Гениальность, задатки и способности великих людей науки и литературы

Неотъемлемый компонент способностей – повышенная мотивация. Она обеспечивает интенсивную деятельность. Между проявлением задатков и развитием способностей у человека должно быть временное соответствие, а именно: способности необходимо начинать формировать и развивать, когда у человека впервые стали проявляться соответствующие задатки. Развитие способностей без проявления задатков ни к чему не приведет.

Из всего сказанного ясно, что неблагоприятные условия для развития способностей могут быть различной природы: это может быть нехватка впечатлений – обедненная эмоциональная среда, неправильная направленность энергии, неправильное обращение с мотивацией (излишнее принуждение). Все это может погасить активность.

Способности могут различаться не только по своему качеству или направленности, но и по своему уровню развития и масштабу. Общую способность часто обозначают термином «одаренность».

Одаренность основывается на совокупности особых качеств личности. Эта совокупность внутренних предпосылок, которые возникли и формировались в процессе индивидуального развития, и определяет успешность деятельности личности в той или иной области. Эта организованная структура индивидуальных качеств личности формируется в течение всей жизни человека и является тем самым продуктом взаимоотношений и окружающей среды.[17, С.133-135] На эту структуру и сегодня еще не совсем ясным образом влияют врожденные дарования человека. Но они не «определяют полностью содержание, процесс и результаты развития личности». [12, С.71]. Совокупность врожденных способностей при условии их постоянной и упорной тренировки допускает развитие способностей человека в различных направлениях. Часто задают знаменитый вопрос: стал бы Фридман Бах великим музыкантом, если бы его отец был, например художником, при условии, что он так же заботился бы о сыне? Такой вопрос выражает мнение, что на способности человека влияют род его деятельности и окружающая среда: относящиеся к процессу деятельности и формирующиеся в течение всей жизни умения, навыки, опытность, жизненные позиции и цели, мотивы, интересы – все, что человек думает и чувствует. Развитие способностей зависит от соответствующего уровня развития индивидуальных качеств личности и от объективных условий, при которых протекает ее деятельность. Таким образом, способности являются результатом индивидуального развития личности.  

С. Л. Рубинштейн одаренностью обозначает вообще любой уровень способностей. Под общей одаренностью подразумевает уровень общих способностей, проявляющихся как способность к общему обучению, а под специальной одаренностью - уровень специальных способностей: технических, музыкальных и т. п.  Особенно высокий уровень одаренности обозначают понятиями «талант» и «гений». [17]

«Талант (от греч. Talanton – первоначально вес, мера потом в переносном значении – уровень способностей) высший уровень развития способностей, прежде всего специальных». [6, С.379.]  О наличии таланта следует судить по результатам деятельности человека, которые должны отличаться принципиальной новизной. Талант человека, направляясь выраженной потребностью в творчестве, всегда отражает определенные общественные запросы. Талант и гений различаются, прежде всего, по объективной значимости и вместе с тем оригинальности того, что они способны произвести. Талант характеризуется способностью к достижениям высокого порядка, но остающимся в принципе в рамках того, что уже было достигнуто; гениальность предполагает способность создавать что-то принципиально новое, прокладывать действительно новые пути, а не только достигать высоких точек на уже проторенных дорогах. Также особенность гениальности по сравнению с талантом можно объяснить зависимостью гения от патологических изменений, в том отношении, что гениальность является чем- то бессознательным и проявляется совершенно неожиданно.     «Юрген Мейер говорит, что талантливый человек действует совершенно обдуманно: он знает, как и почему он пришел к известной теории, тогда как гению это совершенно неизвестно: всякая творческая деятельность совершенно бессознательна» [8, C.14].

Высокий уровень одаренности, который характеризует гения, неизбежно связан с незаурядностью в разных или даже во все областях.  В качестве примера универсализма, часто свойственного гениям, достаточно назвать Аристотеля, Леонардо да Винчи, Р. Декарта, Г. В. Лейбница, М. В. Ломоносова, К. Маркса [9, С.73-75]. Но и одаренность гения имеет определенный профиль, и в нем какая то сторона доминирует, какие то способности особенно выявлены и оформлены в ведущем направлении его творчества.

Из всего сказанного выше можно сделать вывод:  человеческие способности не сводятся к знаниям, умениям и навыкам, хотя проявляются и развиваются на их основе. Поэтому надо быть очень осторожными и тактичными в определении способностей человека, чтобы не принять слабое знание за отсутствие способностей. Подобные ошибки иногда совершались даже в отношении будущих крупных ученых, которые по каким-то причинам плохо учились в школе. По этой же причине неправомерны выводы о способностях только на основании некоторых свойств, которые доказывают не низкие способности, а недостаток знаний.

В отличие от характера и всех других свойств личности,  способности - это качество личности, существующее только относительно той или иной, но обязательно определенной деятельности.

1.2 Гениальность как уровень развития способностей.

Творческая личность, талант, гений – восходящие ступени интеллектуального и творческого развития человека, мера оценки его достижений. В этой триаде гений является высшей ступенью, венчающей и завершающей развитие творческой личности, таланта. От античности идет взгляд на гениальность как на «божественный дар», как на род иррационального вдохновения, «озарения свыше». Называться гением за всю пятитысячную историю цивилизации получили не более 400 человек.

Так как отграничение гениев от талантов является спорным, то с особенно большими трудностями мы сталкиваемся при определении самого понятия «гений». Известно, что чем сложнее и многограннее явление, тем труднее охарактеризовать его сущность, тем больше определений, часто противоречащих друг другу, оно порождает. Этим можно объяснить неполноту и односторонность определений такого сложнейшего феномена, как гений.

По Ж. Бюффону, гениальность заключается в необычайной мере выдержки. [3]

Водсворт определил гениальность, как акт обогащения интеллектуального мира каким-то новым элементом. [3]

И. Гете утверждал, что исходной и завершающей особенностью гения является любовь к истине и стремление к ней. [3]

По А. Шопенгауэру, сутью гения является способность видеть общее в частном и беспрестанно влекущее вперед изучение фактов, чувство подлинно важного. [8]

По Карлейлю, гениальность - это, прежде всего необычайная способность преодолевать трудности. [3]

По В. Оствальду - это самостоятельность мышления, способность наблюдать факты и извлекать из них правильные выводы.[12]

По Дж. Локку: «Если оценивать продуктивность объективно, а именно как превращение налично существующего в ценность, как превращение временного в вечное, то гениальность идентична наивысшей продуктивности, а гений - продуктивен непрерывно, потому что именно творчество является его сущностью, именно превращение слова в дело»      [9, С56].

Американский психолог Дж. Айзенштадт под гениальностью понимает развитие личности до высочайшего уровня, позволяющего добиться непревзойденного мастерства и компетентности в какой либо области. [3]

«Гениальность (от лат. Genius-дух) - это высший уровень развития способностей, как общих, так и специальных. О наличии гениальности можно говорить только в случае достижения личностью таких результатов творческой деятельности, которые составляют эпоху в жизни общества, в развитии культуры». [6, С.64.]

Существует мнение, что гении сознательно, как средневековые мастера, скрывают свои секреты. Не случайно однажды А. Грин сказал: «Пушкин прекрасно знал, что он гениален. Но у него было достаточно ума и осторожности, чтобы об этом никому не говорить. Люди еще не доросли до того, чтобы спокойно принимать такого рода заявления» [10, С.88].

В современной науке термин «гениальность» употребляется как для обозначения способности человека к творчеству, так и для оценки результатов его деятельности, предполагая врожденную способность к продуктивной деятельности в той или иной области. Гений, в отличие от таланта, представляет собой не просто высшую степень одаренности, а связан с созданием качественно новых творений. Гений всегда талант, его наиболее полное и глубокое проявление. Но не всякий талант – гений. «У гения, - писал Дружинин, - можно найти такой божественный оборот речи, за которым сто лет пробился б напрасно»[5, С.54]. Деятельность гения реализуется в определенном историческом контексте жизни человеческого общества, из которой гений черпает материал для своего творчества.  Четко разграничивает гении и таланты формула: «Гений делает то, что должен, талант - то, что может; талант попадает в цель, в которую никто не может попасть, а гений –  в цель, которую никто не видит». Формула подразумевает подвластность гения той задаче, которую ставит перед ним его внутренняя сущность, его подчиненность своему творчеству, неизбежность напряжения им всех своих сил для достижения поставленной цели, для решения поставленной задачи. Одной из лучших и наиболее полной характеристикой гения является определение американского психолога Р. Элберта: «человек, который на протяжении длительного периода времени выполняет огромную работу, оказывающую существенное влияние на других людей в течение многих лет».[3, С.26]

Но сколько бы различий между гением и талантом мы не находили, четко разделять их в действительности – задача не из легких: слишком родственны и взаимосвязаны эти качества у выдающихся личностей.

Из всех так называемых «загадок» гения, самой непроницательной является причины его появления. Подавляющее большинство мнений сходятся на том, что гений это результат и природной одаренности и благоприятных социальных обстоятельств и сознательной ориентации человека на самосовершенствование. Исследователи расходятся в мнениях о том, какой из факторов является определяющим и какова роль каждого.

А. Шопенгауэр пытался найти черты гениальности даже на лице гения («печать гения»). Большинство человеческих лиц, по его мнению, отличается заурядностью и выражением вульгарности, так как на них ясно видно подчинение познания воле. Напротив, гениальное выражение, в котором поразительно сказывается родственное сходство всех высокоодаренных людей, обуславливается тем, «что в нем ясно читается освобождение интеллекта, служение воле, господство познания над хотением».[3, С.73]

Существует две противоположные точки зрения: гений – это максимальная степень здоровья, гений – это болезнь. Идея, что «гений и безумство вещи совместные» не является новой. Еще Платон считал творчество «бредом, даруемым нам Богами». Луначарский (видимо и о Платоне в том числе) писал «в глубокой древности художник или поэт был непременно патологическим типом». Ф. Гальтон говорил, что гениальность – «отклонение от нормы сродни безумию» [9, С.66].

Но традиционно последнюю точку зрения связывают с именем гениального Ч. Ломброзо. С его работ начинается новый яркий период в развитии этой проблемы. Название книги Ломброзо «Гениальность и помешательство» превратилось в крылатую фразу и надолго стало одиозным выражением. Ч. Ломброзо пытался доказать, что гениальное творчество - следствие скрытой эпилепсии, которая вместо судорожных припадков проявляется приступами творческого вдохновения. Такое представление предположение можно объяснить тем, что в то время учение об эпилепсии и её психических эквивалентах было модным в психиатрии. Однако, в чем нельзя отказать Ломброзо, так это в богатом собрании патографических материалов из жизни выдающихся людей и в некоторых метких научных наблюдениях. Основная мысль Ломброзо - гениальное творчество болезненно - была не нова и не принадлежала ему, а там, где он хотел быть оригинальным, уподобляя гениальность эпилепсии, он сильно заблуждался. Правда сам Ломброзо никогда не утверждал, что существует зависимость гениальности и безумия, хотя и подбирал эмпирические примеры в пользу этого. «Не подлежит никакому сомнению, что между помешанным во время припадка и гениальным человеком, обдумывающим и создающим свое произведение, существует полнейшее сходство».[7, С.12] Исследователь собрал массу фактов о подергивании рук, икр, плеча, лицевых мускулов выдающихся художников, ученых, о странностях их характеров, об отклоняющемся поведении, об аномалиях в строении черепа. «Седина и облысение, худоба тела, а также плохая мускульная и половая деятельность, свойственная всем помешанным, очень часто встречается у великих мыслителей». [7, С.12.]

Вывод, к которому он приходит – гений и безумие могут совмещаться в одном человеке.

Гипотеза «гений и безумие» возрождается и в наши дни. Д. Карлсон считает, что гений это носитель гена шизофрении. Шизофренией страдали: Декарт, Паскаль, Ньютон, Дарвин, Платон, Ницше, Спенсер и др.

Разумеется, у Ломброзо множество оппонентов. Так, например, Н. Гончаренко в своей книге «Гений в искусстве и науке» много страниц посвящает опровержению идей Ломброзо. Многочисленные свидетельства неадекватного поведения одаренных людей Гончаренко объясняет следующим образом: «Эти факты не дают никаких оснований считать, что они (гении) чем-то отличаются от других людей. Другое дело, что отклонение в поведении необычного человека становится известным «всему миру», а необычный поступок обычного человека - только его соседям или коллегам. Относительно других «странностей» гениев, якобы свидетельствующих об их ненормальности (высокое и раннее развитие способностей и т.п.), - это часто те преимущества, которые и отличают их от других людей, но не как душевнобольных, а именно как гениев».[3, С.87]  Как пишет в своей статье Гончаренко: «Гении вполне нормальные люди со здоровой психикой. Ненормальным у них часто бывает образ жизни, некоторые поступки, трудно объяснимые с точки зрения обычных представлений, и, конечно, их «безумные идеи» или замыслы, обгоняющие век, пугающие размахом, новизной и непохожестью на до сих пор существовавшее» [3, С.90]. Как сказал однажды Сальвадор Дали (которого, безусловно, современники считали безумным): «Единственная разница между мной и сумасшедшим, в том, что я совершенно нормален» [3, С.83].