Искусство Белоруссии в конце XVIII первой половине XIX вв

    Одной из отличительных особенностей гравюры могилевской школы, и в том числе В. Вощанко, является широкое применение орнаментированных рам. Состоят эти рамы, как правило, из покрытых растительным орнаментом полос, ширина которых часто превышает ширину самой гравюры. Орнаментальные мотивы гравюр В. Вощанко во многом перекликаются с орнаментом московских изданий XVI—XVII вв. Эта близость с особой отчетливостью обнаруживается в таких произведениях, как заставка книги «Диоптра» 1698 г. и заставка московского «Апостола» 1564 г. В обоих случаях орнаментальные мотивы, густо покрывающие отдельные участки гравюр, тесно объединены с изображениями человеческих фигур и предметов. Разница между ними состоит в том, что орнамент «Апостола» более натуралистичен, более детален в фиксации растительных форм. Орнамент же «Диоптры» трактован в большей мере обобщенно, в нем отчетливо видно стремление к стилизации.

    Близка  по композиции к гравюре заглавного листа «Диоптры» гравюра заглавного листа книги «Небо новое» 1699 г. Здесь та же сложная композиция, состоящая из нескольких элементов. В центре гравюры нарисован круг, в середине которого помещено название книги. Вокруг надписи по кругу изображены солнце, луна и звезды. В композиции отображено миропонимание человека того времени, его представление о вечном круговороте в природе и Вселенной. Конечно, это понимание тесно связано с христианской космогонией.

    Рядом с солнцем, луной и звездами на небе, в облаках, в окружении множества ангелов изображена богородица. Здесь, как и в рисунках повести «Александрия», причудливым образом перемешалось реальное с фантастическим.

    Гравюра заглавного листа из «Книги житий  святых»  (1702)  является наиболее совершенной по композиции и рисунку. Построена она согласно общепринятому канону. В центре гравюры помещено прямоугольное клеймо с названием книги и указанием, что издана книга в городе Могилеве, в «друкарне братства Богоявления старанием и коштом Максима Вощанки в 1702 г.»

    Обращает  на себя внимание композиция гравюры, отличающаяся исключительной четкостью и простотой. Скомпонована она из человеческих фигур, орнаментальных форм и архитектурных деталей. С большой любовью и талантом выполнены два ангела, фигуры которых напоминают античные скульптуры. Они полны душевного спокойствия.

    Вызывает  определенный интерес техника исполнения гравюры. Штриховка произведена  волнистыми, тонкими, параллельно положенными линиями. Она создает мягкие переходы от серых теневых пятен к белым освещенным поверхностям предметов. Резких контрастных сопоставлений нет. В нижней части гравюры фон заштрихован тонкой горизонтальной линией, сверху же он оставлен белым. Создается впечатление легкости и воздушности гравюры. Фигуры и предметы очерчены непрерывной плавной линией, образующей четкие контуры предметов.

    Высокая техника исполнения, хорошая увязка отдельных компонентов гравюры между собой, мягкость переходов от темных к светлым пятнам, плавность линий дают нам право отнести эту гравюру к числу лучших произведений графического искусства Белоруссии.

    Интересна сюжетная сторона гравюры. В изображении людей мы улавливаем черты жителей Могилева, белорусов XVII—XVIII вв. В их облике    много    общего    со святыми, нарисованными в свое время на стенах собора Богоявления в Могилеве в XVII в. В нижней части гравюры показан город Могилев с надписью «Град Могилев». В центре рисунка мы видим двухэтажную ратушу с башней. Справа от ратуши колокольня братской церкви Богоявления, рядом с которой в свое время находилась братская типография. Вдали видны одноэтажные дома горожан. Ратуша, башня и дома изображены с натуры с установкой на передачу их общего облика и архитектурных деталей.

    Мастерство  гравюр Вощанко росло из года в год. Гравюра «Ян Дамаскин» из «Осьмогласника» 1730 г. резко отличается от рассмотренных нами. Если композиция гравюр заглавного листа «Небо новое» и заглавного листа «Книга житий святых» скомпонована из отдельных элементов (архитектурные формы, человеческие фигуры и др.), то композиция гравюры «Ян Дамаскин» строится на основе развития одной темы, раскрывает одно сюжетное действие.

    Гравюра «Ян Дамаскин» во многом перекликается с древнебелорусской миниатюрой. Известно, что до появления гравюры в XIV—XV вв. миниатюра являлась одним из главных и широко распространенных средств книжного украшения. С появлением гравюры она была оттеснена, но и после этого не потеряла своего значения. Наиболее близко к гравюре «Ян Дамаскин» стоит миниатюра из Оршанского евангелия XIV в., изображающая апостола Луку за столом. Эта близость ощущается как в общем композиционном построении, так и в трактовке человеческих фигур.

Благодаря введению в гравюру тонкой штриховой линии В. Вощанко в большей мере, чем это было раньше,    выявляет    пластику   предметов, четче передает пространственную среду, смелее акцентирует освещенные и затененные части предметов. Гравюра «Ян Дамаскин» приобрела новые черты: она более непосредственно раскрывает изображаемое действие, полнее характеризует человека и окружающий его предметный мир.

    Наряду  с В. Вощанко в Могилеве работал  Федор Ангилейко, создавший гравюры  для книги «Ирмолай сиречь Осьмогласник Иоанна Дамаскина» издания 1700 г. и для книги «Часослов» 1703 г., Апанас Вощанко, создавший гравюры для книги «Акафисты»   1698 г.  Кроме   того,    известны

мастера Чернявский Михаил, Стрель-бицкий Ян, работавший в Могилеве в 1703 г., и другие. В  Могилеве в это время издавалось сравнительно много книг. Требовалось много граверов и печатников. Недаром в тогдашних документах отмечается нехватка специалистов по изданию книг. Известно, например, что в 1725 г. могилевское Богоявленское братство просило старосту Петра Александровича пригласить для Братской типографии словолитчика.

    Интенсивная издательская деятельность осуществлялась в Супрасле. Начиная с конца XVII и до конца XVIII в. в Супрасльской типографии было выпущено несколько десятков книг. Среди них— «Лексикон» 1722 г., «Букварь» 1761 г., «Азбука» 1781 г. Основная же масса книг была религиозного содержания. Выпускались они в основном на старобелорусском языке. И только немногие книги были выпущены на польском и латинском языках. Существовала типография около ста лет. После присоединения Белостока и прилегающих к нему районов к Пруссии Супрасльская типография начала испытывать притеснение со стороны прусских королевских типографий. Не выдержав конкуренции, Супрасльский монастырь продал типографию своим конкурентам.

    Некоторые из книг Супрасльской типографии были украшены миниатюрой. Наибольший же интерес  представляют заставки и концовки, скомпонованные из растительных побегов, листьев и цветов. Интересно, что в этих орнаментальных мотивах довольно часто изображались дубовые листья и желуди, а также листья и шапки подсолнуха. Небезынтересно также заметить, что подобные мотивы иногда встречаются в народном декоративном искусстве Белоруссии.

    Наряду  с книжной гравюрой на дереве в  XVIII в. существовали и другие виды графического искусства. Мы имеем в виду гравюру на меди, рисунки карандашом, пером, зарисовки акварелью и сепией. Примечателен также факт появления произведений графики на светские темы. Сузился круг графических произведений на библейские темы. Художник Гершко Лейбович создает серию гравированных на меди портретов Радзивиллов, художник А. Даманский — большую серию  рисунков   сепией   на бытовые

темы. Пишутся  акварелью и карандашом виды городов. Во всем этом мы видим рост интереса художников к реальной жизни народа, к человеку того времени, к его повседневным заботам и волнениям.

Исключительный  интерес в этой связи представляют рисунки, помещенные в «Инвентаре экономии брестско-кобринской графа Флеминга генерала артиллерии 1742 г.», выполненные сепией художником Даманским. Даманский происходил из местной белорусской шляхты. Известны имена Даманских, очевидно, предков художника А. Даманского, живших в Кобринской экономии. Характер рисунков говорит о том, что Даманский получил хорошее специальное образование. Однако где и у кого он учился, нам неизвестно.

    Все рисунки написаны на темы из жизни  Кобринскои экономии и рассказывают о ее людях. Все, что ежедневно видел художник, он внимательно заносил на страницы инвентаря. Кем работал Даманский? Надо думать, что он входил в многочисленный штат дворовых генерала Флеминга и, по всей вероятности, выполнял роль писаря, в обязанности которого входило составление инвентаря. Впечатлительный и живой по натуре, Даманский не ограничивался сухой записью о собирании урожая, обмолоте зерна, продаже продуктов сельского хозяйства и покупке предметов фабричного и кустарного производства в городе. Он придавал этим сухим записям образный характер, зарисовывал быт и труд дворовых крепостных Кобринскои экономии. Так явилась на свет эта книга.

    Художник  Даманский был близок к трудовому  народу, он хорошо знал его жизнь, наблюдал за его трудом, а возможно, и сам  выполнял сельскохозяйственные   работы. В этом нас убеждают его рисунки, в которых он правдиво и метко характеризует самые различные процессы сельскохозяйственных работ: молотьбу, уборку сена, подготовку почвы к посеву и другие.

    В творчестве Даманского отразилась жизнь Кобринской экономии. На нескольких рисунках он изобразил отдельные уголки местечка с улицами, площадями, домами и церквами. По улицам идут люди. Одни из них хорошо одеты, другие — в простых домотканых костюмах спешат на работу. Автор рисует пашущих крестьян, пастуха, а также коров и овец, индюков, уток и кур. Не забыл художник показать и интерьер кобринской канцелярии, где, по всей вероятности, долгими часами просиживал он над инвентарной книгой.

    В Вильно в XVIII в. существовало несколько типографий. В данном случае нас интересуют главным образом книги на русском языке, выпускаемые типографией Святодуховского братства. Как и в Супрасльской типографии, здесь было издано несколько книг светского содержания. Особый интерес представляют «Доношение о бою в Курляндии при мызе Муроме» и «Реляция об отбитии от Петербурга Мейделя и оборона Котлина», выпущенные в 1705 г. во время пребывания русских войск в Вильно в период русско-шведской войны. Некоторые из книг, выпущенных в Святодуховской типографии, были оформлены гравюрами. К сожалению, мы мало знаем о граверах, создавших эти произведения. В настоящее время нам известно только несколько имен: Лопатинский Ян, выполнявший рисунки для Святодуховской и Евьевской типографий, Перли Ян, из-под резца которого вышло много гравюр, главным образом на меди. Наряду с работами,  выполненными в Вильно, Перли оформил несколько книг, выпущенных могилев-ской типографией. Кроме названных, в Вильно работали Жуковский Михаил, Каруга Ксаверий, Павел Комар, создавший цветные гравюры, и другие.

    Ценным  материалом для изучения белорусской  гравюры XVIII в. является альбом «Изображение семьи Радзивиллов по оригиналам». В альбоме помещено около 160 гравированных портретов членов фамилии Радзивиллов, созданных в период с 1346 по 1758 г. Под портретами надписи, из которых мы узнаем, кто изображен на данном портрете. Если это мужчина, то обязательно называются его владения и занимаемые им должности. При изображении военных перечисляются победы, одержанные ими над противником. Во многих случаях в целях прославления портретируемого указывается на его заслуги перед государством, называются церкви и монастыри, которые были им сооружены.

    Альбом  «Изображение семьи Радзивиллов по оригиналам» создавался на основе документальных материалов и архивных данных с оригиналов. Что из себя представляли эти материалы?

    Как было отмечено выше, у Радзивиллов были богатые собрания живописи, графики и скульптуры. Многие из произведений искусства, хранившиеся в этих собраниях, изображали представителей рода Радзивиллов. Эти изображения и послужили основным материалом для граверов, работавших над созданием портретной галереи альбома. По своему художественному значению исходный материал был довольно разнообразным. В одном случае это были портреты, в другом — изображения представителей рода Радзивиллов в живописных

картинах  и рисунках, в третьих — миниатюры, в четвертых — скульптуры.

    Кто создавал все эти портреты? Об авторстве  живописных и графических оригиналов XIV—XVIII вв. говорилось выше. Здесь же мы будем говорить исключительно об авторстве граверных портретов альбома.

    На  первой гравюре, изображающей основоположника рода Радзивиллов— «Войтундуса Первого Христиана, названного Радзивиллом», внизу имеется подпись на латинском языке: «Гершко Лейбович, резчик Несвижский в Великом Литовском княжестве». Все остальные гравюры не имеют никаких подписей. Нет никаких данных об авторстве в заглавии альбома. Из подписи к одной статье, помещенной в начале альбома, мы узнаем, что заведующим ординатской типографией был лейтенант, военный судья Мартин Франциск Вобе и что выпускался альбом при князе Михаиле Радзивилле. Однако приписывать авторство гравюр Мартину Вобе у нас нет никаких оснований. Его роль, по всей вероятности, ограничивалась хозяйственно-административной деятельностью.

    Большинство гравюр альбома по своим художественно-техническим  качествам близко к гравюре Войтундуса Первого Радзивилла. Это обстоятельство дает нам основание автором большинства гравюр считать Гершко Лейбовича. Совершенно одинаковым способом кладется в этих портретах штриховая линия, сходным образом выписываются резкими линиями глаза, закругленный подбородок, нос и губы. Во всем этом мы узнаем руку одного мастера.