Афанасий Никитин. Хождение за три моря

     Султанские  власти в Трабозоне, сочтя русского купца за агента Узуна Хасана, задержали его. Субаши, начальник городской полиции, узнав, что русский купец побывал в ставке персидского шаха, наложил арест на его имущество и распорядился доставить его наместнику султана - бейлербею в ранге паши ⁷².

     Подозрительность  султанских властей и розыск грамот объясняется продолжавшимся состоянием войны между султаном и Узун Хасаном. Хорошо еще, что военные действия не возобновлялись со времени поражения Узуна Хасана, а то не сносить бы Никитину головы. Однако и в этих обстоятельствах Никитин дорогой ценой освободился из рук паши и его приспешников. Он лишился почти всего имущества. Кстати, эпизод об ограблении опущен в Троицкой редакции «Хожения», и мы так и не узнали бы о нем, если  бы эту фразу не сохранила летописная редакция.

     У Никитина хватило денег заплатить  лишь за место на корабле. На съестные припасы ему пришлось занять с обязательством отдать долг по прибытии в Кафу. 

       3.2.Третье море - Черное

     Черное  море встретило Никитина непогодой. Сперва все складывалось благополучно, и с попутным ветром корабль, на котором  находился путешественник, дошел да мыса Чам, лежащего между Трабзоном и Синопом. И здесь - то начались бедствия. Казалось, все ветры дули в лицо путешественнику. Буря погнала корабль обратно почти до самого Трабзона, неподалеку от которого, в Платане, корабль оказался запертым в гавани. Дважды на протяжении двух недель корабельщики пытались вывести суда в открытое море, но всякий раз их встречал резкий северный ветер.

     Достигнув Крыма, корабль оказался, однако, весьма далеко от места назначения: не в Кафе, а почти на другом конце крымского побережья - в Балаклаве.  Балаклава, которую генуэзцы называли Чембало, была отделена от остальных владений Генуи территорией княжества Феодоро.

     Если  бы Афанасий Никитин появился в Кафе осенью 1472 г., его положение было бы безвыходным ⁷³. Караваны не ходили на Русь. Сношения с Москвой были прерваны. Спустя два года положение изменилось.

     В ноябре 1474 г. Афанасий Никитин сошел  с корабля на пристань Кафы.

     Власти  Генуи, обеспокоенные судьбой колоний  на Черном море, категорически потребовали наконец восстановить отношения с Москвой. Появление в Кафе Афанасия Никитина и приказ из Генуи - русских купцов освободить, а имущество вернуть - совпадают по времени. То, что было невероятным в 1472 г., стало реальностью два года спустя. И теперь можно назвать имена тех гостей великого князя, с которыми Никитин, надо полагать, совершил последнее свое путешествие из Крыма и которые, по-видимому, вручили в Москве дьяку Ивана III Василию Мамыреву  заветные индийские тетради. Это - Григорий, или Гридя Жук, как называет его грамота Ивана III, и Степан Васильев сын Дмитриев.

     Русские купцы ходили в Кафу разными путями. Пути эти прослеживаются по летописям, дипломатической переписке с Крымом и Польско - Литовским королевством, «хожениями» духовных лиц и паломников.

     Московские  купцы в эти годы обычно пользовались доном или шли «по суху», степью через Дикое поле, однако эти пути придется исключить, раз Никитин шел со стороны Смоленска. Остаются пути : по Днепру на Черкассы и Киев и, наконец, через дунайские земли в сторону Минска.

     В «Хожении» есть место, где упомянуты  Валашская и Подольская земли. Говоря об «обилии всем» этих земель, Никитин называет их после упоминания «Турской земли» и перед тем, как назвать Русскую землю. Это дало основание предполагать, что здесь скрывается указание на путь следования из Кафы. Дополнительным аргументом в пользу этого варианта пути, хотя и дальнего, служило то, что переход падает на зимнее время и караван не пошел бы необжитыми местами к Черкассам. Однако указанное место помещено Никитиным среди записей о пребывании в Индии, при перечислении многих географических пунктов, как тех, которые Никитин посетил, так и тех, где он не был. Кроме того, ничто не указывает на то, что путешественник покинул Кафу зимой. Следовательно, наиболее вероятным остается путь по Днепру через Киев.

     Гости, с которыми Афанасий Никитин вышел  из Кафы, покинули город скорее всего весной 1475 г., так что зиму 1474 - 1475 гг. Никитин, по всей видимости, провел в Кафе, имея возможность заняться своими записями.

     Спутники  Афанасия Никитина привезли в Москву тетради - рассказ об Индии и «хожении»  за три моря.

     Путь последнего странствия Афанасия Никитина в точности не известен, как и то, какую смерть он принял. Но известно, что уже Смоленск был недалеко. Впереди лежала родная земля. 
 

                                              

        
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение

      История не оставила портрета Афанасия Никитина - судьба, достаточно обычная для незнатных людей средневековья. И все же он - вполне реальный, обладающий индивидуальностью черт человек, об интересах, симпатиях и взглядах которого можно отчетливо судить по «Хожению за три моря», живой, остро мыслящий и горячо чувствующий. Читателю записок Никитина передаются его гнев и боль, когда он повествует о бедствиях войны, роскоши «бояр» и князей, нищете сельского люда, паломниках, обираемых храмами. Вместе с ним читатель проникается симпатией к людям Индии.

      Через записки Афанасия Никитина могучим  лейтмотивом проходит  его любовь к Родине. Он не забывает ее ни на день, и, возвращаясь из далеких странствий через Каспийское, Индийское и  Черное моря, он восклицает: «Нет страны, подобной Русской земле!».

      Шесть лет путешествовал Афанасий Никитин  по Востоку, прошел многие земли, повидал  десятки городов и сотни деревень: малабарский берег Индии, алмазные копи Райчуру, храм Шивы на берегах Кистны, караван - сараи Баку, Маската, Исфахана, трапезундский порт, генуэзскую Кафу.

      Караванные  и морские маршруты, перечни товаров, время в пути, климатические особенности - все это нашло отражение в записках Афанасия Никитина. Есть и сведения, основанные на местных поверьях.

      Не  одной лишь наблюдательности путешественника обязано появление записей о быте и обычаях народов Индии. Это стало возможным также благодаря тому, что Никитин «познася со многыми индеяны…и они же не учали ся от мене крыти ни о чем, ни о естве, ни о торговле, ни о маназу, ни о иных вещах».

       «Хожение» Никитина драгоценно как памятник русской литературы XV века, как памятник русской предприимчивости, инициативы и отваги.

     Несомненно, что на Руси было много смелых путешественников, но наши землепроходцы почти не писали о своих странствованиях. О многих путешествиях, об интереснейших открытиях известно лишь по сухим правительственным отчетам и из воеводских «отписок».

     Тверской  купец Афанасий Никитин поехал за три моря, конечно, прежде всего по своим торговым делам. Но эта главная задача не помешала ему интересоваться такими сторонами жизни старой Индии, которые не имели прямого отношения к торговле.

     До  появления путевых записей Никитина на Руси, да и в Европе того времени, представления об Индии были самые фантастические : неведомые животные, необычайные люди, невероятная природа рисовались. Тверской купец, практичный и деловой человек, сумел трезво взглянуть на Индию. В этом ему много помогли сами местные жители. Никитин сумел завоевать у местных жителей доверие, и они были с ним достаточно откровенны. Пытливый ум и наблюдательность помогли Никитину увидеть многое из того, что ускользало от путешественников, смотревших на местных жителей свысока. И действительно, в «Хожении» Афанасия Никитина находится немало драгоценных фактов, важных для понимания индийской жизни, фактов, которые упущены его современниками, побывавшими в Индии. Не нужно забывать, что если многое теперь из них общеизвестно, то в XV веке это были первые записки очевидца, того, кто «походи своими ногами», о стране, почти неведомой тогдашнему европейскому миру.

     По  красоте изложения записки Никитина порой уступают литературным памятникам XV - XVI веков. Но не следует при этом забывать, что они представляют собой только наспех сделанный черновик. Свои наблюдения он заносил в тетрадь во время пути, а обработать их не успел. Особенностью стиля записей Никитина является обилие персидских, арабских и тюркских слов и выражений. Судя по этой смеси различных языков, можно предположить, что уже до путешествия в Индию Никитин по своим торговым делам встречался с купцами из стран Востока.

     «Хожение» Никитина отличается глубиной и наблюдательностью. Никитин не увлекается экзотикой и очень редко вносит в свои записи сомнительные по достоверности рассказы, услышанные от местных жителей.

     Записки наблюдательного путешественника - иностранца дают важные материалы для познания история всякой страны. О прошлом Индии писали ученые. Записки Никитина в ряде случаев вносят важные добавления в их работы. Скажем, тот же Фериштэ, индо - персидский историк XVI века, в своей «Истории Индийских мусульман» ничего не пишет о малоудачной войне Бахманидов против Виджаянагара, он говорит только о взятия Бельгаума (Бельгаона). Возможно, что через полтораста лет, когда Фериштэ писал свою историю, не сохранилось уже об этом сведений. Но как бы то ни было, Никитин оказался единственным человеком, сообщившим нам об этом походе бахманидского султана. В справедливости рассказов Никитина, изобилующих массой подробностей, которые трудно выдумать, едва ли можно сомневаться.

     Таким образом, Никитин запечатлел один из интереснейших моментов в истории Бахманидского царства.

     Знаменитый  историк Н. М. Карамзин, который первый обнаружил глубоко поразившие его записки Никитина, писал: «Доселе географы не знали, что честь одного из древнейших, описанных европейских путешествий в Индию принадлежит России Иоаннова века... Оно [путешествие] доказывает, что Россия в XV веке имела своих Тавернье и Шарденей [французские путешественники XVII века], менее просвещенных, но равно смелых и предприимчивых, что индейцы слышали об ней прежде, нежели о Португалии, Голландии, Англии. В то время, как Васко да Гама единственно мыслил о возможности найти путь от Африки к Индостану, наш тверитянин уже путешествовал по берегу Малабара...»

     «Венецианец ди-Конти (1444), тверич Никитин (1472) и синесец [португалец] де-Гама (1490) - вот от кого остались важнейшие записки об отдаленных странах Южной Азии XV в., осветляемые одне другими, - писал академик Срезневский в пятидесятых годах ХХ столетия,- наблюдения двух первых гораздо ценнее по обилию и содержанию, - и Никитин в этом отношении должен быть поставлен выше ди - Конти.

      Выдающееся  произведение Древней Руси, записки  Афанасия Никитина о путешествии  за три моря обретают с каждым этапом изучения новую жизнь, позволяя глубже проникнуть в биографию путешественника и гуманиста эпохи великих географических открытий, лучше оценить значение памятника, стоящего у истоков русско - индийской дружбы.

      Именем  Никитина, героя многих исторических повестей, в 1957 году названа вершина (высота 3500 м) крупного (длина 275 км) подводного горного массива в Индийском океане недалеко от экватора. В 1955 году в Твери Афанасию Никитину был поставлен памятник (архитектор В. И. Магидович). 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Библиографический список : 

     Источники :

         1.Никитин А. Хожение за три моря / А. Никитин. - Л. : Наука, Ленинградское отделение, 1986. - 216 с. 

     Литература :

     1.Байков В. Хождение в Бидур. По следам Афанасия Никитина / В. Байков // Правда. - 1995. - № 44. - с. 6.

         2.Баранов Л.С. Афанасий Никитин  - первый русский путешественник в Индию. «Хожение за три моря» / Л. С. Баранов. - Калинин, 1939. - 80 с.

         3.Викторов А. По следам Афанасия Никитина / А. Викторов  // Известия. - 1981. - 13 февр. - с. 3 - 4.

     4. Виташевская М. Н. Афанасий Никитин / М. Н. Виташевская. - М. : Географгиз, 1949. - 36 с.

     5.Виташевская  М. Н. Странствия Афанасия Никитина  / М. Н. Виташевская. - М., 1972. - 118 с.

     6.Внуков  Н. Великие путешественники : Биографический словарь / Н. Внуков. - СПб. : Азбука, 2000. - 736 с.

     7.Водовозов Н. В. Записки Афанасия Никитина об Индии XV века / Н. В. Водовозов. - М. : Знание, 1955. - 32 с.

          8.Воробьев Н. И. «Хожение за три моря» / Н. И. Воробьев. - Учен. зап. Казанского гос. пед. ин - та. Казань, 1939, вып. I. - с. 108-129.

     9.Ильин  М. А. Афанасий Никитин - первый  русский путешественник в Индии  / М. А. Ильин. - Калинин : Калинин. кн. изд-во, 1955. - 46 с.

10.Ильин М. А. Афанасий Никитин / М. А. Ильин // Люди русской науки. -- Л., 1948. - т.1.

11. Калиненко  О. Хождение за чудесами / О. Калиненко // Вокруг света. - 1957. - № 10. - с. 51 - 56.

12. Кунин  К. И. За три моря / К. И. Кунин. - Саратов, 1972. - 153 с.