Методологическая культура творчества

Однако степень или  мера вероятности реализации творческого  замысла будет зависеть и от соотношения  или сопряжения свободы и гармонии. Проблема состоит в следующем: если рассматривать творческую процедуру в аспекте целостности, то статус эвристического характера приобретает не разнокачественность с тенденцией на эклектику, не органичность, тяготеющую к монокачеству, а гармоническая целостность, образование которой предполагает создание большего количества степеней свободы, а значит большую вероятность нового качества свободы, то есть собственно образования продукта творчества.

Сложность и неоднозначность  феномена творчества и его методологических предпосылок особенно явно выступают  в ХХ веке, где эти проблемы показали необходимость комплексного подхода к анализу этого явления. Психологические, социокультурные, коммуникативные, логико-методологические, лингвистические и другие аспекты творчества разрабатывались в трудах П.К. Энгельмейера, С.Л. Рубинштейна, Л.С.Выгодского, В.В. Ильина, В.Н. Пушкина, М.М. Бахтина, Я.Ф. Аскина, В.И.Снесара, З.В. Фоминой, А.В. Волошинова, В.Б. Устьянцева и многих других. К примеру, В.С. Библер связывал творческие процессы с диалогом культур (диалогикой), где философия и методология науки (наукоучение) должно прийти к логике культуры в форме диалога. Творческие процессы, согласно В.С. Библеру, могут возникать в дологических формах мышления, включая мифологические, символические, иррациональные, религиозные, художественные факторы. А.И. Ракитов также подчеркивал недостаточность только логического анализа творчества. То же самое в отношении психологических оснований творчества отмечают такие ученые, как А. Ньюэлл, Дж. С. Шоу, Г.А. Саймон. Л.С. Выгодский считал, что для анализа творчества необходимо исследовать его (творчества) продукты, М.К. Мамардашвили предложил в этом плане целую исследовательскую программу или концепцию воплощения сознания в реальность. А.П. Огурцов считает необходимым междисциплинарный подход в анализе этого феномена. Н.А. Бердяев полагал, что творчество – это потрясение, подъем, эйфория, прорыв человека в бесконечность духовного мира. З.В. Фомина предполагает, что основополагающим фактором творчества является мировоззрение личности.

 Исходя из вышеизложенного  анализа, можно сделать вывод относительно этапов, процедур  решения творческих задач:

1)Становление предпосылок творческого характера (инкубационный период), где существенное значение имеет принцип преемственности;

2)Наличие у субъекта базисной аксиологической установки, которая может лежать в основании системообразующей доминанты и ее конструктивного самоотрицания в динамике прошедшего, настоящего и будущего;

3)Возникновение качественно новой структурной единицы - продукта творчества.

С этой точки зрения репродуктивное мышление, не являясь собственно эвристическим, подготавливает подобные процессы. Однако в данном аспекте личность может попасть в репродуктивную «ловушку», если постоянно использовать подобный тип мышления. Творчество, особенно художественное, характеризуется глубоко личностным, индивидуальным характером.  Факторы, мотивы творчества также неповторимы, уникальны. Подобным стимулом может быть и психологическое ощущение «пустоты», предчувствие угрозы духовного кризиса. Тогда конструктивными установками могут быть следующие  процедуры: осознание подобной ситуации личностью, включённость в «режим» поиска выхода из духовного кризиса, построение базисной, исходной системообразующей и смыслообразующей «матрицы», в ходе «развёртывания» которой происходит становление целеполагания.

   Во втором параграфе «Принцип как регулятив творчества» автор исследует историко–философский аспект такой формы знания, как принцип. И.Кант считал, что принципы -  это основоположения разума, регулятивы, способные выявить синтетические знания из понятий. У Гегеля принцип – некое начало, определённое содержание. В современной трактовке принцип понимается как основание, основополагающее начало, требование к познающему и творящему субъекту. Методологический аспект принципа обосновал Я.Ф. Аскин, рассматривая принципы как компоненты научного знания, взятые в их методологической функции.⁴ В.Н. Гасилин определяет философский принцип как особую форму познания, которая организует и направляет познавательную деятельность, позволяет систематизировать некоторую совокупность знаний.⁵ В.И. Снесар, выявляя методологический аспект принципа, отмечает: «Специальные методологические принципы – это общие закономерности развития частнонаучного знания в их единстве с соответствующими аспектами, чертами, сторонами философского знания».⁶

В основании самого принципа может лежать идея, способная стать  системообразующим, смыслообразующим фактором. Благодаря такому основанию  сохраняется некоторое единство, баланс, гармония в ходе творческих процедур. Тогда эвристический принцип можно понимать как основание, устойчивый регулятив мышления, выполнение требований которого креативным субъектом повышает вероятность события творчества. Следование подобным принципам создаёт целостность духовного характера, создающая пространственно-временное, психологическое, логико-методологическое, социокультурное «силовое поле» для творчества. Именно поэтому Я.Ф. Аскин считал, что принцип можно определить как общее основание, начальное положение. В.Н. Дёмин под принципом понимает форму мышления, фиксирующую роль первоначал, оснований, постулатов, предпосылок, идей, связей между компонентами знаний. Принцип – это идеальный объект, который функционирует в контексте процедур научного знания. Отсюда В.И. Снесар определяет принцип и как научную абстракцию, фиксирующую функциональное отношение компонентов знания к его системе в процессе анализа предмета науки.⁷

Автор полагает, что основанием творческих принципов может быть система ценностных ориентиров, способных  «провоцировать» событие творческого  характера. Кроме того, творческий принцип предполагает усвоение и выполнение субъектом творчества ряда требований, соответствующих аксиологическим основаниям. Совокупность подобных требований, составляющих методологическую культуру творчества, повышает вероятность творчества, но не гарантирует его. Уровень всеобщности ценностных ориентаций может быть от философского, мировоззренческого до конкретно -научного и обыденного, до уровня элементарных потребностей. Становление, развитие, распад, реконструкция или возрождение, а также появление или создание новых аксиологических установок сопровождает субъекта творчества на протяжении всей жизни. Эта проблема и  её философский аспект приобрели особую остроту и актуальность, особенно для отечественной культуры.

В науке конститутивный, основополагающий принцип можно трактовать как «свёрнутую» теорию, подобную известному принципу относительности, обоснованному А. Эйнштейном. Методологические принципы, как правило, вытекают из конститутивных и приобретают оперативный, регулятивный характер в процессе развертывания научной теории. Методологизация принципов – сложный процесс, связанный, прежде всего, с решением творческой проблемы, характер которой обусловливает процедуры отбора, селекцию, и организацию процессов целеполагания для решения творческих проблем. Становление, развитие или диалектика принципа также может приобретать различный характер. Возможно «возвращение» принципа к идее, конкретизация на основе эмпирического знания, превращение в рефлексивную форму мышления, однако главная функция принципа – регулятивная.

Принципы методологического  характера можно разделить на концептуально-теоретические, логико-методологические, характеризующие операционально-инструментарный  уровень мышления, и, наконец, регулятивные принципы процессуального характера. Доминирующую роль в методологизации теоретических принципов играет принцип свободы, выполнение требований которого увеличивает диапазон выбора, активизируя при этом эвристический потенциал субъекта.

В третьем параграфе «Основополагающие эвристические принципы свободы и противоречивости» автор анализирует принцип в контексте эвристических функций.

Основополагающим принципом творчества является принцип свободы. В европейской  философской традиции проблема свободы так или иначе связывалась с творчеством. Например, Н.А. Бердяев в качестве существенной предпосылки творчества называл ощущение свободы. У Гегеля свобода рассматривается в контексте саморазвития Абсолютного Духа. С.А. Левицкий понимал свободу как элемент сущего в бытии и рассматривал эту категорию в контексте с творчеством, где свобода противопоставляется необходимости. --Ж-П. Сартр полагал, что свобода имеет смысл только в соотношении с противоположной категорией – необходимостью, которую человек должен преодолеть. И.А. Ильин считал, что высшим проявлением свободы для личности является искусство превращать навязанную несвободу в предпосылку, ведущую к творческой свободе.

 Проблемы, связанные с творчеством,  по мнению автора, невозможно  решить только в рамках материализма и, в частности, психологии. Здесь необходим даже не только антропологический, но и персоналистический подход, который не исключает принцип материализма, но не сводится к нему. Автор определяет творческий принцип свободы, как экзистенциальный в том смысле, что субъект не столько осознаёт, сколько чувствует, ощущает своё предназначение к творчеству, переживает это состояние, как неопределённое, смутное влечение, часто ещё не заполненное конкретным содержанием. Как отмечал Я.Ф. Аскин, свобода - больше, чем познанная необходимость, она атрибут творческой личности, мобилизующая волю, чувство, эмоции для реализации творческих замыслов.⁸ Свободу в аспекте творчества можно определить как реализацию креативной природы личности, а форма этой реализации не есть ограничение свободы, а необходимый способ проявления творческого потенциала субъекта.

Как отмечалось, принцип свободы является экзистенциальным. Экзистенция – это не знание и не осознание, а состояние духа и переживание этого состояния креативным субъектом, как ощущение или предчувствие необходимости творить, обладание энергией и волей к творчеству, но ещё не обременённое артефактами культуры, неявное «томление» эвристического характера, вне целеполагания.  Субъект обладает энергией творчества, волевым потенциалом, предчувствием необходимости реализации творческого предназначения, готовности к усвоению необходимого потенциала культуры, но сам этот потенциал необязательно должен присутствовать, хотя подобное разграничение весьма условно.

Исходя из вышесказанного, онтологический аспект принципа свободы, можно отразить с помощью понятия «переживание», которое имеет характер эпифеномена психологического плана, однако автор полагает, что содержание эвристического принципа свободы нельзя сводить только к психологии. Этот своеобразный феномен духовного характера, можно определить как наличие и предчувствие креативной энергии или потенциала в готовности и способности к его реализации. Если подобный творческий потенциал может представлять как некую целостность, то в процессе наполнения этой целостности артефактами культуры происходит поляризация, вследствие чего выполнение требований принципа свободы неизбежно приводит субъекта к необходимости разрешения противоречий, в рамках которых происходит реализация творческого замысла.

 Следующим эвристическим принципом является принцип противоречивости. Проблема противоречивости объективного мира и духовности человека очень древняя. Уже у античных мыслителей можно найти попытки моделирования мира как противоречия и различных способов его разрешения. Существенный вклад в обоснование и развитие этого принципа внесли представители немецкой классической философии. Гегель считал, что противоречие является основанием движения, жизненности и развития. Кант полагал, что противоречия чистого разума антиномичны и могут разрешиться только в том случае, если идеи разума не будут противоречить опытному знанию. В.С.Библер полагал, что классический разум, составляя некую органическую целостность и развиваясь непротиворечиво, неизбежно сталкивается с противоречиями, которые являются признаком для субъекта о  необходимости выхода за рамки наличной духовной традиции. Основанием для разрешения противоречий В.С. Библер считал конструктивный творческий диалог. В науке, по мнению автора, критерием научности может являться противоречивость научной теории, создающая «напряжение»,необходимое для развития теории. Одна из проблем, возникающих в этом плане, – это ситуация неопределённости для субъекта и необходимости выбора между конкурирующими теориями. В основе выбора может лежать система критериев научного характера, однако определяющим существенным фактором является система ценностей в контексте мировоззрения, задающая способ видения научной проблемы.

 Таким образом, дух не свободен от противоречий, которые являются его неотъемлемым свойством. Творческий принцип противоречивости является логическим следствием развития или реализации принципа свободы, так как неопределённая стихия или влечение к творчеству у свободной личности, наполняясь определённым содержанием, приобретает неизбежно противоречивую форму. Отсюда противоречие выступает как требование к творящему субъекту в плане готовности не только к противоречию, но и к поиску конструктивной  формы этого противоречия, к его разрешению, процесс которого и совпадает с событием творчества. Принцип противоречивости определяется самой природой творчества. Стихия свободы по мере наполнения потенциалом культуры обретает форму, соответствующую ценностным основаниям духовного мира личности. Однако процесс этого обретения противоречив, так как творческая личность сталкивается с рядом проблем, которые и представляют собой противоречие. Отсутствие противоречий является признаком репродуктивного мышления, но это не значит, что подобный тип мышления лишён эвристической функции.

Итак, фундаментальными эвристическими принципами являются принципы свободы и противоречивости, которые, безусловно, не определяют с необходимостью событие творчества, но  без них творчество в принципе невозможно. Принцип свободы «провоцирует» и мотивирует духовную активность, а принцип противоречивости является регулятивом, с помощью которого создается конструктивная форма, разрешение которой и представляет собой событие творчества.

Несмотря на то, что  принцип свободы предполагает креативную предрасположенность, заложенную в генетических программах, в наследственности, в рамках методологической культуры подобные принципы выполняют функцию ориентиров, установок и требований к субъекту по созданию предпосылок эвристического характера.

В третьей главе «Методологические аспекты научного творчества» подчёркивается противоречивый характер и особенности научного творчества, исследуется личностный опыт учёного по решению творческих проблем, рассматривается методологический потенциал синергетики в качестве инструментария исследования саморазвивающихся творческих процедур.

В первом параграфе «Особенности научного творчества» автор анализирует специфику решения творческих проблем в контексте научной культуры. При этом обращается особое внимание на тенденцию интенсивного развития научной рациональности, что в перспективе может привести к процессам дестабилизации, деструкции не только в духовных, но и в социальных аспектах различного характера. Автор полагает, что в условиях увеличения степени риска, неустойчивости конструктивным направлением исследований была бы разработка концепций, обосновывающих соответствие, гармонизацию различных типов духовной культуры (научной, философской, художественной, а также религиозной и мифологической). Кроме того, перспективное направление исследований в этом плане предполагает разработка диалога различных типов культур.