Пути оптимизации государственного долга России

получим тождество, называемое государственным бюджетным  ограничением. Оно показывает, что  приведенная стоимость государственных  закупок равна текущей приведенной стоимости налоговых поступлений.

    Государственное бюджетное ограничение показывает, как нынешние изменения в бюджетно-налоговой политике связаны с изменениями политики в будущем. 

Рис. 2.Финансируемое  за счет  государственного долга снижение налогов на диаграмме Фишера. Снижение налогов на DТ за счет увеличения государственного долга приводит к росту дохода в первом периоде. Существование государственного бюджетного ограничения предполагает, что при неизменных государственных расходах налоги во втором периоде будут повышены на (1+г)DТ. Поскольку текущая приведенная стоимость дохода и бюджетное ограничение не изменяются, объем потребления остается на том же уровне, что до снижения налогов, и выполняется рикардианское равенство. 
 
 

    На  рисунке 2 приведена диаграмма Фишера, показывающая влияние снижения налогов в первый период на положение потребителя, при условии, что объем государственных закупок не сокращается ни в первый, ни во второй период. В первый период правительство сокращает налоги на DТ и финансирует это сокращение путем займов. Во второй период правительство должно поднять налоги на (1+r)DТ, чтобы возвратить долг и выплатить накопленные проценты. В итоге, изменение бюджетно-налоговой политики повышает доход потребителя на DТ в первый период и уменьшает его на (1 + r)DТ во второй. Набор возможностей потребителя остается неизменным, так как приведенная величина дохода потребителя остается той же, что и до изменения бюджетно-налоговой политики. Поэтому потребитель выбирает тот же самый уровень потребления, который он бы имел без снижения налогов, что предполагает рост личных сбережений на величину снижения налога.

    Однако  экономисты, придерживающиеся традиционного  подхода, отмечают существенные недостатки и упущения рикардианской точки зрения:

    - Рикардо полагал, что потребители  способны предвидеть будущие  изменения, однако люди могут оценивать лишь ближайшую перспективу;

    - рикардианская точка зрения на  роль государственного долга  основывается на гипотезе постоянного дохода, который включает два вида дохода: текущий и ожидаемый в будущем. Согласно рикардианским взглядам, при финансируемом за счет займов снижении налогов текущий доход увеличивается, но постоянный доход и уровень потребления остаются неизменными. Но, поскольку существуют ограничения по заимствованию для потребителей, то есть человек может потреблять лишь в пределах его текущего дохода, размер потребления в большей мере определяется текущим, а не постоянным доходом. Финансируемое за счет займов снижение налогов приводит к увеличению текущего дохода и потребления, несмотря на то, что будущий доход снижается.

    На  рисунке 3 с помощью диаграммы  Фишера иллюстрируется, как при наличии ограничений по заимствованию финансируемое за счет займов снижение налогов приводит к росту потребления. Хотя такое изменение в бюджетной политике и приводит к повышению дохода первого периода на DТ и снижению дохода второго периода на (1+r)DТ, но результат теперь получается иным.

   Рисунок 3. Увеличение государственного долга при снижении налогов ослабляет эффект ограничений по заимствованию. Потребитель сталкивается с двумя ограничениями. Бюджетное ограничение предполагает, что текущая приведенная стоимость потребления не должна превышать текущей приведенной стоимости всего потока доходов. Ограничением по заимствованию означает, что потребление первого периода не должно превышать дохода этого же периода. При снижении налогов на DТ доход также растёт на DТ но доход второго периода уменьшается на (1+r)DТ. 
 
 

    Поскольку текущая приведенная стоимость  дохода остается неизменной, бюджетное ограничение также неизменно. Но в связи с тем, что доход первого периода увеличивается, теперь возможен более высокий уровень потребления для первого периода. Потребитель выбирает точку В, а не точку А. Поэтому рикардианское равенство не выполняется.

    Таким образом, если многие потребители стремятся  получить кредит для увеличения потребления, то финансируемое за счет займов снижение налогов стимулирует потребление, что и утверждает традиционный подход. Однако в том случае, когда ограничения по заимствованию не играют существенной роли для большинства потребителей, и если верна гипотеза постоянного дохода, то потребители принимают в расчет возможность роста будущих налогов, обусловленную наличием государственного долга.

    Третий  аргумент в пользу традиционной точки зрения на государственный долг заключается в том, что потребители не ожидают, что будущие налоги придется платить не им, а следующим поколениям. Поскольку будущие поколения являются детьми и внуками нынешнего поколения, то решения принимаются не отдельным лицом, которое живет ограниченное число лет, а семьей. Следовательно, полученные за счет снижения налогов дополнительные средства человек направляет не на потребление, а на сбережения, чтобы оставить их в наследство своим детям, которые будут платить повышенные налоги.

    Количественная  оценка государственного долга объективно усложняется следующими факторами:

    1) Обычно при оценке величины государственных расходов не учитывается амортизация в государственном секторе экономики, что приводит к завышению размеров бюджетного дефицита и государственного долга.

    2) Государственные расходы должны включать только реальный процент по государственному долгу, а не номинальный процент. При высоких темпах инфляции эта погрешность может быть весьма значительной и определяться соотношением:

     где R_r - реальная ставка процента;

    R_n - номинальная ставка процента;

          p = R_n- R_r – величина инфляции [15, 362].

    Завышение бюджетного дефицита связано с завышением величины государственных расходов за счет инфляционных процентных выплат по долгу. Поэтому при измерении бюджетного дефицита необходима поправка на инфляцию [15, 362]:

     3) При оценках дефицита государственного бюджета на макроэкономическом уровне обычно не учитывается состояние бюджетов субъектов государства, которые могут иметь излишки.

    4) Наряду с официальным дефицитом государственного бюджета существует скрытый дефицит, обусловленный квазифискальной деятельностью Центрального Банка, а также государственных предприятий и коммерческих банков. Скрытый дефицит бюджета занижает величину фактического бюджетного дефицита и государственного долга, что нередко делается целенаправленно, например, в рамках курса правительства на ежегодно сбалансированный бюджет.

    Таким образом, абсолютные размеры бюджетного дефицита и государственного долга не могут служить надежными макроэкономическими показателями, тем более, что задолженность обычно увеличивается по мере роста ВНП. Поэтому целесообразно использовать относительные показатели задолженности [15, 364]. Можно выделить следующие основные относительные показатели государственного долга.

    А). Показатели запаса, характеризующие  степень зависимости экономики  государства от прошлого притока  капитала:

     Динамика соотношения  долга и ВНП зависит от следующих  факторов: величины реальной ставки процента, которая определяет размер процентных выплат по долгу; темпов роста реального ВНП; величины первичного дефицита госбюджета [15, 364].

    Б). Показатели потока. Чем они выше, тем в более активной краткосрочной  корректировке нуждается внешнеторговая и валютная политика в целях уравновешивания платежного баланса:

    Безопасным  уровнем обслуживания государственного долга принято считать значение четвертого показателя до 25%.

    В макроэкономическом  анализе также используется сравнительная динамика показателей: 
 

    Эффективность использования государственного кредита  можно определить как отношение суммы превышения поступлений над расходами по системе государственного кредита к сумме расходов, выраженное в процентах, то есть по формуле:

Э = (П-Р) / Р * 100,            (17)

    где Э – эффективность использования  государственного кредита;

    П – поступления по системе государственного кредита;

    Р – расходы по системе государственного кредита [67, 346].

    Действительное  бремя государственного долга для той или иной страны предопределяется прежде всего способностью государства его обслуживать. А эта способность правительства мобилизовать наличные денежные ресурсы в большой степени зависит от величины денежной массы (агрегата М2), чем от размеров ВВП. В условиях, когда показатель монетизации экономики, равный соотношению между объемом денежной массы М2 и ВВП, достаточно близок к единице, отношения объемов государственного долга к ВВП и к М2 если и не совпадают, то достаточно близки по значению. При этом существуют возможности для обслуживания государственного долга.

    Для оценки возможностей России по обслуживанию государственного долга необходимо сравнить ее относительные показатели с аналогичными других стран и определить, какую позицию занимает наша страна в мире.

    Оценим  следующие относительные показатели внешнего долга России:  общую  сумму внешнего долга и его  сумму в расчете на душу населения; темп прироста внешнего долга; внешний  долг в процентах к ВВП и  экспорту [59, 35].

    На 1 января 1995 г. Россия занимала пятое место в мире по величине внешней задолженности (101,6 млрд. долл.) после США (688,6 млрд. долл.), Германии (301,0 млрд. долл.), Бразилии (151,1 млрд. долл.), Мексики (128,3 млрд. долл.). На 1 января 2000 г., по некоторым данным, государственный долг США достигает 5 трлн. долл., Японии – 3,5 трлн. долл. [59, 36].

    Причем  около половины государственного долга  развитых стран приходится на гособлигации, которыми правительства постоянно покрывают бюджетный дефицит. При этом внешний долг США на 1 января 2000 г. оценивается в 700 млрд. долл. Место, занимаемое Россией по величине внешней задолженности на начало 2000 г., как видно, не изменилось [57, 102].

    Что касается динамики внешнего долга, оцениваемой  с помощью расчета темпов прироста, то показатель России несколько выше среднемирового и ниже, чем у США и Германии. Так, прирост внешнего долга России за 1996-1998 г. описывается индексами 12,5%, 12,9% и 13,0%; в то время как для США характерны соотношения 9,8%, 13,0% и 13,3% за тот же период; для Германии – 5,5%, 13,7% и 13,5%. Среднемировые темпы прироста внешней задолженности государств за период 1996-1998 гг. составили соответственно 8,5%, 9,9% и 10,3% [59, 38].

    По  показателю величины внешнего долга  на душу населения положение России не столь безнадежно: ее показатель в 8 раз ниже показателя Швеции, в 4,5 раза – Германии и более чем в 3 раза ниже показателя США [59, 40].

    Так, в расчете на 1985 г., 1990 г., 1995 г. и  прогноз на 2000 г. внешний долг на душу населения в Швеции составляет соответственно: 1936 долл. США, 2036 долл., 7570 долл. и 7100 долл. Для США эти цифры: 939 долл., 1831 долл., 2670 долл. и 2700 долл.; для России: 197 долл., 403 долл., 650 долл., 850 долл. [59, 40]. Это говорит о том, что людской потенциал обслуживания внешнего долга у нас достаточно большой. Среди стран с переходной экономикой Россия стоит на восьмом месте после Венгрии, Югославии, Болгарии, Словении. Польши, Чехии и Словакии.

    Показатель  отношения внешнего долга к ВВП  определяет возможность обслуживания внешнего долга. На Европу, Северную Америку и Азию приходится соответственно 35%, 25 и 25% мирового ВВП. Доля РФ в мировом производстве пока невелика, ее ВВП не превышает 500 млрд. долл., что меньше, чем у, например, Нидерландов. Отношение величины внешней задолженности России к ВВП в последние годы составляло несколько менее 40%. Соотношения внешнего долга и ВВП ряда стран характеризует таблица 2.7 [57, 104].