Реалистическая живопись Голландии

Временем  рождения голландской школы считаются  первые годы XVII века. Эта школа относится  к великим школам живописи и является независимой и самостоятельной  школой, обладающей уникальными и  неповторимыми особенностями и  самобытностью.

Это имеет  во многом историческое объяснение –  новое течение в искусстве  и новое государство на карте  Европы возникли одновременно.

Голландия до XVII века не выделялась обилием национальных художников. Может быть, поэтому  в дальнейшем в этой стране можно  насчитать столь большое количество художников, причем именно голландских  художников. Пока эта страна была одним  государством с Фландрией, в основном во Фландрии интенсивно создавались  и развивались самобытные живописные течения. Во Фландрии творили выдающиеся живописцы Ван Эйк, Мемлинг, Рогир  ван дер Вейден, подобных которым  не было в Голландии. Только отдельные  всплески гениальности в живописи можно  отметить в начале XVI века, это художник и гравер Лука Лейденский, который  является последователем брюггской  школы. Но Лука Лейденский не создавал никакой школы. То же самое можно  сказать о живописце Дирке  Боутсе из Харлема, творения которого почти не выделяются на фоне стиля  и манеры истоков фламандской  школы, о художниках Мостарте, Скореле  и Хемскерке, которые, несмотря на все  их значение, не являются индивидуальными  талантами, своим своеобразием характеризующими страну.

Тогда итальянское влияние распространилось на всех, кто творил с помощью  кисти – от Антверпена до Харлема. Это было одной из причин того, что  границы стирались, школы смешивались, художники теряли свое национальное лицо. Не осталось в живых даже ни одного ученика Яна Скореля. Последний, самый знаменитый, величайший портретист, который вместе с Рембрандтом  составляет гордость Голландии, художник, одаренный мощным талантом, прекрасно образованный, разнообразный по стилю, мужественный и гибкий по натуре, космополит, утративший все следы

своего  происхождения и даже свое имя, - Антонис Моро, (он был официальным  живописцем испанского короля) умер после 1588 года.

Оставшиеся  в живых живописцы почти перестали  быть по духу своего творчества голландцами, им не хватало организованности и  способностей для обновления национальной школы. Это были представители голландского маньеризма: гравер Хендрик Гольциус, Корнелис Харлемский, подражавший Микеланджело, Абрахам Блумарт, последователь  Корреджо, Михиль Миревельт, хороший  художник-портретист, искусный, точный, лаконичный, немного холодный, современный  для своего времени, но не являющийся национальным. Интересно, что только он один не поддался итальянскому влиянию, подчинившему себе большинство проявлений в живописи Голландии того времени.

К концу XVI века, когда портретисты уже  создали школу, стали появляться и формироваться другие художники. Во второй половине годы XVI века родилось большое число живописцев, которые  стали явлением в живописи, это  уже почти пробуждение голландской  национальной школы. Большое разнообразие талантов приводит к множеству различных  направлений и путей развития живописи. Художники испытывают себя во всех жанрах, в различных цветовых гаммах: одни работают в светлой  манере, другие – в темной (здесь  сказалось влияние итальянского художника Караваджо). Светлой –  привержены рисовальщики, темной –  колористы. Начинаются поиски живописной манеры, разрабатываются правила  изображения светотени. Палитра  становится более раскованной и  свободной, линии и пластика изображенного  – тоже. Появляются прямые предшественники  Рембрандта – его учителя Ян Пейс и Питер Ластман. Становятся более  свободными и жанровые методы –  историчность не так обязательна, как ранее. Создается особый, глубоко национальный и почти исторический жанр - групповые портреты, предназначенные для общественных мест – городских ратуш, корпораций, цехов и общин. На этом событии, наиболее совершенном по форме, заканчивается XVI и начинается XVII век.

Это только начало, зародыш школы, самой школы  еще нет. Есть много талантливых  художников. Среди них есть искусные мастера, несколько больших живописцев. Морельсе, Ян Равестейн, Ластман, Франс  Хальс, Пуленбург, ван Схотен, ван  де Венне, Томас де Кейсер, Хонтхорст, Кейп Старший, наконец, Эсайяс ван де Вельде и ван Гойен – все  они родились еще в конце XVI века. В этом перечне есть и художники, имена которых сохранила история  и те, кто представлял только отдельные  попытки достичь мастерства и  те, кто стали учителями и предшественниками  будущих мастеров.

В развитии голландской живописи это был  критический момент. При неустойчивом политическом равновесии все зависело только от случая. Во Фландрии, где наблюдалось  похожее пробуждение, наоборот, уже  чувствовалась уверенность и  стабильность, которой пока не было в Голландии. Во Фландрии уже были художники, которые сформировались или были близки к этому. Политические и социально-исторические условия  в этой стране были более благоприятными. Там было более гибкое и терпимое правительство, традиции и общество. Потребность в роскоши порождала  настойчивую потребность в искусстве. В общем, были серьезные причины, чтобы Фландрия вторично стала великим  очагом искусства. Для этого не хватало  только двух вещей: нескольких лет мира и мастера, который был бы создателем школы.

В 1609 году, когда решалась судьба Голландии - Филипп III договорился о перемирии между  Испанией и Нидерландами – как  раз и появляется Рубенс.

Все зависело от политической или военной случайности. Побежденная и покоренная, Голландия  должна была бы окончательно потерять самостоятельность. Тогда, конечно, не могло бы существовать две самостоятельных  школы – в Голландии и во Фландрии. В стране, зависимой от итальяно-фламандского влияния, такая  школа и талантливые самобытные художники не могли бы развиваться.

Для того, чтобы родился на свет голландский  народ, и чтобы голландское искусство  увидело свет вместе с ним, нужна  была революция, глубокая и победоносная. Особенно важно было то, чтобы революция  опиралась на справедливость, разум, необходимость, чтобы народ заслужил то, чего он хотел достичь, чтобы  он был решителен, убежден в своей  правоте, трудолюбив, терпелив, сдержан, героичен, мудр. Все эти исторические черты получили свое отражение в  последующем при формировании голландской  школы живописи.

Ситуация  сложилась так, что война не разорила голландцев, а обогатила, борьба за независимость не истощила силы, а  укрепила и воодушевила. В победе над захватчиками народ проявил  то же мужество, что и в борьбе со стихиями, над морем, над затоплением  земель, над климатом. То, что должно было уничтожить народ, послужило ему  на пользу. Договора, подписанные с  Испанией, дали Голландии свободу  и укрепили ее положение. Все это  и привело к созданию собственного искусства, которое прославило, одухотворило и выразило внутреннюю сущность голландского народа.

После договора 1609 года и официального признания  Соединенных провинций сразу  наступило затишье. Как будто  благотворное, теплое веяние коснулось  человеческих душ, оживило почву, нашло  и пробудило ростки, уже готовые  распуститься. Поразительно, как неожиданно, и за какой короткий срок – не больше тридцати лет - на маленьком  пространстве, на неблагодарной пустынной  почве, в суровых условиях жизни  появилась чудесная плеяда живописцев, и притом великих живописцев.

Они появились  сразу и повсюду: в Амстердаме, Дордрехте, Лейдене, Делфте, Утрехте, Роттердаме, Харлеме, даже за границей – как  бы из семян, упавших за пределы поля. Самые ранние – Ян ван Гойен  и Вейнантс, родившиеся на рубеже столетий. И далее, в интервале от начала века до конца его первой трети  – Кейп, Терборх, Брауэр, Рембрандт, Адриан ван Остаде, Фердинанд Боль, Герард Дау, Метсю, Веникс, Вауэрман, Берхем, Поттер, Ян Стен, Якоб Рейсдаль.

Но на этом творческие соки не истощились. Далее  родились Питер де Хох, Хоббема. Последние  из великих – ван дер Хейден и Адриан ван де Вельде – родились в 1636 и 1637 годах. В это время Рембрандту было тридцать лет. Примерно эти годы можно считать временем первого  расцвета голландской школы.

Рассматривая  исторические события того времени, можно представить, каковы должны быть устремления, характер и судьба новой  живописной школы. Что же могли в  такой стране, как Голландия, написать эти художники.

Революция, давшая голландскому народу свободу  и богатство, одновременно лишила его  того, что повсюду составляет жизненную  основу великих школ. Она изменила верования, изменила привычки, упразднила изображения как античных, так  и евангельских сцен, остановила создание больших произведений – церковных и декоративных картин. Фактически перед каждым художником была альтернатива – быть оригинальным или не быть совсем.

Необходимо  было создать искусство для нации  бюргеров, которое им понравилось  бы, изображало их и соответствовало  им. Это были практичные, не склонные к мечтательности, деловые люди, с нарушенными традициями и настроенные  антиитальянски. Можно сказать, что  для голландского народа стояла простая  и смелая задача – создать свой собственный портрет.

Голландская живопись, была и могла быть лишь выражением внешнего облика, верным, точным, похожим портретом Голландии. Это  был портрет людей и местности, бюргерских нравов, площадей, улиц, полей, моря и неба. Основными элементами голландской школы были портрет, пейзаж, бытовые сцены. Такой была эта живопись с начала ее существования  до упадка.

Может показаться, что нет ничего более простого, чем открытие этого обычного искусства. На самом деле, нельзя представить  себе ничего равного ему по шири и новизне.

Сразу все  изменилось в манере понимать, видеть и передавать: точка зрения, художественный идеал, выбор натуры, стиль и метод. Итальянская и фламандская живопись в лучших своих проявлениях еще  понятны нам, потому что ими еще  наслаждаются, но это уже мертвые  языки, и пользоваться ими больше никто не будет.

В свое время  существовала привычка мыслить возвышенно, обобщенно, существовало искусство, заключавшееся  в умелом отборе предметов. В их украшении, исправлении. Оно любило показывать природу такой, какая она не бывает в действительности. Все изображаемое в большей или меньшей степени согласовывалось с личностью человека, зависело от нее и было ее подобием. В результате возникло искусство, для которого в центре находится человек, а все остальные образы вселенной воплощались либо тоже в человеческих формах, либо смутно отображались как вторичное окружение человека. Творчество развивалось по определенным схемам. Каждый предмет должен был заимствовать свою пластическую форму у одного и того же идеала. Человек должен был быть изображен чаще обнаженным, чем одетым, хорошо сложенным и красивым, чтобы он мог с соответствующим величием играть возложенную на него роль.

Теперь  же задача живописи упростилась. Надо было дать каждой вещи или явлению  её истинное значение, человека поставить  на подобающее место, а в случае необходимости  вообще обойтись без него.

Пришло  время меньше размышлять, внимательно  посмотреть на то, что поближе, наблюдать  лучше и писать иначе. Теперь это  живопись толпы, гражданина, человека труда. Нужно было стать скромным для всего скромного, малым для  малого, неприметным для неприметного, принимать все, ничего не отвергая и  не презирая, проникать в скрытую  жизнь вещей, любовно сливаясь с  их существованием, нужно было стать  внимательным, любознательным и терпеливым. Гениальность теперь состоит в том, чтобы не иметь никаких предрассудков. Ничего не надо ни приукрашивать, ни облагораживать, ни обличать: все это ложь и бесполезный  труд.

Голландские живописцы, творя в каком-нибудь уголке северной страны с водою, лесами, морскими горизонтами, смогли отразить целую вселенную в миниатюре. Маленькая страна, добросовестно  изученная согласно вкусам и инстинктам наблюдателя, превращается в неисчерпаемую  сокровищницу, изобильную, как сама жизнь, столь же богатую ощущениями, как богато ими человеческое сердце. Голландская школа растет и работает так в течение целого столетия.

Живописцы Голландии находили сюжеты и краски для удовлетворения любых человеческих склонностей и привязанностей, для  натур грубых и деликатных, пылких и меланхоличных, мечтательных и  веселых. Пасмурные дни сменяются  веселыми солнечными днями, море то спокойно и сверкает серебром, то бурно и  мрачно. Много пастбищ с фермами  и много кораблей, теснящихся у  берегов. И почти всегда ощущается  движение воздуха над просторами и сильные ветры с Северного  моря, которые громоздят облака, гнут деревья, верят крылья мельниц  и гонят свет и тени. К этому  надо добавить города, домашнюю и уличную  жизнь, гулянья на ярмарках, изображение  различных нравов, нужду бедных, ужасы зимы, безделье в тавернах с их табачным дымом и кружками пива. С другой стороны – обеспеченный образ жизни, добросовестный труд, кавалькады, послеобеденный отдых, охоты. Кроме  этого – общественная жизнь, гражданские  церемонии, банкеты. Получилось новое  искусство, но со старыми, как мир, сюжетами.

Таким образом, возникло гармоническое единство духа школы и самое поразительное  разнообразие, когда-либо возникавшее  в пределах одного направления искусства.

В целом  голландскую школу называют жанровой. Если же разложить ее на составляющие элементы, то можно различить в  ней пейзажистов, мастеров группового портрета, маринистов, анималистов, художников, писавших групповые портреты или  натюрморты. Если посмотреть более  детально, то можно различить множество  и жанровых разновидностей – от любителей живописности до идеологов, от копиистов натуры до ее интерпретаторов, от консервативных домоседов до путешественников, от тех, кто любит и чувствует юмор до художников, избегающих комедии. Вспомним картины юмор Остаде и серьезность Рейсдаля, невозмутимость Поттера и насмешливость Яна Стена, остроумие ван де Вельде и угрюмую мечтательность великого Рембрандта.