Опричнина Ивана Грозного

Второй предпосылкой опричнины явилась опала Сильвестра и Адашева.

В 1560 произошел раздор с избранной радой. Формальной причиной явилось не желание Сильвестра и Адашева участвовать в продолжении Ливонской войны, а сосредоточить все силы на устранение Крымского ханства. В свою очередь Иван IV настаивал на продолжении Ливонской войны и ее триумфальном окончании. Еще одним поводом для опалы Адашева послужила его общеизвестная не любовь к  недавно умершей царице Анастасии и слухи о причастности Адашева к ее смерти. Страх и злоба Ивана привели к тому, что Адашев был отправлен на Ливонский фронт. По этому поводу Пискаревская летопись говорит следующее: «Алексей много лет был в царьской милости и до опришнины…и князь велики его послал на службу в Юрьев Ливонской»[40, c 162] А затем без видимой причины Адашева объявили изменником государства и заочно осудили. В 1560 Адашев был арестован, а в 1561 он серьезно заболел и скончался. Бытовала версия о самоубийстве Алексея Адашева, которая впоследствии не подтвердилась.

Еще одной и, пожалуй, самой главной предпосылкой опричнины было массовое бегство бояр во избежание опалы в Польшу.

Со второй половины 50-х гг. начинаются отъезды бояр и дворян различной знатности в Польшу. Основная причина отъездов - страх опалы. В разное время в Польшу бежали: М.А. Ноготков-Оболенский, И.Д. Губка-Шуйский, Л.И. Морткин-Бельский и многие другие. Но апогеем стал побег в Польшу близкого друга  царя Андрея Курбского [3, с.121-122]

В апреле 1564 года Андрея Михайловича Курбского отправляют на Ливонский театр боевых действий, в Юрьве из которого опасаясь за свою жизнь Курбский бежит в ВКЛ. Откуда пишет первое письмо Ивану Грозному, в котором излагает свое неудовлетворение положением дел в Российском государстве [15, с.61]

Все вышеизложенное послужило поводом для отъезда Ивана Грозного в Александровскую слободу. Формальным мотивом для отъезда был объявлен страх Ивана IV за свою жизнь в связи с мнимой угрозой якобы исходившей от врагов, членов боярской думы.

В воскресенье, 3 декабря 1564 года, после богослужения в Успенском соборе Кремля, Иван, взяв с собой самые ценные иконы, государственную казну, в сопровождении семьи и многочисленной свиты состоящей из нескольких сот вооруженных дворян выехал из Москвы и почти месяц скитался в окрестностях Москвы, тем самым показывая свою обиду на боярство, которая нашла свое отражение в следующем изречении: «Коли мы вам ненадобны, и то на ваших душах» [41, c. 192]

В слободе царь начал готовить грамоту об отречении. Осознавая, что бояре могут принять эту грамоту, Иван придумал проект передачи власти малолетним царевичам.

3 января 1565 года в Москву прибыл гонец Ивана IV К.Д. Поливанов с грамотами к думе, митрополиту и населению.

В послании к народу царь аргументировал свое отречение от власти собственными обидами на боярство: « от великие жалости сердца… оставил свое государство и поехал, где вселитися, идеже его государя, Бог наставит.» [40, c.152]

В послании к власть имущим Иван кладет опалу на бояр, дворецкого(Н.Р.  Юрьева), казначеев(Н. Фуникова, Х. Тютина), епископов и других светских лиц. Цитата из послания: «измены боярские и воеводские и всяких приказных людей, которые они измены делали и убытки государьству его до его государьского возрасту…»

Обращение Ивана вызвало страх и замешательство среди членов Боярской думы. В конце концов было принято решение о назначении послов ,которые должны были попросить царя вернуться на престол. Первоначально послом был избран митрополит Афанaсий, но он предпочел остаться в Москве.

Именно поэтому 5 января Иван IV принимал в Слободе  архиепископа Пимена и архимандрита Левкия, которые были ярыми сподвижниками Ивана Грозного. Они умоляли его остаться на престоле. Пимен и Левкий привезли Ивану IV грамоту от населения Москвы, в которой содержалась просьба вернуться на царский престол и править «как ему, государю, годно», придавать казни «изменников и лиходеев». Тем самым Иван Грозный получал право на неограниченную власть от самого народа, его власть становилась добровольно принятой народом Москвы. Это факт сыграл решающую роль в становлении Российского самодержавия [10, c.105].      

Иван IV согласился вернуться в Москву на следующих условиях:

1.      Иван Грозный мог по своему усмотрению налагать опалу и казнить изменников.

2.      Царь объявлял, что государственное управление будет осуществляться «по прежнему обычаю».

3.      Иван IV выделял в свои личные владения определенную территорию государства («учинити ему на своем государьстве себе опришнину»[40, c.163]).   

По приезду в Москву, как предполагается это произошло 2 февраля, Иван IV потребовал от бояр чрезвычайных полномочий. Предлогом для данного требования служила борьба с заговорщиками. В это же время, по информации свидетелей данных событий И. Таубе и Э. Крузе, был обнородаван приказ об опричнине. Но по данным Московской летописи Иван IV вернулся в Москву 15 февраля 1565 года, тогда же и был объявлен указ об опричнине. К сожалению, текст царского указа не сохранился, что затрудняет установление точной даты введения опричнины. Тем не менее, по отрывочной информации можно судить, что текст указа предусматривал образование в государстве «опричшнины», организованной по принципу удельного княжества, которое находилось в личном владении Ивана IV [31, c.216-217]. Таким образом, обладая чрезвычайными полномочиями и опираясь на изданный указ, Иван Грозный начал выделять уезды в государственное владение, т. е. вводить  политику опричнины[26, c.187].

«На свой обиход» (в опричнину) Иван Грозный забирал ряд городов на западе, юге и в центре страны. Опричнинными так же становились обширные территории на севере. В опричнину входили слободы и волости Подмосковья, а так же часть Москвы. Таким образом, в личное владение царя переходили самые плодородные и развитые в сельскохозяйственном отношении земли. Города, имевшие наиболее выгодное торгово-экономическое положение. Т. е. самые лучшие земли.

Вотчинники и помещики, земли которых оказывались в опричнине, но которые не желали зачисляться в опричнинное войско или признавать опричнинную власть на своих территориях, должны были покинуть свои владения и наделялись землей в «ыных городах». Данная политика в первую затрагивала боярскую аристократию, которая в результате опричнынных мероприятий несла не только экономические убытки, но и теряла свой правовой статус. Переселенные, экономически разоренные бояре уже не могли существенно влиять на политические процессы в государстве. Таким образом, Иван IV избавлялся от политических соперников, дабы сосредоточить всю верховную власть в своих руках[11, c.132].

Из служивых людей, чьи земли входили в состав опричнины или добровольцев желавших служить в опричнинном войске, создавался специальный корпус. Первоначально данный корпус насчитывал 570 человек, но вскоре он достиг 5 тысяч человек, особенно корпус, увеличился после включение в него Костромского уезда.

Состав опричнинного войска был разношерстным. По словам немца-опричника Г. Штадена «Князья и бояре, взятые в опричнину, распределялись по степеням не по богатству, а по породе»[38, c.187]   В него входили представители знатных княжеских родов(Трубецкие, Одоевские), представители старомосковской боярской знати(Воронцовы, Годуновы), представители незнатных фамилий(Малюта Скуратов, Василий Грязной), татарские и черкасские мурзы(Черкасские), выходцы из Литвы(Вяземские, Пивовы), немецкие авантюристы(Штаден, Шлихтинг)[10, c.105].

Анализируя состав опричнинного войска, можно сделать вывод о том, что члены корпуса, в поцессе службы приследовали различные интепесы. Одни служили дабы не потерять прежний статус и былое финансовое могущество, другие, чтобы преобести этот статус и могущество, третие служили для закркпления своих позиций в Московском гоударстве, четвертые служили из авантюрных побуждений и желания финансовой наживы.

Опричнинному войску Иван Грозный пытался придать видимость монашеского ордена. Всех сподвижников он называл братией, себя игуменом, Афанасий Вяземский был келарем, Малюта Скуратов – понаморем. Опричнинное войско носило черное монашеское одеяние, на овечьем меху, под монашеским одеяниям опричники носили богатые порчоые платья. Своим внешним видом опричники доказывали двойственность своей сущности, которая заключалась в служении царю и искоренению крамолы. К шеям лошадей опричников привязывались собачие головы, а к кнутовищу – метлы из собачей шерсти. Генрих Штаден так описывает внешний вид опричников: «опричные должны были носить черные кафтаны и шапки и у колчана, куда прятались стрелы, что-то кисти или метлы, привязанной к палке. По этому узнавали опричников.»[38, c 187] Все это было символом собачей верности по отношению к царю. Опричники своим внешним видом давали понять, что для безопасности царя, они будут метлами выметать его врагов с территории Русского государства.

Под своими монашескими рясами опричники обычно носили длинные ножи – свое основное оружие.

В Александровской слабоде, после удачного похада братия устраивала страшные оргии[24, c.358]. 

Опричненное войско содержалось за счет опричнинных земель. Центром опринины была Александровская слабода. У опричников существовали собственные органы управления: опричниная дума, которая осуществляла управление всеми делами на опричнинных территориях, а осуществляла суд на вышеупомянутых территориях. В опричнинную думу входили виднейшие опричники, такие как князь М. Т. Черкасский, Алексей и Федор Басмоновы и могие другие[10, c.107].

В опричнине также существовали свои приказы и казна, а также войско.

Таким образом, опричнина представляла собой полноценное государство со всеми государственными атрибутами внутри России.

Не вошедшие в опричнину территории, входили в земщину. Центром земщины была та часть Москвы, которая не входила в опричнину. Земщина управлялась боярской думой. Как и опричнина имела собственные казну, войско, приказы.

В результате введения в 1565 году опричнины Российское государство было разделено на две части опричнинную (царскую) и земскую (боярскую). Но не следует упускать из вида тот факт, что и земщина, и опричнина находились под властью царя. В связи с тем, что опричнинные территории занимали более выгодное географическое положение и были хорошо развиты в экономическом отношении, опричнина совершила резкий экономический скачок, в то время как земщина приближалась к экономическому краху. В Российском государстве все более и заметенным становиться  экономический раскол.

В след за переходом удельных земель в опричнинные стали происходить первые казни. Пискаревская летопись дает следующее описание данным событиям: «Наложил царь и великий князь опалу на многих людей и повелел их казнити разными казньми на Погонной луже».[40, c.163]  Среди казненных были в основном бояре, не желавшие передавать земли в опричнину, и под предлогом их враждебного отношения к царю и всему Русскому государству  подвергались казням.

Обычно казни происходили на площади у Кремля, перед недавно построенным собором Василия Блаженного.

Первым казненным князем был Александр Горбатый. Вот как об этом событии писал официальный московский летописец: «Тоя же зимы, февраля месяца, повеле царь и великий князь казнити смертною казнию за великие их изменные дела боярина князя Олександра Борисовича Горбатово да сына его князя Петра, да окольничего Петра Петрова сына Головина, да князя Ивана, князя Иванова сына Сухова-Кашина, да князя Дмитрея Ондреева сына Шевырева… А дворяне и дети боярские, которые дошли до государьские опалы, и на тех опалу свою клал и животь их имал на себя, а иных сослал в вотчину свою в Казань на житие с женами и с детьми[3, c.145]. Вот так выглядел список первых казненных. Как можно увидеть все это знатные бояре и удельные князья. Казненные обвинялись в связях с  опальным А. Курбским, в подготовке заговора и покушении на жизнь царя, царицы и их детей[34, c.145]. 

Политика опричнины вызывала недовольство не только среди бояр, но и среди духовенства. Одним из первых духовных деятелей, который открыто выступил против опричниной политике, а следовательно и против Ивана Грозного был митрополит Филипп. Весной 1568 года на торжественном богослужении митрополит прилюдно отказал Ивану IV в благословлении. Аргументируя свое решение Филипп обвинил царя в беззаконии и несправедливости. Генрих Штаден так описывает конфликт между Иваном Грозным и митрополитом Филиппом «Митрополит Филипп не мог далее молчать ввиду этого. Он добром увещевал великого князя жить и править подобно своим предкам. И благодаря этим речам добрый митрополит попал в опалу.»[38, c.187] Оскорбленный Иван Грозный не смог простить митрополиту прилюдного порицания, и вскоре Филипп был осужден церковным собором за недостойное поведение и пороки. Филипп был низложен с митрополичьего поста и вскоре уехал в Тверской Отрочь монастырь. Но Филипп не длго находился в монастыре т. к. 23 декабря 1569 года был задушен Молютой Скуратовым[17, c.123].

Не менее страшная трагедия постигла и двоюродного брата Ивана Грозного Владимира Старицкого. Причиной служил тот факт, что Старицкий был прямым наследником престола в случае смерти Ивана Грозного и его сыновей, так же Старицкий являлся противником опричнины и вокруг него консолидировались бояре недовольные опричниной. Грозный, опасаясь за свою жизнь выбрал для устранения Старицкого достаточно неожиданный способ. В конце сентября 1569 года Старицкий вместе с женой и дочерью были приглашены в гости к Ивану IV. Во время трапезы Иваном Грозным был разыгран спектакль, в ходе которого Грозный обвинил Старицкого в намерении последнего отравить царя. Грозный предположил, что старицкий подкупил царского повара, который подсыпал в кубок с вином яд. Старицкий отрицал все обвинения в свой адрес и в качестве доказательства своей невиновности Старицкий и вся его семья выпили вино из злополучного кубка, в котором действительно был яд, подсыпанный по приказу Ивана Грозного. Вскоре Старицкий, его жена и дочь в страшных муках скончались[17, c.124-125]. О жестоком убийстве Старицкого Пискаревская летопись повествует следующее: «и князь великий … его опоил зелием»[40, c.162].

В свете вышеизложенных событий, опасаясь за свою жизнь некоторые бояре начали разрабатывать заговор, направленный против Ивана IV. заговор имел целью организовать вооруженный мятеж. Формально во главе заговора стоял конюший И. П. Федоров, но наивно было бы полагать, что заговор был организован лишь силами земщины, в его организации активное участие приняла Литва. Причиной непосредственного участия Литвы в заговоре явилось желание ослабить Русское государство, перед новым походом Литвы против Москвы.