Социология спорта: история развития и современное состояние

Основным понятием теории структурации является понятие социального агента. По мнению Гидденса, действие агента представляет собой стратификационную модель, которая включает в себя три уровня: мотивации действия, рационализации действия и рефлексивного мониторинга действия.

В условиях спорта таким агентом  является спортсмен. Уровень мотивации – это осознанные и неосознанные желания, которые побуждают агента к действию. Действия спортсмена – это действия, которые ему необходимо проделать, чтобы достичь результата, например, победы. В соответствии с мотивом (желанием стать чемпионом, победителем в схватке) спортсмен действует.

Второй уровень – рационализация действия – подразумевает, что агент  понимает, знает, что он делает и  может объяснить свои действия⁴⁰.

Рефлексивный мониторинг действия – это постоянное и непрерывное  отслеживание индивидом своих собственных действий, действий других людей, а также физических и социальных условий действия. Так спортсмен, например, бегун, постоянно контролирует свое движение к финишу, а также примерно представляет, на каком расстоянии от него находятся другие бегуны и в каком случае они могут его опередить. В футбольной игре отдельный футболист старается держать в голове картинку всего поля. В более глобальном смысле тренера контролируют обстановку в большом спорте.

В теории Э. Гидденса структура описана иначе нежели в теории функционализма. Он понимает структуру как набор правил, но эти правила являются как условием действия индивида (как в функционализме), так и результатом. Агент одновременно воспроизводит и создает правила. Так и в спорте, действующий субъект, спортсмен, активно участвует в процессе создания и воспроизводства правил спортивной игры.

В данной главе был рассмотрен ряд  теорий, с помощью которых можно  изучать спортивную реальность. Хотелось бы отметить, что все подходы рассматривают  спорт с разных позиций, акцентируют внимание на разных составляющих спорта. Было бы неправильно выбрать одну теорию и забыть о других, так как каждая из них ценна по-своему.

Теория конфликта рассматривает  внутригрупповые и межгрупповые отношения в спорте, изучает процесс протекания конфликта, возможные пути его разрешения. Функционализм акцентирует внимание на функциях, ролях, выполняемых индивидами в системе спорта, а также на том, с какими институтами взаимодействует спортивный институт, как спорт транслирует социальные ценности и нормы. В центре внимания теории структурации действующий субъект. Сторонники этой теории считают, что человек способен на многое вопреки сильной структуре, вопреки межгрупповым и внутригрупповым конфликтам.

Каждая теория уникальна. Прежде чем выбирать теорию, социолог должен прояснить, какие он ставит перед собой цели и задачи, какой аспект спорта его интересует в настоящий момент, также возможно использование несколько теорий одновременно, чтобы максимально описать спорт, как социальное явление.

4. Спорт и государство

4.1. Спортивное и политическое

В этой главе рассмотрим одну из актуальных в настоящее время тем, которая  входит в область социологии спорта –спортивное и политическое.

Спорт по своей сути политичен. Участники  спортивных состязаний демонстрируют преданность своему государству. Ритуалы, сопровождающие состязание, в свою очередь, символизируют верность государству, его идеалам.

Филипп Гудхарт утверждает, что  существует четыре вида спорта: спорт  как упражнение, спорт как азартная игра, спорт как спектакль и символизирующий спорт. Далее он поясняет, что цель последнего вида спорта – символизировать города, районы, национальности, противопоставлять их друг другу. Зрители смотрят спортивные состязания, идентифицируя себя с участниками, их собственная самооценка возрастает, если выбранный ими участник добивается положительных результатов. «Он есть воплощение национальной силы или бессилия. Победа для него будет победой для них; проигрыш для него будет поражением для них⁴¹».

Вышеописанный сюжет весьма важен: для многих наций победа на соревнованиях означает преимущество перед остальными нациями в политическом, экономическом и культурном смыслах.

По мнению Whitson и Macintosh⁴², спорт, будучи одной из культурных практик общества, имеет для жизни последнего по крайней мере две важных роли:

1. они представляют нацию перед лицом всего остального мира и
2. мобилизуют национальные чувства относящихся к нации.

Спорт – это воплощение национальной гордости, источник объединения и, в  тоже время, механизм, который используется политическими элитами для внушения определенных политических идей, как гражданам своего государства, так и гражданам других государств.

Так, например, в нацистской Германии спорт использовался в качестве такого механизма для оправдания и утверждения нацистского режима. Победа немецких спортсменов, по сути, подтверждала правильность политической системы.

Во время Холодной войны, спортивные состязания между США и СССР использовались, как символ превосходства одной  политической системы над другой.

Спорт используется для распространения  государственного национализма, такое  происходило, например, во многих африканских  странах. В 1956 году Националистическая партия в ЮАР объявила, что белые  и небелые должны организовывать свою спортивную деятельность отдельно; в Южной Африке не должно быть межрасовых соревнований, не должно быть смешения рас, а спортсмены из других стран должны уважать обычаи Южной Африки, как они уважают свои⁴³. Против спортивной политики Южной Африки было выдвинуто множество протестов. В результате южноафриканское правительство было вынуждено предпринять определенные действия по изменению своей расовой политики в спорте, ради улучшения своих отношений с Западом в спортивной сфере.

Особое место в рассматриваемой  теме занимают Олимпийские игры, самое значимое социально-спортивное событие современного мира, имеющее действительно огромное влияние не только на спортивную сферу, но и на политику и экономику задействованных стран. Уже само возникновение (возрождение) Олимпийских игр было феноменом не только спортивным, но одновременно и политическим. По замыслу «крестного отца» современных Олимпиад, барона Пьера де Кубертена, новые Олимпийские состязания должны были способствовать установлению мира и взаимопонимания между нациями и государствами. Таким образом, он надеялся решить особо остро стоявшую в его время в Европе проблему противостояния национальных государств. С одной стороны можно сказать, что Олимпийским играм долгое время не удавалось занять отведенную им основателями роль – ведь они никоим образом не помешали зарождению обоих мировых войн и даже использовались нацистской пропагандой. Однако весьма показательным, на наш взгляд, является сам факт возникновения идеи о равноправной спортивной состязательности народов (при том, что даже не победа, а участие провозглашались высшей ценностью) в исторический период, отмеченный наиболее сильными обострениями национальных конфликтов. Однако, спортивная жизнь, будучи тесно связана с другими аспектами жизни общества не могла остаться идеальной «отдушиной» и поэтому на протяжении всего 20-го столетия национальные и политические конфликты постоянно оказывали влияние и отражались на спортивных практиках, в том числе и на самой формализованной и глобальной из них.

4.2. Спорт и национальная  автономия

Частным случаем взаимоотношений  политического и спортивного  является проблема спорта в национальной автономии. Можно предположить, что  в национальной автономии политическая роль спорта становится даже более  значимой за счет того, что, с одной  стороны, политические средства подчеркнуть свою отличие от других (и прежде всего, от соседей данного государства) наций ограничены и, с другой стороны, необходимость обособления ощущается более остро чем, например, в суверенном государстве. Бывает так, что спорт остается практически единственным фактическим атрибутом «суверенности» нации внутри государства – например, так как это было с Шотландией, имевшей собственные футбольные и прочие команды и даже сборные (то есть команды, представлявшие данный культурный регион на международных спортивных состязаниях в качестве отдельного субъекта и, таким образом, de facto, на спортивном уровне, уравнивавшие шотландцев с нациями, имеющими собственные государственные образования), но до последнего времени не имевшей других собственных институтов. Можно сделать вывод о том, что нации, даже обладая «теоретической» самостоятельностью, находящей символическое воплощение в собственном флаге или гимне, истории или наличии иных отличий от нации государствообразующей, нуждаются и в действующих социальных институтах, которые, в основном, могут быть следующих двух видов: политические (партии, политические организации, свои органы управления, например, региональный парламент) и спортивные (команды, сборные, в том числе, выступающие за регион на международном уровне, региональные спортивные федерации и иные управленческие органы, а также считающиеся традиционными для данной нации виды спорта). Вообще, спорт в европейских национальных областях, таких как, так называемые «кельтские» нации (Шотландия и Уэльс в Великобритании, Бретань во Франции) или Страна Басков и Каталония в Испании играет ярко выраженную политическую роль, что нашло свое отражение и в работах ряда исследователей⁴⁴.

На Олимпийских играх 2004г., проходивших  в Афинах, художественная гимнастика Альмудена Сид, официально представляющая Испанию, на всех конференциях обязательно подчеркивает, что она родом из Страны Басков и ее родной язык басский.

Не только наличие своих команд и футбольных клубов может идентифицировать нации, не обладающие своим государством, но и другие практики, непосредственно связанные со спортом. В качестве примера можно привести Олимпиаду 1992 года, которая проводилась в Барселоне, столице Каталонии, испанском регионе с отчетливой культурной самоидентификацией, отличающейся от центральных испанских провинций, где доминирует кастильская культура и соответствующая идентичность. Олимпиада использовалась каталонцами в качестве демонстрации и подтверждения своей культурной идентичности, при чем, что примечательно, с согласия официального Мадрида⁴⁵.

В то же время, связь национальности и спорта может быть установлена  не только специально культивируемыми  процессами в спорте, которые поощряются, стимулируются и признаются национальными  группами, но и отдельными субъектами. Так, например, Райнхольд Месснер, известный альпинист, покоривший самые неприступные вершины планеты, считающийся итальянским спортсменом, активно позиционирует себя на немецком языке в качестве немецкоговорящего гражданина Италии (что можно увидеть на его сайте http://www.reinhold-messner.de/), что, несомненно, играет для его земляков, жителей Южного Тироля, еще одного автономного национального образования в Европе, роль дополнительного стимулирующего национальное самосознание фактора, позволяющего не только чувствовать свою национальную отличность и особое место среди итальянских провинций, но и иметь своего «автомно»-национального героя.

Бросается в глаза, что, в то время  как на протяжении всего послевоенного  времени в ряде автономных образований в Западной Европе межэтнические конфликты удалось решить мирным путем или хотя бы достигнуть относительной стабилизации, удельный вес спорта в поддержке национального имиджа довольно высок. К сожалению, подобные примеры практически отсутствуют в других станах мира. Мы можем сделать предположение о том, что чем больше развиты гражданские институты в конкретном обществе, тем большую роль в межэтнических конфликтах и вопросах суверенитета начинает играть спорт. Примером тому можно считать и всемерную поддержку российскими властями чеченского спорта, наблюдаемая в настоящее время, (недавняя игра футбольного клуба «Терек» в Москве), которую можно рассматривать как попытку перевести хотя бы часть энергии конфликта в соревновательность в спортивной области.

В заключение отметим, что, исследуя данную тему мы заметили и то, что с национальным в спорте связаны не только те или иные проявления поисков национальной идентичности и способов их выражения, но и объективные особенности в национальном характере, которые, естественно, также могут быть использованы в политических целях. К таким особенностям относятся предпочитаемые виды спорта и прочие спортивные привычки – так, в Южном Тироле, в спортивных клубах/обществах состоят 30% населения региона, по сравнению с 15% в среднем по остальной Италии⁴⁶. При этом даже рассмотрение количества жителей провинции, состоящих в тех или иных спортивных организациях⁴⁷ можно обозначить как национально-тенденциозное: «…эта цифра соответствует уровню самых активных спортивных наций»⁴⁸.

Заключение

Целью данной работы было исследование социологии спорта как явления современной  науки.

В ходе работы мы находили ответы на интересующие нас вопросы. Поставив вопрос о том, насколько социология отвечает основным признакам науки, мы выяснили, что  по большинству характеристик социология спорта соответствует статусу науки.

Мы выяснили, что тексты по социологии спорта пишут не социологи, а по большей  части специалисты в области  физической культуры, и что данные тексты в основном ориентированы  не на социологов, а на спортсменов и всех тех, кто занят в спорте от тренеров до спортивных менеджеров .

Ознакомившись с развитием социологии спорта в России и современным  состоянием этой дисциплины, мы отметили наличие не только журналов и научных  публикаций по данной теме, но и активное проведение социологических исследований в спорте. При этом нами было отмечено, что отечественная социология спорта формировалась в советское время, и сегодня она еще не завершила своего преобразования. Существует еще одна особенность - в России социологию спорта преподают в институтах, однако, как правило, в физкультурных, но не социологических.

Социология – молодая наука, она появилась лишь в 1960. Возможно поэтому ей, несмотря на пройденный путь развития, не всегда удается быть полностью автономной наукой, и она часто зависит от тенденций в социологии либо в спорте. Как в России, так и за рубежом, социологи не пишут по социологии спорта, этим занимаются специалисты в сфере физической культуры.

Познакомившись с историей социологии спорта в России и за рубежом, мы сравнили учебные программы, представленные в учебниках России и других стран.

Выяснилось, что зарубежные программы  более полно охватывают взаимодействие спорта и других явлений социальной реальности. Темы отечественных курсов – изучение самого спорта как социального явления в отрыве от других явлений социальной реальности.

В последней главе было рассмотрено  взаимодействие спортивных и политических явлений, а также способы репрезентации  идей национальной автономии в спорте.

Данная тема является достаточно обширной и, несомненно, заслуживает дальнейшей разработки. В частности, было бы интересно:

• изучить то, каким образом происходит взаимодействие российской и западной школ социологии спорта и обмен опытом между ними,
• попытаться выяснить, почему профессиональные социологи не интересуются этой областью социологии, и останавливаются на определении спорта как социального института, не проводя его дальнейшего изучения,
• почему социологию спорта не преподают в России  на социологических факультетах.