Священнослужители в Царской России

      Певчих для богослужений обычно набирали из нижних чинов. Поскольку служба в Русской армии и флоте продолжалась несколько лет, то за это время мог сформироваться хороший хор, старослужащие учили молодых. Общие молитвы на литургии, многие псалмы были знакомы солдатам и матросам еще с детства, чему, безусловно, способствовало воспитание детей в православных традициях. Певчие обязаны были соблюдать правила ношения формы одежды. Особый кафтан певчий надевал только во время богослужений. В полку и на корабле существовала отдельная должность военного регента, который носил полковую форму с погонами военного чиновника (как и дирижер военного оркестра). Из офицеров и унтер-офицеров избирался церковный староста. Им мог стать даже командир полка. Например старостой Спасо-Преображенского Всея Гвардии собора был полковник Лейб-Гвардейского Преображенского полка Леонид Чичагов, будущий митрополит Ленинградский и Гдовский, священномученик Серафим (Чичагов).

      Хоронили и отпевали умерших военнослужащих на полковых кладбищах, многие из которых (например, историческое кладбище 92-го пехотного Печерского полка в Нарве) сохранились до сих пор. Воинские некрополи имели особую форму – правильный прямоугольник, в центре которого, как правило, устраивали часовню. От нее четкими рядами располагались солдатские и офицерские могилы. На 6-ти конечных одинаковых литых чугунных крестах обязательно указывался последний чин погребенного и номер полкового подразделения, в котором он служил... 

Храмы, полковые иконы, знамена и штандарты 

      Особо следует отметить историю некоторых полковых храмов. Как выше уже говорилось, до правления Петра Великого и до начала широкомасштабных и длительных военных походов стрелецкие полки окормлялись в храмах в местах их постоянного расположения – в стрелецких слободах. Во время похода, военных действий полковой священник обязательно находился в рядах «своей» воинской части и службы стали проводиться в специальных походных церквах. Убранство походной церкви практически не менялось вплоть до начала XX века. Главное в них: палатка с Антиминсом на Престоле, полотняный или складной иконостас с иконой – покровительницей полка, крест и Евангелие. Именно так выглядели легендарные полковые храмы 1-го армейского корпуса генерала Кутепова (полковые храмы в Галлиполи, в лазарете, при штабе Кутепова и др.) в эмиграции.

      Особая история была у каждого из многочисленных полковых храмов, построенных в течение XIX – начале XX столетий, в том числе «гвардейских храмов» Санкт-Петербурга, каждый из которых был освящен в честь Праздника полка. Наиболее известны, в частности, Спасо-Преображенский собор (Лейб-Гвардейского Преображенского полка), Никольский Морской собор (Гвардейского флотского экипажа), Введенская церковь (Лейб-Гвардейского Семеновского полка) и др. Если не было возможности возвести отдельный храм, то церкви создавались и освящались при казармах полков. Содержались храмы за счет бюджета полка. Однако, приобретение утвари из казенных сумм, росписи храма, создание полковых музеев при храмах, производилось за счет и частных пожертвований (нередко от Царской Семьи) и за счет средств Святейшего Синода.

      «Спасо-Преображенский Всей Гвардии собор» (архитекторы М. Земцов и В. Растрелли) был построен и освящен в 1754 г. В нем помимо главного придела во имя Преображения Господня, правый придел был освящен во имя преподобного Сергия Радонежского, а левый придел – во имя Священномученика Климента Папы Римского и архиепископа Александрийского Петра. Рядом с храмом располагалась перенесенная из села Кончанского и восстановленная церковь во имя Святого благоверного князя Александра Невского, в которой в последние годы жизни молился и пел на клиросе Генералиссимус А. В. Суворов. В храме хранились полковые реликвии, чудотворные иконы Божией Матери Курская Коренная, Иерусалимская (с мощами Святого Георгия Победоносца и частицей Животворящаго Креста Господня), Смоленская, именуемая Одигитрия, Преображения Господня, писанная на дереве с горы Фавор, с частицей камня с той же горы. В храме хранились и полковые мундиры Августейших шефов полка – Императоров Александра I, Николая I, Александра II и Александра III.

      По проекту известного архитектора К. Тона (автора Храма Христа Спасения в Москве, Большого Кремлевского дворца и Оружейной палаты) в Лейб-гвардии Семеновском полку был построен собор Введения во Храм Пресвятой Богородицы. Он, в целом, повторял композицию Храма Христа Спасителя. В Соборе были размещены белые мраморные плиты с именами «павших на поле брани» солдат и офицеров полка. В 1755 г. был построен и освящен храм Святых праведных Захария и Елизаветы Лейб-гвардии Кавалергардского полка. Примечательным был вытканный из шелка двухярусный складной иконостас, по преданию, привезенный в XVI веке из Греции и бывший при русском войске, осаждавшем Казань под командованием Царя Ивана Грозного. Также в храме хранились реликвии: Образ Спаса Нерукотворного (дар Царя Алексея Михайловича), Смоленская икона Божией Матери на белом атласе, украшенная драгоценными камнями, вырезанное на кости Распятие с предстоящими Богородицей и Святителей Иоанном Богословом, плащаница (дар Царской Семьи) Христа Спасителя с частицей Ризы Господней и Владимирской иконой Божией Матери, украшенные драгоценными камнями, а также Евангелие в серебряном окладе.

      В Экипажном храме – Морском Николо-Богоявленском соборе – свято хранились реликвии моряков – десять икон, подаренных собору Императрицей Елизаветой Петровной и украшенных драгоценными камнями, на которых были изображены святые, дни памяти которых были связаны с днями побед русского флота. Высоко возносилась колокольня храма Священномученика Мирона в Лейб-ГвардейскомЕгерском полку, на Обводном канале. В Царском Селе особенно выделялся Софийский собор, ставший полковым храмом Лейб-Гвардейского Гусарского полка. В храме в честь Святителя Спиридона Тримифунтского (Лейб-Гвардейского Финляндского полка) хранились ковчег с частицей Животворящего Креста Господня, серебряный крест с частицами мощей апостолов Петра, Павла, Андрея и Матфея, туфля от мощей Святителя Спиридона Тримифунтского, перламутровый крест с Гроба Господня, икона Святого благоверного князя Александра Невского с черной мраморной доской в память о погибших во время взрыва бомбы в Зимнем дворце (народовольца С. Халтурина) финляндцах – караульных, икона Спасителя в эмалевой ризе, подаренной в память 100-летнего юбилея полка. Примечательно, что ежегодно (12 октября) в храме служили панихиду по погибшим чинам полка в сражении под Горным Дубняком в 1877 г. Также панихиды служились по погибшим в этом же бою чинам Лейб-Гвардейского Измайловского полка.

      Гражданские могли посещать эти храмы наравне с солдатами и офицерами полка. На кораблях под храм отводилась отдельная каюта, располагавшаяся, как правило, в кормовой части. Если же во время военных походов полк входил в какой-либо город, то службы проводились в местных храмах. Солдаты и офицеры присутствовали на службах (но стояли отдельно от остальных прихожан). А полковой священник обязан был сослужить местному священнику.

      Интересно отметить и полковые иконы, посвященные полковым праздникам. Киоты полковых икон, хоругви для крестного хода нередко украшались полковыми знаками, носили на себе, помимо канонической, цветовую окраску, связанную с приборным цветом воинской части (красно-зеленые сочетания у преображенцев, красно-синие у семеновцев и др.). Оклады икон серебряные или золотые, могли быть сделаны в зависимости от приборного металла воинской части (золотого или серебряного). Примечателен, например, складень 1-й роты 2-го гренадерского Ростовского полка. Центральная икона в нем – Святой Великомученик и Победоносец Георгий – покровитель русского воинства, левая – Святой Равноапостольный князь Владимир Киевской, правая – Святой благоверный князь Александр Невский. В нижней части оклада – перечень солдат, погибших в русско-турецкую войну 1877 – 1878 гг., и солдатские Георгиевские кресты ефрейтора Григория Савельева за сражение при Аладже, рядового Харитона Асташина и унтер-офицера Никиты Шорникова за взятие Карса.

      Полковые иконы сохранились в храме Святого благоверного Князя Александра Невского в Париже. Среди них: икона Преображения Господня Л.-Гв. Преображенского полка; икона Введения во Храм Пресвятой Богородицы Л.-Гв. Семеновского полка, икона Святителя Николая архиепископа Мир Ликийских Чудотворца гусарского Изюмского полка и многие другие.

      От Петра I до адмирала Колчака и генерала Дитерихса (последних досоветских главнокомандующих российскими вооруженными силами), основной структурной единицей (аналогичной приходу) в среде военного духовенства Русской армии являлся полк (или отдельная воинская часть). Полк получал освященные на особой церемонии знамя или штандарт (в кавалерии). Со времени царствования Императора Александра III на знаменах или штандартах вышивалась икона полкового праздника или Лик Спаса Нерукотворного. Знамя или штандарт передавались из поколения в поколение и, в случае «совершенной ветхости», передавались в полковой музей, располагавшийся, нередко, при полковых храмах. Как известно, потеря знамени считалась тяжким преступлением и могла привести к незамедлительному расформированию полка.

      Каждый полк имел свой полковой праздник, связанный или с днем памяти Православного святого или с определенным Церковным Праздником. Например: Преображение Господне Л.- Гв. у Преображенского полка, 9-го гренадерского Сибирского, 131-го пехотного Тираспольского, 7-го Сибирского стрелкового полков; Рождество Пресвятой Богородицы у 16-го уланского Новоархангельского и 17-го уланского Новомиргородского полков; Введение во Храм Пресвятой Богородицы Л.-Гв. у Семеновского полка, 207-го пехотного Новобаязетского полка; Святая Троица Л.-Гв. у Измайловского полка, 2-го гренадерского Ростовского полка, 81-го пехотного Апшеронского полка; Вознесение Господне – у 45-го пехотного Азовского полка; Покров Пресвятой Богородицы у 18-го гусарского Нежинского, 25-го пехотного Смоленского полков; Знамение Иконы Божией Матери Новгородской у 123-го пехотного Козловского полка; Владимирская Икона Божией Матери у 15-го пехотного Шлиссельбургского полка, 61-го пехотного Владимирского полка, 1-го Лейб-драгунского Московского полка; Казанская Икона Божией Матери у 39-го пехотного Томского полка, 201-го пехотного Потийского полка, 17-го Туркестанского стрелкового полка; Иверская Икона Божией Матери у 115-го пехотного Вяземского полка; Святые Первоверховные Апостолы Петр и Павел у 15-го драгунского Переяславского, 16-го драгунского Тверского, Приморского драгунского полков, 14-го пехотного Олонецкого полка; Святые Захарий и Елисавета у Кавалергардского полка, Святой Иоанн Предтеча у 17-го стрелкового полка; Святой Апостол Андрей Первозванный у 6-го сибирского стрелкового полка; Святитель Николай Чудотворец Л.-Гв. у 3-го стрелкового полка, 93-го пехотного Иркутского и 104-го пехотного Устюжского полков; Святой Великомученик и Победоносец Георгий у 14-го драгунского Малороссийского полка; Святой благоверный князь Александр Невский Л.-Гв. у Павловского полка, 11-го гренадерского Фанагорийского полка, 62-го пехотного Суздальского полка; Священномученик Мирон пресвитер Кизический – у Л.-Гв. у Егерского полка; Святой Пророк Самуил у 40-го пехотного Колыванского полка; Святые благоверные Константин и Елена у 7-го гренадерского Самогитского полка; Святители Московские Петр, Алексий и Иона у 65-го пехотного Московского полка; блаженный Николай Кочанов – у 12-го, 13-го, 15-го, 19-го саперных батальонов; преподобный Сергий Радонежский у 17-го саперного батальона и многие, многие другие примеры. На флоте единицей равной полку был отдельный корабль, также имевший свой флаг и праздник. Корабельные священники служили на каждом корабле.

Военное и морское духовенство в России

      Хотя священнослужители с древности сопровождали русские войска в походах, институционально военное и морское духовенство в России стало оформляться лишь в начале XVIII века.

      В допетровской Руси духовные лица временно прикомандировывались к полкам патриаршим приказом или непосредственным распоряжением царя. При Петре Великом с 1706 года с приходов стал взиматься особый сбор – подможные деньги в пользу полковых священников и флотских иеромонахов. По Воинскому уставу 1716 года при каждом полку должен был состоять священник, в военное время подчиненный полевому обер-священнику действующей армии, а по Уставу морской службы 1720 года на каждый корабль назначался иеромонах (иногда назначались бессемейные священники из белого духовенства), а во главе морского духовенства ставился обер-иеромонах флота. В мирное время духовенство сухопутных войск находилось в подчинении архиерея той епархии, где был расквартирован полк, т. е. не было объединено в особую корпорацию.

      Положение военного духовенства стало постепенно улучшаться после того как Екатерина II повелела строить специальные церкви для гвардейских полков, а также предоставила военным священникам право получения побочных доходов от треб для гражданского населения.

      По Воинскому уставу 1797 года во главе всего военного и морского духовенства был поставлен обер-священник армии и флота которому было поручено «главное начальство» над полковыми священниками в административном и судебном отношениях. Первый обер-священник армии и флота протоиерей П. Я. Озерецковский имел право прямого доклада императору, минуя Синод, а также право непосредственного сношения с епархиальными архиереями.

      В 1801 году, по смерти императора Павла I, военное и морское духовенство было лишено автономии и подчинено Синоду. Для военного духовенства было установлено регулярное жалованье с начислением пенсии после 20 лет службы, что значительно повысило уровень содержания военного духовенства по сравнению с приходским.

      С 1801 по 1819 год существовала особая армейская семинария для подготовки военного и морского духовенства.

      В 1816 году была учреждена должность 2-го обер-священника для Главного штаба Его Величества и гвардии (с 1844 года – Главного штаба, гвардии и гренадеров), в 1840 году – 3-го обер-священника Особого Кавказкого корпуса, которому с 1846 года подчинялись также церкви казачьих линейных войск на Северном Кавказе (в 1867 году последние перешли в ведение епископа Ставропольского и Кавказского).

      В соответствии с именным указом Николая I от 6 декабря 1829 года должность полкового священника приравнивалась к чину капитана. Правовое положение военного и морского духовенства оставалось достаточно неопределенным до конца царской России: неоднократно законодательно прописанное двойное подчинение военных и морских священников своему духовному начальству и военному командованию, в ведении которого состояло окормляемое конкретным священником подразделение, не было разъяснено ни в одном из нормативных документов.