Современность: от закрытого к открытому типу общества

При Петре I основным видом цензуры станов светская, осуществляемая непосредственно царем и его  помощниками, хотя духовная цензура  ещё во многом по-прежнему сохраняла  свои позиции. Пётр I немало сделал для  её ограничения. В 1720 г. Вышел указ о  запрещении печати церковных книг без  цензуры Духовной коллеги, ни прежних, ни новых изданий. Этим положением утверждался  централизованный порядок контроля за выпуском религиозной богослужебной литературы, причем с участием светских лиц, которых в большинстве своем состояла Духовная коллегия. Боле подробно о духовной цензуре говорится в «Духовном регламенте», где оговаривается, как и что проповедовать и читать.

Кроме светской и духовной литературы продолжал  существовать неконтролируемый народный информационный поток, характеризуемый  массовым производством лубка. Для  рассмотрения лубочной литературы Петр I учредил в Мос-кве Изуграфическую палату, без разрешения которой та не могла выходить в свет. Но этот комитет был предан забвению - лубочная литература всё равно выходила самовольно.

В последующие  годы получает развитие процесс обособления  и становления светской цензуры, происходит разделение функций духовной и светской цензуры. Через два года после смерти Петра 4 октября 1727 г. последовал указ, по которому Синодальную иАлександро-Невского монастыря типографии со всем их оборудованием перевели в Москву и там сосредоточили печатание церковных книг. В Петербурге остались две светские типографии. Синод осуществлял духовную цензуру, Академия наук - светскую. Под её (Академии) ответственностью с 1728 г. стали выходить «Санкт-Петербургские ведомости».

Новый шаг в  разделении функций духовной и светской цензуры был сделан императрицей Елизаветой Петровной, которая 7 марта 1743 г. повелела, чтобы «все печатные книги в России, принадлежащие  до церкви и церковного учения, печатались с апробацией Святейшего Синода, а  гражданские и прочие всякие, до церкви не принадлежащие, с апробацией Правительствующего Сената^2. Жирков Г.В., «История цензуры в России XIX-XX вв.: Учебное пособие», М.: Аспект пресс, 2001 г. стр. 20». Как показала практика, даже в годы ее правления это достигалось большим трудом, так как церковь не хотела выпускать из-под своего контроля и светскую литературу.

В целом при  Елизавете Петровне цензура носила неупорядоченный характер.

Формально вся  светская литература контролировалась Сенатом, но практически через Академию наук, где цензурой занимались все, хотя никаких цензурных -правил не существовало. Hредко цензоры выступали в роли редакторов: правили слог, исправляли грамматические ошибки. В этот период цензуру проводи:

1) академики,  под свою личную ответственность выпуская книги и периодические издания;

2) академическая  конференция;

3) академическая  канцелярия;

4) сам президент  Академии наук.

Естественно, такая  организация цензуры приводила  к многим недостаткам и промахам. В цензуре нередко проявлялся субъективизм: академики-литераторы часто доносили друг на друга, считая публикацию того или другого произведения ошибочной, не нужной. Поэтому указом 1742 г. Цензуровавание «Санкт-Петербургских ведомостей» у Академии наук было отобрано и передано Сенатской конторе.

В это время  выходит много частных журналов: «Трудолюбивая пчела», «Свободные часы», «Полезное увеселение». И, по словам историка А. М. Скабичевского, с цензурной точ-ки зрения, весь этот период преемников Петра, кончая Елизаве-той, может представляться своего рода потерянным раем.

Об эпохе Екатерины II (1762--1796) этого не скажешь. Она начала свою цензурную политику с совершенствования  уже сложившейся структуры цензуры. В 1763 г. выходит указ предлагающий усилить  надзор за ввозимой литературой и  конфисковать ненадлежащую литературу, а Сенату предлагалось принять решение, на что расходовать деньги, получаемые от конфискаций. Указ 1763 г. фактически предлагает первую организацию цензуры  в государстве: в Санкт-Петербурге -- Академия наук, в Москве -- университет, в регионах -- училища, а где их нет -- градоначальники.

Значительным  событием в истории русской культуры, осо-бенно журналистики, стал указ Екатерины II от 1 марта 1771 г. Граф С. С. Уваров, один из видных государственных деятелей России XIX в., называет его пер-вым цензурным законом по книгопечатанию гражданскому, но пока для одних лишь книг на иностранных языках. Поводом к его появлению послужило дозволение иностранцу Гартунгу завести соб-ственно для таких книг первую в России вольную типографию. Иоганну Михелю Гартунгу было предоставлено право печатать в ней книги, «кои не предосудительны ни христианским законам, ни равительству, ниже добронравию, а для наблюдения за сим велено ему не выпускать никакой книги без дозволения Академии наук и ника-кого объявления без дозволения полиции». При нарушении установ-енного порядка предприятие конфисковалось, а его владелец лишался этого дозволения. Права Гартунга ограничивались выпуском книг на иностранных языках, чтобы не подорвать доход русского книгопечатания. Кроме того, другие предприниматели могли также заводить типографии.

Следующий такого рода указ Екатерины II был действите_ знаменательным событием. Он вошел в историю как указ от 1января 1783 г. о вольных типографиях. В этом документе большой интерес представляет целый ряд моментов. Его начало, где производство книг рассматривается как промышленная сфера. Типография приравнивалась к фабрикам, что позволяло частным лицам заводить книгопечатни. Основное положение указа -- разрешение каждому по своей воле, заводить типографии: в будущем за него долго будут бороться издатели и журналисты (явочный порядок выпуска газеты или журнала, открытия типографии). Одновременно указом усиливалась, роль полиции в цензуре, ее полицейская функция. Управа Благочиния теперь контролировала содержание печатной продукции, запрещала ее, если обнаруживала в ней нарушения, вылавливала вышедшую без ее разрешения печатную продукцию, конфисковала ее и, наконец, сообщала в судебные инстанции с тем, чтобы нарушители указа были законно наказаны. Это касалось только нового явления в журналистике вольных, частных типографий. То есть по-прежнему сохранялась в государстве довольно громоздкая и нецентрализованная структура цензурного аппарата.

Несмотря на все вышесказанное, указ 1783 г. о вольных  типо-графиях, без сомнения, был прогрессивным документом по тем временам. Указ предоставил обществу новые возможности, которые были сразу же использо-ваны: появилось большое число новых типографий и изданий. От-крылись в Санкт-Петербурге типографии М. П. Пономарева, Рас-сказова, Гипиуса, А. Г. Решетникова, С. И.Селивановского, в Мос-кве Зеленникова, Анненкова и др.; в провинции бригадира И. Г.Рахманинова (Лубянский уезд Тамбовской губернии), пра-порщика Н. Е.Струйского (Инсарский уезд Пензенской губернии), в селе Пехлец (Ряжский уезд Рязанской губернии), купца В. Я.Корнильева (Тобольск) и др.

Естественно, у  власти прибавилось забот: поток  информации, который надо было контролировать, существенно вырос и получил  более широкое распространение  в государстве. Пробужденная мысль, развязанная инициатива, одухотворенные идеалы просветительства находили выход  в литературном и журналистском  творчестве, теат-ре и образовании. В 1779 г. возникло «Дружеское ученое общество», объединившее видных московских масонов вокруг Н. И. Новикова. На внесенные в фонд общества средства при Московском универси-тете были открыты семинарии Педагогическая, Переводческая и Философская; студентам выдавались стипендии, наиболее талант-ливые из них посылались за границу. В 1784 г. была учреждена 14 пай-щиками Типографическая компания с капиталом в 57 500 рублей. Она обзавелась мощной типографией, где работало 20 печатных станков. Это было первое такого рода предприятие.

Новиков развернул  широкую издательскую деятельность. Стали изда-ваться многочисленные его журналы: «Утренний свет», «Вечерняя заря», «Покоящийся трудолюбец», «Экономический магазин» и др. С 1779 про 1792 г. в арендуемой им типографии Московского уни-верситета было выпущено около 900 названий книг. Ощущая в Н. И. Новикове растущую в обществе оппозиционную силу, опиравшуюся на масонство, Ека-терина II с 1785 г. перешла от полемики с ним к репрессиям про-тив него, используя при этом церковь и тайную канцелярию. В 1792 г. Н. И. Новиков был заточен в Шлиссельбургскую крепость, все его просветительское дело было разгромлено, большая часть его книг была арестована, 18 656 экземпляров книг было сожжено. Так завершился первый в России процесс по делам печати.

Значительно повлияли на Екатерину II события во Франции. Она была напугана возможным распространением идей Французской революции в Российском государстве. 20 мая 1792 г. князь А. А. Прозоровский писал ей о необходимости «положить границы книгопродавцам книг иностранных и отнять способность еще на границах при портах подобные сему книги ввозить, а паче из расстроенной ныне Франции, служащие только к заблуждению и разврату людей, не основанных в правилах честности». Прозоровский считал что в связи с этим нужны генеральные суждения. Именно с цензуры иностранной литературы и начинается знаменитый екатерининский указ от 16 сентября 1796 г.

22 октября того  же года другой именной указ  решил проблему организационно: «Цензуру... составить в каждом  месте из трех особ, из одной  духовной, из одной гражданской  и одной ученой; духовных особ  избирать Синоду гражданских -- Сенату, а ученых -- Академии наук и Московскому университету...»

Институт цензуры  официально начал свой путь, и профессия  цензора получила государственный  статус. Своим указом Екатери-на II установила смешанную цензуру, соединив оба ее вида -- древнюю духовную со светской. В этих документах была обобщена эволюция законодательной деятельности в области цензуры.

Павел I, пришедший  к власти в 1796 г. и многое делая в своей внутренней и внешней политике в противо-поставлении Екатерине II, в области цензуры наоборот развивал и совершенствовал ее начинания. Была завершена организация цензурного аппарата - создан Цензурный совет. На рассмотрение Совета представлялись все кни-ги, признанные цензурою недозволенными, и даже те, кои ка-жутся сомнительными. В 1796 г. был. избран полный состав цензо-ров. Павел I повелел сжигать все книги, признанные Цензурным советом недозволенными к распространению. Он сам контролиро-вал деятельность цензуры. За 1797-1799 гг. в стране было конфисковано 639 книг. В числе запрещенных оказа-лись произведения Гете, Шиллера, Канта, Свифта и др. Так, «Пу-тешествия Гулливера» Свифта получили следующую характерис-тику цензора: «В сей книге автор старается разные при дворах уч-реждения осмеивать, как, например, весьма едко на стр. 305, что прыгание на веревках производится токмо людьми великими».

До Павла I дошли  сведения о распространении в  армии произведений французских  авторов, переведенных на русский язык (например, книги «Права человека», по оценке Павла I, «катехизма развратного»). В связи с этим 4 января 1799 г. император издал Рескрипт генералу Розенбергу, в котором, по сути дела, предлагал организовать военную цензуру, охраняющую войска от воздействия вредных сочинений и враждебной пропаганды.

Одновременно  Павел I завершил организацию духовной цен-зуры в государстве. 14 марта 1799 г. выходит «Положение о духовной цензуре или комиссии», которое централизует всю духовную цензуру в Московском церковном центре, получившим официальное название «Учрежденная в Москве Духовная цензура для свидетельства и рассмотрения сочиняемых и переводных книг до Церкви и учений церковных касающихся». Созданная по «Положению о духовной цензуре» Московская духовная цензура состояла из председателя и трех членов, извест-ных своими познаниями в словесных науках и языках. Избирались они из монашества или белого духовенства с последующим ут-верждением Синодом. Задачами цензуры было «рассмотрение и исправление как переводов, касающихся церкви и церковного уче-ния, так и вообще сочинений, издаваемых соборным и не соборным духовенством. Духовная цензура не должна по примеру гражданской делать простое одобрение или неодобрение сочинения к печатанию (поелику таковые упражнения не суть важны ), но в том, чтобы де-лать им ревизию, или строгое пересматривание и исправление. Цен-зура может просто возвратить рукопись. Все сочинения, одобренные цензурою, как не заключающие в себе, по ее мнению, ничего про-тивного закону Божию, правилам государственным, благонравию, и литературу надлежит издавать в печать с дозволения Синода исклю-чительно в типографиях, ведомству его принадлежащих». Синод рас-поряжался денежными средствами, полученными от продажи ли-тературы.

Цензурная реформа  Павла I завершилась знаменитым указом 18 апреля 1800 г., в котором говорилось: «Так как чрез вывозимые от заграницы  разные книги наносится разврат  веры, гражданского закона и благонравия, то отныне впредь до указа повелеваем запретить впуск из заграницы  всякого рода книг, на каком бы языке  оные ни были, без изъятия, в государство  наше, равномерно и музыку».

Таким образом начатое Екатериной II структурирование цензурного аппарата было завершено. 

3. От самого  либерального цензурного указа  к самому жёсткому. 

Цензурная политика Павла I, естественно, не могла удовлет-ворить Александра I, императора-либерала, и его помощников, опиравшихся на тради-ции екатерининского просвещения. В их лице новое управление страной обещало обществу процветание науки и литературы. Уже 31 марта 1801 г. Александр I подписывает указ: