Используя
показания свидетелей, в ходе
проведения проверки показаний
на месте следователь реконструировал
(смоделировал) вещную обстановку места
происшествия1.
Особо
следует отметить мысленное моделирование,
которое занимает особое место
в криминалистике, наиболее распространено
в практике расследования, в
то время как теоретическая его
разработка, по существу, только лишь начинается.
На первоначальном
этапе расследования практически
всегда имеет место информационная
неопределенность, которая, создавая
логико-познавательные барьеры для
следователя, ставит ряд проблем
и порождает ряд ситуаций, требующих
грамотного их осознания и оперативного
разрешения. В силу своих особенностей
мысленное моделирование выступает в
качестве необходимого познавательного
средства, во многом помогающего процессу
управления расследованием. Можно заключить,
что создание мысленных информационных
моделей является объективной необходимостью:
а) в процессе воссоздания криминального
события посредством мысленной реконструкции
ситуаций, его составляющих; б) в ходе уяснения
сущности следственной ситуации для решения
частных тактических задач и определения
общих направлений расследования.
Среди
мысленных моделей, в свою очередь,
выделяют:
1. Образные
(иконические, неформализованные)
модели, являющиеся по своей форме
психическим образом, а в гносеологическом
аспекте - одним из средств получения нового
знания. В следственной практике эта группа
моделей используется, пожалуй, наиболее
часто. Изучение практики показало, что
большинство следователей, часто не осознавая
используемое ими моделирование как процесс,
фактически на всем протяжении расследования
создают в своем сознании образные модели
и работают с ними (воссоздание общей картины
преступления, подготовка к предстоящему
следственному действию и др.)1.
2. Образно-знаковые
(символические, частично формализованные)
модели, представленные разного рода условными
знаками (буквенными или графическими).
Многие исследователи подчеркивают, что
при затруднениях мысли полезно обращаться
к наглядным построениям (знаковым моделям),
которые нередко становятся источником
идей для новых исследователей. В криминалистике
к знаковым моделям можно отнести сетевые
графики планирования расследования2,
а также выраженные средствами графических
построений приложения к протоколам следственных
действий, выполняемые в соответствии
со ст.141 УПК РСФСР.
В свое
время А.Р. Ратинов указал на
наличие двух типов мысленных
моделей: вероятностных и достоверных3.
Отталкиваясь от этого утверждения,
И.М. Лузгин отметил, что "вероятностные
модели выступают в качестве
средства познания, достоверные же
являются его результатом и конечной целью"4.
Признавая
наличие таких характеристик
моделирования, как вероятность
и достоверность, мы все же
полагаем, что целесообразнее было
бы рассматривать их не как
типы, а как этапы мысленного
моделирования. Поскольку, вероятнее всего,
речь в данном контексте идет не о разных
моделях, а о различных этапах трансформации
одной и той же модели.
С учетом
специфических особенностей расследования,
акцентируем также внимание и
на основных двух направлениях,
в которых могут "работать" модели:
ретроспективном, обращенном в прошлое,
и перспективном, обращенном к исследованию
событий (обстоятельств, явлений) будущего.
Пожалуй,
вышеизложенными положениями и
исчерпывается общность предлагаемых
криминалистами классификаций моделей.
Переходя
к детальному их рассмотрению,
отметим, что И.М.Лузгин, например,
предлагает выделять виды моделей
в зависимости от сферы их
применения в криминалистике. Так,
он называет модели, используемые:
а) при производстве следственных
действий для получения доказательственной
информации; б) в экспертной практике;
в) в оперативно-розыскной деятельности;
г) в организационно-управленческой деятельности1.
Перечень
сфер применения моделей не
во всем бесспорен. При необходимости
определить в нем место, к примеру, "информационной
модели расследуемого события" сталкиваешься
с затруднениями. Класс моделей, "используемых
при производстве следственных действий",
для нее чересчур узок, а класс моделей,
"используемых в организационно-управленческой
деятельности", объединяет в себе модели,
выполняющие несколько иные функции.
В зависимости
от сферы использования в криминалистике
целесообразно выделить модели,
применяемые: а) в следственной
практике; б) в сфере оперативно-розыскной
деятельности; в) в экспертной практике;
г) в судебной деятельности.
Г.А. Густов
разработал детальную схему классификации
криминалистических мысленных моделей2.
По степени выраженности во
вне Г.А. Густов выделяет мысленные
материализованные модели (зафиксированные
в материальных источниках) и нематериализованные.
В зависимости от вида моделируемого объекта
он различает моделирование событий, действий,
процессов; моделирование лиц и предметов.
По степени абстрактности различает: модели,
воссоздающие единичный объект (конкретного
происхождения); типовые модели, среди
которых выделяет общую типовую модель,
типовую модель отдельного вида преступления,
типовую модель отдельного следственного
действия.
В указанный
перечень типовых моделей необходимо
также добавить типовые модели следственных
ситуаций, а также типовые модели личности
преступника с учетом специфики определенных
видов преступлений.
В зависимости
от объема отражения изучаемого
объекта выделяются общие, отражающие
объект исследования в целом,
и частные модели, отражающие часть
объекта. По точности воспроизведения
Г.А. Густов различает вероятностные и
достоверные модели.
Свою
классификацию криминалистических
моделей предложил и М.Н. Хлынцов.
Так, он выделяет модели частные
и общие. Согласно этой концепции,
в разряд общих моделей попадают те, в
которых исследуются наиболее существенные
вопросы расследования, например общее
направление расследования. К частным
моделям М.Н.Хлынцов отнес такие, в которых
исследуются отдельные вопросы, связанные
с конкретными предметами. Это, например,
модели внешности преступника, его психологических
особенностей, взаимоотношений с другими
участниками процесса; места происшествия,
действия, явления; производства отдельного
следственного действия; мероприятий
по предупреждению преступлений. Затем,
по цели исследования автор выделяет организационные,
идентификационные и ориентирующие модели.
Кроме
того, в криминалистической литературе
можно встретить и перечни
подлежащих моделированию объектов.
А.И. Баянов
полагает, что мысленному моделированию
целесообразно подвергать такие объекты,
как: а) расследуемое событие в целом или
отдельное его обстоятельство (эпизод);
б) ситуации следственные и тактические,
процесс расследования в целом, а также
отдельное следственное действие или
ряд действий в одном следственном действии;
в) направления (пути) в расследовании
уголовного дела1.
В отличие
от А.И. Баянова, называющего
объекты системы "расследование",
И.М. Лузгин выделяет объекты
системы "преступление", называя
в их числе: различные предметы,
разрушенные полностью или частично в
результате действий преступника или
случайных факторов; обстановку на месте
происшествия; следы рук, ног, транспорта
и проч.; документы; прижизненный облик
потерпевшего; криминальные ситуации
и т.д.2
Пожалуй,
этим и исчерпываются имеющиеся на сей
день в криминалистике классификации
моделей. Опираясь на них, мы полагаем,
что при определении классификационных
оснований начать следует с выявления
основных существенных компонентов самого
процесса моделирования, к которым традиционно
относятся:
1) субъект
моделирования;
2) задача,
решаемая субъектом при помощи
этого метода (заметим, что вне
контекста задач понятие модели
не имеет смысла);
3) объект
моделирования (оригинал);
4) способ
моделирования.
Каждый
из названных элементов можно
рассматривать в качестве самостоятельного
классификационного основания.
По такому
принципу, с учетом субъекта моделирования,
а соответственно, и сферы использования
этого метода, можно выделить
модели, применяемые: 1) в криминалистической
науке; 2) в сфере уголовного судопроизводства;
3) в криминалистической педагогической
практике.
Причем
внутри каждой из групп можно
выделить и свои подгруппы.
Так, например, в сфере уголовного
судопроизводства применяются группы
моделей, используемых: а) в следственной
деятельности; б) в экспертной практике;
в) в оперативно-розыскной; г) в судебной
деятельности.
В зависимости
от задач, решаемых субъектом
моделирования, следует различать
модели эвристические, прогностические,
ситуационные, а также дидактические.
Язык
описания модели во многом
определяется спецификой самого
оригинала, а также задачами
модельного исследования. В этом
плане в зависимости от способа
моделирования можно выделить
три основных класса моделей:
1) материальные (функционально и пространственно
подобные); 2) кибернетические; 3) мысленные
(формализованные, неформализованные).
Причем указанные классы моделей, исследуя
прошлое либо будущее, могут соответственно
выступать как ретроспективные и перспективные.
В прикладном
аспекте особый интерес представляет
классификация криминалистических
моделей в зависимости от объекта
моделирования. Такого рода иерархическая
система объектов моделирования
позволила бы: а) определить возможности
и пределы использования этого
метода в практике расследования преступлений;
б) изучить взаимосвязь и взаимозависимость
всех объектов; в) проследить роль и функциональное
значение того или иного объекта в их общей
системе.
Что же
в криминалистике можно рассматривать
в качестве объектов для моделирования,
чем представлена их система?
Основываясь
на том, что "криминалистика
- это наука, исследующая закономерности
преступного поведения, механизм
его отражения в источниках
информации, особенности деятельности
по раскрытию, расследованию и предупреждению
преступлений и разрабатывающая на этой
основе средства и методы указанной деятельности
с целью обеспечения надлежащего применения
процессуально-материальных правовых
норм"1, можно заключить, что в самом
общем плане в качестве объектов криминалистики
выступают две взаимообусловленные системы:
"преступление" и "расследование".
Теоретически
моделированию могут подлежать
все объекты, изучаемые криминалистикой.
Соответственно, целесообразно выделять
модели, замещающие при исследовании
объекты системы "преступление",
(поскольку на момент расследования она
уже больше не существует, так как существовала
в прошлом), и аналогично - модели, обслуживающие
исключительно систему "расследование",
используемые при решении перспективных
задач тактического и стратегического
характера.
Подчеркнем,
что при анализе больших систем
в настоящее время получил
широкое распространение системный
подход, отличающийся от классического
(индуктивного) тем, что последний
"рассматривает систему путем
перехода от частного к общему и
синтезирует (конструирует ее путем слияния
ее компонентов, разработанных отдельно).
В отличие от этого системный подход предполагает
последовательный переход от общего к
частному, когда в основе решения лежит
цель, причем исследуемый объект выделяется
из окружающей среды"1. Заметим, что
важным условием системного подхода является
выделение структуры системы - совокупных
связей между ее элементами, отражающих
их взаимодействие.
Итак, в
системе "преступление" можно
выделить, в первую очередь, информационную
модель расследуемого события, концентрирующую
в себе всю совокупность информации о
нем. На правах элементов информационной
модели расследуемого события можно рассматривать
модели таких объектов, как место, время
и обстановку совершения преступления,
мотив и цель его совершения; орудия, средства
и последствия преступления; объект преступного
посягательства; свидетели; способ и механизм
совершения преступления.
Вышеназванные
объекты могут быть объединены
одним пространственно-временным фактором
- соответствующей криминальной ситуацией,
которая и сама является специфическим
объектом моделирования в криминалистике.
Свои
элементы имеет и система "расследование".
Моделироваться
может, во-первых, весь процесс
расследования в целом (в этих
случаях строится модель процесса расследования).
В течение последних лет в криминалистике
в рамках криминалистической тактики
и методики активно рассматривается идея
построения моделей расследования. Информационными
моделями процесса расследования преступлений
являются, по существу, разработки Г.А.
Густова, в которых в качестве элементов
модели выступают следственная ситуация
и мероприятия, связанные с оптимальными
воздействиями на них.