Афанасий Никитин. Хождение за три моря

     Второй, приводимый Никитиным, вариант пути в Индию: « А от Гурмыза ити  морем до Голат 10 дни, а от Калаты до Дегу 6 дни, а от Камбата до Чивеля 12 дни, а от Чивиля до Дабеля 6» ³⁹. Так выглядит путь в Троицком списке «Хожения». Летописная редакция полнее передает это место: «А от Курмыза идти морем до Галат 10 дни, а от Галаты до Дегу 6 дни, а от Дега до Мошката 6 дни, а от Мошката до Кучьзрята 10 дни, а от Кучьзрята до Камбата 4 дни» (подчеркнутое отсутствует в Троицкой редакции) ⁴⁰.

     Данные  приведенные в «Хожение» маршрутов  противоречат друг другу. В одном  случае путь Ормуз - Маскат - Дега, в  другом: Ормуз - Калхат - Дега - Маскат.

     Расхождение получает объяснение, если принять, что в первом случае Никитин дает маршрут своего собственного плавания в Индию, а во втором - так называемый маршрутник, где названы и те места, в которых путешественник не был, но сведения, о которых он собрал. Продолжения текста, содержащего второй маршрут, прямо указывает на это. Первый морской маршрут заканчивается у порта Чаул, так как здесь Никитин высадился, чтобы продолжать путешествие по суше. Во втором маршруте после Чаула следуют сведения о времени пути морем - до Дабхола, Кажикоде, острова Цейлон, стран Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока. При этом в первом случае, где речь идет о собственном плавании, изложение ведется от первого лица: «А из Гурмыза пошел есми… и шли есмя морем до Мшката…, а ис Чивиля пошли есмя сухом» ⁴¹. Во втором же перечне портов содержится свод данных для других путешественников: « От Гурмыза идти морем…, а от Силяна до Шибаита месяц ити» ⁴².

     В результате отпадают спорные вопросы, где же побывал  Никитин - в Маскате  или Калхате, а также поворачивал его корабль назад или нет. Никитин побывал в Маскате дважды - на пути в Индию и обратно, а в Калхате не был.

     Длительность  плавания Никитина обращала на себя внимание, но причины оставались невыясненными. Медленность плавания Никитина может быть объяснена не только маршрутом или мореходными качествами судна. Плавание происходило в апреле - мае, когда в связи с переходом от зимних муссонов к летним ветры в северной части Индийского океана неустойчивы и слабы.

     В этих условиях особенно грозной становилась еще одна опасность, подстерегавшая купеческие корабли. «А на море разбойников много», - записал Афанасий Никитин ⁴³.

     К середине XV в. положение несколько изменилось: гуджаратский султанат выступал союзником государства Бахманидов, куда лежал путь Никитина. Центр корсарства переместился в Гоа. В распоряжении конканских раджей, находившихся в зависимости от империи Виджаянагар, было 300 судов, которые должны были перехватывать корабли, доставлявшие лошадей для бахманидской армии ⁴⁴.

     Тава  «с коньми», на которой  плыл Никитин, не попала в руки корсаров, хотя экипаж, от которого путешественник  слышал о них, надо полагать, готовился к такой встречи. Благополучное плавание Никитина могло быть и делом случая, как полагают комментаторы. Но, возможно, это объясняется политическими событиями на западном  берегу Индии. 
 
 
 
 

         Глава 2. Индия

       2.1.Из Чаула в Джуннар

     Перед самым сезоном дождей Афанасий Никитин  сошел с корабля в порту Чаул на Малабарском берегу, чтобы направиться в глубь страны. Низкий песчаный берег, стволы пальм, вогнутые от ветра, белая полоса океанского прибоя. «И тут есть Индейскаа страна, - пишет Никитин, - и люди ходят нагы все, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу плетены…» ⁴⁵.

     Жители  Малабара отличались темным цветом кожи, встречались переселенцы из Африки, говорили они на разных языках, исповедовали разные религии и стояли на разных ступенях общественного развития. «А мужи и жены все черны, - говорит Никитин, оказавшийся для окружающих первым европейцем, которого они когда - либо видели, - ях хожу куды, ино за мною людей много, дивятся белому человеку» ⁴⁶. Четверть века спустя в Кажикоде также дивились внешнему облику Васко да Гамы и его спутников.

     Население Малабара – это преимущественно  марахти. Их язык принадлежит к группе индоевропейских языков, на которых говорят в Северной Индии. Часть побережья населяли малайяли, язык которых относится к особой, южной, дравидской семье языков. Мусульмане составляли едва ли десятую часть населения государства Бахманидов, но они представляли высшую администрацию, командный состав армии, городскую верхушку ⁴⁷. Персидский язык, на котором говорило большинство пришлого мусульманского населения, служил официальным языком; на нем, видимо, и объяснялся Никитин по прибытии в Индию.

     О торговле Чаула, расположенного в шести  днях пути от Дабхола - главного порта Бахманидского государства, Никитин ничего не рассказывает.

     Местная знать была одета необычно даже для  человека, повидавшего страны Ближнего Востока. Через плечо несшитая ткань, такая же ткань - вокруг пояса и ног (инд. «фота» или «дхоти»). «А княхь их, - пишет Никитин о встречах в Чауле, - фота на голове, а другая на бедрах; а бояре у них ходят - фота на плеще, а другыя на бедрах, а княгыни ходят - фота на плечем обогнута, а друга на бедрах» ⁴⁸. В сезон дождей одежда знати менялась. «А князи и бояря, - пишет Никитин по прибытии в город Джуннар, -  тогда въздевають на собя порткы, да срорчицу, да кавтан, да фота по плечем, да другою ся опояшеть, а третьею фотою главу обертить» ⁴⁹. Знать была окружена вооруженной охраной. «А слуги княжия и боярськыя - фота на бедрах обогнута, да щит, да меч в руках, а иные с лукы и стрелами» ⁵⁰, - замечает Никитин, уделяя особое внимание предметам вооружения.

     Таким предстал перед русским путешественником малабарский порт Чаул летом 1471 г. Намеревался ли Никтин начать путешествие по Индии из этого города или из самого крупного порта государства - Дабхола?

     Из  записок не видно, торговые ли соображения  побудили Никитина направиться к северу, в Джуннар, или он собирался в Дабхол, но был вынужден в силу каких - то обстоятельств высадиться раньше. В Джуннаре можно было выгоднее, чем на ярмарке, продать дорогого жеребца в конюшни местного хана. Но, возможно, угроза муссонных ливней заставила судно Никитина зайти в Чаул, как более близкий порт. От Малабарского побережья путь Афанасия Никитина лежал к городу Бидару, столице Бахманидского государства.

     Первый  этап путешествия - из Чаула в Джуннар. Шел Никитин через Пали и Умри. Восемь дней до Пали, десять дней до Умри и шесть или семь дней до Джуннара. Расстояния путешественник указывает, пользуясь местной мерой длины кос (у Никитина ков).

     Почти месяц шел Никитин, ведя коня. Перевалил  через гребни Западных  Гат. «Дошел есми до Чюнеря бог дал по здорову все», - пишет он и добавляет о коне: «…а стал ми во сто рублев» ⁵¹. Теперь вся надежда была за хорошую цену продать привезенного из - за моря княжеского по своим статьям коня.

     В Джуннаре Никитин стал на подворье. «Во Индейской земли гости  ся, - пишет он о купцах, - ставят на подворьем» ⁵². Дома для путников носили в Индии название патха-сала, т.е. приют странника, или дхарма-сала, дом благочестия. Строили их частные лица и власти. Мусульмане и индуисты помещались отдельно. На каком же подворье жил приезжий русский купец?

     На  индусском. Мусульманские странноприимные  дворы представляли кров и пищу бесплатно, по шетелю, т.е. медную монету в день. «А ести варят на гости господарыни, - пишет он, - и постелю стелят господарыни, и спят с гостми» ⁵³. При мусульманских странноприимных домах прислуживали путникам и готовили для них пищу рабы и рабыни.

     В Джуннаре Афанасия Никитина задержал сезон дождей. «А зимоали есмя, - пишет он, - в Ченере, жили есмя два месяца; еже день и нощь четыре месяца всюда вода да грязь» ⁵⁴. Стихия тропических ливней резко отлична как от других времен года в тех же краях, так и от русского ненастья. Она превращает лето, на которое приходится, как бы в свою противоположность. Почему местные жители практически делят год на два сезона: сухой период и пора дождей. Русские путешественники не раз отмечали климатические особенности в иных землях.

     Рассказывает  Афанасий Никитин и о необычных  сроках сельскохозяйственных работ в Южной Индии. «В те же дни, - пишет он о сезоне дождей, - у них орют (пашут), да сеют пшеницу, да тутурган (рис), да ногут (горох), да все съястное» ⁵⁵. Как и Козьма Индикоплов, русский путешественник говорит о том значении, которое в индийском хозяйстве имели быки. «В их земле родятся волы да буйволы, - записал Никитин, - на тех же ездят и товар возят, все делают» ⁵⁶.

     Два месяца провел Никитин в Джуннаре, но его пребывание было внезапно прервано. В Джуннар из дальних походов вернулся губернатор Асад - хан, один из самых близких лиц к фактическому правителю государства, везиру Махмуду Гавану.

     Хан вернулся к управлению Джуннаром, и  тут произошла его встреча  с Никитиным, едва не обернувшаяся трагедией  для русского путешественника. «А в  том Чюнере хан у меня взял жеребца, - рассказывает Афанасий Никитин, - а  уведал, что яз не бесерменин, русин, и он молвит: «И жерепца дам да тысячу золотых дам, а стань в веру нашу, в Махмет дени; а не станешь в веру нашу, в Мехмет дени, и жерепца возму и тысячю золотых на главе твоей возму». И срок учинил 4 дни…» ⁵⁷. Хан предложил Никитину на выбор - перейти в ислам и получить награду, либо лишиться коня, который для Никитина составлял целое состояние, и заплатить огромный штраф.

     Мрачные мысли обуревали Никитина. Даже когда  угроза была уже устранена, он написал: «Ино, братие русстии християня, кто хощет поити в Ындейскую землю, и ты остави веру свою на Руси, да воскликнув Махмета да поити в Гундустанскую землю» ⁵⁸. Судя по поведению и другим высказываниям, сам Никитин веры изменять не намеревался. Он искал выход.

     Спас  случай и настойчивость путешественника. В Джуннар приехал, как пишет Никитин, «хозяйочи Махмет хоросанець».

     Исход дела говорит, что не конь был объектом интереса губернатора. В противном  случае он не выпустил бы его из рук - конфисковал или купил бы после решения отпустить купца - русина с миром. Приезжий христианин имел право торговать, не будучи подданным государства, в течении года и только тогда должен был покинуть страну или принять ислам. Никитин же находился на территории государства Бахманидов не более трех месяцев. Полагаю, что путешественник мог быть привлечен к суду за то, что ездил верхом на коне, что было запрещено немусульманам. Судя по расстоянию и времени в пути, Никитин да Джуннара передвигался пешком, и сомнительно, чтобы он не знал о запрете, живя среди мусульман. Причины конфликта остаются пока загадкой, как и личность спасителя Афанасия Никитина.

     Кем мог быть ходжа Махмет, человек, чье  заступничество повлияло на приговор губернатора? Полагают, что купец, возможно знакомый Никитина по Персии (это мотивирует его заступничество). Хорасанцами в Индии называли мусульман, выходцев из Персии и других стран.

     Путешественник  немедленно покинул Джуннар, хотя период дождей еще не кончился. Те, кто полагал, что он вышел, когда просохли дороги, не обратили внимания на продолжительность периода дождей и на то, что путешественник вышел сразу же, как только было объявлено окончательное решение хана. Смена времени года произошла в октябре, как обычно, а не в сентябре. 

          2.2.Бидар, Аланд, Гулбарга

     Следующий этап путешествия - посещение столицы и близлежащих городов. По описанию Никитина, он побывал за это время в четырех городах. На картах путешествия находим только три: Бидар, Аланд и бывшую столицу Гулбаргу; определение же местоположения Кулонгира вызывает споры. Расходятся комментаторы и относительно порядка пройденных городов. По одним авторам, маршрут Никитина после выхода из Джуннара: Бидар - Кулонгир - Гулбарга - Бидар; по другим: Кулонгир - Гулбарга - Бидар. В первом случае получается, что он сразу пришел в столицу, во втором - попал в нее после посещения близлежащих городов.

     Сообщая порядок посещения после Джуннара городов и время пути, Никитин называет сперва Бидар, а затем другие пункты.

     Столичный город Бидар - «Великая Бедерь», как  передает Никитин индийское название города Маха Бидар, - поразил путешественника многолюдием населения и росошью двора Мухаммеда III (1463- 1482 гг.). «А град есть велик, пишет Никитин, а людей много вельми» ⁵⁹. Путешественник увидел выезды султана, возвращение войск и выступление в новый поход. Долгое время живя здесь, он близко познакомился с жизнью города и различных слоев населения. Это дало ему возможность описать особенности быта и обычаев индийцев.

     Большое впечатление произвел на Никитина дворец султана. «А двор же его чуден вельми, все на вырезе да на золоте, и последний камень вырезан да золотом описан вельми чюдно; да во дворе у него суды разныя» ⁶⁰.

     При описании пребывания в Индии Никитин  не раз упоминает один из главных  праздников ислама - курбан байрам. Путешественник называет его по - тюрски «улуг байрам», т.е. большой праздник, в отличие от малого байрама, следующего за постом, приходящимся на девятый месяц лунной хиджры. Живя среди мусульман, Никитин не имел затруднений в определении срока праздника.