Законы XII таблиц

   В целом, женщина, думается, находилась на достаточно независимом положении. Во-первых, в качестве доказательства можно привести то, что ей принадлежали res mancipi, и поэтому она могла вполне обеспечить себя сама, если, конечно, у нее было достаточно средств и ее опекуны позволяли ей делать это.

   Во-вторых, у нее было право уйти от мужа. Таблица VI, 4 гласит: «Законом XII таблиц было определено, что женщина, не желавшая установления над собой власти мужа фактом давностного с нею сожительства, должна была ежегодно отлучаться из своего дома на три ночи и таким образом прерывать годичное владению ею». Статья свидетельствует о том, что женщина сама имела право уйти от мужа, если она не желала «установления над собой власти мужа». Кстати, в Законах Хаммурапи есть подобная статья, почти точь-в-точь пересказывающая эту: § 142. «Если женщина возненавидела своего мужа и сказала: „Не прикасайся ко мне“, ее дело ее кварталом должно быть исследовано, и если она себя блюла (и) греха на ней нет, а ее муж — гуляка и очень ее унижал, на женщине этой вины нет, она может забрать свое приданое и в дом своего отца она может уйти». Чуть позже говорится о том, что женщине и не обязательно возненавидеть мужа, достаточно одного желания: § 149: «Если эта женщина не согласна жить в доме своего мужа, свое приданое, которое она принесла из дома ее отца, он должен ей возместить, и она может уйти». Более того, ей даже не надо никуда уходить ежегодно. Такое сходство позволяет предполагать, что римляне, скорее, переняли законы у вавилонян, чем у греков, хотя этого, конечно, и не могло быть. В общем, это свидетельствует опять же о некоторой самостоятельности женщин как на Древнем Востоке, так и в Древнем Риме, а также косвенно — о влиянии рода в семейных отношениях. Ведь именно туда возвращалась жена от мужа, именно род (опекуны-агнаты) контролировал имущество женщины и защищал ее права.

   Таким образом, семья в Риме ранней республики, в середине 5 века до н.э., носила отцовский характер. Главой семейства был мужчина, который мог трижды продавать своего сына в долговое рабство, после чего последний становился свободным от власти отца. Он обладал имуществом на землю, которое, по всей видимости, передавалось по мужской линии («отцовское имущество»). Женщина занимала достаточно высокое положение: она могла владеть имуществом (но, правда, не распоряжаться), могла уйти из под власти мужа.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________________

История государства права Зарубежных стран – учебник для вузов. Краткий курс

Борисевич М. М, Бельчук  О. А, Евтушенко С. И. Юриспруденция (2003)

 

2. 3. Наследство

 

Законы XII таблиц содержат 11 статей (11,3%), посвященных наследству. Этот вопрос следует исследовать  не только потому, что завещание  имущества является одной из важнейших  составляющих общественных процессов и непосредственно относится к должничеству и агнатским связям, но и потому, что на данном явлении хорошо прослеживается разложение родовых отношений и развитие частной собственности. Кроме того, в спорах об имуществе, в первую очередь в тяжбах о наследстве, учитывались родственные (опять же — агнатские) связи, которые являются объектом нашего исследования.

   Частная собственность стала играть все большую роль в общественной жизни граждан Римской республики. Доказать это утверждение можно на примере Таблицы V, 3: «Как кто распорядится на случай своей смерти относительно своего домашнего имущества или относительно опеки над подвластными ему лицами, так пусть то и будет ненарушимым». Другими словами, человек, в первую очередь, глава семейства мог передать свое имущество (имущество рода), а также имущество своей жены («опека над подвластными ему лицами»), которая, как мы установили, все равно не могла распоряжаться своими res mancipi, любому, даже совершенно постороннему человеку. Уже одно то, что Законами XII таблиц признавалось завещание, как юридически правовой акт, свидетельствует о распаде родовых отношений и усилении рыночных . В качестве аргументов можно привести еще две статьи. Таблица V, 4: «Если кто-нибудь, у кого нет подвластных ему лиц, умрет, не оставив распоряжений о наследнике, то пусть хозяйство возьмет себе его ближайший агнат». Слова «распоряжения о наследнике», безусловно, могут пониматься как завещание, о наличии которого и свидетельствует этот закон. Таблица V, 6: «По закону XII таблиц опекунами над лицами, которым не было назначено опекуна по завещанию, являются их агнаты». Здесь также непосредственно говорится о наследстве. Собственно, о том же «распоряжении» идет речь и в Таблице VII, 12.

   Несмотря на то, что родственные связи понемногу сходили на нет, ряд статей указывает на то, что определенное влияние они все же имели, продолжали играть значительную роль в обществе, особенно в плане наследства. Это понятно: семья не хотела терять, принадлежащее ей имущество. В качестве доказательства возьмем следующие законы. Уже упоминавшаяся Таблица V, 4: «Если кто-нибудь, у кого нет подвластных лиц, умрет, не оставив распоряжений о наследнике, то пусть его хозяйство возьмет себе его ближайший агнат». Таким образом, если человек не успел или, возможно, не захотел оставлять наследства, то его имущество (хозяйство) оставалось внутри рода. Таблица V, 5 гласит: «Если у умершего нет агнатов, пусть оставшееся после него хозяйство возьмут его сородичи». Данная статья расширяет круг лиц, имевших право на наследство, что еще более увеличивает авторитет и влияние семьи. Наконец, Таблица V, 7а: «Если человек впал в безумие, то пусть власть над ним самим и над его имуществом возьмут его агнаты или его сородичи». Соответственно, и право наследования переходило от человека, который впал в безумие к агнатам и сородичам.

  Возникает вопрос: кому переходило наследство, если человек не оставил завещания и у него нет ни агнатов, ни сородичей? К сожалению, на основании Таблиц мы не можем утверждать ничего определенного. Была ли третья степень родства, еще более широкая, чем, скажем, сородичи. Или же имущество переходило в пользование государства? На эти вопросы Законы не дают ответа.

   Законы XII таблиц устанавливают социальный институт, как опекунство. Более того, так называемые агнаты могли выступать в роли опекунов. Таблица V, 6: «По закону XII таблиц опекунами над лицами, которым не было назначено опекуна по завещанию, являются их агнаты». Слово «опекун» в данном случае, по всей видимости, означает «наследник». Следовательно, агнаты могли наследовать имущество. Теперь определим, в каких случаях это происходило. Агнат наследовал хозяйство человека, если у того не было подвластных лиц и если он не оставил распоряжения (Таблица V, 5). Имущество также переходило к агнату, если человек впадал в безумие или был расточителем (Таблица V, 7б). Обе статьи косвенным образом свидетельствуют о родственной связи между опекуном (агнатом) и человеком, оставившим завещание. Следовательно, они принадлежали одному роду.

   Кроме того, в Законах упоминаются и сородичи. Это понятие является более широким, охватывает еще больший круг родственников, чем агнаты, что видно из Таблицы V, 5: «Если у умершего нет агнатов, пусть оставшееся после него хозяйство возьмут его сородичи». К тому же понятие «агнат» употребляется гораздо чаще понятия «сородича» (6 против 2). Это говорит о том, что сородичи привлекались лишь в исключительных случаях (в частности, если не было более близких родственников).

   В науке принята точка зрения, утверждающая, что «в реальности агнатами являются дети и внуки некоего лица мужского пола, то есть его родственники по прямой линии в границах трех степеней родства, а также ближайшие его родственники по боковой линии (брат, племянник, дядя по отцу, двоюродный брат и двоюродный внучатый племянник)». Кроме того, агнатами могли быть усыновленные дети, жена главы семьи, а также жены подвластных отцу сыновей. Сородичи же включали в себя, по-видимому, также как и род, 7 ступеней родства.

   Таблица VII, 3 гласит: «В XII таблицах не употреблялось совершенно слово „хутор“, а для обозначения его [пользовались] часто словом hortus [огороженное место],[придавая этому значение] отцовского имущества» (Плиний, Естественная история, 19. 4. 50). Данная статья свидетельствует о том, что «огороженным местом» (вероятно, землей) мог владеть только отец. Следовательно, и наследовать землю мог лишь мужчина (сын, брат, племянник и т.д.).

   Наконец, последняя статья, касающаяся вопроса наследства, записана на Таблице VII, 12: «Если наследодатель делал следующее распоряжение: «Отпускаю раба на волю под условием, что он уплатит моему наследнику 10 000 сестерциев, то хотя бы этот раб был отчужден от наследника, он все-таки должен получить свободу при уплате покупателю указанной суммы». Эта статья подтверждает сам факт существования завещаний и, следовательно, наследования. Кроме того, здесь указан один из возможных механизмов получения рабом свободы. Все условия, видимо, обязаны были быть прописанными в распоряжении (завещании). Однако есть точка зрения, свидетельствующая об обратном. Согласно ей, древнее законодательство не знало такого понятия, как отпущение рабов на волю. Владелец раба мог и не пользоваться своим правом собственности; но этим не изменялось основное правило, что никакие взаимные обязательства не могут существовать между господином и рабом, а этот последний не мог получать в общине прав гостя, и еще менее, гражданина. С этой точкой зрения немецкого ученого трудно не согласиться, но все же такие далеко идущие (хотя и, видимо, правильные) выводы не могут быть сделаны на основании одной лишь статьи.

   Это постановление также свидетельствует и о развитии рыночных отношений. В частности, здесь присутствует слово «покупатель», указана точная сумма выкупа и, собственно, гарантировано выполнение самой сделки, что подтверждается словами: «…хотя бы этот раб был отчужден от наследника». Таким образом, на первое место здесь выступают частнособственнические отношения: человек в своем завещании мог не только продать рабу свободу, но и тем самым оставить в наследство сыну довольно крупную сумму денег. Наследовать опять-таки мог, по всей видимости, любой человек, поскольку здесь указано лишь понятие «наследник», которое, как мы видели, имеет очень широкое значение. В свою очередь, это лишний раз подтверждает распад родовых отношений и усиление позиции частной собственности в жизни общества: уже здесь проявляется ее влияние, когда во главу угла ставятся личные интересы.

   Итак, подведем некоторые итоги. Законами XII таблиц зафиксировано такое общественное явление, как наследование. Оно осуществляется, прежде всего, при помощи завещания, или распоряжения. По этому завещанию человек мог распорядится своим «хозяйством», как он пожелает и будет то «ненарушимым».

   В случае же если человек умирал без распоряжения, то его имущество все же оставалось в пределах рода: в руках агнатов или сородичей, — что говорит о сохранении им определенного влияния.

    Сравним теперь римское и вавилонское законодательства. В Законах царя Хаммурапи вопросу о наследстве посвящено 17 из 247 дошедших до нас статей (6,8%). В первую очередь, они касаются прав свободного человека. В частности, §§ 165-174 содержат в себе информацию касательно наследования отцовского имущества. Далее идут законы, рассматривающие интересы различных категорий жриц — надитум, угбабтум, секретум (§§ 179-182), а также прав дочери-шугетум (183-184). Наконец, последняя статья по данному вопросу посвящена наследованию имущества усыновленными детьми (191).

   В Законах Хаммурапи человек, вероятнее всего, мог завещать свое имущество только членам своей семьи. Единственная статья, которая может вызвать некоторые сомнения, гласит: «Если человек своему наследнику, который ему приятен, подарил поле, сад или дом (и) написал ему документ с печатью, (то), после того как отец ушел к судьбе, когда братья стали делиться, награду, (что) отец ему дал, он должен забрать, и, сверх того, имущество отцовского дома поровну они должны поделить» (§ 165). Но здесь «наследник», видимо, рассматривается как любимый сын, а не как вообще любой человек, который может наследовать. Подтверждается это тем, что здесь употреблено слово «отец» по отношению к слову «наследник». Таким образом, данный закон является доказательством того, что в эпоху царя Хаммурапи на территории Вавилона господствовали отцовские отношения в семье, и, что не менее важно, свидетельствует о значимости рода.

   Более того, законы не допускают даже возможности лишения сына наследства без серьезной на то причины: «Если человек задумал лишить наследства своего сына и сказал судьям: „Сына своего я лишаю наследства“, судьи должны рассмотреть его дело, и если сын тяжкой вины, влекущей за собой лишение наследства, не несет, отец не может лишить наследства своего сына» (§ 168). Это означает, что определенная часть наследства оставалась в роде (здесь не сказано конкретно, какую именно часть отец должен оставлять своим детям). Со временем личные владения, по логике, должны были дробиться, мельчать, что, возможно, приводило бы к разорению некоторой части хозяйств и, как следствие, упадку государства. В Риме же ранней республики эта проблема была, в сущности, решена, что позволило преодолеть еще один этап исторического развития и заложить основы будущей, сильнейшей в мире цивилизации античного времени.

   Целесообразно рассмотреть вопрос о наследовании имущества жрицами во времена Хаммурапи. Как нами уже было установлено, жрицы в раннереспубликанском Риме — единственные из всех женщин, могли владеть имуществом в полном смысле этого слова. Интересно сравнить положение этой категории населения в разных по общественному устройству государствах. Итак, статья § 179 гласит: «Если (есть жрица) угбабтум, надитум или секретум, которой отец дал приданое, написал (ей об этом) документ с печатью (и) в табличке, что он ей написал, (о том, что) наследство после нее она может отдать куда захочет… (и) поступать по своему желанию позволил, (то) после того как отец уйдет к судьбе, наследство после нее туда, куда она захочет, она может отдать, (а) ее братья не должны с ней спорить». Таким образом, положение дев-весталок в Риме и жриц в Вавилоне было достаточно схожим. Единственно, мы не знаем, могли ли девы-весталки завещать свое имущество и, если могли, то кому. Здесь же четко прописано: угбабтум, надитум или секретум могли отдавать наследство, куда захотят. Значит ли это, что мы наблюдаем некоторое ослабление рода? Пожалуй, нет. Данная статья говорит лишь о той значимости и авторитете, которые имели жрицы в Вавилоне.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

_____________________

История государства и права Зарубежных стран. К. И. Батыр, И. А. Исаев, Г. С. Кнопов; под ред. К. И. Батыра – 5 –е изд. Изд. Проспект 2008.

    Косарев А.  И. История государства и права  зарубежных стран. 2 изд. ИНИТИ  ДАНА 2005.

 

 

2. 4. Частная  собственность

 

   Законы XII таблиц свидетельствуют о том, что в Риме ранней республики существовала частная собственность. Непосредственно доказывает это утверждение Таблица VI, 7: «Пусть собственник не трогает и не отнимает принадлежащего ему бревна или жердей, использованных другим человеком на постройку здания или для посадки виноградника». Кроме того, что в этой статье прямо указано на социальную группу собственников, она интересна также тем, что закон, видимо, фиксирует обычное право, более того, какой-то прецедент. И так понятно, что человек не может требовать обратно свои бревна или жерди, если те уже были каким-либо образом использованы (не вырывать же деревья или требовать часть дома). Следующая статья говорит как раз о том, что полагалось собственнику за утрату своего имущества: «Закон XII таблиц не позволял ни отнимать, ни требовать как свою собственность украденные бревна и жерди, употребленные на постройку или для посадки виноградника, но предоставлял при этом иск в двойном размере стоимости этих материалов против того, кто обвинялся в использовании их» (Таблица VI, 8; Ульпиан, I, 1 pr. D. XLVII. 3). Таким образом, государство охраняет имущество своего гражданина, обязуя виноватого возместить (вдвойне!) ущерб, причиненный собственнику. Теперь, прежде чем взять у другого какое-либо имущество (в частности, бревно или жердь), человеку следовало бы несколько раз подумать, иначе его ждало наказание. На самом деле, в Таблицах есть достаточно много статей, защищающих права и имущество собственника. Вот, например: «…если вдоль участка соседнего участка выкапывался ров, то нельзя было переступить границы, если ставить забор, то нужно отступать от соседнего участка на один фут, если — дом для жилья, то отступать на два фута, если выкопают яму или могилу, отступить настолько, насколько глубоко выкопана яма, если колодец — отступить на 6 футов, если сажают оливу или смоковницу — отступить от соседнего участка на девять футов, а прочие деревья — на 5 футов». По поводу этой статьи стоит дать лишь один комментарий. Дело в том, что процитированный закон является не чем иным, как цитатой из произведения римского юриста 2 века н.э. Гая (Гай, 1. 13. D. X. 1), который ссылается при этом на законодательство Солона. Трудно сказать, была ли эта статья в действительности заимствованием или же была автохтонной, поскольку и тот и другой источник дошли до нас лишь в пересказах других людей, живших (как в случае с Гаем) намного позже. Более того, будучи достаточно объективным в данном вопросе, знаменитый юрист употребляет выражение «как говорят», что доказывает недостоверность его утверждения. Помимо этого, расстояния, на которые должны отступать друг от друга различные объекты, сильно различаются и почти не поддаются логическому объяснению (скажем, в чем разница между оливковым и другим деревом и почему от последнего нужно отступать больше?), что закон является, по всей видимости, записью римского устного права. Хотя это — всего лишь предположение, строящееся лишь на умозрительных аргументах.