Усиление уголовной репрессии абсолютистского государства в начале XVIII века

     Убийство господина слугой еще в Судебниках отмечается, как тягчайшее деяние, наравне с государственной изменой; по Уложению даже покушение на такое убийство наказывается отсечением руки (гл. XXII, ст. 8-9). Из этого видно, что ужесточение и смягчение тяжести одного и того же преступления основано не на субъективных мотивах, а на стремлении закона поддержать установленный гражданский порядок (родительскую власть, власть мужа и власть господина). На этом основании соучастие в отцеубийстве и мужеубийстве посторонних лиц наказывается наравне с главным виновником.

     Убийство  совершенное неумышленно, нечаянно и при самообороне не считалось  преступлением и не наказывалось (Уложение гл. XXII, ст.20. «А будет кто, стреляющий ис пищали, или из лука по звери, или по птице, или по премете, и стрела или пулька вспловет, и убьет кого за горою, или за городью,...., что такое убийство учинялось не нарочно, без умышления, и за такое убийство никакого смертию не казнити, и в тюрьму не сажати потому, что такое дело учиниться грешным делом без умышления»).

     К группе умышленных убийств Уложение относило преступления, совершенные  «насильством, скопом и заговором», что рассматривалось как отягчающие обстоятельства.

     Уложение  дифференцирует убийства на хитростные и бесхитростные. Последние (случайные, «совершенные грешным делом») наказанию не подлежали. Следует отметить, что грань между неосторожностью и случайностью оставалась размытой.

     В Русской Правде разряд преступлений против здоровья колебался между  преступлениями против жизни (причинение увечья) и преступлениями против чести (легкие побои). В московском праве нанесение увечья вполне выделяется из разряда преступлений против жизни, но зато в Судебнике 1550 года (статья 26) смешивается с преступлением против чести («смотря по человеку и по увечью»). Очевидно, что сохраняется еще остаток древнего взгляда на увечье, как на умаление прав. Уложение сформулировало особый состав, называя его «мучительное поругательство» (носа, уха, ноги, руки, выкалывание глаза), за которое кроме штрафа полагалось нанесение аналогичного увечья («принцип талиона»). Нанесение ран и тяжких побоев теперь отделяется от преступлений против чести и имущественных прав (Уложение гл. XXII, ст. 10-12), именно бесчестье сливается, в свою очередь, с тяжкими побоями, но не с увечьем. Низший вид преступлений против здоровья, легкие побои, не упоминается в Уложении и, по всей вероятности, сливается еще с преступлением против чести.

     Преступления  против нравственности в светских законодательных  памятниках Московского периода  открывается довольно верный взгляд на преступления этого рода, наказуемой безнравственностью признана общественная, именно: в эпоху судебников - азартная игра и общественный разврат (содержание притонов), в Уложении запрещается сводничество (ст.XXII, гл.25), но косвенно и блуд. Еще в уставных грамотах запрещалось скоморошество, как из целей охраны нравственности, так и из соблюдения полицейского порядка. В законах, подтверждающих церковные постановления, круг запрещенных деяний этого рода на божбу, брань «непотребными» словами (Указ 1552 года). Запрещалось табакокурение под угрозой кнута, урезания ноздрей и ссылки (Уложение гл.XXV,статьи 11 и 16).

     Оскорбление женщины признавалось квалифицированным (тягчайшим) видом преступлений против чести: за оскорбление жены взыскивался штраф вдвое против оклада мужа; за оскорбление дочери-девицы - вчетверо (тогда как за оскорбление несовершеннолетнего сына - только в половину). Первоначально из оскорбления не выделялась клевета, как особый вид, причина этого в том, что понятие клеветы входило в понятие «ябедничества», важным считалось не обвинение кого-либо в противозаконных и постыдных деяниях перед обществом, а лживое обвинение перед судебной властью. В Уложении понятие клеветы существует, но только как квалифицированный вид бесчестья, при чем «безчестье» (штраф) взыскивалось двойное. К составу этого преступления относился не только упрек в постыдных действиях самого оскорбляемого, но и упрек в незаконности происхождения, в развратной жизни жены и т.д. Закон допускает проверку предоставленных суду обвинений и наказывал оскорбителя лишь в том случае, если бы обвинение оказалось лживым (Уложенное гл. X, ст. 280).

     6) Имущественные преступления:

     В имущественных преступлениях Соборное Уложение 1649 года обращает особое внимание, на похищения разделяя их на разбой (совершаемый в виде промысла), татьбу (кражу) и мошенничество (хищение, связанное с обманом, но без насилия).

     Татьба  была простая и квалифицированная (церковная, на службе, конокрадство, совершенная  в государственном дворе, кража овощей из огорода и рыбы из садка). За первый разбой виновный лишался правого уха, сажался на три года в тюрьму и потом ссылался на Украину (гл. XXI, ст.16. «... у таго разбойника за первой разбой после пытки отрезать правое ухо, а в тюрьме сидеть три годы, а животы его дати в выти исцом, а ис тюрьмы выимая его, посылати в кайдалах работати всякое изделье, где государь укажет. А как он в тюрьме три годы отсидит, послати в Украинные городы»). За второй разбой он лишался жизни (гл. XXI, ст. 17. «А будет разбойника поймают на разборе другие, и его потому же пытать в иных разбоях. Да будет он повинится только в дву разбоях, а убийства хотя и не учинил, и его за другой разбой казнити смертию, а животы его отдать в выть исцом.»). Уничтожение, порча чужого имущества наказывались не менее жестокими наказаниями. Поджигатель подвергался огню (гл. II, ст. 4 «А будет кто умышлением и изменою город зажжет, или после того зажигальщик изыман будет, и сыщется про то его воровство допряма, и его самого зажечь безо всякого милосердия «). Убытки от пожара выплачивались виновником (гл. X ст. 224.), но не умышленный пожар не влек за собой никаких взысканий (гл. X, ст. 226). Завладение чужим имуществом наказывалось кнутом, недельною тюрьмой и пенею. Беглые наказывались тем, что возвращались во владение их хозяина.

     Цели  наказания по Соборному Уложению различны. Во-первых, не чужды цели, которыми руководствовалась власть времен Русской Правды - это возмездие  и имущественные выгоды. Принцип  наказания, который присущ Уложению 1649 года с большою основательностью есть возмездие, внешнее или материальное, то есть воспроизведения в состав наказания состава преступления, или лишение преступника того блага, которого он лишил другого. Принцип материального соответствия наказанию преступления можно видеть в казни сожжением за поджог, в залитии горла расплавленным металлом за фальшивомонетчество. Тот же принцип материального возмездия появляется в направлении казни на тот орган, которым совершается преступление: за кражу - отсечение руки, за лжепресягу - урезание языка. Именно этим началом внешнего возмездия объясняется в некоторых случаях явное нарушение внутреннего соответствия между тяжестью преступления и тяжестью наказания. Но принцип материального возмездия не может считаться не только единственным, но и главным принципом. Вторая цель наказания, унаследованная из Русской Правды это имущественные выгоды. Сюда нужно отнести только те виды наказания, которые избраны и установлены по имущественным соображениям, то есть пеня, конфискация, ссылка.

     Этими двумя древнейшими целями отнюдь не исчерпываются карательные задачи: напротив, уголовное право по Соборному  Уложению отличается от уголовного права  Русской Правды и судебных грамот именно новыми карательными задачами чисто государственного характера. Эти задачи состоят в защите общества от преступников и преступлений. Такая обширная задача может быть осуществлена различными способами. С большей основательностью указывают на устрашение, как главную цель наказаний по Соборному Уложению: «чтоб иным на то смотря не повадно было так делать».²²

     Принимая  во внимание пропорциональное отношение, друг к другу видов наказания  мы можем признать одним из главных  принципов наказания - лишение преступника  средств повторить преступление. К указанной цели ведет, прежде всего, предложение об исправлении самого преступника; государство только тогда прибегает к бесповоротным карам, когда общество признает преступника неисправимым. 

     4. Усиление уголовной  репрессии абсолютистского  государства в  начале XVIII века 

     Усиление уголовной репрессии абсолютистского государства в начале XVIII века связано с развитием военно-уголовного права и различных его составляющих (в том числе института военно-уголовных наказаний).

     В допетровский период российское военно-уголовное  право существовало наравне с общеуголовным и соответствовало развитию военной организации общества. В России тогда не существовало регулярной армии, а задачи комплектования войска разрешались посредством огульного приема на военную службу людей в случае непосредственной угрозы со стороны других государств. Развитие основных институтов государства и усиление центральной власти обусловили кардинальные изменения в военной организации общества. Ко времени царствования в России Ивана IV относится период возникновения первых постоянных воинских частей - стрелецких полков. На данном этапе были разработаны нормативные акты, регулирующие круг служебных обязанностей и персональной ответственности военнослужащих и должностных лиц войска, что в итоге привело к возникновению института военно-уголовных наказаний. В период реформ Петра I и последующего их развития были сделаны попытки кодификации военно-уголовных норм. Прежде всего, они представляли собой желание законодателя перенести в российское право иностранные законы, согласованные с реальностями жизни русской армии. 30 марта 1716 года Петром I был утвержден первый военно-уголовный закон. Артикул воинский был заимствован из иностранных источников, а именно в основу его были положены шведские артикулы Густава Адольфа. В артикуле содержались толкования каждой статьи.²³

     В 17-18 веках, суды, при разборе уголовных  дел руководствовались Соборным уложением 1649г., новоуказными статьями о разбойных, татейных делах и  убийствах 1669 года и последующим  законодательством. Новая систематизация уголовно-правовых норм была произведена Петром I при создании Артикула воинского в 1716 года.²⁴

     Кодекс  состоял из 24 глав, разделенных на 209 артикулов (статей), и был включен  в качестве части второй в Воинский устав. Артикулы содержали основные принципы уголовной ответственности, понятие преступления, цели наказания, положения о необходимой оборон, и крайней необходимости, перечень смягчающих и отягчающих обстоятельств.

     За  преступления, как например, измена, уклонение от воинской службы, невыполнение приказания и др., предусматривались жестокие наказания - битье кнутом, шпицрутенами, ссылка на каторгу или смертная казнь. Артикул включал текст военной присяги, в которой упор сделан на осознание важности исполнения воинского долга, сохранения верности знамени, соблюдение твердой воинской дисциплины.

     Артикул служил главным военно-уголовным  кодексом для лиц военного звания в течении 150 лет; многие статьи этого  закона на протяжении долгих лет входили  в свод военных постановлении; данный нормативно-правовой акт имел влияние на гражданское законодательство, повторялся во многих статьях свода общих законов 1882 года; были переработаны не только шведские, но и артикулы Австрии, Дании, Франции современные Петру и более ранние, 17 века.²⁵

     Изложим наиболее опасные деяния для господствующего класса по данным Артикулам.

     Преступлением по Артикулу - являлось общественно-опасное  деяние, причинявшее вред государству. Преступления разделялись на умышленные, неосторожные и случайные. Данное положение  можно проиллюстрировать на примере артикула 87 и толкования к нему. «С свечею и с огнем имеет всяк в своей квартире осторожно и бережно ходить, и ежели каким небрежением и винностию офицерскою или салдатскою пожары в квартирах учинятся, тогда виноватый в том имеет убыток по судейскому разсуждению заплатить, и сверх того по разсмотрению наказан быть. А ежели учинится сие с умыслу, тогда виноватый в том наказан будет, яко зажигалщик. А буде же невинно и от неосторожности внезапно: тогда оный от наказания свободен быть имеет. Ибо о внезапном случае никто ответу дать не должен».

     Серьезные наказания предусматривались за религиозные преступления. «Артикул 3. Кто имени божию хулению приносит, и оное презирает, и службу божию  поносит, и ругается слову божию  и святым таинствам, а весьма в  том он обличен будет, хотя сие в пиянстве или трезвом уме учинится: тогда ему язык роскаленым железом прожжен, и потом отсечена глава да будет».

     Уголовная ответственность наступала только при совершении умышленных и неосторожных проступков. Преступление делилось на статьи: умысел, покушение на преступление. Также вводилось наказание за недонесение о свершившемся правонарушении. «Артикул 5. Ежели кто слышит таковое хуление, и в принадлежащем месте благовременно извету не подаст, оный имеет по состоянию дела, яко причастник богохуления, живота или своих пожитков лишен быть».

     В ряде случаев законом устанавливалось  наказание уже за умысел (например государственные преступления). Покушение  на преступление могло быть оконченным и неоконченным. Так, в соответствии с артикулом 19: «Есть ли кто подданный войско вооружит или оружие предприимет против его величества, или умышлять будет помянутое величество полонить или убить, или учинит ему какое насилство, тогда имеют тот и все оныя, которыя в том вспомогали, или совет свой подавали, яко оскорбители величества, четвертованы быть, и их пожитки забраны».

     К смягчающим обстоятельствам относились: состояние аффекта, душевная болезнь, малолетство преступника, служебное  рвение, в пылу которого совершено  преступление.

     Неведение и давность, состояние опьянения, прежде бывшее смягчающим вину обстоятельством, стали относиться к отягчающим обстоятельствам. Так, например, предусматривалось довольно жесткое наказание как для офицеров, так и для солдат, в случае их появление на богослужение в пьяном виде. «Артикул 11. Когда офицер при молитве пьян явится, а чрез оное пиянство другим соблазн учинит: тогда оный имеет в первые и вдругоредь арестом у профоса наказан, а в третие на несколько времяни от службы отставлен, и рядовым учинен быть. Артикул 12. А рядовой, которой в таковом же образе обрящется, имеет быть в железа посажен». Еще более жестокое наказание предусматривало пьянство во время несения караульной службы.