринимаем и как спроецированное в ХХ век, в будущее нашего Отечества.

Роль предметной детали[20]. Шинель Очумелова - это все, что мы о нем, о его внешности,  знаем. Дело происходит, видимо, в июле, когда обычно поспевает крыжовник, и, видимо, шинель Очумелову дорога, коль он надел ее в такое время. К тому же шинель – "новая", Очумелов, наверное, только недавно произведен из городовых в полицейские надзиратели и ценность шинели в глазах самого Очумелова еще более возрастает. 

Важно также, что шинель на Очумелове – распахнута (на это косвенно указывают  слова Очумелова: "Сними-ка, Елдырин, с меня пальто… Ужас как жарко", - обращается он к городовому, у которого, не забудем, одна рука уже занята – в ней  "решето, доверху наполненное конфискованным крыжовником"), чему можно найти объяснение в мире животных: зоологи, анализируя поведение глухарей на току или петухов  во время боя, приходят к выводу, что птицы расправляют крылья, чтобы обрести как бы больший объем и устрашить соперника. Распахнутая шинель придает большую значимость Очумелову, действует на обывателей гипнотизирующе. Она сакрализуется.

Но по ходу рассказа шинель дважды оказывается низвергнутой: когда Очумелов узнает, что "собака, кажись, генеральская", он просит снять с него не шинель, а "пальто"! Шинель Очумелова, знак власти для него самого и для окружающих, меркнет в сравнении с генеральской шинелью…  Но в завершении рассказа мы опять видим шинель. Очумелов грозит Хрюкину: "Я еще доберусь до тебя!" "и, запахиваясь в шинель, продолжает свой путь по базарной площади", то есть по всей России. В начале рассказа Очумелов идет в распахнутой шинели, в финале он в нее инстинктивно "запахивается", ему, должно быть, стало очень зябко в летнюю жару от пережитого потрясения, ведь его, поистине, бросало то в жар, то в холод. Герой запахивается в шинель еще и потому, что "праздник" новой шинели для него был частично испорчен, шинель его предстала в несколько невыгодном свете (напомнив ему, что вообще-то он не такой уж важный чин) и – запахнутая - она уменьшается в объеме; уменьшается в объеме и величие местного самодура. И тем не менее, чинопочитание, власть, знаком которой является шинель – торжествует. Мир остался непоколебленным, шинель осталась шинелью! "Запахиваясь"  в шинель, Очумелов становится еще строже, еще официальнее, еще более закрытым для всяких душевных движений, кроме, конечно, самой сердечной (и ведь действительно!) любви к начальству, к тем, кто выше его по чину.

Название "Хамелеон", конечно, метафорично: Очумелов меняет свое отношение к щенку в зависимости от того, чей он. Но сняв шинель-пальто, Очумелов остался в кителе, который хотя бы немного должен был отличаться от шинели по цвету. Таким образом, Очумелов оказывается хамелеоном и  в прямом смысле слова, меняя свой цвет.

4. Рассказ "Ионыч"[21]:  многоуровневость конфликта

"Не успокаивайтесь, не давайте усыплять себя! Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро"                 А.П. Чехов

"Самые образованные и талантливые", или Семья Туркиных.  "Дьячковский сын":

Дмитрий Ионыч Старцев.  Испытание любовью.  "А хорошо, что я тогда не женился".

                            "И машет платком…" 

После перелома в творчестве А.П. Чехова, произошедшего в 1887-1888 годах, во многом меняется поэтика и стилистика, тон чеховских рассказов. В них по-прежнему смешное и грустное, как и в самой жизни, уживается рядом, но смешное приобретает печальный, грустно-философский характер. Возрастает роль притчевого начала, снижается роль начала анекдотического. Иным – менее динамичным, неожиданным, но более плавным и спокойным становится сюжет, возрастает внимание к внутреннему миру персонажей, к оттенкам их переживаний. Проза Чехова становится более психологичной, причем психологизм эволюционирует от  внешнего ("мимического") к  "внутреннему",  цель которого – непосредственное изображение психологических процессов, происходящих во внутреннем мире персонажей.

Сюжет рассказа "Ионыч" прост - это история несостоявшейся женитьбы Дмитрия Ионыча Старцева. Сюжет, как и в пушкинском "Евгении Онегине", строится вокруг двух признаний в любви: вначале он  признается ей в любви, делает ей предложение, но ему решительно отказывают. А спустя несколько лет  она, поняв, что лучшей встречи в ее жизни не было, говорит ему о своей любви, но теперь уже он выслушивает ее равнодушно: "А хорошо, что я тогда не женился", - думает он.

Фактически же рассказ -  это история всей  жизни героя, прожитой бессмысленно. Это история о том, как неплохой человек с добрыми задатками превращается в  равнодушного обывателя.  Кто виноват в этом превращении? Среда, окружающая действительность? Но это был бы самый легкий ответ…

Название этого рассказа – как бы сжатая пружина, которая, развертываясь, определяет эволюцию, стратегию развития героя рассказа – Ионыча. В начале же рассказа он – Дмитрий Ионыч Старцев и пути его становления могли быть различными. Имя Дмитрий с его твердыми согласными содержит в себе активное волевое, действенное начало, способность к сопротивлению обстоятельствам, в перспективе – другую эволюцию, не ту, что дана в рассказе; имя Дмитрий выражает другое начало в Ионыче, живую часть его души – ту, что герой впоследствии утратил. В частности,  поэтому Чехов не выбирает имя в качестве названия рассказа. То, что Чехов назвал свой рассказ "Ионыч" - по конечной, итоговой в рассказе ситуации, придает некую неотменимость, предопределенность именно такой (а не иной) эволюции образа.  В конце концов Старцев становится своим среди обывателей, таким же обывателем, как и другие (еще и во много раз хуже), а потому и называют его просто, по-свойски - Ионыч. Но название выражает не только отношение обывателей к герою, но и авторское отношение (это автор дал название произведению): оно звучит как своего рода название-упрек, название-обвинение главному герою рассказа, герою-деятелю, ответственному за свои поступки и свой выбор. Ответственному перед автором и перед читателем. 

Говорящей является и фамилия персонажа – Старцев, которая заключает в себе перспективу преждевременного старения души Ионыча.

"Самые образованные и талантливые", или Семья Туркиных[22]

События происходят в губернском городе С. Чтобы дать представление о здешней жизни, писатель знакомит нас с семьей Туркиных, "самой образованной и талантливой" во всем городе, по мнению местных жителей. Чехов доверяет читателю и, как всегда, избегает прямых оценок. Но, постепенно узнавая членов этой семьи, мы понимаем, как они, в сущности, бездарны и скучны: весь талант Ивана Петровича заключается в том, что он говорит "на своем необыкновенном языке, давно уже вошедшем у него в привычку: большинский, недурственно, покорчило вас благодарю..."  Жена Ивана Петровича, Вера Иосифовна, пишет романы, которые изображают то, чего нет и не может быть в действительности. Одна выразительная деталь помогает понять цену этих писаний: "Когда Вера Иосифовна закрыла свою тетрадь, то минут пять молчали и слушали "Лучинушку", которую пел хор, и эта песня передавала то, чего не было в романе и что бывает в жизни".  Начало романа Веры Иосифовны – "Мороз крепчал" – стало после чеховского рассказа синонимом литературного штампа, пошлости. Дочь Туркиных - Екатерина Ивановна (родители зовут ее "Котик") собирается стать пианисткой, однако ее "исполнительская манера" не свидетельствует о наличии у нее таланта и изображается автором с явной иронией: "ударила по клавишам", "Ударила изо всей силы", "упрямо ударяла все по одному месту". Словно речь идет не об искусстве, а о какой-то тяжелой и бессмысленной работе, цель которой - "вбить клавиши внутрь рояля". 

   Годы не меняют семью Туркиных. С годами так же шутит Иван Петрович,  он застыл не только духовно, но и физически: прошло время, но "Иван Петрович нисколько не постарел, не изменился и по-прежнему все острит и рассказывает анекдоты";  так же читает свои романы Вера Иосифовна, так же  играет на рояле Екатерина Ивановна. Они похожи на механических заводных кукол и их запрограммированность, заведенность, бесконечная повторяемость в конце концов вызывают раздражение. Но если самые талантливые люди в городе такие,  то какими же должны быть остальные?

Дан в рассказе и  собирательный портрет  остальных жителей города: "пока с обывателем играешь в карты или закусываешь с ним, то это мирный, благодушный и даже неглупый человек, но стоит только заговорить с ним о чем-нибудь несъедобном, например о политике или о науке, как он становится в тупик или заводит такую философию, тупую и злую, что остается только рукой махнуть и отойти".

"Дьячковский сын":  Дмитрий Ионыч Старцев

И вот в "губернский город С." - в эту провинциальную тину, попадает герой рассказа, молодой врач Дмитрий Ионыч Старцев. Бедный разночинец, "дьячковский сын", он молод, полон сил, энергии, увлечен работой, даже в праздники не имеет свободного времени. Ему ничего не стоит пройти до города 9 верст ("своих лошадей у него не было"). В его душе звучит музыка (идя в город, он напевает романс "Когда еще я не пил слез из чаши бытия..."). Как и всякий молодой человек, он полон ожиданий любви и счастья.

Дмитрий Ионыч Старцев -  обычный, средний человек, в начале рассказа – скорее чеховский герой-интеллигент, образованный, исповедующий возвышенные идеалы, испытывающий раздражение против окружающих его обывателей, людей смертельно скучных и пустых. Он чувствует себя одиноко среди жителей города С., в беседах с дочерью Туркиных - Екатериной Ивановной (Котиком, как зовут ее родители)  жалуется на пустоту окружающих его людей. Но далее, чисто чеховский сюжет, начинается испытание героя временем, бытом. Легко быть рыцарем на час, но труднее постоянно противостоять быту, влиянию среды, пошлости жизни.  Старцев же не был человеком сильных страстей, выдающейся  личностью, он был взят Чеховым из самой гущи жизни. И противостояние Старцева миру обывателей было внешним, поверхностным, недолгим. Стремление к сытости, покою и накопительству оказалось сильнее. Куда-то выветрилось, испарилось все живое, что в молодости волновало его.

Повествуя о своем герое, Чехов не показывает "диалектики души", смены чувств, эмоций и настроений, крайне редко он использует внутренний монолог.  Он часто заостряет внимание на одной детали, которая убедительно характеризует героя, его эволюцию. Через емкие детали передается в рассказе процесс превращения Старцева в Ионыча, процесс утраты героем своего собственного имени, человеческой личности. Такой повторяющейся деталью, лейтмотивом является указание на способ передвижения доктора по ходу развития сюжета: "шел пешком не спеша (своих лошадей у него не было)" (гл. I). Эта фраза в начале рассказа звучит пока еще как простая констатация факта, она лишена оценочности;  "у него уже была своя пара лошадей и кучер Пантелеймон в бархатной жилетке" (гл. II). Здесь уже - в этой скрытой иронии - видна авторская оценка персонажа и его эволюции: для Ионыча в одном ряду оказываются "своя пара лошадей и кучер Пантелеймон", в герое рассказа набирает силу бездушие, чувство собственника, владельца всего, что можно купить, оплатить, и все это сопровождается помпезностью ("бархатной жилеткой", а впоследствии и "бубенчиками"); "потом уезжал к городским больным, уезжал уже не на паре, а на тройке с бубенчиками, и возвращался домой поздно ночью. Он пополнел, раздобрел и неохотно ходил пешком, так как страдал одышкой. И Пантелеймон тоже пополнел…" (гл. IV).  Иронический эффект здесь возникает, в частности, из-за того, что причина и следствие меняются местами: страдал одышкой Ионыч именно от того, что перестал ходить пешком, а не наоборот. Кучер Пантелеймон  здесь - "двойник" Старцева, в нем (как в вещи) отражается его хозяин и он изменяется вместе со своим хозяином, тягостное впечатление от эволюции Ионыча усиливается.