Этнопсихология как наука и её предмет. Внутридисциплинарный и междисциплинарный подходы к предмету этнопсихологии

Национальная гордость —  это патриотические чувства любви  к своей родине и народу, осознание  своей принадлежности к определенной нации, выражающиеся в понимании  общности интересов, национальной культуры, языка и религии.

Национальная гордость выражается в стремлении нации способствовать всемерному развитию своих традиций, языка, материальной и духовной культуры; готовности давать отпор тем, кто  посягает на свободу и независимость  нации, неуважительно относится  к ее культуре и представителям.

Понятие национальной гордости близко по значению понятиям патриотизма  и любви к Родине. Патриотизм (греч. patris родина, отечество) — сложное  явление общественного сознания, связанное с любовью к Родине, Отечеству, своему народу. Оно проявляется  в виде социальных чувств, нравственных и политических принципов. Содержанием  патриотизма являются любовь к Отечеству, преданность Родине, гордость за ее прошлое и настоящее, готовность служить ее интересам и защищать от врагов.

Отдельные элементы патриотизма  в виде привязанности к родной земле, языку, традициям и обычаям  своего народа формировались уже  в глубокой древности. С возникновением классов и государственности  в обществе содержание патриотизма  становится качественно иным, поскольку  выражает уже свое отношение к  Родине, Отечеству через присущие классу и государству специфические  интересы. В условиях формирования наций, образования национальных государств патриотизм становится неотъемлемой частью общественного сознания всего общества. Каждый человек имеет представление  о чувствах национально гордости и патриотизма, поскольку в любой  человеческой культуре, у любого народа их формирование занимает важное место  в воспитании всех поколений. Но если мы внимательно вчитаемся в произведения лучших сынов нашего Отечества, то обнаружим, как по-разному понимают люди эти  чувства! Вспомним знакомое каждому  из нас стихотворение М. Ю. Лермонтова «Родина»: «Люблю Отчизну я, но странною любовью»,— восклицает великий русский  поэт.

Совпадают ли национальная гордость и патриотизм. Всегда ли любить Родину означает гордиться ею? Наверняка  в истории любого народа, будь то малый или великий народ, есть такие страницы, которыми можно гордиться. Но наверняка есть и такие, о которых  предпочитают не вспоминать. Означает ли, что любить Родину это обязательно  гордиться ею? Как же быть с той, другой стороной жизни, без которой  не было бы самой истории?

 Разумеется патриотизм  предполагает гордость за свою  Родину. Однако одного этого чувства  слишком мало, чтобы быть патриотом.  Чувство патриотизма настолько  личностно, настолько человечно,  что его невозможно ни разложить  на более простые составляющие  элементы, ни, зачастую, объяснить.

«Ни слава, купленная кровью,

Ни полный гордого доверия  покой,

Ни темной старины заветные преданья

Не шевелят во мне отрадного  мечтанья».

Вот, что вызывает чувство  гордости у великого русского поэта  М.Ю. Лермонтова. Его патриотизм очень  личностей и многогранен. Он не совпадает  с официальными оценками величия  и славы России. Лермонтов любит  Родину такой, какая она есть. Это  негромкая, но проникновенная любовь.

Патриотизм включает в  себя и другие сильные чувства, о  которых нередко забывают те, кто  именует себя патриотами. Для этого  достаточно вслушаться в следующие  строки из поэмы «Кому на Руси жить хорошо?» другого великого поэта  Н. А. Некрасова:

«Кто живет без печали и гнева,

Тот не любит отчизны своей».

Своеобразно охарактеризовал  патриотизм русского народа М. Левитинский. «Русский народ в его отношениях к Родине можно разделить на три  группы, — писал он. — Первая, самая распространенная, это так  называемые «квасные патриоты», они  хвалят все русское, осуждая все  иностранное, причем международные  конфликты решают довольно просто: «шапками закидаем». Вторая группа —  это всевозможные утописты левого толка, которые всячески стараются доказать, что чувство патриотизма, любви  к Родине не должно быть, которые  говорят, что интеллигент «должен  в равной мере любить все человечество». Третья и последняя группа (самая  маленькая) — это люди, обладающие нормальным, здоровым патриотизмом, люди, которые искренне любя Родину, не закрывают  глаз на недостатки и не превозносят  все русское, осуждая иностранное» [Цит. по:105. — С. 20-21].

Подобное подразделение  патриотизма можно экстраполировать (переносить, распространять) и на другие народы. Представителям любого из них  будут свойственны различные  степени и «квасного патриотизма», и космополитизма, и реальных оценок достоинств нации. Ни одному народу нельзя ставить в вину или заслугу  наличие тех или иных однозначных  оценок других наций.

В то же время гипертрофированное чувство национальной гордости ведет  к возникновению идей национализма и шовинизма. Национализм — идеология, социальная практика и политика в  основе которых лежит идея превосходства  одних «высших» наций над другими  — «низшими», «неполноценными». Для  него характерна проповедь исключительности и превосходства, пренебрежительного отношения к другим нациям и народностям.

В свою очередь шовинизм (франц. chauvinisme) представляет собой крайнюю, наиболее опасную форму национализма, выражающуюся в безудержном возвеличивании собственной нации, национальном чванстве и высокомерии. Термин «шовинизм» появился во Франции. В 1831 г. в комедии братьев  И. и Т. Коньяр «Трехцветная кокарда» одним из героев был агрессивно-воинственный новобранец Никола Шовен. Считается, что  прототипом этого персонажа была реальная личность — ветеран наполеоновских войн Н. Шовен (N. Chauvin), воспитанный в  духе преклонения перед императором  — создателем «величия» Франции.

Словом «шовинизм» обозначают и различные проявления националистического  экстремизма. На практике он зачастую сочетается с расизмом. Разновидностью шовинизма является великодержавный  шовинизм — идеология и политика господствующих классов нации, которая занимает главенствующее (державное) положение в обществе. Великодержавный шовинизм направлен на порабощение других наций, их дискриминацию в различных областях общественной жизни.

Сказанное позволяет утверждать, что всегда были, есть и будут  люди, для которых подогревание национальной неприязни является сутью их существования, которые в обстановке враждебности чувствуют себя как «рыба в  воде», и вне такой обстановки они полностью теряют свое значение и престиж. Русофобы и русофилы, семиты и антисемиты, любящие и презирающие  «инородцев» — такие люди встречаются  у каждой нации.

Можно сказать об отдельном  человеке или группе лиц, что они  националисты или шовинисты, но народ, нация в целом не могут быть таковыми. Ярлык подобного толка  на любую национальность всегда будет  необъективным и антигуманным.

Шовинисты осознанно или  неосознанно проводят в жизнь  известную социально-психологическую  закономерность, согласно которой любая  афишируемая «враждебность» другого  этноса, обвинение его в захватнической политике, образ агрессора, притеснителя будут неизбежно порождать консолидацию этноса-«жертвы» по ряду причин:

• «образ притеснителя» вызывает ответную солидарную враждебность представителей этноса — объекта угрозы;
• «образ притеснителя» усиливает стремление к обороне собственных этнических границ и одновременно уменьшает возможность проникновения в этнос любых инакомыслящих «инородцев»;
• наличие «притеснителя», опасности проявления агрессии с его стороны в словах и действиях побуждают каждую личность более лояльно относиться к выполнению групповых норм, не давать повода для возможных претензий;
• в подобных условиях представители того или иного этноса начинают более осознанно подходить к своей этнической самоидентификации, искать корни своих поступков и действий в характеристиках своего народа;
• наличие «агрессора» дает возможность этносу и прежде всего его вождям и лидерам ужесточать требования к благонадежности членов, увеличивать число наказаний и репрессий по отношению к лицам, нарушающим этнические стандарты и нормы, допустившим предательство интересов и идеалов своего народа [101. — С. 54].

Попытки достигнуть увеличения сплоченности своего этноса посредством  создания «образа притеснителя»  характерны для некоторых современных  политиков, и с этим надо считаться  в социальной практике.

У любой нации всегда присутствуют «харизматические личности», вожди. Они  занимают активную позицию, аккумулируют и выражают животрепещущие идеи, настроения, чаяния и надежды своего народа. То есть для того чтобы этнос развивался, эволюционировал и эффективно взаимодействовал с другими этносами, в его «общей массе» должны существовать формальные и неформальные лидеры, более других умеющие предвидеть изменения в  жизни и направлять жизнь людей  адекватно этим изменениям. Им присущи  исключительная энергичность, честолюбие, гордость, исключительная целеустремленность, способность к внушению. Далеко не всегда деятельность таких личностей  оказывается успешной: они не только лидеры, но и совершенно закономерно  становятся первыми жертвами в случаях  возникновения неудач и тупиковых  ситуаций в развитии этноса. Л.Н. Гумилев  называл таких личностей пассионариями  и относил к ним Наполеона, Александра Македонского, Яна Гуса, Жанну Д'Арк, Чингиз-хана, Суворова и  других известных всему человечеству вождей.

Явление, которое порождает  таких личностей Л.Н. Гумилев назвал пассионарностью. В общем виде под  ней обычно понимается наличие у  живой системы (человека или этнической общности) энергии, делающей ее способной  к сверхмощному напряжению, а значит обладающей силой влиять на окружающих возбуждающе, стимулируя их на повышенную активность. Пассионарность характеризуется  ярко выраженным целесообразным потенциалом, поскольку «всегда предопределена наличием у некоторых индивидов  необоримого внутреннего стремления к целенаправленной деятельности, всегда связанной с изменением окружения, общественного или природного» [65. — С. 260].

Как социально-психологическое  феномен пассионарность своеобразна  и по своим последствиям. «Пассионарность  обладает еще одним важным свойством  — она заразительна, — писал  Л.Н. Гумилев. — Это значит что  люди гармоничные (а в большей  степени — импульсивные), оказавшись в непосредственной близости от пассионариев, начинают вести себя так, как если бы они сами были пассионарны. Но как  только достаточное расстояние отделяет их от пассионариев, они обретают свой природный психоэтнический поведенческий  облик» [65. — С. 276].

Кривые роста и падения  пассионарности отражают общие закономерности этногенеза — формирования и развития наций. С точки зрения пассионарности этногенез — это ряд фаз, определяемых деятельностью пассионариев: фаза подъема  — увеличение количества пассионариев; акматическая фаза — наибольшее число  пассионариев; фаза надлома — резкое уменьшение их числа; инерционная фаза — медленное уменьшение их численности; фаза обскурации — замена пассионариев субпассионариями — возможное исчезновение этноса.

В целом через осмысление пассионарности может быть интерпретировано и лидерство как социально-психологический  феномен, когда каждый лидер, обладая  определенной величиной пассионарного  напряжения (и эта величина в каждом конкретном случае может быть различной), способен оказывать огромное мобилизующее воздействие на людей. Формы влияния  пассионариев (лидеров) на окружающих могут быть своеобразными: не только социально-психологическое заражение, но и повышенные возможности внушения и убеждения. И несомненно надо иметь  в виду неуемную потребность некоторых  «ведомых» людей подражать своим  «ведущим» [105. — С. 24].

В далекие и не столь  далекие времена определенной степенью пассионарности (возможно, не очень  значительной) отличались главы общин  и организаторы религиозных обрядов, выдающиеся профессионалы — охотники, мастера конкретного дела, творческие индивиды, а также колдуны, знахари, шаманы. В современном обществе качествами пассионарности несомненно обладают некоторые  лица из так называемой национальной элиты — интеллектуальной, творческой, управленческой и т.п.

____________________________________________________________________________________

21. Национальные (этнические) предрассудки и предубеждения

Сущность и психологические  особенности э

тнической стереотипизации

Под традиционно закрепившийся  в общественных науках понятием «национальный (этнический) стереотип» обычно понимается схематизированный образ своей  или чужой этнической общности, который  отражает упрощенное (иногда одностороннее  или неточное, искаженное) знание о  психологических особенностях и  поведении представителей конкретного  народа и на основе которого складывается устойчивое и эмоционально окрашенное мнение одной нации о другой или  о самой себе. Опираясь на свои национальные стереотипы, люди могут делать предвзятые выводы и неверно вести себя по отношению к представителям той  или иной этнической общности.

Национальный стереотипы — особый вид стереотипов социальных. Последние представляют собой стандартизированные, устойчивые, ценностно окрашенные и  эмоционально заряженные представления  об окружающей действительности и других людях, которые формируются под  влиянием определенных условий общественной жизни и деятельности или под  воздействием других людей и которые  распространяются посредством культуры и языка в конкретных социальных группах.

Возникают стереотипы в силу действия по меньшей мере двух тенденций  человеческой психики. Во-первых, это  конкретизация — стремление к  пояснению абстрактных, трудно усваиваемых  понятий через какие-то реальные образы, доступные и вразумительные для индивида и всех членов данной группы. Во-вторых, — это упрощение, суть которого сводится к высечению  одного или нескольких простых признаков  в качестве основополагающих для  раскрытия сложных явлений. Стереотип  во многих случаях — это примитивное  суждение, приняв его мы как бы навешиваем популярный «ярлык» на в действительности многовариантный образ. Вспомним ранее  приведенную формулировку Г. Лебона —&