Лизинг

     По  инициативе лизингодателя договор  лизинга может быть расторгнут только после направления лизингополучателю письменного предупреждения о необходимости исполнения им обязательства в разумный срок (ст. 619 ГК РФ).

     В случае расторжения договора лизинга  по вине лизингополучателя все расходы, связанные с возвратом имущества, в том числе расходы на его демонтаж, страхование и транспортировку, как правило, несет лизингополучатель (ст.13 ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»).

     По  инициативе лизингополучателя расторжение  договора лизинга возможно в случаях:

     1) когда лизингодатель не производит являющийся его обязанностью капитальный ремонт имущества в установленный договором лизинга срок, а если такой срок не указан, то в разумный срок (п. 3 ст. 620 ГК РФ).

     Лизингополучатель вправе требовать от лизингодателя  исполнения им обязательств по договору лизинга и в случае их невыполнения требовать через суд возмещения лизингодателем прямых убытков от подготовки к приёму предмета лизинга, если затраты на такую подготовку были непосредственно произведены.

     Лизингополучатель вправе приостановить лизинговые платежи в случае, если предмет лизинга не поставлен или поставлен с просрочкой, или не соответствует условиям договора поставки,  до тех пор, пока лизингодатель не исправит своего ненадлежащего исполнения, предложив оборудование, соответствующее договору поставки, или пока лизингополучатель не утратил право на отказ от оборудования. При этом если лизингополучатель решил воспользоваться правом расторгнуть договор лизинга он вправе получить обратно любые периодические платежи и другие суммы, выплаченные им авансом, за вычетом стоимости тех выгод, которые лизингополучатель извлек из оборудования⁷⁰;

     2) если имущество не передано  лизингополучателю в срок, указанный  в договоре, а если такой срок  не указан, в разумный срок (п. 2 ст. 668 ГК РФ). Лизингополучатель вправе требовать расторжения договора в случае обнаружения при приёмке имущества недостатков, которые исключают его нормальное функционирование и использование и устранить которые невозможно⁷¹;

     3) если лизингополучатель создаёт  препятствия использованию предмета лизинга (п.1 ст. 620 ГК РФ);

     4) если лизингополучателю не переданы  принадлежности предмета лизинга  или документы, относящиеся к  предмету лизинга, без которых  он не может использовать передаваемое  в лизинг имущество по назначению либо в значительной степени лишается того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора (ст. 611 ГК РФ);

     5) если имущество в силу обстоятельств  за которые лизингополучатель  не отвечает, окажется в состоянии,  не пригодном для использования  (п. 4 ст. 620 ГК РФ). Утрата предмета лизинга или утрата предметом лизинга своих функций по вине лизингополучателя не освобождает лизингополучателя от обязательств по договору лизинга, если договором лизинга не установлено иное (ст. 26 ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»).

     С расторжением договора лизинга тесно  связан вопрос об изъятии предмета лизинга у лизингополучателя. Лизингодатель  вправе изъять предмет лизинга из владения и пользования у лизингополучателя  в случаях и в порядке, предусмотренных  законодательством Российской Федерации и договора лизинга (ст.11 и 13 ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»). Расторжение договора лизинга и изъятие предмета лизинга происходит только в судебном порядке. Практиками отмечается достаточно высокая стоимость и чрезмерная стоимость изъятия лизингового имущества у лизингополучателей. Судебная и арбитражная практика по такого рода спорам в настоящее время носит эпизодический характер сделать какие-либо обобщения не представляется возможным⁷².

     Договором лизинга может предусматриваться право лизингополучателя продлить срок его действия с сохранением или изменением условий договора лизинга (п.7 ст.15 ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»).

     По  окончании срока договора лизинга  лизингополучатель может приобрести предмет лизинга в собственность по договору купли-продажи. Переход права собственности на предмет лизинга возможен и на основании договора лизинга. Однако, договоры лизинга далеко не всегда содержат условие о выкупе предмета лизинга лизингополучателем: лизингополучатель может быть не заинтересован в этом. В этом случае по окончании действия договора лизингополучатель обязан вернуть предмет лизинга лизингодателю.

     Если  лизингополучатель не возвратил  предмет лизинга или возвратил  его несвоевременно, лизингодатель  вправе требовать внесения платежей за время просрочки. В случае, если указанная плата не покрывает причиненных лизингодателю убытков, он может требовать их возмещения. В случае, если за несвоевременный возврат предмета лизинга лизингодателю предусмотрена неустойка, убытки могут быть взысканы с лизингополучателя в полной сумме сверх неустойки, если иное не предусмотрено договором лизинга.

     Мировая практика в целях наибольшей защиты интересов лизингодателя выработала договор обратного выкупа, суть которого сводится к следующему: первоначальные продавец имущества берет на себя обязательство в случае расторжения договора лизинга выкупить у лизингодателя по его первому требованию предмет лизинга, который в тот момент, как правило, находится у лизингополучателя. При этом обязанность изъятия предмета у лизингодателя возлагается на выкупщика.

     Учитывая  отсутствие в РФ вторичного рынка предметов лизинга⁷³, заключение таких договоров может служить эффективным инструментом защиты лизингодателем своих интересов. Такой договор не противоречит положениям российского законодательства. Положение об обратном выкупе предмета лизинга могут содержаться как в договоре купли-продажи предмета лизинга, так и в отдельном соглашении⁷⁴. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     ЗАКЛЮЧЕНИЕ

     В ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» сделана попытка привести в соответствие с реальностью соотношение единой целостной лизинговой операции и ее юридического отражения - договора финансовой аренды (лизинга), оформляющего лишь часть фактических лизинговых отношений. Это, в частности, привело к необходимости ввести в законодательную материю юридическую фикцию - предположение, будто лизингополучатель является стороной договора купли-продажи, заключенного между лизингодателем и продавцом.

     Как видим, понятие «лизинг» оказывается шире понятия «договор лизинга», под которым рассматривается особая разновидность отношений по передаче имущества во временное пользование. Передача имущества арендодателем арендатору во временное владение и пользование является, по мнению многих авторов, тем общим признаком, который объединяет договор лизинга с другими видами аренды. Соответственно по общему правилу к лизингу применимы все нормы ГК РФ, регулирующие договор аренды.

     В то же время лизинг определяется в ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» как особый вид капиталовложения. Предметом правового регулирования в указанном случае является финансовая (а не арендная) операция.

     Таким образом, ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)», по сути, отличается от норм гражданского законодательства, что в корне меняет его подход к регулированию лизинговых правоотношений и является основой коллизий. По мнению некоторых авторов, взгляд на лизинг как на особую разновидность финансовых операций ставит нормы ГК РФ в положение чисто технических или частных, что также нельзя признать удачным. В качестве глобального изменения в плане долгосрочной перспективы можно предложить включить нормы о договоре лизинга в качестве отдельной главы действующего ГК РФ, что соответствовало бы уровню нового типа договоров.

     Следует заметить, что в современной юридической  литературе высказываются различные  мнения о том, является ли договор  лизинга двусторонним договором  или отношения по купле-продаже  имущества и передаче его в  пользование лизингополучателя  образуют многостороннюю сделку со сложной юридической конструкцией.

     Российский  законодатель пошел по пути определения  договора лизинга как разновидности  договора аренды с усложненным предметом. В него входят действия лизингодателя  по приобретению по указанию лизингополучателя имущества у определенного лизингополучателем продавца и предоставлению этого имущества во временное владение и пользование лизингополучателя для предпринимательских целей.

     Законодатель  определяет правовую сущность договора лизинга как две основные сделки (аренды и опосредуемой ею купли-продажи в пользу третьего лица), которые, хотя и тесно связаны между собой, не могут быть объединены в один трехсторонний договор.

     Представляется, что одной из основных причин этого  является ситуация, урегулированная ч.2 ст.665 ГК РФ, то есть когда лизингодатель и лизингополучатель определили, что выбор продавца и арендуемого имущества осуществляется лизингодателем. Понятно, что в такой ситуации порядок заключения трехстороннего договора лизинга усложняется. Для третьей стороны - продавца это был бы договор присоединения (ст.428 ГК РФ) на условиях, оговоренных лизингодателем и лизингополучателем, что, по-видимому, привело бы к усложнению гражданского оборота.

     Однако  этот частный пример не может препятствовать в общем случае заключению трехстороннего договора лизинга, сторонами которого являются продавец лизингового имущества, лизингодатель и лизингополучатель.

     Каковы  были бы последствия законодательного объединения двух сделок - купли-продажи  и аренды - в один договор лизинга? Возможно, несколько усложнилось бы заключение такого договора. Вместе с тем упростилось бы исполнение договора, так как в одном договоре устанавливались бы права и обязанности всех трех сторон и отпала бы необходимость в усложняющем правовую конструкцию договора лизинга договоре в пользу третьего лица.

     При этом ситуация, предусмотренная ч.2 ст.665 ГК РФ, в виде исключения из общего правила могла бы сохранить свое правовое регулирование формулировкой из ныне действующего гражданского законодательства. Выделение договора лизинга в отдельную главу ГК РФ отнюдь не потребует включения в данную главу норм, составляющих общие для договора аренды положения, так как можно предусмотреть их субсидиарное применение к соответствующим отношениям.

     Что касается выделения договора лизинга в отдельный договорный тип, то здесь законодатель мог бы применить обратную аналогию с договором мены. Правовую сущность договора мены можно разобрать на составляющие ее две встречные сделки купли-продажи и зачет встречных требований, объединенные в один договор.

     Договор мены выбивается из общей картины  современной гражданско-правовой доктрины. Выделению договора мены в отдельный  договорный тип послужила длительная история его существования в  виде отдельного типа договора задолго до появления товарно-денежных отношений и становления актуальной типологии договоров.

     Очевидно, что право не только реагирует  на установившиеся общественные отношения, но и стимулирует установление новых. При современных темпах развития гражданского оборота право может стать как фактором стимулирования, так и фактором его искусственного сдерживания.

     История зарождения и становления лизинговых отношений несравненно моложе истории  существования отношений мены. Однако то, что еще актуально сегодня, завтра, подчас, становится фактором, тормозящим развитие. Ничто не мешает поэтому урегулировать подобно договору мены и договор лизинга, в отличие от договора мены создав, а не закрепив в праве соответствующие правовые отношения. Убрав искусственное разведение участников договора лизинга на стороны двух отдельных сделок, сведя их в один трехсторонний договор и выделив его в отдельный договорный тип, законодатель получит в перспективе его рациональный вариант.

     Усложнение  порядка заключения трехстороннего договора лизинга в сравнении с заключением каждой из отдельных сделок (купли-продажи или аренды) компенсируется уменьшением количества действий сторон и общего времени, требующихся на его заключение. Отпадет и необходимость указания лизингополучателем лизингодателю на продавца и имущество, которое следует приобрести, так как эти условия будут опосредованы самим трехсторонним договором.

     Ничто не мешает допустить к обсуждению такую правовую конструкцию в  современную цивилистическую доктрину на равных с уже имеющейся, установленной законодательно. Конечно же со ссылками на субсидиарное применение общих норм о договорах аренды и купли-продажи к соответствующим отношениям сторон трехстороннего договора.

     К слову, такая договорная конструкция  допустима не только в рамках теоретической доктрины гражданского права, но и в рамках действующего гражданского законодательства России (п.2 ст.1, п.3 ст.154, ст.421 ГК РФ).

     Разумеется, что в этом случае отношения сторон будут регулироваться по аналогии закона (п.1 ст. 6 ГК РФ) нормами о договоре лизинга, субсидиарно с нормами о договоре - нормами о договоре аренды, а также нормами о договоре поставки и субсидиарно с нормами о договоре поставки - нормами о договоре купли-продажи, что, конечно, существенно усложняет и утяжеляет правовую конструкцию договора.