Исследование вторичной занятости студентов

Во многих институтах сегодня наряду с традиционными, профильными для данного вуза специальностями вводится подготовка по дополнительным профессиям, на которые  имеется особо высокий спрос. Поэтому распределение студентов  в выборке по изучаемым специальностям выглядит более разнообразным, чем  выделенные нами основные профили вузов.

Опрашивались  студенты четвертых курсов дневных  отделений. Это позволяло изучить  не только нынешнее состояние, но и  их опыт вторичной занятости в  предшествующие годы учебы. Нас интересовало положение с занятостью среди  наиболее массовых слоев студенчества, обучающихся в государственных  вузах³, поэтому для исследования отбирались отраслевые вузы и университеты, получающие финансирование из федерального бюджета.

Подавляющее большинство (84,5%) опрошенных студентов четвертых  курсов российских вузов в 2000 г. обучалось бесплатно. Такой показатель, безусловно, не отражает сегодняшнего соотношения численности студентов, оплачивающих учебу и обучающихся бесплатно для других курсов и вузов в целом.

Существенным  параметром выборочной совокупности было количественное представительство  среди единиц наблюдения как работающих, так и неработающих студентов. Поэтому  опрос охватывал целиком списочные  составы групп различных факультетов  и отделений.

Опрос проводился по анкете, включавшей закрытые вопросы, связанные с учебой и работой  респондентов. Изучались мнения студентов  по проблемам студенческой занятости; выяснялись также социально-демографические  характеристики опрашиваемых (пол, возраст, образование родителей, доход семьи  и т. п.).

Респонденты распределились по полу почти поровну: 49,2% юношей, 50,8% — девушек. Возраст опрошенных четверокурсников в среднем составляет 20,5 лет. Это  косвенно указывает на то, что наиболее типичной ситуацией является поступление  в вуз сразу после окончания  школы.

Родители студентов  относятся преимущественно к  профессиональной интеллигенции. Самой  многочисленной группой, из которой  рекрутируются студенты, остаются высококвалифицированные  специалисты (40,2% опрошенных), что подтверждает давно установленный факт высокой  степени самовоспроизводства интеллигенции⁴. Руководители и предприниматели составляют вторую по значимости группу (33,2%). Затем следует группа служащих со средним специальным образованием (техники, секретари, медсестры, лаборанты и др.) — 26,2% опрошенных. Дети промышленных и сельскохозяйственных рабочих составляют меньшинство — 10%.

Полученные данные о социальном составе студентов  показывают, тем не менее, что это  отнюдь не кастовая, замкнутая элитарная  группа, а достаточно разнородная  по социальным характеристикам, по крайней  мере, на уровне государственных вузов. Тем не менее очевидна культурная и в значительной степени социальная однородность студенчества, главным  показателем которой является высокий  образовательный уровень их родителей.

Распределение по уровню образования родителей  показывает, что более половины отцов  и более половины матерей опрошенных студентов имеют высшее образование. Еще свыше 30% родителей имеют среднее  специальное образование. Эти цифры  говорят о том, что студенты в  своей массе — выходцы из образованной среды, где высшее образование уже  приобрело безусловную ценность.

Более половины респондентов продолжали жить с родителями. 29% проживали в общежитиях, 9,7% снимали  жилье и еще 7,3% имели собственную  комнату или квартиру.  

Работающие  и неработающие

Респонденты разделились  на две различные, но вполне сопоставимые группы: в среднем работают 39,1% опрошенных⁵, хотя эта доля существенно варьирует в зависимости от профиля вуза и специальности (от 88,9% в вузах политического, правового и управленческого профиля до 10% в вузах военного профиля). Соответственно, 60,9% опрошенных — неработающие студенты, причем среди них 81,1%, то есть 49,4% студентов 4-х курсов, указали, что хотели бы работать, если бы им удалось найти работу.

Что же делает вторичную  занятость неотъемлемым элементом  жизни современного студента? Это  тем более важно выяснить, что  обследованные студенты в подавляющем  своем большинстве не платят за учебу, а по своему социальному происхождению  относятся к более или менее  обеспеченной среде.

Материально-бытовые  условия жизни студента помогает уяснить анализ его бюджета. Студентам  было предложено определить, из каких  средств складывается их бюджет, отграничивая при этом долю каждого источника  дохода так, чтобы все вместе они  составляли 100%. Вторичная занятость  для студента — важный, хотя далеко не единственный и даже не основной источник существования. Подавляющее  большинство студентов находятся  на содержании родителей: этот источник упоминают 92,5% студентов, а в общем  объеме бюджета на долю родителей  приходится 62,4%. О том же говорят  данные других исследований. Так, В.И. Добрынина и Т.Н. Кухтевич фиксируют, что "ухудшение и без того трудного экономического положения студенческой молодежи заставляет ее практически постоянно прибегать к материальной помощи родителей: от 80 до 96% студенческой молодежи (в зависимости от региона) пользуются ею систематически" [8, с. 39]. Такая зависимость от родительской поддержки — явление отнюдь не новое. Еще в дореволюционной России, как свидетельствует исследование А.Е. Иванова, "бюджет большинства студентов зиждился на финансовой помощи родителей и близких" [3, с. 269].

И сегодня помощь родительской семьи весьма обширна  и разнообразна, от нее зависит  не только физическое существование  молодого человека, его жилищные условия, учеба, но и во многом его работа: большинство работающих студентов  находит ее с помощью родителей, родных, а также знакомых. Стипендия, хотя и упоминается двумя третями  студентов, в структуре бюджета  занимает небольшую долю — всего 11,8%. Между тем, она сохраняет высокую  символическую значимость. Именно стипендия, являясь непосредственной формой не только материальной поддержки, но отчасти  и оплаты учебного труда студента, выступает подтверждением полноценности  его социального статуса. Собственный  заработок является третьим по частоте  упоминания источником существования (40,6%) и вторым по объему в структуре  бюджета (16,8%). По своей значимости собственный  заработок опережает стипендии  и тем более такие источники, как средства мужа (жены), средства спонсоров, образовательный кредит, доля которых  в структуре бюджета совсем незначительна.

Структура источников средств существования у большинства  студентов из разных по социальному  происхождению групп не имеет  больших различий. Разумеется, стипендия  более значима для студентов  рабочего происхождения (78% упоминаний), чем для детей предпринимателей (52,7% упоминаний), а на средства родителей  дети пенсионеров и безработных  опираются в меньшей степени (88,4% упоминаний), чем студенты других групп (92,0 — 95,8%). Одновременно студенты, чьи  родители имеют статус пенсионеров  и безработных, чаще (в 55,8% случаев) ссылаются  на собственный заработок как  на один из источников средств существования. (Для сравнения, студенты — дети руководителей упоминают этот источник в 38,7% случаев.) Однако в целом эта  структура едина у всех групп  студентов, различающихся по социальному  происхождению, а собственный заработок  имеет для всех примерно одинаковую значимость.

Логично предположить, что те студенты, которые отметили низкую обеспеченность семьи родителей, имеют особенную потребность  в заработках. Исследование, однако, показало, что между оценкой уровня благосостояния родительской семьи  и долей работающих среди студентов  соответствующей группы не существует явной зависимости. Работают 44% студентов, отметивших высокий уровень материальной обеспеченности родителей, 37,9% — отметивших средний, и 42,6% опрошенных, отметивших низкий уровень обеспеченности родителей⁶. Имеют вторичную занятость 44,7% выходцев из семей руководителей, 40% — из семей предпринимателей, 39% — из семей специалистов с высшим образованием, 30,14% — из семей служащих, 40,7% — из семей рабочих, 58,1% — из семей, где родители — пенсионеры. Не обнаружилось также связи между социальным статусом родителей и распространенностью студенческой занятости на рынке труда.

11,5% опрошенных  не работают и не хотят работать. У этой небольшой группы повышенный  уровень материальной обеспеченности  родителей. Так, если сравнить  не работающих и не желающих  работать студентов с теми, кто  не работает, но стремится зарабатывать, то оказывается, что состоятельных  родителей имеют 8,5% в первой  группе и всего 1,6% во второй, среднеобеспеченных соответственно 69,5% и 59,1%, а малообеспеченных родителей  больше во второй группе (26,3%), нежели в первой (14,6%). Аналогичная  картина наблюдается при сравнении  социально-профессионального статуса  родителей не желающих работать  студентов с соответствующими  показателями, характеризующими весь массив студентов в целом. В описываемом контингенте выше доля детей предпринимателей (15,9% против 10,0% в среднем), специалистов с высшим образованием (48,8% против 40,2% в среднем) и, напротив, существенно ниже доля тех студентов, чьи родители относятся к группе служащих (19,5% против 26,2% в среднем) и пенсионеров (1,2% против 4,7%). Таким образом, не работают и не желают работать в большей степени студенты из более состоятельных и высокостатусных семей. Не работающие и не желающие работать студенты отличаются более высокой успеваемостью. Среди них 27,5% учатся "на отлично" (17,4% в среднем среди всех студентов). Нежелание работать у этих отличников чаще всего сочетается с материально-бытовым благополучием, позволяющим им концентрировать свои усилия на успешной учебе.  

Мотивация и реальность

Анализ данных о мотивах занятости работающих студентов позволил обнаружить их двоякий  характер (табл. 1). На первом месте стоит желание иметь личные деньги — этот мотив отмечают 67,5% работающих респондентов. Показательно, что необходимость обеспечить себе средства существования стоит лишь на втором месте (57,9% высказываний). Следовательно, заработок занимает в мотивациях вспомогательное место, он понимается как средство, обеспечивающее, прежде всего, досуговое потребление, символические атрибуты жизни — соответствующие одежду, услуги и т. д.

Тот факт, что  побуждением к заработку не является обеспечение первичных материальных потребностей, подтверждается данными  о том, что среди мотивов вторичной  занятости помощь родителям, необходимость  оплаты жилья, учебы, содержания собственной  семьи стоят далеко не на первых местах и, кроме того, перемежаются мотивами нематериального порядка. Так, мотив "надо помогать родителям" (19,8% высказываний) уступает по значимости мотиву, связанному с установлением  профессиональных корпоративных связей (позицию "работа позволяет устанавливать  контакты и налаживать связи, которые  могут пригодиться в будущем", отмечают гораздо больше опрошенных (29,7%), чем позицию "надо помогать родителям"). Стремление к самореализации (11,9% высказываний) опережает необходимость  платить за жилье (8,8%), обеспечивать собственную семью (7,9%) и платить  за учебу (6,8%).

 
Таблица 1

Мотивы  вторичной занятости  работающих студентов  и мотивы поиска работы неработающими студентами, %

* Респонденты  могли отмечать до трех позиций  при ответе на этот вопрос.

Существуют группы работающих студентов, которые можно  назвать проблемными — студенты из низкооплачиваемых семей, из семей  пенсионеров и безработных, имеющие  собственные семьи, живущие в  общежитиях и снимающие жилье, —  структура мотиваций которых  имеет свою специфику. Если у всех работающих студентов в целом  первое место занимает стремление иметь "карманные" деньги, а второе —  обеспечить себя средствами существования, то у проблемных групп приоритеты другие, для них необходимость  обеспечивать себя средствами существования  играет главную побудительную роль (70,3%). На втором месте стоит желание  иметь свои личные деньги (63,4%), а  на третьем — необходимость помогать родителям (27,7%). Непосредственные экономические  нужды у этих студентов теснят все другие побуждения, и в частности, стремления, так или иначе связанные  с профессионализацией. Что касается среднеобеспеченных и особенно высокообеспеченных студентов, в их мотивационной структуре  соотношение отдельных мотивов  иное. На первом месте у них стоит  желание иметь свои личные деньги (соответственно 71,4% и 72,7%); интенсивность  потребности "обеспечивать себе средства существования" гораздо ниже: у  высокообеспеченных этот мотив отмечают 36,4%, столько же, сколько и "желание  быть среди интересных людей". Среди  них выше, чем среди малообеспеченных, доля тех, кто выражает "желание  лучше овладеть изучаемой профессией", кто считает, что "работа позволяет  устанавливать контакты и налаживать связи, которые могут пригодиться  в будущем", кто обнаруживает "стремление к творческой самореализации". Как  видим, потребность в работе формируется  не только под воздействием сугубо экономической необходимости. У  обеспеченных студентов мотивация  занятости очень существенна, но она базируется на ином спектре потребностей, чем у других.