Причины и последствия принятия конституции США 1787 года

В собственнической колонии Каролине, впоследствии поделенной на Северную и Южную, сложилась подобная ситуация. В каждом графстве колонии представителем власти был губернатор, назначаемый лордами-собственниками. При губернаторе и по его выбору создавался в качестве совещательного органа Совет. Все должностные лица назначались губернатором. Свободные колонисты, которыми являлись лишь подданные английского короля, ежегодно избирали из своей среды депутатов для участия совместно с губернатором и Советом в заседаниях Генеральной Ассамблеи. Исполнительной властью обладали губернатор с Советом[75]. 

Таким образом, губернаторы североамериканских колоний обладали всей полнотой исполнительной власти: отвечали за проведение законов, указов, инструкций, заполняли все должности в системе колониального управления. Они также сохраняли обширные законодательные полномочия, прежде всего, обладали правом абсолютного вето в отношении решений колониальных ассамблей, как и правом созыва и роспуска законодательных собраний. Наконец, губернаторы располагали всей полнотой судебной власти: создавали колониальные суды, назначали судей всех уровней и исполнителей судебных решений, даровали помилования и амнистии по всем видам преступлений. Но здесь же необходимо учитывать, что власть губернатора была вторичной[76]. Как указывает А.А.Мишин, «над ней воз­вышалась мощная и властная политическая надстройка в лице британской короны и парламента»[77]. Губернаторы должны были строго следовать указаниям и инструкциям короля. Таким образом, судя по количеству сосредоточенных в их руках полномочий, губернаторы оказывались чем-то вроде абсолютных монархов в пределах своих колоний.

В качестве второй ветви правления в английских колониях выступали колониальные Советы, своего рода верхние палаты Генеральных ассамблей, аналог английской палаты лордов.

Важным этапом в развитии американских колоний явился созыв 30 июля 1619 г. первого представительного законодательного собрания в Америке – Генеральной ассамблеи Виргинии. Ассамблея неизбежно должна была стать органом если не контролирующим, то наблюдающим за деятельностью губернаторов, нередко злоупотреблявших своей властью для личной выгоды или личной прихоти. Ассамблея должна была придать большой вес и авторитет постановлениям, адресованным колонии, придать им вид вводимых с согласия колонистов, что отражало существовавшую парламентскую практику[78].

Двухпалатные за­конодательные Ассамблеи сложились в Северной Америке не сразу. Функция верхней палаты принадлежала Совету при  губернаторе, назначавшем его членов, роль нижней - играли представительные собрания колоний. Поначалу Советы заседали совместно с нижними палатами. Однако социально-поли­тическая элита по мере своего оформления в провинциях попыталась добиться отдельного представительства в верх­них палатах. Так, в Массачусетсе члены Совета выделились из ассамблеи к 1644 году, в Мэри­ленде - к 1650 г., в Рой-Айленде – в 1696 г., в Коннектикуте – к 1698 г. История взаимных отношений между обеими этими палатами сводится к тому, что нижняя с течением времени все более и более получали перевес над верхними, особенно благодаря тому, что постепенно к ним перешел главный контроль над местными финансами и вообще исключительное право решения вопросов, касающихся расходования собираемых с на­рода денег[79]. В канун революции Советы выдели­лись в аристократическую «ветвь» власти, возвышавшуюся совместно с губернаторами над нижними палатами, един­ственными выборными органами провинций[80].

В Массачусетсе законодательным органом власти являлось Общее собрание, в состав которого входили губернатор, его заместитель и помощники, а также избираемые представители колонистов[81]. В 1644 г. депутаты добились права заседать отдельно от губернатора и остальных должностных лиц колонии[82].

Согласно королевской хартии Мэриленда 1632 г. Совет колонии создавался при губернаторе, наряду с депутатами колонии входил в состав Генеральной Ассамблеи и осуществлял законодательную власть. В состав Совета входили высшие должностные лица колонии, которые совместно с губернатором обладали исполнительными функциями[83]. В годы Английской буржуазной революции лорд-собственник Балтимор проводил гибкую политику приспособления к сложившейся в североамериканских колониях обстановке. После того, как в Англии была провозглашена республика (1643 г.), в 1650 г. в Мэриленде была проведена некоторая реформа внутреннего управления: Генеральная Ассамблея была разделена на две палаты. Верхняя формировалась по воле лорда-собственника, нижняя избиралась населением колонии. Законы принимались с согласия обеих палат. Собственник колонии сохранял право «вето». По мнению исследователя А.С.Самойло, такая организация верховной власти в колонии с одной стороны, создавала видимость парламентаризма, а с другой - давала возможность собственнику иметь постоянное влияние на Ассамблею в верхней палате. Именно верхняя палата позволила лорду установить режим полной власти после Реставрации в Англии[84]. 

В 1681 г., получив свою хартию от короля, Пенн утверждал, что   Ассамблея, представляющая население колонии, должна иметь лишь право одобрения или отклонения законов, тогда как обладать прерогативой законодательной инициативы должен исключительно лорд-собственник совместно с Советом магистратов, также осуществлявших исполнительную власть в колонии[85]. В ходе борьбы Ассамблеи за свои права и принятия ею «Хартии вольностей», предоставляющей ей господствующее положение в управлении колонией, Совет оказался отстраненным от законодательства и стал совещательным органом при губернаторе[86].

Согласно Постановлению от 1621 года в Виргинии создавался Совет колонии, состав которого будет время от времени определяться Советом в Англии и торговой компанией, основавшей колонию. Основной целью его создания является помощь губернатору[87]. После того как Виргиния стала королевской колонией (1624 г.), члены Совета как и сам губернатор стали назначаться королем Англии, теперь они не подлежали контролю со стороны представительного органа колонии Генеральной Ассамблеи. Злоупотребления губернаторов Виргинии настроили против них Совет колонии, значительно ущемленный в правах. Объединив силы с Ассамблеей, Совет пытался сместить губернатора Харви, но его взял под защиту Карл I. В начале губернаторства Беркли Совет совместил с ним осуществление исполнительной и судебной функций. После Реставрации в Англии Беркли самостоятельно стал формировать состав Совета, поэтому они смогли соединить в себе значительные полномочия, что возобновило тенденцию злоупотребления властью[88].

В Советы колонии назначались представители колониальной элиты, но не аристократы, которых среди жителей Северной Америки было крайне мало. Численность Советов, как правило, не превышала 12 человек[89]. 

Таким образом, я считаю, что наряду с чертами монархии политическая власть в английских колониях имела особенности олигархического правления в лице верхних палат колониальных ассамблей. Они соединяли в себе как исполнительные, так и законодательные полномочия: с одной стороны, они были как бы министерскими кабинетами при губернаторах, помогая им во всех делах, с другой стороны, они выступали в качестве верхней палаты законодательной власти, обладая правом вето в отношении решений нижних палат. Советы также помогали губернаторам в принятии судебных решений.

Следующей ветвью политической власти в колониях являются нижние палаты колониальных ассамблей. Они были созданы по образцу английской палаты общин.

Нижние палаты в сравнении с Советами колонии были гораздо многочисленнее, но их полномочия были значительно ограничены властью губернатора и верхних палат Ассамблей.

Согласно хартии Массачусетса 1629 г. Общее собрание колонии должно собираться 4 раза в год, с правом избрания из числа своих членов губернатора, его заместителя и его помощников. Эти должностные лица совместно с колонистами получили право создавать законы при условии, что они не будут противоречить законам Англии[90]. Л.Ю.Слезкин отмечает, что в 1634 г. была проведена реформа системы управления, которая ввела порядок представительства в Общее собрание от городов. В 1644 г. представители колонистов стали заседать отдельно от губернатора и остальных должностных лиц, каждая из палат имела право «вето» на решение другой[91].

Нижняя палата Генеральной ассамблеи Виргинии, согласно Ордонансу 1618 г., состоит из двух представителей от каждой территориальной единицы (город или плантация), избранных самими жителями. Членам Ассамблеи предоставляется право рассматривать вопросы и принимать решения, касающиеся общего благосостояния колонии, принимать законы, копирующие или максимально придерживающиеся законов и политика Англии - они вступают в силу только тогда, когда они будут ратифицированы собранием компании в Англии. Губернатор имеет право «вето»[92].

Депутаты нижней палаты Генеральной Ассамблеи Каролины в количестве 12 человек ежегодно избирались фрименами каждого графства провинции, которые совместно с губернатором и остальными должностными лицами принимали законы, не противоречащие законам Англии. Все должностные лица в графствах должны были принести присягу королю и клятву верности интересам лорда-собственника[93].

Таким образом, нижние палаты представительных органов власти колоний были ограничены либо властью губернатора, который имел право «вето» на принимаемые палатой решения, либо верхней палаты, которая поддерживала губернатора и назначалась им, либо лорда-собственника. Также законы колоний должны были не противоречить законам английской метрополии.

В.В.Согрин утверждает, что по своему правовому статусу колониальные ассамблеи никак не могли быть названы парламентами, т.к. их полномочия были значительно ограничены[94].

Всякое решение, принятое законодательными собраниями, могло вступить в силу только в том случае, если губернатор не наложил на него свое право «вето», право которого было предоставлено ему английским правительством. Ассамблеи так и не смогли добиться принятия ряда жизненно важных для себя решений, например, закона о регулярных выборах представительных органов, который в Англии в значительной мере определял независимое положение парламента. Однако не только колониальные собрания зависели от губернатора, но и губернатор зависел от собраний, т.к. выплата его содержания вотировалась последними[95]. В 1721 г. массачусетская Ассамблея уведомила губернатора, что утвердит его жалованье только в том случае, если он одобрит ее законопроекты. Губернатор капитулировал. В 1748 г. нью-йоркская Ассамблея в ответ на попытки губернатора Дж. Клинтона наложить вето на предложенный ею законопроект перестала финансировать деятельность исполнительной власти. Губернатор сдался. В 1748 г. губернатор Южной Каролины сообщил в Лондон, что ассамблея, сосредоточив финансовую власть, диктует назначения на все должности. Колониальные собрания настойчиво боролись за расширение и наибольшую эффективность своих прав. Их взаимоотношения с губернаторами превратились в нескончаемое сражение, в котором, как свидетельствовал весь колониальный опыт, у них не было шансов на решающую победу[96].

Однако политическая жизнь в колонии отнюдь не исчерпывалась борьбой законодательных собраний с губернатором. Не менее важным ее аспектом была борьба колонистов за демократизацию политических порядков и расширение прав населения.

Во всех колониях существовал высокий имущественный ценз, который в большинстве своем означал владение земельным участком. В Виргинии избиратель должен был быть владельцем 100 акров необработанной или 25 акров обработанной земли. В Каролине и Джорджии величина земельного участка для избирателей определялась в 50 акров. В Мэриленде, Делавэре, Пенсильвании для избирателей существовала альтернатива: владение участком не менее 50 акров или участком, приносящим ежегодный доход в 40 шиллингов. Дискриминации по религиозному признаку подвергались, прежде всего, представители католического вероисповедания.

Как утверждал А.В.Ефимов, избирательным правом обладал лишь незначительная часть населения: в одних колониях избирательным правом обладало лишь 8-10 % населения, в других только 2 %[97]. А.А.Мишин считает, что имущественный и религиозный цензы лишали права голоса от 25 до 50 % свободных белых мужчин. И все же избирательное право провинций, несмотря на недемократические принципы, лежавшие в его основе, получило относительно широкое по тем временам распро­странение. Благодаря сравнительно легкому в ряде коло­ний доступу к земле и тому обстоятельству, что в провин­циях право голоса, следуя английской традиции, предо­ставляли не только фермерам, но и арендаторам, от 50 до 75% сво­бодных белых мужчин могли зарегистрироваться в каче­стве избирателей[98].

Цензовые ограничения, но более жесткие, существовали и для кандидатов в депутаты. Наиболее весомым был имущественный ценз. В Северной Каролине кандидат в депутаты должен был владеть земельным участком не менее 100 акров, что вдвое превышало ценз для избирателей. В Южной Каролине минимум земельной собственности для депутатов был определен в 500 акров, что в 10 раз превосходило ценз для избирателей. В Нью-Гэмпшире имущественный ценз для депутатов в шесть раз превосходил ценз для избирателей. В Нью-Джерси имущественный ценз для депутатов равнялся 1000 акров или 500 фунтов, в десять раз выше, чем для избирателей. В Джорджии имущественный ценз для депутатов составлял 500 фунтов.

В.В.Согрин утверждает, что депутатами могли быть только выходцы из верхнего слоя общества, превращавшегося благодаря богатству и политическим привилегиям в колониальную элиту[99]. Таким образом, деятельность представительных органов власти колонии были ограничены не только губернатором или собственником, но значительными ограничениями в избирательной системе, что отстраняло большинство населения от участия в управлении колонией. 

Таким образом, по мнению А.А.Мишина и В.В.Согрина, американские колонии в XVIII в., независимо от того, были они королевскими, собственническими или корпоративными, воплощали столь почитаемую в Англии форму «смешанного правления»: в лице губернатора, представлявшего короля, была монархической, в лице Совета колонии - олигархической, в лице нижней палаты ассамблей – демократической или республиканской[100].

§  2. Принятие конституций штатов (1776-1781 гг.)

Английские колонии в Северной Америке на протяжении всего колониального периода (1607-1776 гг.) в своей политической жизни руководствовались дарованными королевскими хартиями, инструкциями и распоряжениями. С ужесточением экономического, социального и политического гнета колоний после «Славной революции» в 1688 г. со стороны английской короны и парламента стала активно развиваться американская антиколониальная мысль. В связи с началом Войны за независимость в 1775 г. и провозглашением таковой в 1776 г. возникла необходимость в создании собственной правовой системы бывших колоний, необходимо было закрепить принципы организации политической власти независимых штатов.