Афанасий Никитин. Хождение за три моря

     Первая  из них завершилась полной победой  главы «белобаранных» туркмен Хасан - бека, по прозвищу Узун Хасан, овладевшего территорией Персии и частью Малой Азии. Вторая война связана с вторжением  в Азербайджан союзника побеждённого шаха, тимуридского султана  Абу-Саида, которому в своё время Джеханшах вынужден был уступить Хорасан.

     Афанасий  Никитин рассказывает об обеих войнах, а также о трудностях, с которыми столкнулся Узун Хасан после победы над Джеханшахом и Абу - Саидом.

     Потерпевшие «разошлися  по словам Никитина, кои куды: у кого что есть на Руси, и тот пошёл на Русь; а кой должен, а тот пошёл куды его очи понесли, а иные остались в Шамахее, а иные пошли работать к Баке». Никитин вернулся, было в Дербент, но затем пошёл в Баку и оттуда морем поплыл в Мазендеран ²⁶.

     Какова  же была цель путешествия Афанасия Никитина, когда он покидал Тверь? Собирался он только в Азербайджан  или это было началом путешествия  в Индию? Первоначальной целью торговой поездки Афанасия Никитина было, по-видимому, Закавказье. Сюда направляются оба - московское и ширванское  посольства , к которым присоединились тверские купцы во главе с Никитиным. И именно здесь, после двух катастроф, когда Никитин потерял всё своё имущество, он принял решение ехать в далёкую Индию.

     «Аз же от многыя беды поидох до Индии, -  записал Никитин, -  занже ми на Руси поити не с чем, не осталось товару ничево» ²⁷. Признание это содержится в тексте при описании пребывания путешественника в Индии. 

     Его материальное положение, а также знание восточных языков объясняют, почему он оказался старшим среди тверских купцов. Об этом свидетельствует и вся его деятельность на территории Русского государства и во владениях ширваншаха. Именно он является к наместникам в Костроме и в Нижнем Новгороде; он ходатайствует за попавших в плен перед послами в Дербенте и перед ширваншихом  по прибытию в его ставку. Всё это говорит об обоснованности предположения, что Афанасий Никитин действовал в качестве «головы» купеческого каравана, обязанного представительствовать перед местными властями.

     Перед Никитиным была возможность идти проторенными путями, но он отверг эту  возможность. Он мог остаться вести  торговые дела в более знакомых областях Персии или Турции, а он отправляется через Индийский океан. Чем дальше в глубь средневекового Востока, чем выше была прибыль купца, но тем выше был и риск. Что же толкнуло Никитина в неизвестные дальние страны - жажда прибыли или любознательность? Сам факт появления его записок и их содержание подсказывают нам, что не одно только желание приобрести дорогой товар руководило Никитиным.

     Караванные  пути от Шемахи вели на юг, в глубь  Персии, на Исфахан, а через Ардебиль и Тебриз - в Турцию на Константинополь. Придя в Ардебиль, Афанасий Никитин  мог продолжить путешествие вплоть до Персидского залива, а мог повернуть в сторону Черного моря. Никитин выбрал Персию, потому что решил идти в Индию ²⁸. Не удобнее ли было ехать дальше сухим путем, чем море? Но путь из Шемахи в Ардебиль лежал через Муганскую степь, куда направлялись три армии - Абу - Саида, Узуна Хасана и Фаррух Ясара. Теперь понятно, почему Никитин, направляясь в Персию, предпочел морской путь сухопутному.

     Кончилось путешествие в Закавказье. Начался  персидский этап путешествия, который привел Афанасия Никитина к Индийскому океану. 

       1.3.Второе море - Индийское

     Путешествию по Персии в записках Афанасия Никитина отведено 12 строк, но, несмотря на это, а вернее, именно поэтому они вызывают много вопросов. В каких городах побывал путешественник и в какой последовательности, сколько времени провел в стране? Ответы на эти вопросы могли бы прояснить замыслы Никитина, причины по которым он избрал тот или иной маршрут, лучше представить условия путешествия и связь с политическими событиями, происходившими в стране.

     На  первый взгляд, ответы никаких затруднений не представляют. Как будто автор все сказал сам: «Из Баки пошел есми за море к Чебокару, да тут есми жил в Чебокаре 6 месяць, да и в Саре жил месяць в Маздраньской земли. А оттуды ко Амили, и тут жил есми месяць. А оттуды к Димованту, а из Димованту ко Рею…. А из Дрея к Кашени, и  тут есми был месяць. А из Кашени к Наину, а из Наина ко Ездеи  и тут жил есми месяць. А из Диес к Сырчану, а из Сырчана к Тарому…. А из Тарома в Лару, а из Лара к Бендерю. И тут есть пристанище Гурмызьское, и тут есть море Индейское» ²⁹.

     Разночтения в названиях пройденных городов, таких, как Рей, Йезд, Таром, объясняются перепиской рукописей в XV - XVII вв. Однако что за город, в который Афанасий Никитин приплыл из Баку?

     Если  Чапакур в Мазендеране, то в этой прикаспийской области, лежащей к востоку от Гиляна, русский путешественник провел восемь месяцев: полгода жил Чапакуре и по месяцу в Сари и в Амоли. А если слова «в Маздраньской земли» относятся только к Сари и «за море в Чебокару да тут есми жил в Чебокаре 6 месяць» означает поездку в Среднюю Азию? Один из первых комментаторов «Хожения» не сомневался, что Никитин побывал в Бухаре, после чего приехал на юг Каспийского моря. Однако такое предположение отпадает при более внимательном прочтении записок. В другом месте Никитин прямо указывает: «в Чебокару в Маздраньской земле». Более восьми месяцев путешественник проводит в Мазендеране, отделенном от Внутренней Персии горным хребтом Эльбрус ³⁰.

     Основной  причиной продолжительного пребывания Никитина в Мазендеране, вероятно, была необходимость заняться торговыми делами, чтобы вернуть потерянное. Но с какой целью: чтобы сразу вернуться на Русь или продолжить путешествие? После длительного пребывания в Прикаспии Афанасий Никитин направляется в Кашан. На своем пути он называет Демавенд и Рей.

     Кашан был первым большим городом Персии, который посетил Никитин. Лежавший на перекрестке торговых путей, город  славился трудом умелых мастеров-ремесленников. Из Кашана купеческие караваны обычно шли западным путем к Исфахану, до которого было несколько дней, и далее - на Йезд. Никитин двигался к Йезду другим, восточным путем. В г.Наин, не доходя до Йезда, Афанасий Никитин отметил вторую годовщину своего путешествия ³¹.

     Описывая  свое пребывание в Индии, путешественник вспоминает о том, где встречал праздник пасхи в первые четыре гола по отъезде из Твери: «Первый же велик день взял есми в Каине, а другой велик день в Чебокару в Маздраньской земле, третьей велик день в Гурмызе, четвертый велик день взял есми в Ындее з бесермены в Бедере» ³².

     В маршруте Никитина такого пункта, как  Каин, нет вообще. Если это Наин, названный  им на пути из Кашана, то первый праздник Никитин встретить там никак  не мог, так как побывал здесь  после Чапакура. А что если Каин в списках «Хожения» - персидский город Кайен? Последний лежит далеко от известного нам маршрута Никитина, в сторону Средней Азии. Тогда выходит, что путешественник, переплыв Каспийское море, пошел через Кайен в Бухару, возможно, пытался сухим путем, через горы, достигнуть Индии. Дошел до Кайена (кстати, Марко Поло шел в Среднюю Азию через Кайен), отметил первый год путешествия, добрался до Бухары, провел здесь шесть месяцев и отметил второй праздник пасхи. И только после этого пришел в Сари. Однако мы уже выяснили, что Чебокара в списках «Хожения» - это Чапакур в Мазедеране, и все восемь месяцев после отплытия из Баку Никитин провел в этой прикаспийской провинции. Значит, Кайену места на карте путешествия Никитина нет. На юг Каспия, а не в Чагатайскую землю, которая не раз упомянута в записках Никитина, отправился он после Кавказа, и не было попытки проникнуть в Индию через горные перевалы.

     Теперь  мы можем с уверенностью сказать: первый «велик день» Афанасий Никитин встречал в Мазендеране. Следовательно, ошибка относительно Чапакура - ошибка памяти. И так как второй раз путешественник отметил праздник в Наине, а третий в Ормузе, то в общей сложности он провел в Персии не год с небольшим, а более двух лет.

     Йезд, расположенный в оазисе посреди  пустыни, поражал своими урожаями шелка - сырца, которые были здесь в несколько раз выше, нежели в других местностях Персии.

     Две караванные магистрали сходились в  Йезде; одна вела из северо-западной части  страны в область Керман, к порту  Ормуз, другая связывала Хоросан с областью Фарс, главным городом которой является Шираз. Из Шираза через Лар также можно было попасть к  Ормузу, но Никитин отклоняется к востоку и приходит в Лар из области Керман со стороны Тарома. Почему Никитин избрал именно этот из возможных караванных путей? Возможно, причиной явилось неспокойное положение в Ширазе: «Узун Хасан, - писал Никитин, - на Ширязе сел и земля не окрепила» ³³. Но и была и другая причина - Никитину нужен был отменный конь, и это привело его на юго - восток Персии.

     Никитин искал новый путь торговли для  Руси. О том, что в Индии есть «товар на Русь», он был наслышан от купцов - мусульман. Но, прежде чем познакомиться с условиями рынка и приобрести товар из первых рук, нужны были средства. И Никитин, торгуя, надолго задерживается в Персии. У него нет состояния, которое позволило бы отправиться в отдаленную страну в качестве путешественника. Он едет как купец. Самым выгодным товаром, который в Индии ценился много дороже, чем в Персии или Аравии, были кони. И Никитин приобретает персидского жеребца. О том, что он привез в Индию через океан дорогого коня, говорит сумма, в которую обошлась вся эта торговая операция: «И яз грешный привезл жеребца в Ындейскую землю, и дошел есми до Чюнеря бог дал по - здорову, а стал ми во сто рублев» ³⁴. О стране, где был куплен конь, путешественник прямо не говорит, но, определив по запискам Никитина, когда это происходило, можно установить место купли.

     Полагали, что Афанасий Никитин приобрел коня в Ормузе. Но путешественник рассказывает, как бродил по конским ярмаркам в Индии и как продал наконец коня «о рожестве», т. е. в декабре первого года пребывания в Индии. «А кормил есми его год», - добавляет Никитин. За год до этого Никитина в Ормузе еще не было. Значит, он приобрел коня южнее Наина, где был весной, скорее всего в Тароме или около этих мест.

     Из Йезда Никитин направился в Сирджан. От Сирджана Никитин двинулся к Тарому и к Ларе, главному городу области Ларистан. Из Лара Никитин приешел к Старому Ормузу. «И тут есть пристанище Гурмызьское, и тут есть море Индейское, а парьсейскым языком Гондустаньскаа дория, и оттуды ити морем до Гурмыза 4 мили» ³⁵.

     Неподалеку  от побережья Персидского залива, у входа в Индийский океан, лежит скалистый остров. Сюда в конце XIV в., за 100 лет до описываемых событий, был перенесен город Ормуз (у арабов Хормуз). Остров Джераун, где поднялся новый Ормуз, расположен был на пресечении важных торговых путей. Здесь сходились караванные пути из Персии и Багдада и морские из Индии.

     В 1471 г. на острове Джераун появился русский купец Афанасий Никитин. «А Гурмыз есть на острове», - пишет Никитин, называя новый город Гурмызград, а старый, на берегу, Бендерь - пристанище Гурмызское (Бендер по – персидски «пристань»). Средневековый Ормуз как центр посреднической торговли сравнивали с Венецией. На этом сходство и заканчивалось.

     О городе на острове Никитин пишет, что «всего света люди в нем бывают, и всякий товар в нем есть, что на свете родится, то в Гурмызе есть все». И тут же отмечает преграду европейским купцам: «тамгу же велика, десятое с всего емлют» ³⁶. Действительно, пошлина для немусульман была равна десятой части стоимости товара, а тогда как купцы - мусульмане, державшие в своих руках всю торговлю, платили в четыре раза меньше - два с половиной процента.

       Пряности, ткани, краска индиго  были главными предметами ввоза  из Индии, основной же статьей вывоза через Ормуз были кони. Верховых лошадей для путешествий и быстровой езды в Индию ввозили из Аравии и южных районов Персии, боевых коней, которых покрывали кольчугой, доставляли из  золотоордынских степей.

     Сколько стоил ему перевоз из Ормуза, путешественник не говорит, но об этом можно судить по корабельной плате, взятой до Ормуза при отплытии из Индии - два золотых «от своея головы». При первом плавание он должен был платить и за перевоз коня. Плавание было долгим, шесть недель, как пишет Никитин. Сорок дней, сорок ночей ³⁷.

     Никитин называет три крупных порта Индии: Камбей в области Гуджарат, Дабхол во владениях Брахманидов, Кожикоде (Каликут) на территории империи Виджаяногар. Их он называет пристанищами «Индейскому морю всему».

     По описанию русского путешественника, Дабхол выступает как порт для ввоза (в 1508 г. город был разрушен по приказу адмирала Альмейда), а Камбей и Кожикоде - как порты, вывозящие продукты земли и промышленности Индии.

     Маршрут плавания Никитина и время пути между портами до сих пор вызывает разногласия, поскольку в своих записях путешественник приводит разные данные о морских путях Индийского океана. Согласно первому свидетельству, путь корабля, на котором находился Никитин, лежал от Ормуза до Маската, затем следует: Дега (по-видимому, Дезат на персидском берегу, подчиненный мелику Омруза); Гуджарат, первая индийская область, увиденная Никитиным, где у полуострова Катхиявар известен порт Диу (Двипа); порт Камбей на берегу Камбейского залива, также в области Гуджарат, и, наконец, порт Чаул на Малабарском побережье, откуда началось путешествие в глубь страны ³⁸.