Методологическая культура творчества

9. Событие творчества, его вероятность  зависит от типа культуры и «фазы» её развития, а также от наличия субъекта, обладающего природной и социальной предрасположенностью к творчеству. Социальная предрасположенность включает не только наличие культурного потенциала, но и способность творческой личности противостоять возможному сопротивлению социальной среды в процессе реализации творческого замысла. Усвоение субъектом, обладающим творческой одарённостью, эвристических принципов, наличие и мобилизация волевого, чувственно - эмоционального потенциала, наконец, этап развития культуры, который предполагает востребованность  личностей, обладающих творческой одарённостью - все эти факторы повышают вероятность самого события творчества.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

 Предложенная автором концепция является вкладом в разработку философской теории творчества, в обоснование методологических основ эвристики, авторским ответом на вопросы, касающиеся необходимых условий, предпосылок, повышающих вероятность творчества.  Методологический «каркас» включает константы или универсалии общей и методологической культуры в целом, так как феномен творчества, в силу необычайной сложности, обращается не к одной из форм духовной культуры, а ко всем сразу.

Практическая значимость исследования заключается в том, что на основе концепции, изложенной в диссертации, возможно создание учебных программ креативного характера, применение которых в учебном процессе позволит активизировать творческий потенциал слушателей, даст установки и ориентиры аксиологического характера для построения моделей творческого диалога, в результате которого происходит не только процесс обогащения творческим потенциалом субъектов подобного диалога, но и выявление новых горизонтов самого творчества.

Апробация результатов исследования. Основное содержание диссертационного исследования отражено в трёх монографиях: «Стиль как методологическая форма творчества» Саратов, 2002; «Методологическая культура и проблемы творчества» Саратов, 2004; «Духовные основания творчества» Саратов,2005; в ряде научных статей, в том числе и в научных сборниках, включённых в реестр ВАК: «Архетипы как духовные основания творчества»; «Духовные основания и методологические аспекты творчества»; «Творческий синтез как форма разрешения противоречия»; «Онтологические аспекты и принципы творчества», а также в Вестнике Российского философского общества. «К проблеме функционирования эвристических принципов» (Вестник Российского философского общества. 2006. №2). Положения и результаты исследования обсуждались на IV Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005). Тезисы доклада опубликованы в научном сборнике «Философия и будущее цивилизации». Результаты исследования обсуждались на республиканских, региональных конференциях: Пятых страховских чтениях. (Саратов, 1996), «Личность и свобода» (Саратов, 2000), «Современная философия: возможности обоснования» (Саратов, 2000), «Современная картина мира: общество, время, пространство»,( Саратов 2000), «Философия науки: идеи, проблемы, решения»(Саратов 2002), «Территория постмодерна» (Саратов, 2005), «Общество риска и человек в XXI веке: альтернативы и сценарии развития» (Саратов, 2006). Развёрнутая концепция диссертации была представлена в спецкурсе, прочитанном для 4 курса факультета философии и психологии СГУ им. Н.Г. Чернышевского.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор и актуальность темы диссертации, показывается степень разработанности проблемы, очерчены методологическая основа и источники исследования, сформулированы научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы.

В первой главе «Методологическая культура субъекта творчества»  ставится проблема выявления взаимосвязи общей методологической культуры с духовным миром личности, имеющей предрасположенность к творчеству, исследованы компоненты духовного мира субъекта в контексте эвристических признаков, а также уточняется понятие методологической культуры креативного типа.

В первом параграфе «Понятие методологической культуры и ее типы» автор дает определение культуры и методологии в целом, а в их контексте понятие методологической культуры личности как ее (личности)  способность усвоить и использовать исторически сложившуюся систему принципов методологического характера в целях реализации своих потребностей и интересов. Так как ключевым понятием методологической культуры является «метод», автор рассматривает генезис, развитие этой категории в историко-философском аспекте, выделяя аксиологические, гносеологические и собственно методологические компоненты, переходя к понятию методологии. Методологическая культура творчества в этом плане представляется автору как наличие такого содержательного методологического потенциала в контексте объективированных форм культуры и в рамках духовного мира личности, обладающей предрасположенностью к творчеству, который при его использовании создавал бы необходимые условия, предпосылки креативности. Методологическая культура творческого характера предполагает в рамках мировоззрения личности систему ценностей, которая бы являлась основанием, мотивом креативных процессов. В этом плане субъект вынужден решать проблему выбора ценностных ориентиров, а также способов и форм реализации аксиологических установок. Указывается, что в данном аспекте основополагающим принципом является принцип свободы, который в процессе реализации не только ориентирует, но и стимулирует духовную творческую активность. Свобода здесь является синонимом активности духа. Выбор личности в любом случае является в какой-то степени ограничением свободы и, соответственно, творческих возможностей субъекта. Предельными установками подобного выбора могут быть мифологические, философские, общенаучные, а также художественные и религиозные ориентиры. В процессе конкретизации эти установки приобретают характер целеполагания. Креативная культура методологического характера предполагает наличие таких качеств, как способность к рефлексии над эвристическим процессом, решение проблемы творческого выбора, которая тесно связана с пониманием свободы и выполнением требований этого принципа, наконец, способность личности к выбору аксиологических ориентиров, соответствующих духовной природе творца. Последнее качество тесно связано с предыдущими способностями.

Во втором параграфе «Личность как субъект творчества» (эвристические признаки личности), как логическое продолжение предыдущего параграфа исследуются особенности духовного мира личности, обладающей предрасположенностью к творчеству.  Анализируя структуру духовного мира субъекта творчества, автор подчеркивает ее сложный, многомерный, динамичный, характер. Рассматривая структурные компоненты духа, автор подчеркивает их условность, так как   методологический инструментарий, с помощью которого возможно описать процессуальность духовных «потоков» в их саморазвитии,  еще  несовершенен.

Автор отмечает: несмотря на то, что предрасположенность к творчеству может быть заложена в генетических программах, которые реализуются в нейродинамических процессах, основной акцент в качестве развития творческих способностей отводит социокультурному потенциалу. В контексте эвристических способностей рассматривается проблема не только конструктивной свободы, но и деструктивной, способствующей разрушению. Количество степеней свободы, обретенной личностью, нуждается в устойчивых ориентирах, ведущих к созданию целостных образований. Формулируя определения творчества в контексте личности, автор полагает, что ключевыми понятиями и критериями в этом плане будут такие, как «принципиальная новизна», «качественно новое», или инновация продуктивного характера,  соответствующего аксиологическим критериям в контексте культуры в целом. В этом плане подчеркивается дисбаланс, дисгармония творческой активности за счёт интенсивного развития рациональных аспектов духовной культуры.

Анализируя духовные компоненты личности, автор выявляет в общей структуре духа такую  его форму, как душа, подчеркивая  уникальный, национальный характер этого  духовного феномена, который имеет нравственные корни.  Эвристическими признаками личности будут являться богатый многомерный мир субъекта, характеризующийся поливариантностью, динамичностью, постоянной несамодостаточностью, стремлением субъекта выйти за пределы наличного потенциала духовной культуры, склонностью к нелинейному, диалектическому мышлению, к импровизации. Кроме того, существенным признаком креативности является способность личности оперировать рефлексивными формами мышления, стремление к синтезу противоречивых и противоположных тенденций и факторов. Методологический аспект данной проблемы предполагает свободное ориентирование творческого субъекта в рамках методологии предельного уровня всеобщности, а также, если это касается научного творчества, в методологическом «поле» общенаучного и конкретно-научного уровней.

Такое качество, как многомерность духовности, предполагает выход не только на междисциплинарный уровень, не только порождает многообразие форм рефлексии, но и выход на уровень диалога различных типов культуры, то есть на уровень диалога культур. Все это в комплексе представляется автору в качестве фундаментальных существенных признаков креативного характера. Однако базовым основанием этих признаков или предпосылок остаётся принцип свободы, который имеет противоречивый характер в процессе своего функционирования. Сам процесс творчества обусловлен методологическим аспектом принципа свободы, являющийся не только регулятивом, но «генератором» творчества, его онтологической основой, которая реализуется в форме эвристического переживания, активизирующего духовный потенциал личности.

Обладание творческой свободой предполагает постоянную несамодостаточность («жажду» знаний) креативного субъекта, неудовлетворённость сделанным, что, в свою очередь, порождает богатый спектр переживаний, способность вести творческий поиск даже в состоянии духовного кризиса, мобилизует волевой потенциал.

В третьем параграфе «Понятие духовности и духовных факторов личности в контексте методологической культуры» автор более детально исследует феномен духовности личности, обладающей такими свойствами, как способность к трансцендентальности, к пространственно-временному конструированию, самодостраиванию духовных концептов, к временной обратимости и проектированию будущего, к диалектичности, понимаемой как переходы из одного духовного пространственно-временного континуума в другой, а также способность в контексте этих свойств к конструированию инвариантов, относительно устойчивых смысловых, символических, образно-эмоциональных целостностей. В этом плане рассмотрены конструктивные аспекты символа как обобщения, включающего смысловой, знаковый, информационный, идейно-образный, «живой» опыт поколений и конструктивная, позитивная формы свободы, в рамках которой происходит акцентирование внимания на «раскодировку», «расшифровку» символов, высвобождая при этом энергию творчества. Состояние духовности в плане балансирования между бытием и небытием автор рассматривает как потенциальный или актуальный духовный кризис личности, выход из которого предполагает «включенность в фазу» поискового характера, а также вариант выбора, не исключающий в конечном счете и реконструкцию духовности самой личности. В этой ситуации субъект может оказаться перед альтернативой или персонализации, индивидуализации, реализации элементов своей неповторимой природы в продуктах творчества, или деперсонализации – «растворения» в информационных потоках, где может произойти обезличивание личности. Отсюда вытекает и трактовка свободы как осознанной необходимости в плане приспособления к окружающей среде и как созданной личностью необходимости, выражающей ее сущностную природу. Здесь, по мнению автора, конструктивным направлением исследования будет разработка концепции эвристического диалога в широком смысле слова. Это может быть диалог не только с другим субъектом, но и с психологическими духовными состояниями рефлексивного характера, к примеру, с ощущением пустоты, с возможным потенциальным бытием, с прошлым, диалог с идеальными объектами и артефактами прошедшей  или настоящей культуры. Подобный диалог может лежать в основании ценностных установок, а значит в основе творческого вдохновения, которое включает богатую полифонию духовных, психологических состояний, ощущений, созерцаний. Это может быть состояние страха или ужаса, надежды, тоски, интеллектуальной игры, которые исключают одномерное, линейное мышление.

 Однако оперирование  полярными категориями, многомерность,  многоаспектность мышления предполагает  свои границы, за пределами  которых теряются все инварианты, устойчивые ориентиры, формы целостности. Особенно это остро ощущается в концепциях постмодернизма. Идентификация сложных духовных процессов ставит проблему структурирования и моделирования этих феноменов.

Многомерность и вариативность проявляется и в попытках идентификации самого понятия духовности, начиная с античности и заканчивая современниками. Краткий историко-философский анализ в этом плане показывает, что каждое философское направление решает проблему духа по - своему в соответствии со своими базисными принципами.

 Автор полагает, что  духовность и связанное с ним творчество немыслимо без осмысления понятия «духовная творческая энергия», носителем которой может быть не только креативный субъект, личность, но и факт или фактор. «Фактор» автор определяет как потенциальную и реальную способность материальных и духовных единиц культуры воздействовать на духовный мир личности, «провоцировать» креативные процессы. Это становится возможным только при условии, если фактор обладает аксиологическим потенциалом, соответствующим ценностным установкам субъекта творчества.

Во второй главе «Духовные основания  и принципы творчества» автор ставит проблему исследования сущностных аспектов творчества и методологии их исследования, особенности духовных оснований креации, которые представлены в форме эвристических принципов, а также рассматривает философско-исторические аспекты этого сложного феномена.

В первом параграфе «Сущностные аспекты феномена творчества и методология их исследования» автор, давая определение творчеству, указывает на такую важнейшую функцию, как эволюция духовного потенциала самой личности. Критерием аксиологического характера продуктов творчества является их способность «провоцировать» новые творческие процедуры, а условием или предпосылкой становления, развития субъекта творчества и реализации творческих замыслов является тип культуры, в основе которой лежат духовные ценности, усваивая которые субъект получает сильную мотивацию к творчеству. Эвристические предпосылки, условия, ценности автор сводит к творческим принципам, которые определяются как требования к познающему и творящему субъекту, усваивая и выполняя которые личность в процессе реализации своих целей повышает вероятность события творчества. Процесс исследования творчества показал, что только психологический аспект недостаточен, необходим социокультурный анализ и  комплексный подход к исследованию этого сложного феномена. Сложность творчества обусловлена уникальностью, своеобразием мировоззренческого характера каждого творца, который по-своему использует базовый эвристический принцип свободы. Отсюда можно сделать вывод, что творчество невозможно свести к общим алгоритмам, так как в каждом случае оно неповторимо. Можно наметить лишь общие предпосылки методологического характера, включающие исходное состояние хаоса, поиск оптимизирующих духовных сфер, имеющих достаточный аксиологический потенциал, в рамках которого возможен поиск смысловой «матрицы», способной к системообразованию и к саморазвитию в рамках целеполагания. Эта способность реализуется лишь в том случае, если в основе творчества будет положен экзистенциальный принцип свободы, так как реализация его создаёт предпосылки выбора аксиологического характера, который, в свою очередь, обладает энергетическим потенциалом, реализующимся в волевой концентрации творца.