Секретные комитеты их задачи, значимость и роль в принятии законов в XIX веке

    Потому учреждавшиеся им  с  этой целью «секретные» и «келейные»  комитеты состояли исключительно из  высших   сановников, доверенных императора, и кроме них  никто не посвящался в  это дело. Даже от таких  лиц, как  министр  финансов, без  участия которого нельзя было обойтись при проведении практических  мер  по раскрепощению крестьян. Какое то время встречи комитетов  держались в  секрете, а относительно, например, комитета 1839 года было дано распоряжение говорить, что он занят  не крепостным  правом, а вопросом  о «повинностях  в  казенных  имениях  Западных  губерний».

Секретный  Комитет 1818 года

    На путь создания секретных комитетов самодержавие встало на рубеже 1810- 1820-х годов. Первый секретный комитет был создан под руководством министра финансов Гурьева Д. А.. Комитет был создан для выработки общего плана освобождение крепостных крестьян. О деятельности его известно мало, но сам факт существований комитета не вызывает сомнений. Правда, до конкретных дел работа комитета не дошла.[9]

Комитет 1826г -  Вопрос о Дворовых людях.

      В  состав  Комитета 6 декабря 1826г вошли: князь Б. П. Кочубей (председатель), М. М. Сперанский, кн. И. В. Васильчиков, гр. П. А. Толстой, И. И. Дибич, кн. А. Н. Голицын  и  Д. Н. Блудов, в  качестве делопроизводителя. По поручению императора Сперанский составил  обширную записку о крепостном  праве и внес  ее в комитет.        

        Определив  сущность крепостного права, как  прикрепление крестьян  к земле, указав  на искажение его временем  в  смысле личного закрепощения крестьян  помещику, Сперанский предлагал  рядом  мер  вернуть крестьян  к  первоначальному, так  сказать, легальному их  положению, т.е. прикреплению к  земле при личной свободе. Это он  называл «преобразованием  крепостного права». Сами  меры он  разделил  на «основные  и  постепенные». Основными были:

1) запрещение продавать, закладывать, вообще отчуждать крестьян  без  земли;

2) признание не действительными сделки  на землю, при которых  крестьянам грозит  недостаточное обеспечение землей (продажа деревни с  малым  количеством  земли, продажа дворов  с  недостаточным  количеством  земли на двор  и т.п.;

3) определение всех  повинностей и работ  крестьян  в  пользу помещиков  договором, как  единственно действительная мера к  прекращению злоупотреблений помещиков и неповиновения крестьян. Но, по мнению Сперанского, преобразование крепостного права   в  таком  виде может  быть совершено лишь «в  течение нескольких  лет,  постепенно в  действие приводимыми мерами».

Преобразованию быта казенных  крестьян  должно быть отведено при  том первое место в  ряду таких  «постепенных» мер. А затем  следует  перейти к  помещичьим  крестьянам  и провести их  в  измененное положение казенных. Однако преобразование быта тех  и других  крестьян возможно лишь после преобразования «земского управления» в  смысле большей закономерности, и последняя реформа, таким образом, неизбежно должна предшествовать  первой. Впрочем, Сперанский понимал, что для осуществления его плана потребуется много времени, в  продолжение которого нельзя оставлять положение крестьян без  всяких  улучшений  и потому он  предлагал в виде временного решения изменение существующего порядка увольнения крестьян. А именно - расширение его применения отменой некоторых  стеснений: обязанности помещиков  платить подати за увольняемых  крестьян  до новой ревизии (при личном  освобождении), запрещения увольнения по духовным  завещаниям  (с  землей), запрещения увольнять целыми деревнями при личной свободе и при найме земли по договору и др.

       Таким образом,  Сперанский, подходя к  вопросу о крепостном  праве издалека, на деле заключал  его в строго определенные, тесные рамки и начал его решение в  известном  ограниченном  направлении. По мнению автора записки, речь в комитете должна идти о преобразовании крепостного права, а не об отмене такового. При этом  преобразование  распадается на ряд  частных  мер, которые рассчитаны на более или менее продолжительный cpoк, проводятся постепенно и имеют  конечной целью корректировку существующего крепостного состояния, возвращение его к  прежним  границам, т.е. прикреплению крестьян  к  земле.

    Подобная постановка вопроса скорее отвечала интересам  помещиков, чем  крестьян, и неудивительно, что записки Сперанского нашли себе весьма сочувственный прием в  комитете, но записка получила руководящее значение в   работах  комитета, который все-таки  встал на сторону Сперанского. Вопрос  об  отмене крепостного права здесь не ставился и не разрешался. Речь все время шла только о «преобразовании»  крепостного права. В  соответствии с этим  находилась и тактика комитета. Чтобы не попасть впросак в таком важном деле, как преобразование крепостного права, комитет решил действовать с величайшей осторожность и предусмотрительностью, выбрав себе линию наименьшего сопротивления со стороны дворянских интересов. В частности мысль Сперанского, начать дело с  преобразования быта казенных  крестьян, показалась особенно привлекательной комитету и обратила на себя его преимущественное внимание. Она давала возможность отложить улучшение быта помещичьих  крестьян  в  долгий ящик  и свести разрешение вопроса о крепостном  праве к  «образцу для частных  владельцев». И комитету понравилась эта мысль.

            Поняв, что нужно немедленно начать поиски   способов для практического осуществления предложения Сперанского, комитет образовал  особую комиссию, под  председательством  князя Куракина, рассмотрел  представленный им  проект  устройства казенных  крестьян, одобрил  его в  основных  чертах  и вошел  с ходатайством  к  императору, в надежде дать  скорейший ход  проекту. Комитету очень понравилась мысль Куракина о переселении крестьян  из  малоземельных  губерний в  губернии с  большим  количеством  пустых казенных  земель и наделении их  землей на правах  наследственной аренды. И он просил  императора решение о том, чтобы были без  отлагательства приняты надлежащие меры для переселения казенных  крестьян, начавшиеся в  столь быстром темпе, дальше предложений и ходатайств  комитета на этот раз  не пошло. 

                 Но центральными пунктами программы Сперанского были меры против продажи крестьян  без  земли и против  увеличения числа дворовых  людей. На необходимости этих  мер, между прочим, настаивал  император, передавший даже председателю комитета собственноручную записку  «О дворовых», где предлагал  отделение дворовых  от  крестьян, запрещение перевода из  крестьян  в  дворовые и обложение последних  тройным окладом.

      В комитете подобные меры встретили иное отношение, чем вопрос  об  улучшении быта казенных  крестьян. Здесь почувствовалась сила сопротивления со стороны дворянских  интересов – эти меры затрагивали «священные» права собственников  на землю и на труд крепостных - и той решительности и поспешности, с  какой комитет  принялся за улучшение быта казенных  крестьян, мы уже не увидим. Комитетом  овладели сомнения и в  решительный момент, когда надо было приступить к  изданию соответствующего закона, перед  комитетом  даже встал вопрос  о своевременности издания этого закона.  Правда, своевременность была признана, но возникшие в  среде комитета страхи и сомнения все-таки сделали свое дело. Страхи и сомнения появились с  самого начала и преследовали комитет  все время его работы.

    Продажа  людей без  земли, по мнению комитета, была противоестественным чувству уважения к  человечеству и пресечение  торга людьми, комитет находил  необходимым  и полезным.  Но чтобы  подобная мера не показалась  стеснением  права собственности, и для предупреждения неверный толкований   и неосновательных  догадок  о будущих  отношениях  крестьян к  помещикам, по мнению комитета, необходимо было дать почувствовать, на сколько священно и неотъемлемо перед правительством  и законом  право последних  на собственность  владеемой ими земли. Именно с таким смыслом и решено было формулировать закон  о воспрещении продажи крестьян без  земли.

     В одном ряду  с  запрещением  продажи крестьян  без  земли, в  программе Сперанского стояло изменение порядка увольнения крестьян, как  ближайшая мера, облегчающая крестьянам  выход из крепостного состояния. И комитет перешел  к  ней. Признав, что закон 1803 года о свободных  хлебопашцах  недостаточен и на практике оказался несостоятельным, приняли решение о необходимости в дополнение и развитие издать новый закон.

    Но, так  как  широкое применение закона 1803 года грозит  в  конечном  итоге передачею почти всех  земель дворянских в руки крестьян, то комитет  решил  увольнение крестьян  построить совсем  на иных  правилах.

    А именно, издать такой закон, которым  бы «облегчалось каждому крепостному крестьянину приобретение свободы без  земель, равно как  и с  землею, оставаясь в  состоянии хлебопашца или избирая другой род  жизни». В  выбор  крестьянином того или другого вида свободы и рода занятий закон, по мысли комитета, не вмешиваются, чтобы не стеснять воли крестьянина, равным образом  устраняется вмешательство закона и при определении условий увольнения крестьянина помещиком  - они всецело предоставляются «их  полной воле». Словом, -  ничего обязательного, безусловного и связанного силою закона.   

      Такое начало увольнения крестьян, по убеждению комитета, «соответствуют  духу нашего времени и могут  без вредного потрясения прав  собственности» достигнуть  благой цели закона 1803 года.

                Далее следовал  вопрос  о дворовых  людях. Комитет и в  этом случае согласен был  вместе со Сперанским  на  решительное отделение дворовых людей от крестьян и  присоединялся к  мысли Николая I, чтобы для уменьшения количества дворовых  на излишнее число была накоплена чувствительная подать. Однако, имея в  виду, что помещики часто против  воли своей имеют  множество слуг, определил  обложить  дворовых  двойным, а не тройным (предложение императора) окладом. Кроме того, комитет  признал  необходимым  допустить  запись помещиками дворовых  на фабрики и заводы в  неограниченном числе. Внесенные комитетом  поправки в  спроектированные Сперанским  меры для «преобразования» крепостного права, несомненно, в  достаточной степени обезвреживали их. В  одном случае, как  мы видим, комитет  подтверждал  неприкосновенность прав  помещика на землю, в  другом - допускал безземельное освобождение крестьян , в  третьем - оставлял  под  видом фабрично-заводских  рабочих  лазейку для неограниченного количества дворовых . Но комитету показалось, что даже в  таком  виде новые законы недостаточно обеспечивают   интересы дворянства и издание их  может угрожать спокойствию, а в  особенности закон  о воспрещении продажи крестьян  без  земли. Именно, в  случае издания особого указа о правах  крестьян  и отношениях  их  к   помещикам , последние будут

обижены  излишним вниманием  правительства к  крестьянам, а первые «легко могут  возмечтать, что правительство ими только одними и занимается».

      Поэтому, чтобы не возбуждать с  одной стороны - неудовольствий и ропота, с  другой - ложных  надежд  и дерзких  желаний, комитет  предложил  законы, касающиеся крестьян и дворовых, издать не отдельно, а вместе с  другими благоприятными для иных  состояний, приуроченными  к  этому времени, т.е. запрятать новые меры подальше, смешать их  с  другими и сделать благодаря этому незаметными. Подобным  приемом комитет  надеялся даже, ограничивая во многом  власть  помещиков, торжественно утвердить все прочие права их

и воспользоваться сим  случаем  для изъявления дворянству новых  знаков внимания правительства. Николай I одобрил  мысль комитета и в  результате появился «дополнительный закон  о состояниях», ранее не предполагавшийся, который заслонит  чисто крестьянский вопрос  всесословным , и крестьянские интересы потонули в  дворянских  правах  и привилегиях , торжественно подтвержденных  в  этом  законе .

    Согласно принятым  комитетом  основаниям  в  пятой главе «дополнительного закона» о крестьянстве, запрещалось продавать крестьян без  земли на своз[10], а также по купчим  закладным. Увольнение  крестьян  допускалось как  с  землей, так  и лично без земли, при чем помещик мог  с  увольняемого взыскать и внести в  казну подати за все время, остающееся до новой ревизии. Увольняемые в  течение года обязаны вступить в особый разряд  вольноотпущенных  земледельцев. Мещанские сельские общества не обязаны наделять их землей. Увольняемые получают  право передвижения и владения собственностью и заключения договоров. Условия отпуска на волю определяются добровольным  договором  помещика и крестьянина. Узаконения о дворовых   были выделены в  особый указ, которым  прежде всего они безусловно отделялись от  крестьян  и записывались в  деревнях  отдельно от  крестьян , a у  помещиков  в  городах  - в  служебные цехи (при ближайшей ревизии). Переход   из дворовых  в  крестьяне дозволялся, обратно же лишь до новой ревизии, после которой запрещался, безусловно (кроме фабрик  и заводов). В  отношении казенных  крестьян «дополнительный закон» ограничился обещанием  составить соображения об  устройстве сей части управления.

         Николай I принимал очень близкое и живое участие в работах  комитета, внимательно прочитывая его журналы, бывал  сам  на заседаниях. Но, когда дело  дошло до издания самого закона, им  овладели сомнения,   перед  ним  тоже встал  вопрос  о своевременности принятия. И на заседании Государственного Совета 26 апреля 1830 года, куда перешел «дополнительный закон»  из комитета, Николай запросил  членов  Совета, может  ли закон  этот  быть издан  тотчас  же. Большинство без  колебания высказалось за немедленное издание закона, находя, что он  достаточно обеспечивает  неприкосновенность прав  и интересов  помещиков.

    Таким образом,  все инстанции пройдены были благополучно, оставалось только издать закон, Но закон  не был  издан. Некоторое объяснение этому находим  в  истории Государственного Совета от  24 ноября 1830 года, где читаем  следующие строки: «Соображая обстоятельства по случаю свирепствующей в  государстве холеры настоящее положение имений и владельцев, Государственный Совет признал  издание закона о не продаже крестьян  без  земли мерой неудобной и стеснительной». Итак, четырехлетняя работа комитета окончилась ничем. Проектированные Сперанским  меры в  целях  «преобразования» крепостного права, суживаясь и стираясь  работой комитета, не увидели света  даже в  том  скромном  и изуродованном  виде, в  котором они вышли из  комитета. Но вопрос, раз  поставленный на очередь, не был  снят. Через  некоторое время он  поднимался вновь и отдавался на рассмотрение новых, следующих  один за другим аналогичных  комитетов.

      Мы остановились с наибольшей подробностью на комитете 6 декабря 1826 года потому, что он  наиболее полно и определенно намечает  то направление и те пределы, которых  предполагало держаться правительство Николая 1 для решение крестьянского вопроса и которых , действительно, все время держалось для всех последующих  секретных  комитетов  этот  комитет  служил  образцом . Историю этого образца они повторяют. В  своей деятельности с поразительной точностью. Также по началу широкая постановка вопроса, а потом  раздробление его на частные мероприятия, то же постепенное ухудшение первоначальных проектов . Сначала теоретическое признание за крестьянами права на внимание к  своей участи, затем воспоминание о дворянских  интересах , страхи за общественное спокойствие и сужение практических  мер , если не совершенное погребение вопроса. И те же практические результаты, кроме одного – двух  случаев, когда предположения комитетов  получили формулу указов.

Секретный Комитет 1829 года

Созданный в 1829 году комитет для скорейшей реализации одной из мер, обсуждавшихся в Комитете 6 декабря 1826, рассматривал вопрос о запрещении продажи крестьян без земли, но е его рекомендации не получили никакого практического воплощения.