Борьба с теневой экономикой

    Наиболее распространенным участком такого производства является личное подсобное хозяйство. Вообще личное подсобное хозяйство относить к теневой сфере у нас не принято. Между тем оно практически по всем своим признакам соответствует критериям теневой экономики, Во-первых, личное подсобное хозяйство осуществляется, как правило, на приусадебных или так называемых дачных участках, что делает проблематичным использование современных технологий. Этот факт обусловливает значительное превышение удельных издержек (чаще всего затрат труда), а будучи рассмотренным с общественной точки зрения, означает потери общественного труда. Другими словами, затраты на производство этой части (хотя и необходимого) продукта объективно превышают общественно необходимые, т.е. имеет место по сути дела квазиоценка, в основе которой лежит такой парадокс, как сознательное наращивание собственных затрат. Отметим также, что в США, например, среди населения, проживающего за городом, но не относящегося к категории фермеров, не принято, кроме цветов и деревьев, выращивать что-либо на своем участке, а иногда и просто поддерживать вид "дикой природы", в первую очередь по причине нерациональности использования своего свободного времени для производства продуктов питания, имеющихся в магазинах.

    Таким образом, личное подсобное хозяйство практически в полном объеме подпадает под определенные нами критерии теневого производства.

    Однако  не только сельскохозяйственное производство на приусадебном участке следует, по нашему мнению, считать подсобным хозяйством. К нему с полным основанием можно отнести практически все виды работ, выполняемых в домашних условиях, поскольку здесь также создается необходимый продукт в форме тех или иных жизненных ценностей. Причем величина этого продукта (и это принципиально важно) сравнима с той частью, которая является результатом работы в официальном производстве. В конечном счете с экономической точки зрения не важно, где и когда создается продукт. Важно, что без него жизнь современного человека не может быть признана полноценной. А это означает, что по своему содержанию продукт является необходимым. Но в части своей деятельности по производству этого продукта человек как бы выключен из системы общественного производства, что дает нам основания считать ведение домашнего хозяйства составной частью теневой экономики.

    Возможно, что такой вывод покажется  натяжкой, поскольку данная сфера  деятельности существовала всегда и  везде, да и в настоящее время  она существует практически во всех странах. Однако нельзя рассматривать  домашнее хозяйство членов общества в отрыве от всей системы производства в той или иной стране. И в этом смысле мы должны констатировать определенную специфичность нашей экономической действительности. Реальная продолжительность необходимого рабочего времени в обществе значительно превышает его официально признанную величину. Растягивается это время за счет работы в личном хозяйстве или на других работах, необходимости выполнения которых есть только одно объяснение — нужда.

     4. Борьба с теневой  экономикой 

    В государственных властных структурах, общественных организациях и научных учреждениях доминируют два подхода к решению проблем «теневой» экономики.

    Первый  — радикально-либеральный, реализуемый  с конца 1991 — начала 1992г. и связанный  с целевыми установками на сверхвысокие темпы первоначального накопления капитала. Печальные итоги воплощения данного подхода налицо: отмеченные выше критические масштабы «теневой» составляющей отечественной экономики и образование мощных финансово-производственных кланов, проникающих в высшие эшелоны власти, с одной стороны, подавление нормальной предпринимательской деятельности, прежде всего малого бизнеса, — с другой. Не случайно у некоторых политиков стали появляться идеи относительно того, чтобы «провести полную легализацию всей «теневой» экономики и начать жизнь с чистого листа». Вряд ли такие веяния получат общественную поддержку, в том числе со стороны «теневиков» - хозяйственников, испытавших все «прелести» сотрудничества с организованными преступными сообществами и желающих «начать жизнь с чистого листа» без угрозы быть застреленными, снова подвергаться налетам рэкетиров и т.п.

    Второй  — репрессивный — подход возник как своеобразная реакция на социальные негативы описанного либерального. Он предполагает: расширение и усиление соответствующих подразделений МВД, ФСБ, налоговой инспекции, налоговой полиции и Министерства финансов РФ; улучшение взаимодействия спецслужб в рассматриваемом отношении, формирование системы тотального контроля и доносительства: общее ужесточение законодательства, направленного против «теневой» экономики, усиление мер наказания. В качестве одной из попыток реализации репрессивного подхода можно рассматривать принятие Государственной Думой в первом чтении представленного Минфином РФ законопроекта «О государственном контроле за соответствием крупных расходов на потребление фактически получаемым физическими лицами доходам». Идея проекта, казалось бы, естественна: поскольку государству не удается зарегистрировать доходы, следует поставить под контроль расходы граждан (от 500 до 1000 минимальных окладов в течение года) и подобным путем, во-первых, выявить действительные доходные параметры состоятельных групп населения, во-вторых, принудить их раскрыть источники сокрытых средств, в-третьих, собрать недовыплаченные налоги. Однако для достоверного прогнозирования последствий проектируемых действий необходимо вернуться к причинам разбухания теневой части экономики. Их много, но главные замыкаются на сложившиеся общие условия хозяйствования. Последние подавляют отечественное производство, вынуждают предпринимателей укрывать доходы от неподъемных налогов и выводить капитал из производства в финансовую сферу и за границу, криминализируют общество. Не только богатый мировой опыт (в том числе примеры латиноамериканских стран), но и практика преобразований в России свидетельствуют: «теневая» экономика есть реакция хозяйствующих субъектов и граждан на систему, которая поставила их в положение жертв правового и экономического беспредела (чего стоит недавнее публичное признание председателем Верховного суда РФ того, что судебные решения исполняют криминальные структуры).

    Реализация  рассматриваемого законопроекта лишь ужесточит эту систему. Под пресс  попадут, прежде всего, мелкие и средние  предприниматели, а также те трудящиеся, которым удалось получить некоторые денежные средства сверх мизерных окладов (у воротил же бюрократическо-криминальной экономики, в руках которых как раз и сосредоточена основная масса не контролируемых государством доходов, особых проблем не возникнет: их регистрируемые доходы, образующие «надводную часть айсберга», настолько велики, что достаточны для оправдания любой текущей покупки, сколь значительной бы она ни была). Причем поведение этих «накрываемых» карающими статьями закона лиц спрогнозировать несложно: чтобы не «засвечиваться», они или отложат на время кампании крупные покупки (что, безусловно, снизит общую хозяйственную активность), или постараются обойти закон (к примеру, подкупать возможных осведомителей, оформлять торговые сделки по частям или вообще их не документировать). Приближенные же к власти имеют высокие шансы обрести благодаря законопроекту эффективные экономические и политические рычаги для шантажа и устранения конкурентов (внешне мотивы задействования этих рычагов будут самыми благовидными — наказание за сокрытие доходов). Став фактором поощрения тотального доносительства, подобный закон не дал бы никаких гарантий от утечки соответствующей информации от чиновников уголовному миру.

    В общем, поскольку в законопроекте  упор сделан на преследование людей, а не на устранение условий, препятствующих превращению «теневой» деятельности в легальную, экономические результаты его принятия окажутся во многом противоположными декларируемым: вместо расширения налоговой базы — ее сужение, вместо подавления криминальных тенденций — их усиление.

    Не  более благоприятными будут, пожалуй, и социальные результаты использования  преимущественно репрессивных методов. Проводя этот курс, власти столкнутся с сопротивлением не только «теневиков»-хозяйственников, ставших, как уже отмечалось жертвой губительных для производства общих условий хозяйствования, но и значительной части рабочих, которым «теневая экономика» помогает своевременно получать заработную плату и избегать безработицы. Поддержка же подобных мер со стороны сравнительно слабых ныне групп рядовых бюджетников, пенсионеров, рабочих и служащих «лежащих на боку» предприятий, как представляется, не позволит создать оптимального баланса сил в обществе. Уровень поддержки населением властей при использовании комплекса репрессивных мер оценивается экспертами как «относительно низкий», а -уровень сопротивления властям — как «относительно высокий». В общем, задействование репрессивных методов, не сулящее перспектив существенного обогащения государственной казны, чревато ростом социального напряжения: всплеском безработицы, ослаблением кадрового потенциала руководящего звена экономики (в связи с возможным бегством способных хозяйственников за границу и вывозом капитала) и т.п. Существует мнение о том, что предлагаемый вариант легализации теневого капитала желателен, но нереалистичен, ибо «теневики» - хозяйственники этого не захотят. Однако в этой дискуссии важно принять во внимание следующие очевидные обстоятельства.

    Предприниматели рассматриваемой категории постоянно  находятся под «дамокловым мечом», причем угрозы идут и от государства, и от криминальных элементов. Уходя от налогов, «теневик» - хозяйственник не избегает поборов: взяток чиновникам-коррупционерам и платы криминалитету (за «крышу»). Экономические последствия этих поборов для предпринимателей те же самые, что и результаты жесткого налогового прессинга, однако соответствующие средства выплачиваются государственным и частным рэкетирам, а значит, налицо состав преступления. Такое положение комфортным не назовешь, и с накоплением минимально достаточного капитала у его субъекта (особенно с увеличением возраста и появлением перспективы передачи денег по наследству) резко нарастает стремление «спать спокойно».

    Однако  это лишь морально-психологическая  сторона дела. А есть и чисто экономические факторы, связанные, в частности, с тем, что любая сфера, в том числе «теневая», имеет свои пределы поглощения капитала, и раньше или позже «теневики» - хозяйственники оказываются перед необходимостью выхода за границы занятой ниши.

    Наиболее активными критиками идеи легализации «теневого» капитала являются представители правоохранительных органов. И это понятно: по долгу службы они обязаны бороться с любыми нарушениями закона, а вся «теневая» сфера в большей или меньшей степени криминализирована. Но здесь стоит вспомнить народную мудрость: «не пойман — не вор».

    Итак, какую же политику и действия проводить  государству? Следует учесть, что основа теневого оборота и роста преступности - неучтенные доходы

экономических агентов и неисполнение ими же своих обязательств. Поэтому

необходимо  сделать налично-денежный оборот и  неуплату налогов экономически невыгодными и юридически наказуемыми. Примерная программа действий следующая:

    Следует всячески стимулировать безналичный  денежный оборот. Например, гражданам, получившим доходы на банковский счет и не обезналичивающим их, можно учитывать половину уплаченного ими НДС. Таким образом, НДС, акцизы и подоходные налоги при этом будут «отсасывать» деньги из теневого оборота;

    Необходимо  запретить бесконтрольное представление и привлечение кредитов, отчуждение собственности и принятия на себя обязательств неплатежеспособными предприятиями и гражданами;

    Важно децентрализовать, укрепить судебную и правоохранительные органы, закрепив за соответствующими институтами часть налоговых доходов;

    Необходимо  превратить защиту прав акционеров, инвесторов и кредиторов в государственный приоритет.

    Реализация  предполагаемых мер приведет к снижению объема кредитных и фондовых операций при обеспечении их эффективности  и надежности. Многократно возрастут  масштабы безналичных расчетов - это  для финансовой элиты. Государство  получит прирост бюджетных доходов и расходов. Менеджеры обретут перспективу упрочения своего положения легальным образом вместо вынужденной тактики разворовывания остатков имущества предприятия. Подавление налично-денежного и безналичного платеже-расчетного оборота приведет к увеличению потребности в безналичной рублевой массе и облегчит решение проблем дедоллоризации экономики и стабилизации рубля.

    Нет нужды доказывать, что криминальное общество не в силах обеспечить внедрение  инноваций и экономический рост; хуже того, разрушая систему снабжения населения социальными благами (прежде всего образования, здравоохранения, социального обеспечения), оно обрекает себя на деградацию. В то же время такая система может быть относительно устойчива только при задействовании внешних источников со всеми вытекающими негативными последствиями.

    Программа интеграции теневого капитала с легальным  — лишь одна, но обязательная составляющая нового курса в экономической  политике, суть которого — во всемерном  поощрении отечественного товаропроизводителя. В настоящее время легализация теневых капиталов, направляемых в легальную экономику — едва ли не единственный (в смысле реальной возможности мобилизации) источник крупномасштабного инвестирования в народное хозяйство. Правительство загнало предпринимателя «в тень», и теперь обязано предоставить последнему возможность из нее выйти. Карательные меры к теневикам-предпринимателям приведут к безвозвратной потере для страны огромных капиталов, в создание которых тем или иным путем вложен труд практически каждого россиянина. Заставить эти средства работать для общего дела — задача, достойная истинных реформаторов.

    Практически ни у кого не вызывает сомнения, что  существующая налоговая система - это  тормоз для дальнейших финансово-экономических  преобразований. НЭП в свое время легализовал скрытые капиталы. Существенную роль при этом сыграла разумная налоговая политика: налог составлял 25% дохода частника. Это позволило ему развернуться, причем, прежде всего в сферах, работающих на потребителя. Когда же власть решила вытеснить частника, налоги стали повышаться: сначала до 30%, а затем, с переходом к индустриализации и массовой коллективизации, - до 90% и более.