Правонарушение: понятие, признаки, состав

               Субъект правонарушения - лицо, умышленно  выступающее против устоев коллективной  жизни или по крайней мере  сознательно допускающее, что  при удовлетворении своих эгоистических  интересов вопреки сложившемуся порядку оно объективно посягает на основы общественных связей.

         Вместе с тем  из того, что правонарушение совершает  автономный субъект, вовсе не следует, что он начисто отторгнут от социального  организма. Даже если правонарушитель - индивид (а не коллективное образование), это отнюдь не значит, что он - одиночка типа Робинзона. Напротив, лишь тот, кто реально включен в систему социальных связей, объективно может нарушить их.  Правонарушитель - современник своей эпохи, член исторически данного общества и носитель его типичных социальных свойств, обладающий, в частности, определенным социальным положением и обязанный выполнять функции, связанные с его местом в системе общественного разделения труда. Но, как и всякий человек, он должен удовлетворять свои потребности при помощи средств, в данный момент предлагаемых обществом. Как видим, Робинзон на своем необитаемом острове ни при каких обстоятельствах не мог бы совершить правонарушения. Для этого ему пришлось бы возвратиться в буржуазную Англию. Правонарушитель - относительно автономный индивид, обладающий свободой воли, но его обособление происходит в обществе и под влиянием социальных условий.

         Еще одним признаком  правонарушения является его общественная опасность. Он является следствием трех предыдущих, ибо общественная опасность деяния зависит от вида общественных отношений, на который покушается субъект, от способа покушения, а также от особенностей его личности, если речь идет о правонарушителе - физическом лице, или от индивидуальных свойств предприятия, организации, учреждения, если речь идет о правонарушителе – коллективном субъекте.

         Общим масштабом  оценки социальной опасности правонарушения является степень его несоответствия основным закономерностям общественной эволюции. Кроме того, социологический критерий общественного вреда учитывает важность общественного отношения, служащего объектом посягательства того или иного субъекта.

         С точки зрения теории общества, коллективное бытие людей  основывается, во-первых, на общественных условиях жизнедеятельности этого коллектива. К их числу относятся такие предпосылки существования человечества, как поддержание нормальных экологических условий, мир, соблюдение правил общежития, обеспечивающих сохранение жизни и здоровья людей, охрана нормальных для данной исторической эпохи способов коллективного взаимодействия индивидов и т.д. Во-вторых, поскольку речь идет не о человечестве вообще, а об исторически конкретном обществе условиями его существования являются специфические экономические отношения, к числу которых относятся господствующие формы собственности на средства труда. Наконец, в-третьих, коль скоро коллективные формы деятельности объективно требуют координации усилий составных частей коллектива и управления социально значимыми поведенческими актами людей, необходимыми предпосылками существования общества являются политические институты, через которые оно осуществляет свою власть (государство, партии, институты голосования и т.д.).

         С позиций социологии, наибольшую общественную опасность  для исторически определенного общественного строя составляют покушения на его политические институты, ибо именно через них общество обеспечивает охрану условий своего существования. Поскольку важнейшим составным моментом этих условий является обмен, т.е. тот способ, который объединяет орду одиночек в социальное целое, постольку обменные, в первую очередь экономические отношения занимают второе место на этой шкале общественной опасности. Общие же предпосылки существования человечества (например, экологические условия, мир и даже сами люди) охраняются, как свидетельствует социальный опыт, лишь в той мере, в какой их уничтожение начинает угрожать жизни как таковой, в том числе и физическому существованию власть имущих. Истории известны многочисленные примеры бессмысленных войн или варварского разграбления природных богатств во имя одной только наживы отдельных лиц, что в большинстве случаев вообще не считалось правонарушением.

         Социологический критерий степени опасности правонарушения, далее, включает меру интенсивности действия, совершая которое правонарушитель покушается на то или иное общественное отношение. Ведь от степени интенсивности этого действия зависит размер ущерба - социального вреда, причиняемого правонарушением, и, стало быть, определение тех условий, которые позволяют отличить преступления от проступков, а проступки от общественно безвредных действий. Без учета меры интенсивности действия вряд ли можно отличить озорство от хулиганства, нерадивость от преступной халатности и т.д.

         Наконец, существенным моментом, влияющим на степень опасности деяний, является их распространенность. То, что имеет случайный характер, обществом не улавливается и как социально опасное явление не фиксируется. Вместе с тем слишком значительная распространенность того или иного поступка среди людей иногда служит объективным препятствием для объявления этого поступка правонарушением и тем более - преступлением. Так, нисколько не сомневаясь в общественной опасности пьянства, сквернословия т.п., право не рассматривает в качестве преступников сквернословящих лиц, злоупотребляющих спиртными напитками. В противном случае государству пришлось бы применить столь обоюдоострое

социальное  оружие, как уголовное наказание, к значительной части населения, что явно нецелесообразно. Здесь  мы сталкиваемся с такой ситуацией, когда большинство населения еще не считает пьянство и нецензурную брань настолько опасными для общества поступками, что их можно было бы включить в официальный перечень преступлений. Условия быта, уровень культуры и образования и некоторые другие моменты таковы, что правосознание населения исключает возможность применения уголовной кары за злоупотребление спиртными напитками, сквернословие и т.п.

         «Социологический  подход дает возможность объяснить, почему правонарушение имеет место  не только тогда, когда субъект активно действует, покушаясь на общественные отношения, но в ряде случаев и тогда, когда он бездействует»⁴.

          Итак, подводя  итог, необходимо подчеркнуть, что  с позиций социологии, правонарушение - общественно опасное деяние, покушающееся на сложившийся порядокобщественных отношений.

         2.3 Юридическое понятие  и признаки правонарушения

         Юридическое понятие  правонарушения имеет своей исторической и логической предпосылкой его социологическое  определение.

         Правонарушение –  это противоправное, виновное, наказуемое, общественно опасное деяние вменяемого лица, причиняющее, вред интересам государства, общества и граждан. Деяние может осуществляться в виде как действий, или бездействия ⁵(см. схему 2). 

Схема 2. 

         Действие отличается активностью поведения субъекта (кража, драка, хулиганство, разбой, убийство, нанесение телесных повреждений, вымогательств и тп.) Бездействие, напротив, характеризуется пассивностью: неисполнение служебных обязанностей должностным лицом (халатность), сон часового на посту или сторожа. Охраняющего какой-либо объект, неоказание ему помощи; неуплата налогов; неявка в суд и т.д. Словом, лицо обязано было по закону что-то  сделать, но не сделало этого.

         Противоправное поведение  противостоит правомерному. По своей  направленности и содержанию эти понятия выступают как антиподы, характеризуются полярностью, непримиримостью – одно исключает другое. Правонарушение есть зло, с которым в любом демократическом государстве ведется борьба.

         Конечно, отдельно взятое правонарушение, особенно неуголовного характера, может и не представлять собой большой социальной опасности, но, взятые вместе, в совокупности, они подрывают основы нормальной жизни общества, режим законности и правопорядка.

         Вред или ущерб, причиненный правонарушением, может быть физическим, материальным, личным, организационным, а также значительным и незначительным, восстановимым и невосстановимым, измеряемым и неизмеряемым. Вред олицетворяет собой общественную опасность деяния и  его нежелательность для общества и личности.

         Следует иметь в  виду, что не всякое противоправное поведение образует правонарушение – надо, чтобы последнее было результатом свободного волеизвлеяния  индивида, т. е. осознанным и, следовательно, виновным. Например,  противоправное поведение ребенка или душевнобольного, вообще недееспособного лица не является правонарушением, влекущим юридическую ответственность.

         Закон предусмотрел также случаи, когда то или иное деяние формально подпадает под  признаки какого-либо правонарушения, но в силу определенных обстоятельств не рассматривается как противоправное (малозначительность, необходимая оборона, крайняя необходимость и т.д., о чем подробнее будет сказано ниже)⁶

         В плане формальной логики его характеристика как общественно  опасного деяния указывает на родовой признак правонарушения, противоправность и виновность образуют его видовые отличия. По существу юридическое определение дополняет и конкретизирует социологическое, высвечивая в анализируемом феномене свойства, на которые теория общества смотрит совсем с другой стороны. Так, юриспруденция признает общественную опасность неотъемлемым свойством правонарушения. Это признание - отражение требований действующего законодательства и правоприменительной практики. Например, раздел II статьи 9 УК РК устанавливает, что "не является преступлением действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного Особенной частью настоящего Кодекса, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности, то есть не причинившее вреда и не создавшее угрозы причинения вреда личности, обществу или государству»⁷.

         Однако, с точки  зрения юриста, общественной опасностью обладают лишь такие деяния, которые  противоправны, т.е. противоречат установившимся в ходе исторического развития нормам. При этом предполагается, что сформировавшееся подобным образом право "взяло под охрану" как раз те общественные отношения, которые существенны для сохранения и функционирования общества как целого и потому подлежат защите со стороны нуждающегося в защите целого.

         Но также, важно  отметить что, активная роль государства, часто готового взять под охрану прежде всего то, что угодно лишь узурпировавшей власти, может привести к ситуации, в которой правонарушениями объявляются деяния, противоречащие только закону, но соответствующие праву. «Так, бесспорно противоречил праву Закон СССР об уголовной ответственности за измену Родине от 8 июня 1934 г., установивший, в частности, положение, в соответствии с которым "несовершеннолетние члены семьи изменника, совместно с ним проживавшие или находившиеся на его иждивении к моменту совершения преступления, - подлежат лишению избирательных прав и ссылке в отдаленные районы Сибири на 5 лет". Грубо противопоставлялись праву изданные в декабре 1934 года уголовно-процессуальные нормы, вводившие внесудебное применение уголовно-правовых репрессий (правосудие осуществляется только судом), лишавшие подсудимого права на обжалование приговора, право на защиту (это - основополагающие правовые принципы уголовного процесса, закрепленные, в частности, в Конституциях большинства стран мира) и т. д.»⁸.

         Глава 3. Состав правонарушения

         В теории права в  состав правонарушения включаются четыре элемента которые юридически оформляют  все его свойства. 

         3.1 Объект правонарушения

         Первый и важнейший из них - объект правонарушения. В современной казахстанской юриспруденции общепризнанно, что им являются общественные отношения. Такая трактовка объекта, очевидно, связана с материальным понятием правонарушения как деяния, опасного для основ общественного строя, а не просто нарушающего юридическую норму.

         Вместе с тем  непосредственно правонарушение не затрагивает общественное отношение  как таковое. Правонарушитель посягает, например, не на производственные отношения  и даже не на общественные отношения собственности, а на вещи. Он покушается не на политические отношения вообще, а совершают, к примеру, террористический акт против конкретного государственного или общественного деятеля. Он дестабилизирует не гражданский оборот как таковой, а не выполняет договорные условия купли-продажи товаров. Число подобных иллюстраций можно было бы многократно умножить. Но и сказанного достаточно, чтобы понять, почему законодатель, стремясь воспроизвести объективные юридические свойства правонарушений, многие их составы построил таким образом, что в качестве объекта в них указываются не общественные отношения, а либо их элементы (например, субъекты политической деятельности), либо то, по поводу чего они, общественные отношения, складываются (например, частное имущество).

         Действительная сложность  объекта правонарушения обусловливает  и трудности его воспроизводства  в теории. Например, науке уголовного права пришлось ввести в свою теорию понятия общего, родового и непосредственного  объектов преступления. Под общим  объектом преступления понимается вся совокупность общественных отношений как таковых. Под родовым (его иногда называют также групповым) объектом преступления понимается отдельный класс однородных отношений (например, политические, хозяйственные и т.д.). Наконец, под непосредственным объектом чаще всего разумеют отдельные общественные отношения, на которые покушается преступник. Для обозначения же того, на что непосредственно посягает правонарушитель, теория пользуется понятием предмета преступления. Под ним понимаются те материальные предпосылки или элементы общественного отношения, которые становятся предметом прямого преступного посягательства (например, вещи, люди и т.д.).