Этнопсихология как наука и её предмет. Внутридисциплинарный и междисциплинарный подходы к предмету этнопсихологии

Существенную роль в разработке проблематики, связанной с национальным характером, сыграли исследования авторов, которые осуществлялись в рамках социальной и культурной антропологии. Это работы Ф. Боаса, Б. Малиновского, М. Мид, Р.Ф. Бенедикт, А. Инкельса, Д. Левенсона и др.

Так, М. Мид рассматривала  три основных аспекта исследования национального характера: сравнительное  описание культурных конфигураций в  рамках той или иной культуры; сравнительный  анализ ухода за младенцами и детского воспитания; изучение присущих конкретным культурам моделей межличностных  отношений.

В XX веке активизировось изучение феномена национального характера  в США. Американская этнопсихологическая  школа XX в. (А. Кардинер, Р. Бенедикт, М. Мид, Р. Мертон, Р. Липтон и др.) при построении целого ряда концепций национального  характера исходила из существования  у разных национально-этнических групп  специфических национальных характеров, проявляющихся в стойких психологических  чертах отдельной личности и отражающихся на «культурном поведении». Это позволяло  сторонникам данной школы строить  модели «средней личности» той или  иной национально-этнической группы, выделяя  в каждой нации «базисную личность», в которой соединены общие  для ее представителей национальные черты личности и черты национальной культуры. В формировании качеств  национального характера приоритет  отдавался влиянию культурных и  политических институтов, а также  семьи в процессе воспитания ребенка. Подчеркивалось и обратное влияние  «базисной личности» на нациальные институты. Многочисленные кросс-культурные исследования показали влияние национального  характера на особенности политических институтов и процессов, а также  позволили выявить различающиеся  черты национального характера  у представителей масс и политической элиты. Было установлено, в частности, что главной трудностью в понимании  чужого национального характера  является этноцентризм — склонность воспринимать и оценивать жизненные  явления и черты иной культуры, а также другие национально-этнические группы сквозь призму традиций и ценностей  своей группы (сам термин «этноцентризм» был введен в 1906 году Дж. Самнером).

В начале 50-х годов XX века этнопсихологическая школа изучения национального характера подверглась  критике, ее авторитет упал. Один из наиболее серьезных упреков заключался в отстаивании слишком жестких  связей и зависимостей между элементарными  национальными, приобретаемыми в процессе индивидуального воспитания, привычками, и последующими способами социально-политического  поведения. Один из наиболее спорных  выводов заключался в том, например, что национально-культурная традиция туго пеленать младенцев ведет к  усилению тоталитаризма в тех обществах, где это принято. Маргарет Мид утверждала это, в частности, на примере изучения русской и китайской национальных культур. Она полагала, что способ пеленания формирует вполне определенный, «покорный» национальный характер в отличие от более демократических национальных культур, в которых младенцу предоставляется большая свобода для движений руками и ногами, что формирует более свободолюбивый, «демократический» национальный характер. Близкие выводы делал и М. Макклюэн, изучая т.н. «графическую» (албанскую) и «телевизионную» (канадскую) культуры 60-х гг. XX века. Он считал, что именно жесткое научение регламентированному, привычному, слева направо или справа налево, письму и чтению формирует авторитарную личность. Тогда как восприятие хаотичных точек на телеэкране, порождающих разнообразные образы, воспитывает демократическую личность.

Другим известным исследователем национального характера в США  в XX веке был Клайд Клакхон - антрополог, изучавший быт и культуру индейцев.

Важную роль сыграла работа выдающегося американского социолога, выходца из России П.А. Сорокина «Существенные характеристики русской нации в XX веке» [18], в котором автор настаивал на требовании интегрального рассмотрения и целостного подхода в исследованиях, посвященных национальному характеру.

Проблема национального  характера в зарубежной гуманитаристике  второй половины ХХ в. исследовалась  на основе самых разных научных концепций  и направлений, среди которых  можно выделить «социальный характер» (Э. Фромм, Д. Рисмен), «базисные типы личности» (А. Кардинер), «статусная личность» (Р. Линтон), «модальная личность» (Д. Левинсон, А. Инкельс, Дю Буа), «авторитарная личность» (Т. Адорно и др.), «одномерный человек» (Г. Маркузе).

К концу ХХ века в американской антропологии становится заметным переход  в исследованиях национального  характера через проблему целостного исследования и интерпретацию культуры. В контексте исследований национального  характера темами изучения становятся невербальная коммуникация в этнокультурных общностях, кросскультурный анализ эмоционально-психических состояний  и др.

Национальный характер — сложное социальное явление и понятие в философии, культурологии, социальной психологии, этнологии и этнополитологии, описывающее устойчивые особенности, характерных для членов того или иного национального (этнического) сообщества и включающее в себя идеи, интересы, чувства, психический склад, мораль, религию, духовные ценности, мотивы, стремления, социально-психологические защитные механизмы того или иного народа (этноса, нации).

Национальный характер - особый психо-генетический склад народа, возникающий  на основе всего его исторического  и социокультурного опыта, всей совокупности традиций, идей, ценностей, стереотипов, идеалов, интересов, распространенных в данной этническойобщности. Характер народа (национальный характер) проявляется прежде всего как система социокультурных норм и как психическое явление.

совокупность определённых, наиболее распространённых для данной национальности, особенностей восприятия мира и возможных реакций на него

специфические для данной этнической общности социально-психологические  черты

переходящая от поколения  к поколению сложная совокупность отчасти генетических, но в основном социо-психологических, социальных и  духовных черт (качеств, свойств) народа, проявляющихся в его поведении, мировоззрении и культуре

9. Современное  состояние этнической психологии  в США и Западной Европе

Середину 1960 - середину 1980-х  годов XX века учёные характеризуют  как период зрелого развития психологической  антропологии – фундаментальной  части антропологического знания, ставшей  учебной дисциплиной в университетах  США и других стран.

Современный этап

В последнее десятилетие XX века интерес к психологической  антропологии несколько уменьшился[1]. Тем не менее, данное направление науки продолжает играть важную роль в психологических и антропологических исследованиях. Общество психологической антропологии является подразделением Американской антропологической ассоциации. Учебные программы по психологической антропологии преподаются в ряде крупных университетов США[4] и других стран. В России исследования по этнопсихологии ведутся в Институте этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН[5]. Данная дисциплина преподаётся в курсах по антропологии в российских университетах. В 2003 году на базе факультета социальной психологии МГППУ была открыта кафедра этнопсихологии и психологических проблем поликультурного образования[6].

Как отметила в 2005 году С. Лурье, в настоящее время психологическая  наука находится в глубоком кризисе. Этот кризис может быть преодолён  за счёт обращения к ответвлениям психологической науки, которые  на данный момент находятся на периферии, но основываются на близких для антропологов предпосылках. Одним из выходов из сложившегося кризиса стало обращение  американских антропологов к советской  психологии в лице представителей «деятельностного подхода» (Выготский, Леонтьев, Лурия и др.) Несколько десятилетий назад подобное обращение американских учёных к работам психологов, базировавшихся на марксизме, выглядело бы достаточно экзотично. Однако сегодня деятельностный подход широко известен и популярен в США, и рассматривается многими американскими психологами как перспектива выхода их дисциплины из кризиса.

________________________________________________________________________________________________

Этнопсихология на Западе внесла много ценного в изучение национального характера («основной  личности») представителей различных  наций, главным образом народов  Австралии и Океании, Дальнего и  Среднего Востока. 
 
В 50-60-е годы XX века этнопсихологическая наука стала отходить от концепции «основной личности», поскольку она давала во многом идеализированное представление о национальном характере и не учитывала возможности вариаций его черт у различных представителей одной национальной общности. На смену ей пришла теория «модальной личности», т. е. такой, которая лишь в абстрактно общем виде выражает главные характеристики психологии того или иного народа, а в реальной жизни могут присутствовать различные спектры проявления общих свойств психического склада народа. 
 
На основе этой теоретической модели в 70-90-е годы были развернуты широкие специальные исследования. В их ходе применялись адаптированные к национальной специфике новейшие достижения в области тестовых, психодиагностических, аппаратурных и других методик. В результате чего на сегодняшний день имеется достаточно много данных о специфических чертах национальной психологии многих народов мира. В последние годы этнопсихологические исследования на Западе приняли форму кросскультурного изучения психологии представителей различных национальных общностей в процессе их общения, взаимодействия и взаимоотношений с людьми других этнических общностей. С 1951 по настоящее время, кроме того, было разработано около 40 тысяч специальных обучающих программ для студентов, военнослужащих, правительственных чиновников и т. д. применяющихся для обучения последних навыкам адаптации в иноязычной и инопсихологической среде. На Западе с 1977 года выпускается специальный журнал «Internatianal Jornal of Inter-cullural Relations». Была основана также профессиональная ассоциация-Society for Intercultural Education, Traimngand and Research (SIETAR). 
 
В 70-е годы этнопсихологические особенности культур анализировались в виде этнической идентичности. Наиболее активно этничность изучалась в США, ставших своеобразным эталоном современной унифицированной индустриальной культуры. Именно в этой стране можно проследить в более явной форме тенденции, свойственные культурным процессам, происходящим в индустриальных странах. 
 
В США долгое время господствовала концепция «плавильного тигля». Считалось, что в США иммигранты из различных стран «переплавляются» в единую (со стандартизированной американской культурой) этнополитическую общность высокой степени интеграции, что существует американская культура, некий сверхорганизм, объединяющий представителей различных народов.  
 
Аналогичные интегративные процессы шли и в бывшем Советском Союзе, в этом же направлении – в выработке некоторого среднеевропейского стандарта современной культуры – идут изменения в Европе. Можно говорить и об общих чертах общечеловеческой культуры. Но это не означает полное усреднение, растворение в этом потоке изменений этнокультурных особенностей, национального своеобразия культур. 
 
Нецелесообразно и неправильно противопоставлять две тенденции, существующие в современном мире: стремление к интеграции, объединению, созданию метакультурных общностей и к дифференциации, сохранению культур в их национально-особенных формах. 
 
На смену господству теории «плавильного тигля» пришел тезис об этническом или культурном плюрализме, многообразии культур в границах одной сверхкультуры США. Важная роль в исследовании культурных процессов на американском континенте принадлежала группе психологических антропологов, объединивших свои усилия в коллективном труде «Этническая идентичность» (1975, 1982), изданном под редакцией Дж.Де Во и Л. Романуси-Росс. В нем участвовали и такие известные ученые, как М.Мид, Дж. Горер, Дж.Деверо, Т. Шварцман и другие. 
 
Идейным руководителем и вдохновителем изучения этничности был Дж.Де Во – автор установочной статьи «Этнический плюрализм: конфликт и приспособление». Ее основная идея – показать, как индивид, его «Я» включены в культуру и одновременно в социально-иерархическую структуру современного общества. Понятие этничности как отождествления себя с определенной культурной традицией Де Во дополнил понятием этнической группы, в которой, собственно, реально и сохраняется этнокультурное своеобразие. Этническая группа – общность людей, разделяющих комплекс традиций, не распространенных среди других людей, с которыми они взаимодействуют. В традиции включаются народные религиозные верования и обряды, язык, чувство исторической преемственности, общего родства и места происхождения. Ведущим признаком этничности в узком значении этого слова Де Во считает «чувство преемственности, непрерывной связи с прошлым, чувство, составляющее существенную часть самоопределения индивида» (Белик А.А., 2001). Особый акцент ученый делал на осознании непрерывности культурной (этнической) истории, ибо «без осознания прошлого настоящее не имеет смысла» (Белик А.А., 2001). Де Во стремился изобразить человека как продукт культуры в реальном изменяющемся мире. Важное значение он придавал эмоциональной окрашенности чувства принадлежности к культуре и поискам индивидом смысла существования. Содержание «Я» приобретает смысл при отождествлении (идентификации) индивида с определенным образом действия, представления о прошлом, моделей будущего. Этничность, согласно Де Во, есть одна из важнейших форм социальной идентичности (самовыражение в чем-то, выделение себя из массы других). Он считает, что человек достигает реального и идеального (образного) смысла «Я» лишь в группе, несмотря на частичную потерю индивидуальной свободы. 
 
Отражением непрерывности культурного процесса, неразрывности прошлого и будущего служит структурная модель «Я». «Я», как ядро личности, ориентировано на настоящее – на гражданина определенной страны, члена этнополитической общности, имеющего экономический статус и входящего в определенную профессиональную группу. Ориентация «Я» на будущее состоит в том, что человек имеет представление в светской или религиозной форме о желаемом будущем. В этом аспекте реализуется приверженность человека к какой-либо идеологии. И, наконец, ориентация на прошлое является одной из форм этнической (культурной) идентичности. Индивиды, разделяющие ту или иную этническую идентичность, могут образовывать общности (группы) с совершенно различными количественными параметрами, но в качественном отношении выполняющими функцию носителя культурного разнообразия в той или иной социальной общности (традиционной или современной). 
 
Тройственная схема «Я» индивида, погруженного в поток социокультурных процессов, может быть моделью для анализа различных культур (в истории и в современности). Ее части (ориентация) предполагают взаимодействие (борьбу) между ними. Всякую культуру можно рассматривать под углом зрения структурного «Я» индивида в свете взаимодействия между приверженностью к прошлой этничности, настоящего статуса и будущего идеализированного представления об обществе» (А.А.Белик 2001).  
 
Этническая идентификация дает личности устойчивое основание для динамического взаимодействия в современном обществе, связывает настоящее с прошлым, обеспечивает историческую преемственность, служит исходной системой ориентации в мире. Существенное значение играет здесь «патриотизм, который может быть сильнейшей эмоцией, побуждающей даже пожертвовать своей жизнью за свою родину» (Белик А.А., 2001). Вообще стремление к сохранению культуры, любовь «к родному пепелищу», как полагают не только исследователи этнической идентичности, но и крупнейшие гуманисты XX в. Э.Фромм и А.Маслоу, есть фундаментальная и глубинная потребность человека. 
 
В 80-90-е годы интеракционизм стал популярным методом изучения этнопсихологических особенностей культуры. Основным термином здесь становится «Я», понимаемое как объект рассмотрения личности, а теорией – символический интеракционизм Дж.Г.Мида. В общем виде интеракционизм означает, что содержание «Я» и, соответственно, культуры состоит в разнообразных социальных взаимодействиях индивида на различных уровнях (семья, детский коллектив, профессиональный коллектив и т.д.). Содержание «Я» индивида связано, таким образом, с осуществлением различных взаимодействий (интеракций), в которых он выполняет определенную функцию (играет роль). Содержание ряда взаимодействий имеет символическую нагрузку, смысл которой связан с культурными традициями. Человек является культурным существом с того момента, когда он начинает относиться к себе как к объекту, делает свое «Я» предметом размышлений. Реально человек может стать объектом для самого себя, воспроизводя и усваивая отношение к себе других людей. Дж.Мид придавал фундаментальное значение не только языку, но и жестам, дающим окраску интеракциям и имеющим специфически культурное значение. 
 
Данная концепция частично повлияла и на теорию этничности Дж. Де-Вос. В полном объеме она стала основой исследования национально- (или культурно-) особенного «Я» различных регионов мира. Например, в Китае содержание «Я» связано с культурными традициями семьи, не заключено в границы «Я» индивида; оно шире, в каком-то смысле растворено в межличностных взаимодействиях внутри семьи. В Индии «Я» идентифицируется с кастой. В США преобладающая черта в культуре – индивидуализм. Недаром исследование об этом народе называется «Одинокая толпа».  
 
С этнопсихологическим изучением культуры, в особенности с анализом этничности, связаны два явления в культуре современной эпохи. Прежде всего это феномен национального экстремизма, искаженной формы этнической идентичности. Любовь к своей культуре и этнической истории становится гипертрофированной и превращается в ненависть к другим народам и культурам.  
 
Абсолютизируются враждебность, настороженность по отношению к незнакомому, другому (чужестранцу). Обычно к иному человек относится двойственно: настороженно и с интересом. При нейтрализации интереса искажаются познавательные ориентации личности, сужается содержание «Я». Нередко это происходит в результате сознательного проведения кампании по созданию образа врага, источника бед и несчастий данной общности. Этим достигается сплочение последней.  
 
В результате национального экстремизма развивается гиперэтнический (терминология Дж. Деверо) тип личности. Все содержание «Я» сводится к тому, что есть представитель общности – культурной, конфессиональной, классовой. Общность, состоящая из таких индивидов, не в состоянии осуществлять воспроизводство культуры и потому деградирует. 
 
Другой аспект развития культуры современности выражается в формировании идеала будущего на основе идеализированного представления о прошлом и внедрения моделей поведения последнего в жизнь. Это означает возвращение к «добрым, старым» временам, возрождению культурных стереотипов прошлого. Такое явление называется фундаментализмом. Наиболее ярко оно проявилось в конце XX в. в исламских странах. Его значение может быть понято в контексте борьбы культур-цивилизаций в современном геополитическом пространстве. 
 
Во второй половине XX в. развивается подход под названием психоантропологии культуры. Он продолжает традиции психоанализа культуры в виде психоистории и психоантропологии современной культуры. Психоистория – применение фрейдистских принципов для анализа истории посредством глубинных биографических исследований. Эту традицию психоанализа продолжил Э. Эриксон, создавший серию биографий-исследований деятелей культуры (Лютер, Ганди, Джефферсон, Гитлер). Впоследствии произошел переход от анализа бессознательного выдающихся личностей к изучению бессознательного на уровне групп индивидов, существующих в современной культуре. Особое внимание уделялось широко распространенным идеям, фантазиям, идеологизированным концепциям (-измам). В качестве группы может выступать этническая общность, социальная страта или даже конкретное общество (страна) в целом. 
 
Наиболее активным представителем психоанализа в антропологии в 70-80-е годы был Г.Стейн. По его мнению, стратегическая задача психоантропологии – «изучить взаимоотношения между существующей бессознательной структурой и осознанно проявляющимся содержанием, а также их отношением, в свою очередь, к реальности» (Белик А.А., 2001). Одно из центральных понятий психоантропологии – фантазия группы. Это совокупность бессознательно разделяемых положений в символической форме, дающих группе чувство реальности и являющихся основой для исторических действий. Г.Стейн подчеркивает, что групповые фантазии человек защищает больше жизни. В связи с таким определением предмета психоантропологии Г.Стейн ставит вопрос о переформулировке понятия культуры, а точнее о новом акценте в ее понимании. Он считает, что определение культуры должно быть более психогенным и предлагает рассматривать ее в качестве «вместилища», «контейнера», в котором «представлены бессознательные фантазии, страхи и защиты против них». (Белик А.А., 2001). 
 
Культура, согласно этой точке зрения, есть поиски терапии, так как в современном обществе выживание в физическом мире стало вторичной задачей по сравнению с выживанием в интерпсихическом континууме. А «посредством культуры, – отмечает Г.Стейн, – мы объективируем наши внутренние страхи, надежды на внешний контроль...» (Белик А.А., 2001). Определив таким образом культуру, Г.Стейн предлагает отказаться от широко распространенного в психологической антропологии понимания культурной организации. 
 
«Таким образом, культура, включая способы отношения к миру, есть сама по себе в большинстве своем вторичный институт, проективно построенный, производный от институтов сознания, определенных ранним опытом» (Белик А.А., 2001). 
 
Анализируя пан-измы, всевозможные фантазии, Г. Стейн проводит аналогию между идеологической концепцией и бредом, разделяемым участниками. Г. Стейн достаточно критически относится к концепции этничности, считая ее фантазией, а не реальностью. Он считает, что стремление познать корни – не что иное, как «нарцисстические попытки... быть постоянно в детстве» и регрессивная тенденция современной культуры. В то же время его не устраивает и эмоциональный характер этнической идентичности. Он считает недостатком то, что язык этничности – это язык поэзии, песен, воображения и сердца. Стейн ратует за некую рационалистическую модель культуры некоего унифицированного типа людей. 
 
Не менее интересно и разнопланово творчество психологического антрополога У. Ла Барре, на научное мышление которого сильное влияние оказала аналитическая психиатрия. Один из главных тезисов его теории – «экстраполяция клинических категорий из области психиатрических описаний индивидов в этнологическое описание культур» (Белик А.А., 2001). Но, несмотря на такую общую установку, У. Ла Барре не ограничивается только экстраполяцией клинических категорий. Классический психоанализ для него – исходный пункт, определенная совокупность принципов, понятий, потенциальную продуктивность которых он реализует в своих исследованиях. Важнейшим аспектом деятельности этого ученого является изучение психологических механизмов защиты, существующих в человеческом обществе. Имеются в виду различные типы ритуалов, выполняющих психотерапевтические функции, алкоголь, наркотики, галлюциногены.  
 
Центральная идея творчества У. Ла Барре – соединить биологию и психологию с социальной спецификой человека. Данную сверхзадачу он решает при помощи интеграции этих дисциплин в одно целое (антропологический холизм) путем создания этологии культуры. Необходимо отметить, что У. Ла Барре был одним из основателей этологического подхода в психологической антропологии, этологии человека. Его базовые исследования отражены в трилогии «Человеческое животное», «Призрачный танец: происхождение религии» и «Поющая голова». 
 
Обзор последних направлений в развитии психологической антропологии убеждает, что одной из характерных черт современного научного мировоззрения является сомнение в возможности построения общей универсальной теории, с помощью которой можно объяснить все многообразие человеческих проявлений психики. Поэтому современная познавательная ситуация характеризуется проблемной ориентированностью, то есть научные исследования концентрируются вокруг социально значимых проблем, а для их решения используются наборы уже существующих и новых концептуальных моделей. Такая идеология проведения исследований получила в науке название «постмодерн», где приоритет отдается непосредственному восприятию перед рациональным конструированием, переименованию перед законченной логической схемой. Многообразие ощущений и переживаний образует одну из основных черт постмодерна – его плюрализм. 

______________________________________________________________________________

12.  Г. Г. Шпет о предмете этнической психологии

В 20-е гг. XX столетия в России с учетом достижений и просчетов  немецких предшественников была предпринята еще одна попытка создания этнической психологии, причем именно под этим названием. В 1920 г. русский философ Г. Г. Шпет (1879-1940) в докладной записке об учреждении кабинета «этнической и социальной психологии» при историко-филологическом факультете Московского университета определил эту область знания как отрасль психологии, охватывающую изучение таких проявлений душевной жизни человека как язык, мифы, верования, нравы, искусство, т.е. тех же продуктов духовной культуры, которые призывали изучать Лацарус и Штейнталь, Кавелин и Вундт.

Более подробно он изложил  свои взгляды в книге «Введение  в этническую психологию», первая часть  которой вышла из печати в 1927 г. В  этой работе Шпет проводит подробный  методологический анализ концепций  Лацаруса – Штейнталя и Вундта. С его точки зрения, .этническая психология вовсе не объяснительная, на чем настаивал Вундт, а описательная наука, предметом которой являются типические коллективные переживания. Мы в первый раз встречаемся с этим понятием, поэтому следует остановиться на том, как его интерпретирует русский ученый.

Полемизируя с Бунд том, для  которого продукты духовной культуры есть психологические продукты, Шпет утверждает, что в самом по себе культурно-историческом содержании народной жизни нет ничего психологического. Психологично другое – отношение к продуктам культуры, к смыслу культурных явлений. Шпет полагает, что все они – язык, мифы, нравы, религия, наука – вызывают у носителей культуры определенные переживания: «как бы индивидуально ни были люди различны, есть типически общее в их переживаниях, как «откликах» на происходящее перед их глазами, умами и сердцем» (Шпет, 1996, с. 341). Пытаясь соотнести личность с миром культуры, Шлет это общее понимает не как усредненное, не как совокупность сходств, а как «тип», являющийся «репрезентантом» той или иной исторической общности (тип китайца, тип мещанина)[12]. Согласно концепции русского мыслителя, анализируя продукты культуры, этническая психология должна выявлять типические коллективные переживания, иными словами, отвечать на вопросы: Что народ любит? Чего боится? Чему поклоняется?

Первая часть книги  Шпета представляет собой философское  обоснование новой науки –  этнической психологии, и мы не найдем в ней примеров типических коллективных переживаний какого-либо народа. Мы никогда не узнаем, как бы Г. Г. Шпет конкретизировал свои программные  установки: в начале 30-х гг. он был  репрессирован и в 1940 г. погиб  в сталинских лагерях.

Но идеи русского философа, изложенные в первой части его  книги .""звучат исключительно  современно. Во-первых, это относится к введенному им понятию коллективных переживаний, которые он не сводит только к эмоциям или только к когнициям. Скорее это то, что в науке наших дней называют ментальностъю, когда понимают ее не просто как социальные представления, а как эмоционально окрашенную систему миропонимания присущую той или иной общности людей. Г. Г. Шпет предлагает изучать не продукты культуры как таковые, а именно переживания людей по их поводу, подчеркивая, что «может быть, нигде так ярко не сказывается психология народа, как в его отношениях к им же «созданным» духовным ценностям» (Шпет, 1996, с. 341). Он говорит о том же, к чему пришла современная наука: о необходимости изучения в психологии субъективной культуры.

Во-вторых, весьма актуально звучит его утверждение, что принадлежность человека к народу определяется не биологической наследственностью, а сознательным приобщением к тем культурным ценностям и святыням, которые образуют содержание истории народа: «Человек, действительно, сам духовно определяет себя, относит себя к данному народу, он может даже «переменить» народ, войти в состав и дух другого народа, однако опять не «произвольно», а путем долгого и упорного труда пересоздания детерминирующего его духовного уклада» (Шпет, 1996, с. 371).

Но при этом Шпет отмечает очень важную особенность этнической идентичности, на которую не обращают внимания многие исследователи наших  дней: единство человека с народом  определяется обоюдным актом признания. Иными словами, чтобы быть членом этнической общности, недостаточно осознания  своей к ней принадлежности, необходимо и признание индивида группой.

Идеи Лацаруса и Штейнталя, Кавелина, Вундта, Шпета в большинстве  случаев остались на уровне голых  объяснительных схем, а их концептуальные модели не были реализованы в конкретных психологических исследованиях. Но непреходящая ценность психологии народов XIX – начала XX века состоит в том, что ее творцы попытались соотнести  мир личности не с миром природы, а с миром культуры. Социальная психология, которая в XX веке получила развитие как экспериментальная  наука, отбросила психологию народов  вместе с другими первыми социально-психологическими теориями за «спекулятивность» методов  и средств анализа. Но идеи первых этнопсихологов, прежде всего идеи В. Вундта, были подхвачены другой наукой – культурной антропологией. Представления  о связях культуры с внутренним миром  человека перенес на американскую почву  родившийся в Германии и ставший  родоначальником культурной антропологии в США Ф. Боас.