Предъявление для опознания в стадии предварительного следствия

     Предъявление   для   опознания    имеет особенность, отличающую  его от других следственных действий. Оно  неповторимо. На это прямо указывает п.3 ст.193 УПК РФ: «Не может проводиться повторное опознание лица или предмета тем же опознающим и по тем же признакам».

      Запрет повторного опознания связан с порождением им практически не устранимого сомнения в том, что опознающий узнал объект не по тому образу, который сохранился в памяти с момента преступления, а по тому, который возник в результате первоначального опознания. Вместе с тем важно уточнить, что повторным является опознание тем же лицом и по тем же самым признакам. Опознание будет совершенно другим действием при качественном изменении, например, признаков объекта опознания.

§2. Объекты, предъявляемые для опознания

      В соответствии со ст. 193 УПК РФ объектами, предъявляемыми для опознания, могут быть только живые лица, трупы, предметы.[8] Очевидно, предъявление других объектов может рассматриваться как нарушение закона.

     Однако в специальной литературе учеными и практиками предлагаются и несколько иные, отличные от законодательной формулировки, виды предъявления для опознания. В частности, криминалисты говорят о том, что объектами опознания могут быть лица, предметы и их части. Для опознания может быть предъявлен и труп (части трупа), а также домашние животные.

    К.Ф. Гуценко к видам предъявления для опознания относит похищенные вещи, орудия преступления, труп человека или труп животного, рукописные тексты, домашних животных, здания, строения, участки местности, предметы на местности и т.п.[9]

      А. Я. Гинзбург выделяет предъявление для опознания:

1) живых лиц;

2) трупа;

3) движимых предметов или иных объектов, в том числе животных;

4) недвижимого объекта;

5) уникального предмета;

6) аудиоматериалов, кино-, фото-, видеоизображений, отмечая при этом, что «перечень таких видов может быть расширен с учетом особенностей объектов опознания и условий их предъявления».[10]

      Классификация, предложенная А. Я. Гинзбургом, лишена единого основания деления, поскольку, например, движимый предмет может одновременно быть уникальным, а любой из видов предъявления для опознания может осуществляться в двух формах - в форме предъявления объекта в натуре либо в форме предъявления фотоизображения данного объекта.

      Поскольку под предметом понимается любой материальный объект, столь общая характеристика законодателем объекта опознания дает повод некоторым криминалистам для расширения круга предъявляемых предметов. На основе анализа специальной литературы выделим наиболее распространенные из объектов опознания (помимо живых лиц и трупов) и рассмотрим вопрос о возможности их предъявления для опознания в соответствии с требованиями УПК РФ и положениями криминалистической науки.

         Наиболее обстоятельный перечень объектов предъявления для опознания предложен П. П. Цветковым, который относит к их числу:

1) любые предметы материального мира, ранее наблюдавшиеся свидетелем или иным лицом при обстоятельствах, имеющих значение для дела (в том числе животные, местность, строение);

2) отдельные части различных предметов материального мира;

3) фотографические и художественные изображения предметов или их частей;

4) фотоснимки со скульптурных портретов, изготовленных по методу М. М. Герасимова;

5) слепки со следов ног и различных предметов;

6) слепки и муляжи с лица и отдельных частей неопознанных трупов.[11]

    О возможности предъявления для опознания участков местности и помещений говорят также многие другие.

      По мнению некоторых ученых, кроме прочего, к числу таких объектов относятся документы, подписи, рукописные тексты. Допускают предъявление для опознания предметов и вещей по их запахам (при этом субъектом опознания является человек, а не собака-детектор), объемные пластические модели с неизвестных трупов, результаты реконструкции лица по черепу и субъективные портреты. Проанализируем эти точки зрения.                    Разделяя мнение Н. Н. Гапановича и других криминалистов о принципиальной допустимости предъявления для опознания документов, как разновидности предметов, необходимо сделать некоторые уточнения. Под документом в криминалистике на сегодняшний день понимают «материальный объект, в котором надлежащим образом зафиксированы (отражены) сведения о каких-либо значимых фактах или обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела.

       В зависимости от способа фиксации они подразделяются на:

- письменные (рукописные тексты, цифровые записи, тексты, выполненные при помощи печатающих устройств);

- графические (рисунки, чертежи, планы, схемы);

-фотодокументы;

-кинодокументы;

- фонодокументы (магнитофонные записи);

- видеофонографические документы;

- электронные (в виде компьютерной записи или в иной воспринимаемой человеком форме)».[12] Фото-, кино-, фоно- и видеодокументы являются лишь материальными носителями информации, с помощью которых, как правило, осуществляется идентификация запечатленных на них объектов (например, опознание лица по фотографии, видеозаписи и т. д.). В случае же предъявления самого носителя в качестве самостоятельного объекта опознания по внешним признакам (например, похищенной видеокассеты потерпевшему) его уже следует рассматривать не как документ, а как предмет в узком, точном значении этого слова.

       Поэтому круг данных объектов опознания должен быть ограничен письменными и графическими документами, идентификация которых возможна, в частности, по индивидуальной совокупности таких признаков, как вид и цвет материала, цвет красителя, форма, размер, специальных пометок, обозначений и т. п.

         «Так, потерпевшая Б. в ходе предъявлений для опознания уверенно опознала похищенные у нее пятидесятирублевую купюру «по достоинству, по имеющейся надписи в левом верхнем углу, выполненную карандашом: “2 шт.”, по потертости бумаги, по изгибу, находящемуся на купюре посередине», и купюру достоинством 100 рублей - «по изгибу, находящемуся на ней посередине, а также по помарке от синих чернил, имеющейся в правом нижнем углу».[13]

        Почерк (т.е. зафиксированная в рукописи система привычных движений, в основе формирования которой лежит письменно-двигательный навык), а также подписи самостоятельными объектами предъявления для опознания быть не должны.

      Во-первых, подавляющему большинству допрашиваемых неизвестна система описания общих и, тем более, частных признаков почерка. Поэтому их описание в ходе допроса становится для опознающего невыполнимой задачей. Ситуация осложняется еще и тем, что опознающий должен сделать это в условиях, когда непосредственное восприятие описываемого им почерка для него недоступно (он пытается описать признаки по памяти).

       Во-вторых, рукописные тексты должны предъявляться для опознания в группе сходных, общим количеством не менее трех. Эта сложность возрастает многократно в связи с тем, что предъявляемые рукописные тексты должны быть одинакового содержания, так как при несоблюдении этого требования опознание может произойти не по признакам почерка, а только по содержанию.

        В-третьих, не исключены имитация признаков почерка и случайные совпадения в сходных почерках. Даже при проведении почерковедческих экспертиз задачи, связанные с исследованием сходных сравниваемых почерков, относятся к категории сложных.

        Запах тела человека, воспринимаемый с помощью обоняния, служит важным источником личностной информации, так как состав пахучих компонентов в запаховых следах генетически детерминирован, поэтому запах каждого человека неповторим. Тем не менее, невозможно предъявление для опознания объекта по запаху. Во-первых, отсутствует терминология, с помощью которой можно было бы адекватно воспроизвести сохранившийся мысленный образ воспринятого. Максимально, на что можно рассчитывать, - это описание допрашиваемым распространенных, сходных с воспринятым, запахов. Во-вторых, значительная часть ценной ольфакторной информации обонянию человека недоступна.[14]

        Суммативные (жидкие и сыпучие) вещества объектами предъявления для опознания также быть не могут по следующим соображениям. Идентификация по мысленному образу (опознание) является видом криминалистической идентификации, которую отличает совокупность специфических особенностей; одна из них состоит в том, что объектами идентификации являются индивидуально-определенные тела, обладающие устойчивым внешним строением.[15]

       Несмотря на принципиальную возможность идентификации жидких и сыпучих веществ, можно утверждать, что они не соответствуют вышеназванному признаку, поэтому такая идентификация может осуществляться только путем судебной экспертизы, но не в рамках предъявления для опознания.

      О возможности предъявления для опознания участков местности, помещений, строений говорят многие криминалисты. Тем не менее, вопрос о допустимости предъявления таких недвижимых объектов представляется крайне спорным.

        Прежде всего, в юридической литературе до сих пор не выработаны четкие критерии отграничения предъявления для опознания участков местности, помещений, строений от проверки показаний на месте.

       Н. Н. Гапанович считает, что «опознание местности состоит из опознания пути к какому-либо участку местности (опознание маршрута); участка местности, ограниченного определенными ориентирами; опознания предмета или места (точки) в границах данного участка местности».[16] Однако такое узнавание происходит и в ходе проверки показаний на месте.

       Гинзбург А. Я.  полагает, что этот вид предъявления для опознания «может проводиться в целях установления определенного места, интересующего следствие, а также проверки показаний допрошенного лица».[17]

      Видимо, главным отличием проверки показаний на месте от предъявления для опознания помещений и участков местности являются цели их проведения. Цель проверки показаний на месте - проверка и уточнение показаний, их исследование и установление соответствия действительной обстановке, а целью данного вида предъявления для опознания следует считать узнавание определенного места по тем или иным признакам, его выделение из числа сходных.

            Более того, предъявление для опознания помещений, являющихся жилищем, на практике вызовет дополнительные трудности, связанные с тем, что для ознакомления опознающего с обстановкой сходных жилищ необходимо получить согласие проживающих в них лиц. Если они против этого возражают, то предъявление для опознания становится невозможным, так как УПК РФ (ч. 1 ст. 29) не предусматривает возможности получения судебного разрешения для проведения данного следственного действия в жилище при отсутствии согласия проживающих в нем лиц.

        Учитывая, что опознание самих участков местности, помещений, строений далеко не всегда является самоцелью и многие задачи, связанные с изучением обстановки на местности или в строении «могут быть успешно решены путем проведения других следственных действий»[18]: осмотра (в том числе повторного) места происшествия, следственного эксперимента, проверки показаний на месте, допроса на месте происшествия, а также в результате сопоставления данных осмотра этих объектов с показаниями соответствующего лица, представляется, что указанные и иные недвижимые объекты в силу названных причин должны быть исключены из перечня предметов, предъявление для опознания которых возможно.

        Животные, а также их трупы и необработанные части (голова, шкура) могут быть объектами предъявления для опознания, но лишь в том случае, когда опознающий может назвать как общие, так и частные признаки животного. Поэтому в процессе допроса опознающего, предшествующего предъявлению для опознания, необходимо получить от него подробное описание примет и особенностей животного.

        Возможность предъявления для опознания этой группы объектов необходимо отразить в уголовно-процессуальном законе.

       О целесообразности использования объемных пластических моделей при установлении личности по неопознанному трупу неоднократно упоминалось в специальной литературе. Посмертные маски, при условии соблюдения методики их изготовления, передают натуральную величину, объем и микрорельеф лица и, являясь объективными копиями лица (оригинала), относятся к разновидностям слепков. Поэтому если отнести маски, выполненные при производстве следственных действий (например, при осмотре трупа), к разновидности слепков, их следует рассматривать как приложение к соответствующим протоколам следственных действий (ч. 8 ст. 166 УПК РФ).

        В то же время представляется не противоречащим действующему законодательству и достаточно обоснованным мнение Р. С. Белкина, который считает, что слепки и оттиски следов, полученные при проведении осмотра, являются копиями вещественных доказательств и являются иными предметами, «которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела» (п. З ч. 1 ст. 81 УПК РФ).[19]

          Учитывая, что маски действительно являются объективными отображениями, позволяющими достаточно полно передавать признаки внешности объемно и в натуральную величину порядок их предъявления для опознания может быть аналогичным порядку предъявления для опознания предметов: в группе сходных, в количестве не менее трех. Для обеспечения сходства маски должны быть сняты с лиц одного пола, одной возрастной группы и быть близкими по форме, размеру и крупным элементам лица.