А.Н. Островский (1823 – 1886)

Роман «Идиот»  построен особенным образом. Во-первых, у него кольцевая композиция:  приехав с сырой и мрачный  Петербург со швейцарского курорта, через короткое время несчастный Мышкин после нечеловеческой борьбы за чужие души становится умалишенным  и отбывает в швейцарскую клинику  уже навсегда. Во-вторых, в романе есть несколько пророческих историй, которые как бы предвосхищают,  предсказывают судьбы разных героев. В центре –  история о «швейцарском рае», дорогая для Достоевского детская  тема. Бедную девушку Мари соблазнили и бросили, ее осудила собственная  мать. В результате Мари умирает, но ее смерть просветлена любовью детей. Параллель: как и Мари, Настасья Филипповна согрешила, от нее все отвернулись, но Мышкин ее понимает.  Но разница  в том, что  Настасья Филипповна жаждет  спасения и прощения одновременно  из гордости не готова это прощение принять. Она бунтует против того мира, который воспринимает ее как  грешницу, как  «товар», как бездушную  красоту. История Настасьи Филипповны – содержанки Тоцкого –  связана  с  опошленным вариантом мифа о  Пигмалионе и Галатее: богатый и  циничный Тоцкий создает себе идеальную  возлюбленную-наложницу, совращая  юное существо. Настасью Филипповну в  романе окружают символы смерти; у  нее есть предчувствие близкой гибели от ножа Рогожина; об этом говорит даже фамилия героини – Барашкова (барашек – это у евреев жертвенный агнец).  Тоцкий торгует ею, планируя жениться на Аглае Епанчиной. Идет торг за  страдающую женщину. Лучше всего  страдание Настасьи Филипповны чувствует  Мышкин, принимая ее муки в свою душу. Символичная сцена: в начале романа  он смотри на ее портрет и по складочкам на лице  замечает: «Она удивительно красива. Эта женщина много страдала». Кто же может ее судить в безнравственном обществе? Кто имеет на это право? Вот вопросы, которые Достоевский ставит перед читателями. Настасья Филипповна обречена. Главный мотив романа «Идиот» – это мотив неизбежной жертвы: жертвами безумного мира станут и Барашкова, и сам Мышкин.

По утверждению  М.М. Бахтина,  сюжет «Идиота» разворачивается  в особой карнавализованной атмосфере. И если вокруг Мышкина эта атмосфера  просветленная, то вокруг Рогожина и  Настасьи Филипповны она мрачная, инфернальная (как инфернальный символ выступает  дом Рогожина, похожий на лабиринт). Для карнавала характерны  парадоксальные ситуации, разоблачения,  неожиданные  встречи, фамильярный контакт между  людьми разных сословий, увенчания  и развенчания, превращения и  путаницы. Закон карнавала – это  публичность, площадь. Так, в «Идиоте» уже на первой странице в купе вагона странно встречаются нищий князь  и богатый купчик, «светлый» и  «темный» (см. портреты героев), чтобы  стать братьями во Христе, обменяться  крестами и вместе пережить убийство Настасьи Филдипповны. Поведение Мышкина  часто выглядит неуместным, эксцентричным. Но за этим «идиотизмом» скрывается его  главное качество – умение любить людей такими, какие они есть, умение видеть в человеке скрытое, тайное. Мышкин способен одновременно любить дву4х женщин – Настасью Филипповну и Аглаю. Он не такой, как все, почти  бесплотный, сотканный из особой метафизической материи. Он как бы не вписывается  в окружающую жизнь, выходит за пределы  житейской логики. Достоевский оживляет фабулу о мудрости безумца: в романе «Идиот» он показывает, что  сознание и душа «положительно-прекрасного  человека»  не могут вынести такую  меру и степень страданий, которые  ему уготованы.  Россия для Достоевского – это темный хаос, в который  погружается Мышкин. Здесь страдают многие, многие находятся на грани  безумия: Ипполит готов бросить  вызов Богу,  Рогожин охвачен  безумной страстью, толкающей его  на убийство. Время в романе Достоевского необычайно стремительно, насыщено скандалами, философскими спорами, уплотнено. Но вместе  с тем первая часть «Идиота» –  это  один день, раздвинутый до бесконечности, вместивший множество событий. 

Финал  «Идиота»  – это тоже тайна. Последнюю  ночь Мышкин и Рогожин проводят у  трупа Настасьи Филипповны; идиот  гладит убийцу по лицу, из глаз Мышкина  бегут слезы – он уже ничего не понимает и не слышит. Но это не все. Достоевский показывает, что  на суде Рогожин ведет себя как-то странно. В его душе будто происходит какой-то скрытый процесс, он сосредоточен на тайной мысли. Как знать, может  быть, Мышкину все же удалось спасти  душу Парфена перед  безвозвратным  уходом  в мир безумия?  

Н.С. Лесков 

(1831 – 1895)

Отец Николая  Семёновича Лескова, судейский чиновник, получил дворянство  после  многолетней  службы. В роду матери слились ветви  московских дворян и купечества. Лесков получил образование  в Орловской  гимназии, но, не закончив курса,  пошёл  служить в Орловскую палату  уголовных дел. В 1849 году он перебирается в Киев,  служит в казённой палате,  посещает лекции  в университете, изучает польский и украинский языки. Именно тогда  Лесков увлекается чтением. Впоследствии он станет ценителем  и собирателем редких книг, глубоким знатоком  иконописи (об этом говорит подробная фразеология  великолепного рассказа «Запечатлённый ангел»). Ещё в Киеве юноша Лесков был очарован живописным искусством Древней Руси. Служа в Орловской палате, а затем чиновником в Киеве,  он сталкивается с необычной пестротой человеческих судеб и характеров.  Колоссальный опыт дает Лескову работа у родственника Шкота в промышленно-коммерческой фирме «Шкотт и Вилькенс». В 1850-е годы многие помещики заселяли  своими крестьянами пустующие земли Поволжья и юга России, и Лесков должен был сопровождать крестьян-переселенцев, устраивать их на новых местах.    Позже Лесков признавался: «Я… дерзко думаю, что я знаю русского человека в самую его глубь и не ставлю себе этого ни в какую заслугу. Я не изучал народ по разговорам с петербургским извозчиком, а я вырос в народе… Я с народом был свой человек… Я учился жизни на барках Шкотта». Там, на барках, плывущих по речной глади, Лесков  непосредственно погружался в народный говор и по крупицам собирал мозаику характеров.  Это была настоящая писательская школа. 

Литературная  деятельность Лескова началась с  публицистики: статьи «О рабочем классе». «Русские женщины и эмансипация» и др. В журнале «Северная пчела»  в 1860-е годы он заведует  отделом  внутренней жизни и   пишет  о самых острых проблемах современности: о государственном бюджете, о  положении женщины, о взаимоотношениях сословий. Во время «великого раскола», начавшегося  после реформы 1861 года и приведшего к поляризации общественных сил, Лесков  с полемической страстью выступает и против революционно-демократического «Современника», и против славянофильского «Дня». В борьбе между «нетерпеливцами» и «постепеновцами»  он  на стороне  последних. Следя за борьбой политических партий, Лесков сохраняет собственную  позицию, помня о возможности  русского бунта и  понимая опасность  крови. Революционеров он  как-то назвал «нетерпеливцами» – личный нравственный идеал писателя был связан с концепцией праведничества. В 1862 году Лесков опубликовал статью о петербургских пожарах с главной мыслью: «Если поджигатели существуют, то поймайте их и арестуйте, если же это всего лишь слухи, то опровергните их». Эта статья для общественности и власти стала сигналом для начала политических репрессий против поджигателей. Так Лесков помимо воли превратился в «погорелого» литератора, доносчика, от которого все отвернулись. Он фактически бежал за границу, откуда вернулся со скандальным антинигилистическим романом «Некуда». Поползли слухи, что он написал его по заказу третьего отделения за 10 тысяч. Говорили, что в доме, где появляется Стебницкий (псевдоним Лескова),  порядочные люди спешили взять шляпы и уйти.  Щедрин изобразил Лескова ябедником, обиженным нигилистами. Язвительную рецензию написал  Писарев. Размышления о русской жизни привели Лескова к  отказу от материалистических идей и идеи государственного прогресса; в той ситуации, когда люди злы и развратны, остается только боль за   судьбу народа, поиск русской души и основ национальной духовности – это и есть  пафос творчества Лескова.

Женская тема волнует Лескова уже в знаменитой повести «Житие одной бабы» -  «крестьянском романе»:  Настю  насильно выдают замуж за деревенского дурачка из богатого дома, и однажды  она бежит с возлюбленным Степаном, женатым на сварливой женщине. После  многих мытарств Степан оказывается  в тюрьме, а Настя – в сумасшедшем  доме. Её насильно возвращают к мужу. Она  убегает вновь и, скитаясь, замерзает.   Лесков возвышает  страдания простой женщины, отсюда – название «Житие».  Знаменитая «Леди Макбет Мценского уезда» (1865) - своеобразное продолжение женской темы. В течение полувека  со дна написания эта повесть  оставалась как бы на периферии  русской  классики. Только в 20 веке Шостакович написал оперу «Катерина Измайлова», появилось друг за другом несколько экранизаций. Иллюстрации  к повести  создал сам Кустодиев. Искусство Лескова в этом ярком произведении основано на экзотической смеси зверства и сентиментальности в бездне русского женского характера. Обреченная задыхаться в замкнутом пространстве купеческого дома, охраняемого цепными собаками, Катерина сначала отравляет свекра, затем вместе с молодым работником Сергеем зверски убивает мужа, а потом – накануне светлого христианского праздника (символ) – душит больного и богомольного мальчика Федю, родственника мужа, наследника основной части богатства (роковой мотив денег). Образ Катерины возвращает нас к фольклорному образцу, но в фольклорных сюжетах о несчастных женщинах, отданных за нелюбимых и идущих на преступление ради любви, героини оправдываются с точки зрения народной морали. Лесков же  показывает, как в замкнутом пространстве купеческого терема  любовь на фоне цветущего сада и звёздного неба принимает страшные, изуверские формы слепой, безудержной, разрушительной страсти.

 Талантливый  художник, Лесков усложняет тему: в его героине открывается  бездна, звериное начало, которое  высвобождает именно любовь-страсть.  Не случайно в повести часто  возникают ассоциации именно  с животным миром: животные воплощают в себе  начала сладострастия и хищничества. Цепные собаки охраняют дом, канарейки в клетке,  кот символизирует сладострастие, Катерина – сначала змея, а в конце повести щука-хищница. И любовь в таком контексте – змея, сосущая сердце.   Перед приездом мужа Катерина видит кота, у которого вместо глаз огненные круги – демонический символ, предвосхищение того, что неминуемо случится.  Все символические сравнения проясняют то, что происходит в душе и сознании героини: тёмные волны страсти, восприятие каторги как чего-то естественного («Лишь бы вдвоём!»). Катерина Измайлова жаждет большого чувства и, поглощённая страстью целиком,  готова ради него  стоически вынести любые муки.   Катастрофа в судьбе Измайловой наступает тогда, когда мы  понимаем: над великим чувством, купленным ценою убийств, отказа от ребёнка, безжалостно и цинично надругались. Тогда перед Катериной открывается бездна её грехов, как бездна быстро текущей воды. По дороге на каторгу  темная глубь  реки (символ) поглощает Измайлову, погубившую новую любовницу Сергея – Сонетку: «Сильная щука бросилась на мягкопёрую плотицу». В «Леди Макбет Мценского уезда» Лескова интересует национальная модификация общечеловеческих  страстей, неистовая сила, бесстрашие  и крепость характера той женщины, которая вступает в отчаянную борьбу за своё счастье, действуя по законам жестокой среды.   Даже в финале Лесков не открывает перед своей героиней  путь нравственного очищения. Сама её гибель – это акт ещё одного насилия и убийства. Писатель  критически оценивает возможности недюжинной личности, сформированной в обстановке «тёмного царства», и всё же Катерина Львовна Измайлова в его глазах не  только уголовная преступница, но лицо трагическое – отсюда и подчёркнуто «шекспировское» название. 

Язык Лескова  – фигуративный, калейдоскопичный, «резной» стиль с многочисленными «петлями», как выразился критик Лев Анненский. Такой стиль, разумеется, принимали не все современники. Достоевский написал о Лескове статью под названием «Ряженый», в которой сказал, что у Лескова всё «пересолено»: он имел в виду перенасыщенность стиля характерными, экзотическими словечками. Достоевский отметил, что лесковские герои говорят «эссенциями», то есть слишком экзотично, сконцентрировано.  Критикуя Лескова, Достоевский на самом деле точно сформулировал его сильное качество, поскольку именно в сгущении состоит  мощь художника. «Чувство меры исчезает», - замечает Достоевский. И это точно:  в основе лесковской образности лежит безмерность личности как бы из другого, не 19 столетия, из далёкой допетровской Руси.

В 1873 году Лесков создал повесть с символичным  названием «Очарованный странник». Вновь писатель обращается к сказовой манере повествования. Сказ – это форма повествования от лица характерного рассказчика, стилизация под чужую речь. Иван Северьянович Флягин рассказывает повесть о собственной непростой жизни. Повествование организовано по принципу «ожерелья»: Лесков даёт ряд историй про голубей и кошку, цыганский табор,  татарский плен, усмирение диких коней, службу у князя, излечение от пьянства гипнотизёром,  любовь к цыганке Груше и её смерть  и т.д. Не случайно у главного героя множество имён: Иван Флягин, Иван Голован, Пётр Сердюков, Измаил. Сюжетно-композиционное своеобразие повести определяет сам характер этой масштабной личности с необычной судьбой, подобной пёстрой ленте.  Символика сюжета: герою как бы мало рамок одной жизни, его душа мечется и рвётся, а характер принимает разные формы воплощения. Флягин может быть и неоправданно жестоким, и сентиментальным, и твёрдым, и стойким, и безудержным, и поэтичным. Лесков рисует не просто странника, но философа – противоречивого и находящегося в поисках правды. Флягин очарован красотой  жизни в широком смысле – в этом пафос повести. Этот человек способен на более яркое, глубокое, интенсивное и значительное чувство, чем даже красавец-князь. Смысл «Очарованного странника» в том, что человек художнического склада, по мысли Лескова,  способен не только  проявить необыкновенную отзывчивость не все впечатления жизни, но, что ещё более важно,  для его живой души естественно состояние развития, совершенствования,  и он может сообщить эту энергию движения  самой действительности, преодолевая  силы инертности и косности жизни. Флягины – это  соль русской земли, живое воплощение  могучих душевных и физических сил русского народа. Потребность «постраждовать»  Лесков считает характерным свойством народной души. Покинувшему монастырь Флягину, пережившему множество испытаний,   теперь  «за народ помереть очень хочется». 

 По натуре  Иван Флягин – это заколдованный  русский богатырь, похожий на  Илью Муромца, способный и на  благородство, и на убийство, чернозёмный  Телемак, в  котором сплавлены  простота и мудрость, жестокость  и чувствительность, вера и скептицизм. Не случайно в финале он  предстаёт перед нами иноком  монастыря и вместе с тем  воином. Экзотизм Лескова проявляется не только в том,  что он использует колоритные словечки  типа «подщетинить» (в этом плане произведения Лескова – настоящая энциклопедия народной этимологии и культуры), но и в экзотичности судеб и избыточности характеров таких героев.

В 1873 же году Лесков создаёт своего «Запечатлённого  ангела» - удивительный рассказ с  запутанным, фантасмагорическим  сюжетом: свои, русские начальники отнимают у раскольников древнюю икону, а англичане хотят помочь староверам.  Архиерей, желая спасти древний лик, присваивает икону и хранит её в церкви.  Раскольники, мечтая вернуть «Ангела», планируют воровство – в этом случае это не грех, а святое, праведное воровство. Староверы готовы за свою веру  отдать жизнь, но вместе с тем, стоит им только пережить потрясение, переходят в православие. В лесковских  героях есть смесь самых разных качеств: святости, плутовства, доброты, жестокости, языческих суеверий и духовной силы. Смысл финала заключается в том, что «чудо» исчезновения печати с лика воссозданного Ангела объясняется отпадением имитации – бумажки с изображением печати. То есть чуда не было, но в то же время оно было:  твёрдые в своей вере раскольники   всё же примыкают к ортодоксальной церкви. Недаром они говорят: «Нам всё равно, какими путями нас господь взыщет и из какого сосуда он нас напоит». Смысловой центр рассказа – это слова старца, отца Памвы: «Ангел тих, ангел кроток, во что ему повелит господь, он в то и оденется; что ему укажет, то он сотворит. Вот ангел! Он в душе человечьей живёт, суемудрием запечатлён, но любовь сокрушит печать…». 

Сочный, колоритный язык Лескова наиболее ярко проявился  в его «Сказе о тульском косом  Левше и стальной блохе» (1881).  Сам Лесков говорил, что в сказе  он не унижал русский народ и вместе с тем не льстил ему. В раскрытии  характера русского самородка  писатель использует традиции  народного  сказа, устного предания,  прибаутки. В основе сюжета «Левши» – характерный  для народного эпоса  мотив  состязания, соперничества, борьбы за интересы своей нации. Этот конфликт скрыт за внешне забавной и эксцентричной  историей  об английской диковинке. Истинными вершителями событий  во славу России выступают в сказе  «Левша» не цари – Александр I и Николай I,  –    а Левша и его товарищи,  тульские мастера, несуетные, спокойные, мудрые. Это, по выражению Лескова, «маленькие великие люди», «прямые и надёжные люди», которых он не стремится идеализировать. Сатирическое слово Лескова часто становится «коварным» (выражение  самого  писателя), лукавым, «двухголосым» (выражение Бахтина).